– Я только возьму свои вещи и вернусь обратно.

– Зачем? – спросил он таким тоном, словно ее предложение было как минимум абсурдным.

– У меня такое чувство… Это твоя спальня?

– Да. Это самое тихое место в самолете благодаря звукоизоляции. Здесь тебя никто не побеспокоит.

– Я просто хотела взять одну вещь…

– Элиза, у тебя синяки под глазами, которых не было еще вчера, несмотря на события последних дней. Мне нужно, чтобы ты была в своей лучшей форме к тому времени, как мы приземлимся. Поэтому я настаиваю, чтобы ты отдохнула.

Он подошел к кровати и сдернул с нее покрывало. Алехандро взбил подушку, и контраст его загорелых пальцев на фоне белоснежного белья показался Элизе настолько эротичным, что она ощутила жар внизу живота.

– Рядом с кроватью есть кнопка вызова персонала. Воспользуйся ею, когда проснешься, если тебе что-то понадобится. Если захочешь, тебе принесут обед в спальню, или можешь спуститься в салон.

– Хорошо. Спасибо.

Алехандро ушел, и Элиза шумно выдохнула. Каждый раз, когда Алехандро находился рядом, ее начинало трясти от волнения. Надо что-то с этим делать, пока она не выставила себя полной идиоткой. Или, что еще хуже, она может подтвердить пословицу «яблоко от яблони»…

Элиза подошла к шкафу и достала сумку, которую собрала вчера в самый последний момент. Она и сама толком не понимала, почему вдруг решила взять свои художественные принадлежности, хотя не прикасалась к ним несколько лет. С тех пор как она призналась Алехандро, что у нее есть художественное образование, она все чаще ощущала потребность вернуться к своей мечте.

Сбросив туфли, она уселась на кровать и разложила свой походный мольберт. С замиранием сердца она начала пролистывать свои старые наброски комиксов манга. Что, если она никогда не сможет вернуться к этой стезе? Элиза пролистала старые наброски, пытаясь вспомнить историю.

Полчаса спустя ее пальцы все еще касались чистого листа. Неужели она навсегда потеряла вдохновение?

Элиза сделала глубокий вдох, закрыла глаза и прикоснулась карандашом к бумаге. Когда ее пальцы начали двигаться, она уже знала, что будет рисовать. Словно в трансе, она начала прорисовывать профиль Алехандро. На ее рисунке он смотрел в окно на озеро Мичиган и казался ей почти настоящим. Да, он был недосягаем для нее по множеству причин, но кто может запретить ей рисовать его?

Элиза закончила эскиз и вернулась к манга. Первое изображение появилось уже через несколько минут. Элиза облегченно выдохнула. Элиза работала до тех пор, пока мышцы не онемели, а глаза начали слипаться. Она отложила бумагу и мольберт с трепетным чувством завершенности и легла в постель. Мысль о том, что мужчина, чувств к которому она так старательно избегала, оказался ее музой, была последней перед тем, как мерный гул самолета погрузил ее в глубокий сон.


Элиза проснулась от резкого рывка и села на кровати. Шторы были задернуты, комнату подсвечивал теплый свет лампы. В кресле сидел Алехандро и согревал в руке бокал коньяка.

– Э-э-э, привет, – пробормотала она.

– Я оставил свет, чтобы ты не подумала, будто я сижу здесь в темноте и наблюдаю, как ты спишь, как какой-нибудь маньяк.

Элиза облизнула губы и торопливо пригладила волосы.

– Долго я спала?

– Пять часов. Думаю, ты проспала бы дольше, если бы не турбулентность. Пилот сказал, что нас какое-то время потрясет. Я подумал, что ты оценишь мое присутствие, на тот случай, если ты боишься летать, – мягко поддразнил он.

Элиза пожала плечами:

– Не вижу смысла паниковать, пока не произошло что-то действительно серьезное.

– А ты фаталистка, – улыбнулся Алехандро, глядя в свой бокал.

Поднявшись, он налил минеральной воды в стакан и протянул его Элизе. Самолет тряхнуло, и вода пролилась на ее руку. Алехандро взял полотенце и вытер ладонь Элизы, глядя ей прямо в глаза.

– Синяки уже не такие заметные. Видимо, ты спала лучше, чем прошлой ночью.

– Да. Спасибо, что предоставил мне свою постель. – Она густо покраснела. Браво, Элиза!

Самолет снова попал в воздушную яму. Взглянув на небольшое расстояние между макушкой Алехандро и низким потолком, она усмехнулась.

– Может, присядешь, пока не пробил головой дыру в обшивке самолета и не обрек нас на смерть?

Он улыбнулся и сел на краешек кровати.

– Я смотрю, настроение твое тоже улучшилось. Оно как-то связано с этим? – Он кивнул в сторону папки с ее рисунками.

Элиза напряглась, но, увидев в его глазах неподдельный интерес, кивнула.

– Да, я давно этим не занималась, но сегодня это помогло.

– Ты хочешь, чтобы я умолял тебя позволить мне увидеть твои рисунки?

– Не знаю. – Она нервно затеребила уголок покрывала. – Возможно…

– Пожалуйста. Ты окажешь мне честь, показав свои рисунки.

– Черт! Ты ведешь нечестную игру.

– Абсолютно верно, – хмыкнул он.

Элиза потянулась к альбому, понимая, что будет абсолютно раздавлена, если ему не понравится. Обозвав себя дурой, она протянула Алехандро альбом.

Алехандро открыл его, и удивление мелькнуло в его глазах. Он начал медленно перелистывать страницы, внимательно разглядывая изображения. Когда Элиза уже подумала, что больше не выдержит его молчания, Алехандро поднял на нее взгляд и что-то хрипло пробормотал по-испански.

– Я не поняла ни слова…

– Это великолепно.

– Спасибо. – Ее лицо осветила счастливая улыбка.

Алехандро пристально посмотрел на нее.

– Этим ты собираешься заниматься, когда закончишь работать на родителей?

– Я хотела заниматься этим долгое время, но я боялась, что потеряла что-то…

– А твои родители были против?

– Мои родители против большинства вещей, которые я делаю. Точнее, не делаю. – Она прикусила язык, чтобы не сказать лишнего.

– А чего они хотят от тебя? – прищурился Алехандро.

– Я бы предпочла не затрагивать эту тему.

– У тебя бесспорно настоящий талант. Почему они не хотят поддержать тебя?

– Твои родители поддерживают тебя во всем, что ты делаешь?

– Мы говорим не обо мне. – Его взгляд моментально стал жестким и колючим.

– Ответь, и я отвечу тебе.

Алехандро молчал так долго, что Элиза подумала, что он решил ей не отвечать.

– Я никогда не просил одобрения моих родителей, да они и не в состоянии были бы мне его дать, потому что я не видел их почти пятнадцать лет. Твоя очередь.

Элиза вернула отвисшую челюсть на место и нахмурилась.

– Я не люблю говорить о них.

– Потому что я ошибочно сравнил тебя с ними? – напрягся он.

– Возможно…

– Признаю, что был не прав. Кому, как не мне знать, что даже если генетически мы состоим из клеток родителей, то вовсе не обязаны копировать их поведение и убеждения.

К горлу Элизы подступил комок, она с трудом смогла заговорить.

– Я… спасибо, – нервно сглотнула она и продолжила, понимая, что Алехандро ждет большего. – Они считают, что я не умею пользоваться своими… активами.

– Активами? – не понял он.

– Хочешь знать, почему я улыбаюсь каждому, с кем встречаюсь?

– Не особенно, но продолжай.

– Когда мне было семнадцать, моя мать сказала, что, если я не буду улыбаться, это сделает меня более загадочной и привлекательной в глазах мужчин. Что они будут падать к моим ногам, если я стану сохранять некую… отстраненность. Подобные советы я получаю с подросткового возраста. После того, что произошло с Брайаном, я долгое время задавалась вопросом, были ли родители правы. – Она горько усмехнулась. – Может быть, я сама спровоцировала его…

Алехандро так стремительно взял ее за подбородок, что у нее перехватило дыхание.

– Никогда больше так не говори и не думай. Виноват только он.

Элиза коротко кивнула, и через пару мгновений он отпустил ее.

– Значит, ты решила всем улыбаться, чтобы мужчины не падали к твоим ногам?

– Знаю, звучит глупо, – поморщилась она. – Но я предпочитаю, чтобы мужчина для начала оценил уровень моего интеллекта и тогда уже решил, стоит ли падать передо мной ниц.

Алехандро раскатисто рассмеялся.

Самолет упал в воздушную яму, и Элиза неловко повалилась на кровать. Алехандро удержал ее, но папка в его руке распахнулась на той самой странице, которую она вовсе не собиралась ему показывать.

– Нет! – Элиза подалась вперед, но Алехандро уже увидел рисунок. В комнате повисла напряженная тишина.

– Значит, вот как ты меня видишь? – спросил он после бесконечно долгого молчания. Голос его был лишен всяких эмоций, и Элиза не могла понять, как он относится к увиденному.

– Я… да, – с трудом выговорила она.

– Я выгляжу…

– Злым. Печальным. Одиноким.

– Почему ты это нарисовала? – грубо спросил он.

– Я не знаю.

– Знаешь, – настаивал он. – Почему?

– Потому что я… думала о тебе?

– Это вопрос или утверждение?

– Хорошо, – выдохнула Элиза, кровь громко стучала у нее в ушах. – Думала, и много.

Алехандро отбросил папку в сторону и стремительно приблизился к ней. Он запустил пальцы в ее волосы и внимательно посмотрел Элизе в глаза.

– Ты знаешь, почему я злюсь.

– Сделка. Твой брат, – кивнула она.

– Я не печальный.

– В данный момент – нет.

– Я не одинокий, – хрипло возразил он.

– Ладно. – Она затрепетала, потому что в его глазах читала совсем другое.

Он пожал плечами.

– Этот рисунок… Ты видишь слишком многое, и мне это не нравится, Элиза.

– Ты тоже можешь читать меня, как открытую книгу, если захочешь, но я же не закатываю из-за этого истерику.

Его глаза потемнели. Желание переполняло Элизу, погружая ее в сладкую негу предвкушения.

– Алехандро…

– Помолчи.

Он наклонился к ней и приник губами к ее губам, вложив в поцелуй все то, что испытывал сейчас. Элизе не нужны были слова, чтобы понять, как ее рисунок повлиял на Алехандро. Она отвечала на его ласки с не меньшей страстью, ощущая, как напрягаются его мышцы от ее прикосновений.