– Позже, Мария, будьте так добры! Домашние мелочи сэра Джеффри не занимают!

– Да, конечно! Джентльмены никогда не интересуются такими вещами, не так ли? Мой дорогой отец всегда говорил…

На сей раз ее прервало стремительное появление Лусиллы, так что они так и не узнали, что сказал по этому поводу покойный мистер Фарлоу. Лусилла же рассыпалась в извинениях за опоздание.

– Не понимаю, как я могла проспать, – меня отчего-то не разбудили! О, как поживаете, сэр Джеффри? Моя горничная сказала мне, что вы прибыли в самый разгар вечеринки, но, наверное, вы слишком устали, чтобы присоединиться к нам? Жаль, что вы этого не сделали, потому как вечеринка была просто потрясающей, не так ли, мадам?

Мисс Уичвуд рассмеялась, велела Лусилле позвонить в колокольчик, чтобы ей принесли свежезаваренного чая, и сказала, что это она распорядилась не будить ее.

– Собственно, я намеревалась отправить завтрак к тебе в комнату, как только ты проснешься, – сказала она.

– О да, Брайгем так мне и сказала, но я не настолько устала, чтобы завтракать в постели! У меня вечно просыпаются крошки, а чай проливается на простыни. Кроме того, сегодня утром я собираюсь прокатиться верхом на своей кобыле, и мне было бы ужасно неловко опоздать! Мадам, дядя не говорил вам, в котором часу он собирается привести лошадей?

– Нет, – ответила мисс Уичвуд, подметив, как непроизвольно напрягся сэр Джеффри. – Говоря по правде, я совсем забыла о том, что сегодня мы собрались на верховую прогулку. Голова у меня была забита совсем другими вещами. Моя невестка с детьми приезжает погостить, а я даже не знаю, когда именно их следует ожидать.

– О! – невыразительно сказала Лусилла. – Я не знала об этом. Означает ли это, что вы не сможете поехать с нами? Умоляю вас не отказываться от прогулки, мадам!

Злой гений сэра Джеффри дернул его за язык, и он произнес неосторожные слова.

– Моя дорогая юная леди, – мягко сказал он, – вы не должны ожидать, что моя сестра отправится с вами на увеселительную прогулку, не оставив никого встретить леди Уичвуд!

– Нет. Разумеется, нет, – вежливым, но крайней разочарованным тоном согласилась Лусилла.

Всего несколько часов назад мисс Уичвуд решила, что не поедет кататься верхом с мистером Карлетоном и не станет встречаться с ним. Она даже хотела, чтобы Лусилла передала ему ее формальные сожаления, что, по ее мнению, должно преподать ему хороший урок. Но стоило заговорить сэру Джеффри, как она ощетинилась и сказала:

– Что до этого, то миссис Уордлоу будет только счастлива встретить Амабель и окружить заботой детей. Кроме того, она с превеликим удовольствием обсудит с ней все подробности уходами за малышами, которые представляются им очень занятными, но совершенно не интересуют меня. – Она поднялась из-за стола со словами: – А теперь мне надо пойти сказать мисс Фарлоу, что она должна сделать для меня сегодня утром.

– Так вы поедете с нами? – нетерпеливо вскрикнула Лусилла.

Мисс Уичвуд с улыбкой кивнула в знак согласия и вышла из комнаты. Следом за нею устремился сэр Джеффри, который догнал ее у самого подножия лестницы.

– Эннис! – властно окликнул он ее.

Она приостановилась и оглянулась на него.

– Да, Джеффри?

– Идем в библиотеку! Я не могу разговаривать с тобой здесь!

– Тебе нет нужды разговаривать со мной где бы то ни было. Я знаю, что ты хочешь мне сказать, и не желаю зря терять время, выслушивая тебя.

– Эннис, я настаиваю…

– Господи милосердный, неужели ты никогда ничему так и не научишься? – воскликнула она.

– Учиться? Уверяю тебя, ума у меня достанет на нас обоих! – сердито вскричал он. – Но я не буду стоять в сторонке и смотреть, как моя сестра компрометирует себя!

– Что я делаю? – ошеломленно ахнула она. – Не будь таким болваном, Джеффри! Компрометирую себя… надо же! Чем, позволь тебя спросить? Тем, что отправляюсь на верховую прогулку с Лусиллой, ее дядей и Нинианом Элмором? Должно быть, ты окончательно лишился рассудка!

Она начала подниматься по лестнице, но он вновь остановил ее, схватив за запястье.

– Подожди! – приказал он. – Я предупреждал тебя, чтобы ты не имела никаких дел с Карлетоном, но ты, вместо того чтобы прислушаться к моим словам, поощряешь его, позволяя преследовать себя! Он ужинал здесь, а ты ужинала с ним в его гостинице, причем в отдельном кабинете! Я и представить себе не мог, что ты способна на столь неподобающее поведение! Ага, ты, наверное, спрашиваешь себя, откуда мне все это известно?

– Я совершенно точно знаю, откуда тебе это известно, – с презрительной улыбкой ответила она. – Не сомневаюсь, что Мария держит тебя в курсе всех моих дел! Вот почему ты здесь, и вот почему ты вынудил Амабель приехать сюда – чтобы она могла приглядывать за мной. Так что, прежде чем обвинять меня в нарушении приличий, подумай о своем собственном поведении. Вряд ли найдется что-либо более недостойное, чем позволить Марии регулярно докладывать тебе обо всех моих поступках. Ты, похоже, окончательно выжил из ума, если поверил этим гадостям, когда даже любому идиоту ясно, что они – плод больного воображения и ревности на редкость глупой женщины.

Она вырвала у него свою руку и быстро поднялась наверх, задержавшись на мгновение, когда он неуверенно пробормотал, что Мария лишь сделала то, что полагала своим долгом, и с угрозой заявила:

– Вынуждена напомнить тебе, братец, что это я – наниматель Марии, а не ты! И добавлю, что нелояльных слуг в своем доме я не держу!

Пятью минутами позже она уже давала мисс Фарлоу точные указания относительно покупок, которые та должна была сделать. Поскольку они включали в себя и распоряжение попросить у миссис Уордлоу список продуктов для детского питания, которое им понадобится, мисс Фарлоу попробовала оскорбиться и заявила, что способна ничуть не хуже экономки решить, чем и как нужно кормить детей.

– Вы сделаете все так, как вам говорят! – холодно отрезала мисс Уичвуд. – И можете не беспокоиться насчет приготовления лишних спален: об этом позаботятся моя невестка и миссис Уордлоу. А теперь, если вам что-либо непонятно из того, что я вам сказала, спрашивайте сейчас. Я уезжаю и буду отсутствовать все утро.

– Уезжаете? – не веря своим ушам, переспросила мисс Фарлоу. – Вы не можете отправиться на верховую прогулку, когда в любой момент может прибыть дорогая леди Уичвуд!

Это бестактное замечание лишь укрепило мисс Уичвуд в ее решимости поехать верхом. Она сказала:

– Разумеется, могу – и отправлюсь.

– О, я уверена, что сэр Джеффри не допустит этого! Дорогая мисс Эннис… – Она умолкла и сникла под гневным взглядом, которым одарила ее мисс Уичвуд.

– Позвольте дать вам добрый совет, кузина: не суйте нос в дела, которые вас совершенно не касаются! – сказала мисс Уичвуд. – Мое терпение на исходе. Позже у меня многое найдется, что сказать вам, но сейчас нет времени. А теперь, будьте добры, пришлите ко мне Джарби.

Встревоженная и изрядно напуганная столь беспрецедентной суровостью, мисс Фарлоу разволновалась и разразилась бессвязной речью, оправдываясь и извиняясь одновременно. Впрочем, ей пришлось умолкнуть почти немедленно, поскольку в комнату ворвалась Лусилла, дабы уведомить мисс Уичвуд о то, что прибыл грум мистера Карлетона с сообщением от своего господина: если это им будет удобно, он приведет лошадей в Кэмден-Плейс в одиннадцать пополудни.

– Я ответила ему, что это вполне удобно. Я поступила правильно?

– Абсолютно, но нам нужно поспешить, чтобы успеть переодеться в платья для верховой езды.

Мисс Фарлоу издала невнятное кудахтанье, перемежающееся стоном, и принялась заламывать руки, отчего Эннис обернулась к ней и тоном, не предвещавшим ничего хорошего, произнесла:

– Мария, вы пришлете ко мне Джарби или нет? Не заставляйте меня просить себя в третий раз!

Мисс Фарлоу засеменила прочь. Лусилла, глядя на мисс Уичвуд широко раскрытыми от удивления глазами, спросила:

– Вы рассердились на нее, мадам? Я еще никогда не слышала, чтобы вы так раздраженно разговаривали с нею!

– Да, я немного рассержена: она ужасно утомительное создание! С того момента, как мы сели завтракать, она не умолкала ни на минуту. Но довольно об этом. Беги к себе и переодевайся.

Лусилла, заверив свою патронессу, что переоденется в мгновение ока, умчалась в свою комнату; благодаря Брайгем ей не пришлось одеваться наспех в первое попавшееся платье, и она была готова раньше своей хозяйки. К тому времени как мисс Уичвуд сошла вниз, мистер Карлетон и Ниниан уже прибыли, а Лусилла ворковала над чалой кобылой, гладя ее, почесывая и скармливая куски сахара. Ниниан, одолживший коня у одного из своих новых знакомых, перечислял ей достоинства животного, а мистер Карлетон, спешившийся со своего гнедого жеребца, взял под уздцы и кобылу мисс Уичвуд. Когда Эннис вышла из дома, он передал поводья груму, ясно давая понять, что намерен сам подсадить ее в седло. Она шагнула вперед, приветствуя его с холодной сдержанностью и без своей обычной улыбки. Он взял ее руку и удивил тем, что негромко произнес:

– Не смотрите на меня так строго! Я очень вас обидел вчера вечером?

Она сухо ответила:

– Полагаю, вы хотели этого и добились своего.

– Да, – ответил он. – Но потом я пожалел, что не вырвал себе язык перед тем, как наговорил вам лишнего. Простите меня!

Она не смогла устоять перед столь искренним извинением, поскольку не ожидала ничего подобного, и голос ее ощутимо дрогнул, когда она ответила:

– Да… разумеется, я прощаю вас. Но не будем более говорить об этом. Какую замечательную лошадь вы купили Лусилле! Отныне вы заслужили ее вечную благодарность.

Она подобрала поводья и позволила ему обеими руками взяться за ее лодыжку. Он одним рывком подбросил ее в седло, где она быстро уселась поудобнее, пока кобыла нетерпеливо гарцевала и пританцовывала.

– Она застоялась, мадам, – предупредил ее грум.