– А где сэр Харвей?

Паолина услышала собственный голос, так громко прозвучавший в этой комнате, полный страха, который шел из глубины ее сердца. Она обернулась, но, к своему изумлению, никого не увидела. Дверь была закрыта, а слуга исчез!

Она, ничего не понимая, подошла к двери и попыталась открыть ее, чтобы найти кого-нибудь, кто бы смог ей все это объяснить.

– Я могу вам помочь? – услышала она голос, доносившийся с противоположной стороны комнаты.

Паолина резко повернулась. Из-за портьеры показался мужчина. Она стояла, уставившись на него, словно не веря своим глазам. По инстинктивному содроганию всего тела она безошибочно определила, кто это был. Это был герцог!

Она стремительно подошла к нему с высоко поднятой головой.

– Что вы здесь делаете? – спросила она. – И где мой брат?

– Я здесь нахожусь потому, что это мой дом, мой охотничий домик, если быть точным. И я с чистым сердцем предлагаю воспользоваться моим гостеприимством.

– Где мой брат? – продолжала настаивать Паолина.

– Ваш брат! – воскликнул герцог, разведя руками. – Насколько я знаю, он сейчас в Ферраре.

– Вы хотите сказать, что его здесь нет? И никакого несчастного случая тоже не было? Тогда почему он послал за мной?

– Может, мы сядем? – предложил герцог.

– Я лучше постою, – ответила Паолина. – Я хочу услышать объяснения, ваша светлость... А затем я уйду.

– Мне очень жаль, но я уже отослал карету, – сказал герцог.

Паолина огляделась.

– Если это ваш дом, то почему я здесь? – спросила Паолина. – Вы послали своих слуг, которые сказали, что мой брат зовет меня. – Она посмотрела на лицо герцога и топнула ногой. – Это была только уловка! – воскликнула она возмущенно. – Уловка, чтобы заманить меня сюда! Ваша светлость, это бесчестно.

– Вы становитесь еще прелестнее, когда сердитесь, – сказал герцог, улыбаясь. – Вы сейчас еще прекраснее, чем когда бы то ни было. Почему вы отказали мне вчера? Вы хотите, чтобы я умер от тоски?

– Ваша светлость, – неожиданно твердо произнесла Паолина. – Возможно, у вас такая манера шутить, но я уверяю вас, что это вовсе не смешно. Вы заманили меня сюда обманом, вы заставили меня волноваться и беспокоиться за судьбу моего брата. Это совсем не то, что я ожидала от человека вашего положения и происхождения. Но как бы там ни было, шутка не удалась и окончена. Я бы хотела немедленно вернуться в Феррару.

– Сядьте, – обратился к ней герцог. – И давайте поговорим.

– Нам не о чем говорить, – ответила Паолина. – Я хочу уехать, и как можно скорее.

– Я выполню любое ваше желание, сделаю все, что вы попросите, – ответил герцог, – кроме этого.

Паолина задохнулась от возмущения.

– Но это смешно, – сказала она. – Вы не можете держать меня против моей воли. Мой брат, должно быть, уже вернулся в гостиницу и не обнаружил меня там. Он будет беспокоиться.

– Неужели? – спросил герцог. – А может быть, он знает, где вы? Может быть, он считает, что вы в хороших руках?

В его голосе было что-то, что напутало ее, глаза ее расширились.

– Я не понимаю, о чем вы говорите, ваша светлость, – сказала она. – Я уверяю вас, что мой брат будет обеспокоен моим отсутствием и попытается что-нибудь предпринять в этой связи. Пожалуйста, прикажите вернуть карету.

Она помолчала и, увидев, что герцог не отвечает, добавила:

– Пожалуйста, сделайте так, как я прошу.

– Это уже лучше, – одобрительно произнес герцог. – Вы уже просите. Минуту назад вы давали мне приказания.

– Если вы хотите, чтобы я вас умоляла, то ради бога, – ответила Паолина. – Я хочу вернуться в Феррару. Будьте так любезны, доставьте меня туда.

– Как я уже говорил вам, вы можете просить все, что угодно, кроме вашей свободы.

– Но это же нелепо! – воскликнула Паолина. – Вы не можете похитить меня. Мы находимся в цивилизованной стране. Вы можете себе представить, что будут говорить люди?

– А кто вам сказал, что что-нибудь вообще будут говорить? – ответил на это герцог.

– Если вы считаете, что мой брат, обнаружив мое отсутствие, будет просто сидеть, ничего не предпринимая, то вы сильно ошибаетесь, – с жаром возразила Паолина.

– Я уже послал человека для переговоров с вашим братом. И я думаю, что он сейчас вовсе не так огорчен, как вы предполагаете.

Наступила тишина.

– Что вы этим хотите сказать? – спросила Паолина после минутной паузы.

– Я имею в виду, моя милая и очень красивая леди, – ответил герцог, – что я принял меры предосторожности относительно вашего брата. В данный момент у него достаточно денег, денег, которые он выручил от продажи драгоценностей, когда прибыл в город после кораблекрушения. Но, по всем расчетам, он не всегда будет таким же богачом.

Герцог сделал паузу, рассматривая ее лицо, и продолжал:

– Я задал себе вопрос: может ли даже предположительно крупной суммы денег хватить на всю жизнь? Нет, а если так, если человек осознает возможность оказаться в положении бедняка, то он всегда прислушается к голосу разума.

– Я совершенно не понимаю, о чем вы говорите, – сказала Паолина.

– А я уверен, что понимаете, – возразил герцог. – Но, в любом случае, ваш брат – деловой человек. То, что я ему предложил, многие посчитали бы очень выгодной сделкой.

– Вы что, пытаетесь меня убедить, что предложили моему брату деньги? – спросила Паолина резко. – Что вы пытались купить меня?

– Ну зачем же так грубо? – отозвался герцог. – Все, что я сделал, моя дорогая, я сделал из горячей любви к вам.

Он сделал шаг вперед и взял ее за руку.

– Я люблю вас, – повторил он и поцеловал ее пальцы.

Паолина вздрогнула от прикосновения его губ и попыталась вырвать руку, но герцог ей этого не позволил.

– Неужели вы и в самом деле так холодны? – спросил он. – Неужели ваши английские туманы и серые небеса смешались с вашей кровью так, что там не осталось даже искры огня? Если это так, то я просто обязан растопить ваш лед. Я не могу поверить в то, что ваши губы так же холодны, как ваши слова. Вы позволите мне в этом убедиться?

Он притянул ее к себе, но Паолина внезапным рывком высвободилась из его объятий, страх придал ей силы.

– Не смейте прикасаться ко мне! – закричала она. – Вы привезли меня сюда против моей воли. Возможно, вы пытались купить меня, но я принадлежу только себе и никому больше. Я не принадлежу вам, слышите вы? Я никогда не буду вашей, сколько бы вы ни заплатили.

– Вы так в этом уверены? – спросил герцог.

Он подходил к ней ближе и ближе, пока говорил, и она снова видела тот огонь безумного желания, который так напугал ее в их первую встречу.

Она отступала шаг за шагом, пока не оказалась перед диваном и идти было уже некуда. Через секунду она уже была снова в его объятиях, его руки крепко сжимали ее, а губы настойчиво искали ее рот. Она пыталась сопротивляться, но безуспешно. Герцог был гораздо сильнее ее. Она почувствовала себя в ловушке, в логове у чудовища, откуда она не могла сбежать.

Паолина уклонялась от его губ, но это тоже ни к чему не привело. Он целовал ее лицо и наконец добрался до ее губ. В этот момент ей показалось, что он низверг ее в ад, еще более ужасный, чем она могла себе представить.

Девушка чувствовала отвращение и тошноту от его крепких объятий, от его горячих жадных губ. Когда же его поцелуи стали еще яростнее и настойчивее, то она начала буквально задыхаться от ужаса и негодования.

В конце концов он отпустил ее, и она упала на диван без сил, судорожно вдыхая воздух.

– Я люблю вас, – произнес герцог со страстью в голосе. – Я обожаю вас и обещаю вам, что мы будем очень счастливы вместе. Я собираюсь отвезти вас в мой дом в Вероне. Он стоит на холме, оттуда открывается отличный вид на город. Через сады там протекает красивейшая река. И там мы будем одни, моя любовь, только вы и я, и там мы узнаем друг друга. Там вы научитесь любить меня.

– Никогда! Никогда! – закричала Паолина.

Ее рот был полуоткрыт, она тяжело дышала, глаза были расширены от ужаса, она смотрела на герцога, как испуганный кролик на удава.

– На сегодня мы останемся здесь, – заявил герцог. – А завтра мы уедем. Все уже приготовлено. Все, что вам нужно, это быть счастливой при мысли, что я люблю вас.

– Это не любовь! – закричала Паолина. – Если бы вы любили меня, то желали бы мне счастья. А я клянусь вам, что никогда не смогу быть счастливой с вами.

– В свое время вы поймете, какую сегодня совершили ошибку, – убежденно сказал герцог.

– А как же принцесса? – спросила Паолина. – Как же принцесса, на которой вы собираетесь жениться?

– Вы уже слышали об этом? – удивился герцог. – Это брак по расчету, устроенный лишь потому, что принцесса подходит для меня в качестве жены по занимаемому положению. Мы же говорим не о браке, мы говорим о любви.

– Ни о чем подобном мы не говорим, – возразила Паолина, почувствовав прилив смелости. – То, что вы мне предлагаете, не является любовью в том смысле, в котором я ее понимаю. С вашей стороны это всего лишь животное вожделение, а то, что вы мне предлагаете, ввергло бы любую порядочную девушку в ужас. Я ненавижу вас! Вы это понимаете? Я ненавижу вас!

Если Паолина думала, что ее слова как-то повлияют на герцога, то она сильно заблуждалась. Он приблизился к ней с довольной улыбкой на губах и похотливым блеском в глазах, что напугало ее еще больше, чем раньше.

– От ненависти до любви один шаг, – заметил герцог. – К тому же покорные женщины чаще всего быстро надоедают. А я твердо уверен лишь в одном: вы мне никогда не наскучите.

От этих слов она потеряла последние остатки самообладания. Паолина резко встала с дивана.

– Пустите меня! Пустите! – закричала она и побежала к двери, ее белое платье колыхалось от резких движений, она была похожа на птицу, бьющуюся в клетке.

Герцог молча наблюдал за ней. Только когда она достигла двери, его голос остановил ее.