— Ты уверен. Бен? Это то, что ты хочешь? — спросила Эран.
— Да. Я не имею в виду женитьбу или семейный дом, дети, общую собственность и все такое. Я говорю о том, чтобы попробовать жить вместе, снять жилье. К твоему сведению, я потерял желание ко всем женщинам, если ты сама не заметила, — сказал Бен.
Эран это заметила, так же как и то, что сами женщины отнюдь не утратили интерес к Бену. Каждый раз, когда он появлялся на рынке, чтобы помочь ей, начинался наплыв покупательниц. Само его появление привлекало вереницы роскошных девиц, которым срочно понадобилось приобрести новый свитерок. Бен шутил и флиртовал с ними, как всегда поступал с попадавшимися ему на глаза девушками, но Эран знала, что Бен не нарушает свое обещание и терпит воздержание с января. Испытывает себя, подумала она.
— И тебе хватит меня одной? — улыбнулась Эран.
— Эран, я влюбился в тебя. Мы дружим уже несколько месяцев и, конечно, станем любовниками. Я могу петь в любом месте земного шара, мы будем путешествовать, поедем в Индию, у нас все будет прекрасно! Давай перестанем говорить об этом и просто будем жить и делать все это, — сказал Бен.
Любовь, путешествия, веселье, роман. Эран только что исполнилось восемнадцать, и волна радости окатила ее с головы до ног, в голове у нее все плыло.
— Давай! — сказала она.
Одним прыжком Бен преодолел разделяющий их стол, схватил Эран в объятия и крепко поцеловал.
— Сдавай свои экзамены, увольняйся с работы и подыщи нам жилье. Что-нибудь попросторнее, чтобы поместилось пианино. Пятнадцатого июля мне исполнится двадцать лет, мы переедем в этот самый день и займемся любовью прямо на пианино! — предложил Бен.
Эран хихикнула:
— Уж лучше пусть это будет рояль в таком случае!
— Точно, как говорите вы, ирландцы, все должно быть «супер»! У нас будет супервремя, — улыбнулся Бен.
Эран подумала о маленьком офисе Филиппа Миллера в Ферлиге, и у нее закружилась голова от восторга. Как может стремительно меняться жизнь: не было ни гроша, и вдруг все сразу!
— Я люблю тебя, Бен, — сказала она.
— Я тоже люблю тебя, Эран. Я плохой человек и не достоин тебя, но я постараюсь стать другим, — сказал Бен.
Солнечным июньским днем Эран сидела на скамейке в Риджентс-парке, погрузившись в созерцание своего диплома. Логотип небольшого колледжа, где она только что его получила, был не самый впечатляющий, и вряд ли кто-то примет ее за одну из выпускниц Оксбриджа, но документ подтверждал, что она достаточно узнала о бизнесе, чтобы ее воспринимали всерьез. Возможно, по внешнему виду Эран трудно сказать, что она разбирается в венчурном капитале, в маркетинговых стратегиях, развертывании ресурсов или коммерческом праве, но в документе все это было зафиксировано.
Олли потянулся было к плотной бумаге, чувствуя, что из этого листочка может выйти один из тех замечательных самолетиков, которые он обожал сворачивать и запускать, но бумагу ловко вытащили из его цепких ручонок и, плотно свернув, спрятали в картонную трубу-футляр. Малыш открыл рот и выразил свой протест ясно и громко.
— Извини, Олли. Я сделаю тебе самолетик, когда мы вернемся домой, — пообещала Эран.
Но Мораг тоже расхныкалась, и Эран подхватила обоих ребятишек на колени и подбрасывала их до тех пор, пока на их мордашках вместо слез не появились довольные улыбки, их круглые физиономии засветились удовольствием, когда девушка утерла мелкие слезинки на их пухленьких щечках.
— Ну, а кто будет обнимать Эран? — спросила она.
Дети прижались к ней изо всех сил, пока она раскачивала их взад и вперед, охваченная каким-то непередаваемым восторгом от этого детского запаха их шелковой кожи, ощущением крепеньких, упругих телец, доверчивой невинности и небесной голубизны их глаз.
Сегодня ей придется сказать Холли, что она уходит, и попытаться объяснить это Олли, который в свои четыре года был уже достаточно взрослым, чтобы расстроиться и переживать по-настоящему. Они были славные ребятишки, а младшая была само очарование; каждый раз ее личико светилось от удовольствия, когда Эран играла с ней или просто разговаривала. Расставание с ними, подумала девушка, будет настоящей мукой. Перспектива была такой мрачной, что внутри у Эран все сжалось от предчувствия боли.
Ну, со временем у нее будут собственные дети! Теперь Эран была в этом уверена. Если признаться честно, она предпочла бы не откладывать этого надолго. Хотя по сути она сама еще была ребенком, да и Бен требовал много внимания, иначе его жизнь превратилась бы в хаос. Сейчас он был ее ребенком, ее протеже, которому нужна нянька. Эран подумала о ямочке на его подбородке, появляющейся, как только он начинал улыбаться, и сразу же представила, что он теребит и пихает ее точно так же, как это делал сейчас Олли.
Бен очень хорошо обращался с детишками, но сейчас в его жизни для них не было места, и долго еще не будет. Музыкальная карьера предрасполагает к ночной жизни. Эран могла вспомнить не так уж много музыкантов, которым удалось бы совмещать профессиональную и семейную жизнь. Даже те, кто пытался, обычно заканчивали громкими скандалами, попадавшими на первые страницы бульварных газет, и бурными бракоразводными процессами в суде — об алиментах и правах по опеке детей. Лучше уж вообще не иметь детей, чем устраивать им такую жизнь!
Когда у нее будут дети, лет через десять — пятнадцать, у нее будет прочный брак, дом с садом и большой кухней, и тогда работа и капризы людей, окружающих певцов, не будут осложнять ее жизнь. Боже, сколько же вертится всякого народа вокруг артистов! Когда Нил Даймонд недавно приезжал в Лондон, он явился со всей своей свитой: это были толпы консультантов, менеджеров, продюсеров, техников, да еще миллион фанатов, толкающихся, визжащих, рвущихся к нему в таком состоянии слепой исступленной эйфории, что на это было просто страшно смотреть.
С Беном будет так же? С одной стороны, Эран надеялась, что так и будет, но с другой — совсем этого не хотела. Подобная истерия была признаком успеха у публики, но она же была дорогой к большим проблемам в личной жизни, потому что обычно никому не удавалось справиться с этим, уделить достаточно времени другому и найти место в своей жизни для собственной семьи. Аймир уже предупреждала Эран об этом в своем длинном письме: ей придется потратить силы на то, чтобы отстоять свое собственное место рядом с Беном, быть готовой к многочисленным поклонницам, жаждущим его внимания, выносить вмешательство посторонних в их жизнь. Естественно, если только Бен преуспеет и станет действительно популярным, а это уж ее забота, чтобы все так и получилось.
Со смешанными чувствами Эран повернулась к Олли и Мораг.
— Жизнь — сплошной риск, не так ли, ангелочки? А вам известно, что мой отец рискует каждый день, каждый раз, когда отправляется на рыбалку? Он выходит в море на своей лодке и делает то, что должен. И я буду поступать так же.
Как всегда, Олли не пропустил мимо ушей слово «рыбалка», желая в тысячный раз услышать о лодке, сетях, скумбрии. Для него это были экзотические истории. Эран пристегнула Мораг специальным ремешком, взяла мальчика за руку и встала.
— Я тебе когда-нибудь рассказывала о том, как Конора вышвырнуло за борт во время шторма?
— Нет, — ответил Олли, его глаза стали совсем круглыми. — Он тонул?
— Нет, но лодку пришлось перевернуть, другие рыбаки бросили ему веревку, втащили на борт, и ты не можешь представить, как Конор продрог и какой он был мокрый… — сказала Эран.
Пока она пересказывала эту историю. Олли кивал головой. Они направились к автобусу, чтобы поехать в центр, где в это время Бен проходил прослушивание на новом месте работы. Эран хотела поехать с ним, но понимала, что девушка с двумя малышами на руках не поможет увеличить его шансы.
Прослушивание проходило в большом модном ресторане. Когда они туда добрались. Эран почувствовала себя не в своей тарелке. Как и договорились, она не стала заходить внутрь, а подождала на улице. Как только Бен появился. Эран сразу же поняла, что его приняли. Он был похож на известного французского актера в своем черном джемпере, заправленном в брюки, с новой стрижкой, которая очень ему шла. Бен вообще легко менял внешность, приспосабливаясь к ожиданиям окружающих.
— Пятьдесят фунтов в неделю, за четыре вечера. Мы можем позволить себе квартиру и собственное пианино!!!
Мы можем позволить собственное пианино. Эран очень понравилось, как он это сказал, как схватил ее в объятия, заглянул в глаза, ожидая одобрения, складывая губы преуморительным образом.
— Ну, целуй же меня! — потребовал Бен.
Последовал долгий поцелуй.
— Я так горжусь тобой. Что ты играл? С акустикой все было в порядке? — спросила Эран.
— Я играл одну или две вещи из тех, которые мы выбрали, но не целиком. «Экзаменаторы» сказали, что хотели бы что-нибудь из нового, и я исполнил «Одиссея» и еще одну… Они очень обрадовались, когда узнали, что я сам сочиняю, сказали, чтобы я так и продолжал, что у меня есть класс… Я не совсем понял, как с акустикой, потому что в зале было пусто — ясно, что все звучит по-другому, когда в нем сидит сто пятьдесят человек. Но музыкальная система отличная, и я могу приходить днем, использовать любое оборудование, когда захочу. Послушай, ты забрала свой диплом? — спохватился Бен.
— Да, я не стала доверять почте. Смотри! — Эран вынула бумагу.
Она показала Бену документ. Тот на миг замешкался, пока искал что-то в кармане, и наконец достал маленький сверток в папиросной бумаге.
— Я нашел это для тебя, когда шел на прослушивание, — сказал Бен.
Эран открыла коробочку, и у нее в ладони оказалась тонкая серебряная цепочка с медальоном в форме музыкального ключа.
— О, это моя первая драгоценность! Я буду всегда носить его, — сказала Эран.
"Знак расставания" отзывы
Отзывы читателей о книге "Знак расставания". Читайте комментарии и мнения людей о произведении.
Понравилась книга? Поделитесь впечатлениями - оставьте Ваш отзыв и расскажите о книге "Знак расставания" друзьям в соцсетях.