— Почему ты не едешь домой?

— Нет смысла ехать так далеко ради коротких выходных.

— Выходит, ты остаешься здесь? В общежитии?

Пораженная тем, что он абсолютно спокоен, я отвечаю не сразу.

— Да. Остаюсь.

Он отвечает легким кивком и выглядит так, будто о чем-то задумался.

— В таком случае, Гаррет, ты тоже должен остаться. Я передам Кэтрин, что ты не поедешь.

Все. Теперь я окончательно убедилась, что мистер Кенсингтон не в себе. Что вообще происходит? Я стреляю глазами в сторону Гаррета. Он удивлен не меньше меня.

— И еще. Ты можешь остаться у нас дома с Гарретом.

— О, нет. Я вовсе не против провести праздники тут.

— Ты не можешь оставаться здесь. На каникулах выключают отопление. Ты замерзнешь. Я попрошу приготовить для тебя комнату в доме.

— Спасибо, пап. — Гаррет смотрит на него так, будто они не знакомы.

— А как насчет обеда в честь Дня благодарения? — интересуется мистер Кенсингтон у Гаррета.

— Я свожу ее куда-нибудь. Наверняка некоторые рестораны будут открыты.

— Чарльз будет дома. Я попрошу его приготовить вам обед. Если вы, конечно, не собираетесь в клуб. Они-то уж точно будут открыты.

— Не волнуйся. Мы что-нибудь придумаем.

— Пока я не ушел, вам нужно еще что-нибудь? Например, помощь с уборкой?

Я чуть не падаю в обморок. Он хочет помочь мне прибраться?

— Мы справимся сами, — отвечает Гаррет. — Но спасибо за предложение.

— Джейд, мне очень жаль, что это произошло. Вообще-то, в кампусе безопасно. Если тебе что-то потребуется — звони. Гаррет, дай ей мой личный номер. Кэтрин не в курсе, что я заходил, и мне бы хотелось, чтобы так и осталось.

— Ладно. Пока, пап.

— До свидания, мистер Кенсингтон, — говорю я ему вслед.

Мы с Гарретом молчим до тех пор, пока его отец не появляется на стоянке.

— Что это было? — Отчего-то я говорю шепотом.

— Понятия не имею. Кто, черт возьми, это был, и что он сделал с моим отцом?

— Он на самом деле разрешил тебе остаться со мной на День благодарения? Да еще у вас дома?

— Ага. Очень странно. Но сейчас я не стану накручивать себя по этому поводу. — Он переступает через кучу одежды возле стола. — Выходит, тот тип распотрошил все ящики, кроме этого. Он четко дал нам понять, что приходил именно за письмом.

— Похоже на то. — Я подхожу к Гаррету. Он открывает ящик и роется в бумагах. — Я уже помотрела. Письма нет.

— А это что? — Он достает обрывок бумаги, на котором красным маркером написано: «Молчи. Молчание вознаграждается». — Джейд, это ты написала?

— Нет. — Я выхватываю у него записку и перечитываю ее. — Мне нехорошо.

— Вот, садись.

Я сажусь на предложенный стул и впиваюсь взглядом в послание.

— Как мне теперь быть? Рассказать Фрэнку? Но тут написано, никому не говорить.

Гаррета одолевают сомнения.

— Может, расскажем отцу?

Я опускаю записку.

— Ты спятил? Зачем?

— Иди сюда. — Он подходит к кровати и поправляет матрас, чтобы мы могли сесть. — Отцу часто приходится разбираться с подобной фигней. Ему угрожают люди, которых он даже не знает. И он всегда разбирается с ними сам, не вовлекая полицию. Уж не знаю, как, но он заставляет их оставить себя в покое.

Хотя Гаррет уже говорил о чем-то подобном, я до сих пор не понимаю, что он имеет в виду. Что его семья сотрудничает с мафией или вроде того? Гаррет уверяет, что у богатых постоянно вымогают деньги угрозами и шантажом, но богачи каким-то образом останавливают шантажистов. Вмешав в дело полицию, можно получить еще больше огласки, а состоятельным людям не нужно лишнее внимание.

— Не хочу втягивать твоего отца в свои проблемы. К тому же, все кончено. Как ты сказал, он получил то, что хотел. Теперь все доказательства исчезли.

— Но ты все еще здесь.

Вряд ли Гаррет хотел напугать меня, но от его слов я прихожу в ужас.

Он обнимает меня.

— Прости, Джейд. Мне не стоило так говорить.

— Но ты прав. Я — доказательство. Доказательство того, что тот тип сотворил с моей матерью годы назад. Он будет преследовать меня, да?

— Если бы он хотел навредить тебе, то вломился бы сюда, когда ты была дома.

— Но он оставил записку. Вдруг он продолжает следить за мной или прослушивает звонки, чтобы удостовериться, что я ничего не разболтала?

— Ты должна перестать пользоваться стационарным телефоном. Я достану тебе мобильный. А пока можешь пользоваться моим, если захочешь позвонить Фрэнку или Райану.

— Я так запуталась. Почему это происходит? Что еще ему нужно?

Гаррет целует меня в макушку, и я кладу голову ему на плечо.

— Не знаю, Джейд. Но я не дам тебя в обиду. Тебе нужно в душ перед тем, как мы уйдем?

— Да, пожалуй.

— Тогда иди, а я пока наведу порядок.

— Не надо. Тот тип трогал мое постельное белье и одежду. Мне нужно сначала все постирать. Мы можем заскочить в прачечную? Стирка в общежитии займет целый день. — Я подбегаю к письменному столу и еще раз проверяю ящик. — Хорошо, хоть не пропали деньги на стирку.

Оглянувшись, я вижу, что Гаррет разговаривает по телефону.

— Привет, пап. Кэтрин сегодня дома? — Он слушает. — Мы просто хотели зайти и постирать вещи Джейд. — Он прислушивается снова. — Хорошо, спасибо.

Гаррет отключается.

— Зачем ты это сделал? Я не стану стирать у тебя дома!

— Успокойся. Мы просто забросим вещи ко мне, а потом заберем их. Горничная все сделает. У нас четыре стиральные машины, так что это займет всего пару часов. Кэтрин ушла куда-то с Лили. Они не вернутся до самого вечера, а папа собирается в офис.

— Но Гаррет...

Он прерывает меня:

— Иди в душ. Куда можно сложить одежду?

Я поднимаю с пола коробку мусорных мешков. Вручаю ее Гаррету и ухожу. К моему возвращению все вещи уже лежат в мешках.

— Пойду отнесу их в машину. Скоро вернусь.

Когда он уходит, я очень остро осознаю, как сильно люблю его. Всю жизнь я полагалась лишь на себя. С детства заботилась не только о себе, но и о маме. Переехав к Фрэнку, я взяла на себя роль домохозяйки: готовила и убирала в доме из желания хоть как-то отплатить ему за добро. Обо мне никогда не заботились, как заботится Гаррет. Он вмешивается сам, и его даже не нужно о чем-то просить.

Он возвращается за следующим мешком.

— Эй. — Я ловлю его за руку. — Я люблю тебя.

Он опускает мусорный мешок на пол и улыбается.

— Я тебя тоже.

Я отстраняюсь, оставляя его в замешательстве.

— Это все. Можешь вернуться к работе. Просто захотелось сказать.

Он смеется.

— Ладно. — Потом поднимает мешок и уходит к машине.

Никогда не думала, что скажу кому-то эти слова, но теперь повторила их трижды за одни сутки. И что самое странное, мне нравится их произносить.

15

Приехав к его родителям, мы передаем горничной мешки с одеждой, полотенцами и постельным бельем.

Я никак не привыкну к тому, что Гаррету и его семье кто-то стирает одежду и готовит еду. Да, богатые люди могут себе это позволить, но все равно это странно.

Чтобы не слоняться по дому в ожидании, мы едем завтракать в кофейню.

— Гаррет, а у тебя будут горничные и повара, когда ты закончишь учиться и обзаведешься собственным жильем?

— Не знаю. Пока что не думал. Может, и найму себе горничную, но только потому, что терпеть не могу прибираться. Но домашнюю прислугу, как у отца, я точно не хочу. Да и для готовки мне никто не нужен. Я вполне справлюсь с этим и сам.

— Ты умеешь готовить? Не знала.

— Я бы не назвал себя гуру, но обед приготовить смогу. А почему ты спросила?

— Просто у тебя дома я будто переношусь в другой мир со всей этой обслугой. Мне кажется, это совсем не в твоем стиле.

— Да, я не хочу жить так. У нас не было прислуги, пока была жива мама. Но и дом у нас тогда был поменьше.

— Он далеко? Твой старый дом?

— В соседнем городе, минутах в двадцати отсюда.

— Может, съездим, посмотрим на него? — говорю я, но потом понимаю, что наверняка не стоит. — Забудь. Не обязательно.

— У нас еще есть время. Можем и съездить. Я не был там с момента переезда.

— Забудь. Мне не стоило предлагать. Это напомнит тебе о маме.

— Все нормально. Мне нравится о ней вспоминать. Я тоже хотел бы увидеть тот дом. Давай съездим.

***

Город, где Гаррет жил раньше, очень похож на городки в моей родной Айове. Здесь есть белая церковь и городская площадь с магазинчиками вокруг.

Гаррет съезжает по извилистой дороге куда-то за город. Удивительно, что он до сих пор помнит, куда ехать.

Он останавливается у двухэтажного кирпичного дома в колониальном стиле. Дом большой, хотя даже близко не сравнится по размеру с его нынешним. И еще он выглядит, как обычный дом, а не как особняк или поместье. Во дворе, окруженном ухоженной живой изгородью, растет высокий клен.

— Вот и он, — говорит Гаррет, паркуясь. — Я частенько забирался на это дерево. Падал и ломал руку. Дважды.

— Хороший дом. Давай прогуляемся?

— Зачем? Я думал, ты просто хотела прокатиться.

— Мы и прокатились, пока ехали сюда. Давай осмотрим окрестности.

— Хорошо.

Он глушит мотор и обходит машину, чтобы открыть мне дверь. Но я уже выхожу. Так мило, что он ухаживает за мной, но это не всегда необходимо.

И вот мы стоим перед старым домом Гаррета. Он показывает на крыльцо.

— Там у мамы был огромный цветник. В оконных ящиках тоже всегда что-то росло. Она любила цветы.

— Мне бы очень понравилась твоя мама, — говорю я ему.

— Она бы тоже тебя полюбила.

Он берет меня за руку, и мы отправляемся гулять по обсаженной деревьями улице.

— Хороший район. Я хотела бы жить в таком месте.

— Я тоже. — Гаррет улыбается, как будто я на что-то намекаю.