Мания преследования.


Известная писательница, работающая под псевдонимом Марго, автор детективных мелодрам, снова попала в сводки криминальных новостей.

В конце зимы писательница отправилась в город своего детства, чтобы написать очередной роман о преступнике, известном как видногорский Джек‑Потрошитель. Но, по воле судьбы, сама стала его жертвой. Преступник, чье настоящее имя — Анатолий Арбузов (58 лет), поймал писательницу и заточил в собственном гараже, вернее, в подвальном помещении под гаражом, расположенным в безлюдном месте на окраине Видногорска. Арбузов собирался убить Марго, но его планам не суждено было сбыться, так как вовремя подоспела помощь в лице Ивана Столярова, родного брата кандидата в Президенты Максима Столярова. Иван освободил писательницу, Арбузова же он сдал правоохранительным органам.

Арбузов на допросе признался, что он мечтал освободить мир «от этой нечисти» (его выражение). Под нечистью Анатолий Арбузов подразумевал всех звезд шоу‑бизнеса и современных писателей, которые являются позором для искусства.

Несколько недель Арбузов провел в камере предварительного заключения, дожидаясь суда, но, к сожалению, следствие допустило несколько технических ошибок, и Арбузова выпустили на волю за недостаточностью улик, и, кроме того, следователь Яшин И. Г. посчитал признание 58‑летнего Арбузова самооговором.

Но за ошибки следствия пришлось расплачиваться. Арбузов вышел на волю и в тот же день пытался застрелить Марго из снайперской винтовки. Он серьезно ранил писательницу, но, к счастью, врачи спасли ей жизнь. Сейчас состояние Марго стабилизировалось.

Что касается Анатолия Арбузова, то он был пойман на месте происшествия сотрудниками правоохранительных органов. Убийца сознался, что это он стрелял в Марго, но сдаваться не пожелал, оказал сопротивление полицейским и в результате получил смертельное ранение.

Если бы Анатолия Арбузова не выпустили на свободу, трагедии могло бы не произойти.

Следователь Яшин И. Г. отстранен от ведения дел, в отношении его персоны проводится внутреннее расследование. Начальник ОВД «Ладное» города Видногорска Утопов Р. Р. подал в отставку.


Комментарии под статьей:

Пал Палыч: «Эх, Толик, жалко, не удалось тебе ее добить…»

Стелла1988: «Очередной бред. Не верю ни единому слову. Реклама Марго и Столярова».

Пузырь: «Арбузов, старый придурок, не в ту стрелял! Известно, в кого надо было целиться».

Сальтомортале: «Еще бы кто Джигурду пристрелил, мечтаю».

Жанна Ласточка Весенняя: «Люди, какие же вы все злые…»


* * *

Мелани (в миру известная как Марина Игоревна Артемова) с удивлением перечитывала статью в Интернете, которая касалась ненавистной «пЕсательницы» (так ее называла Мелани) — Марго.

Опять Марго хотели убить, опять этот Арбузов… Скорее всего, несчастный дядька, который ни в чем не виноват — его подставили наверняка. Такие люди, как эта Марго, на все готовы ради рекламы!

Мелани уже полтора месяца жила в гостинице Видногорска. И прекрасно себя чувствовала — с утра до вечера сидела в Сети, писала посты на злободневные темы, касающиеся современного искусства.

Популярность ее блога невероятно подскочила — огромное количество друзей, масса перепостов… Мелани цитировали, ею восхищались, ею гордились, называли «совестью нации». К тому же не так давно Мелани предложили вести литературные рубрики на нескольких известных сайтах… Словом, появилась даже возможность подзаработать, сидя в виртуальных Сетях.

Сын Лешка там, в Москве, сначала отчаянно скучал по ней. Он ведь вроде комнатного растения рос… А тут, после отъезда матери, пришлось ему стать самостоятельным.

Словом, Мелани уже всерьез задумалась о том, чтобы сменить род деятельности и стать журналистом‑фрилансером. Она не жалела о том, что в один прекрасный день поехала в Видногорск, чтобы разоблачить Марго.

Этот поступок разом изменил жизнь простой учительницы. Статьи Мелани в Сети дали свои результаты — уже столько людей задумались над состоянием современной культуры!

Но надо было возвращаться в столицу. Не век же в гостинице жить, в чужом городе… Мелани рассчиталась за номер, мило побеседовала с администраторшей, собрала чемодан.

До отправления поезда было еще три часа, и потому Мелани, оставшись в номере, по привычке заглянула в Интернет. И тут эта статья о Марго.

Надо немедленно отреагировать!

Женщина принялась быстро набирать новый пост: «Я ничуть не удивлена тем, что доведенные до отчаяния читатели готовы растерзать нынешних авторов. Поговорка «Не стреляйте в пианиста, он играет, как умеет» — обрела новый смысл…»

Дописать Мелани не успела. Дверь без стука распахнулась, и в номер ворвалась Паша, горничная, — еще молодая, но уже одышливо‑полная, с вечной гримасой недовольства на лице женщина. Мелани с Пашей особо не общалась, но знала, что Паша — мать‑одиночка, растит сына и отец у нее на иждивении, алкоголик.

— Вы еще тут? — кисло спросила горничная (верно, опять в дурном настроении).

— У меня еще есть время, — рассеянно заметила Мелани. — Паша, вы пока в ванной можете прибираться.

— Спасибо. Спасибо за ценные указания, — язвительно заметила та и принялась греметь ведрами в ванной. — «Вы пока в ванной можете прибираться…» Совсем обнаглели московские. Белой костью себя чувствуют. А я, выходит, быдло.

— Паша, не хамите. Вы думаете, раз я съезжаю, вам можно мне гадости говорить? И не надейтесь. Спущусь на ресепшен и напишу о вас в жалобной книге.

— Пишите. Только и знаете, что целыми днями пишете! — рыдающим голосом завопила из ванной комнаты женщина. — А каково другим людям жить здесь, не в Москве, вы даже не представляете… Жируете там. Все соки Москва из России выпила!

— Паша, кто из нас двоих жирнее, можно поспорить.

— Да! Вы, москвичи, такие! Палец в рот не клади — откусите. Вам слово, а вы в ответ сто! А я не жирная, я, может, от неправильного питания на одной картошке опухла!

— Паша, я тоже не черную икру ем. Я обычная учительница.

— А! — Горничную словно подстегнули. — Учительница! Знаю я вас, учителей. Садисты! Вампиры! Поборами занимаетесь, всю кровь из детей и ихних родителей выпили…

И Пашу понесло. Теперь она обвиняла учителей во всех грехах, она проклинала их… (Мимоходом вспомнила про врачей и их обругала.) Столько ненависти было в этой горничной, словно пришлось ей, бедняжке, по меньшей мере концентрационные лагеря пройти, с пытками и прочими мучениями. И главными ее палачами были учителя.

…По дороге к вокзалу Мелани обдумывала очередной пост. Он будет не о литературе, а о людской нетерпимости.

Откуда столько злости по отношению к людям другой профессии?

Ведь взять эту Пашу. Ну да, был у этой женщины, вероятно, какой‑то негативный опыт, связанный с нерадивыми педагогами.

И что теперь, всех учителей — под одну гребенку?

Разве можно ненавидеть незнакомого человека, вот так, с ходу, ни в чем не разобравшись, не зная его, не зная того, как он работает, — только за то, что человек этот — представитель определенной профессии?..


* * *

Из Википедии:


Профессиональная деформация — искажение, психологическая дезориентация личности, формирующаяся из‑за постоянного давления внешних и внутренних факторов профессиональной деятельности.

Наиболее подвержены профдеформации лица, работающие с людьми, например: работники правоохранительных органов, руководители, депутаты, социальные работники, педагоги, медики, продавцы, сами психологи. Для них профдеформация может выражаться в формальном, функциональном отношении к людям. Как в сфере социономических профессий, так и в технических профессиях профдеформации по‑разному выражаются в зависимости от конкретной профессии: у учителей — в авторитарности и категоричности суждений; у психологов, психотерапевтов — в стремлении манипулировать другим человеком, навязывать определенную картину мира, не учитывая мотивов и целей самого человека; у программистов — в тенденции искать ошибки в различных жизненных ситуациях, склонности к алгоритмизации.

Частными случаями, способами проявления профессиональной деформации являются: Административный восторг, Синдром эмоционального «выгорания», Управленческая эрозия.

Одна из самых частых причин профессиональной деформации, как утверждают специалисты, — это специфика ближайшего окружения, с которым вынужден иметь общение специалист‑профессионал.


* * *

— Сюда говорить? — Нина наклонилась к диктофону, лежавшему перед ней на столе.

— Не обязательно так тянуться, сидите, как вам удобно, — вежливо ответил журналист. — И не волнуйтесь, рассказывайте, как все было…

— Уж слишком большие вы мне деньги предложили, — вздохнула Нина. — Мне кажется, я на такую сумму и рассказать ничего особого не смогу. Знаете, согласилась, потому что деньги нужны. Я ведь одна дочь воспитываю…

— Не переживайте. Что вспомните, то и говорите.

— А вдруг меня потом убьют? За то, что я все государственные тайны разболтала? — опять дернулась Нина.

— Ну что вы! — улыбнулся журналист. — Мы ваше имя никому не раскроем. Полная конфиденциальность! А как иначе… с нами бы тогда никто не стал сотрудничать, если бы мы своих информаторов рассекречивали.

Нина вздохнула, поежилась. Наверное, не врет. Но все равно как‑то не по себе…

— Они полюбили друг друга, Макс и Рита, когда им обоим лет по шестнадцать было, наверное, — дрожащим голосом начала Нина, чуть наклонившись к диктофону. — Они оба были чудесными детьми, славными… И тут эта любовь. Прекрасная и несчастная. Ну кто виноват в том, что первая любовь всегда плохо кончается? Никто.