— Я никогда не увижу Грейфер?

Глаза Арабеллы заволокло слезами. До этой секунды она не сознавала, что потеряла дом, хотя и не по своей вине. Неожиданно девушку охватил гнев.

Почему все значительное в жизни, все, что имело отношение к ее счастью, решалось другими, и обычно мужчинами?

Какая несправедливость! Она сама хотела руководить своими поступками. Но конечно, ее нежная мать ужаснулась бы таким бунтарским мыслям, а отец Ансельм снова бы увещевал, что по всем Божьим и людским обычаям и обрядам женщины должны покоряться мужчинам. Арабелла еще раз твердо решила, что такие законы ей совсем не нравятся.

— Что с тобой, девочка? — спросил граф. — Ты помрачнела, словно туча.

С губ уже был готов сорваться резкий ответ, но Арабелла вовремя сообразила, что ведет себя как капризный ребенок. Муж виноват лишь в том, что похитил ее, но ведь и до него вся жизнь Арабеллы шла по пути, указанному другими! Нужно попытаться управлять собственной судьбой, а оскорблять Тэвиса совсем ни к чему.

— Я сердита, — откровенно ответила Арабелла, — потому что дом моих предков в руках человека, которому, может быть, удастся им завладеть. Обещай, что сделаешь все, чтобы вернуть Грейфер. Мне не нужно золото короля. Хочу только крепость.

— Мне тоже не нужно золото, хотя в устах доброго шотландца такие речи звучат кощунственно, — шутливо заметил Тэвис. — Но это будет нелегко, Арабелла Стюарт, хотя, клянусь, сделаю все, что в моих силах.

— Я верю вам, милорд, — ответила она, в глубине души зная — если графу не удастся вернуть Грейфер, она не успокоится и будет продолжать борьбу.

Тэвис улыбнулся, и Арабелла внезапно поняла, что впервые видит, как муж улыбается по-настоящему, — до сих пор он либо усмехался, либо весело хохотал. Теперь же губы растянулись, показав ряд ровных белых зубов.

— Ты такая серьезная маленькая киска, Арабелла Стюарт.

И ужасно нравишься мне! — прошептал он.

— Значит, вам повезло, милорд, — ведь вы прикованы ко мне узами брака.

Граф весело хмыкнул:

— Так я могу ухаживать за тобой, любовь моя? До сих пор у нас не было на это времени.

Арабелла, в свою очередь, развеселилась.

— Нет, милорд, думаю, вы еще не добивались моего расположения, как полагается поклоннику! Скорее уж, обращались со мной как с пленницей! Я бы, без сомнения, хотела, чтобы за мной ухаживали по-настоящему!

— И сколько времени должно продолжаться это ухаживание?

— Если завоюете меня, Тэвис Стюарт, тогда отправлюсь с вами в Данмор сразу после венчания вашей сестры, пятого декабря, — ответила Арабелла и, помолчав, добавила:

— Вы не спросили, что произойдет, если не угодите мне, милорд!

— Мне не нужно знать этого, — тихо ответил он, — потому что я завоюю тебя, маленькая английская мятежница.

И снова, приподняв ее подбородок, обжег губы страстным поцелуем.

— Никогда еще мне не приходилось так долго добиваться женщины, Арабелла Стюарт, но обещаю, тебе не на что будет жаловаться.

Неужели поцелуй всегда вызывает восхитительную дрожь?

Арабелла от души надеялась, что это именно так. А когда он взял ее за руку огромной теплой ладонью и повел по тропинке сада, все мысли о Грейфере, казалось, отлетели прочь. Они больше не разговаривали о Грейфере, да в этом и не было нужды. Сентябрьский день был солнечным и теплым. Над клумбой с маргаритками жужжали толстые шмели; прозрачные крылышки каким-то чудом удерживали в воздухе оранжево-желтые тельца.

— Когда ты отправишься во дворец? — заговорила наконец Арабелла.

— Только после Двенадцатой ночи , — ответил граф. — Я хочу взять тебя с собой, девочка. Король и королева желают познакомиться с тобой. Охота в Данморе сейчас слишком хороша, чтобы уезжать, да и брат пока во мне не нуждается.

— Я слышала, шотландские дворяне не очень почитают короля, — заметила Арабелла. — Почему так? Мне казалось, ты его любишь, и не думаю, чтобы ты хорошо относился к недостойному человеку.

Тэвис вздохнул:

— Джеймс — миролюбивый человек, родившийся в век раздоров, когда больше всего в повелителе ценится воинственный дух. Он ненавидит насилие и свары. Но даже в этом случае мог бы завоевать симпатии дворянства, если хотя бы был искусным наездником, но брат сидит в седле как мешок и, по правде говоря, боится лошадей. Он очень похож на мать Марию Гуэлдрес, племянницу Филиппа Доброго, герцога Бургундского. Она росла при бургундском дворе и была очень умной, образованной и благочестивой дамой. Джемми пошел в мать — оливковая кожа, темные волосы и глаза; хотя он очень красив, но похож на иностранца, что тоже не вызывает симпатии.

У Джемми два младших брата — Александр, герцог Олбэни, и Джон, граф Map. Оба — Стюарты внешностью и фигурой, а по образу мыслей — истинные узколобые шотландцы. Несколько лет назад оба были арестованы по подозрению в намерении захватить трон. Map умер в тюрьме, но Олбэни удалось бежать во Францию, где французский король дал ему в жены аристократку, но не помог свергнуть Джемми, так что герцог пересек пролив и отправился в Англию. Король Эдуард был рад вмешаться не в свое дело, публично признал герцога королем Шотландии Александром IV и послал армию под командованием брата Ричарда на завоевание Шотландии.

— В это лето убили моего отца, — сказала Арабелла. — Я в то время была маленькой и ничего не понимала. Помню только, как прибыл посланец от короля и мать умоляла отца не ехать. Отец засмеялся и сказал, что это всего-навсего «беспорядки на границе», и, несмотря на вмешательство короля Эдуарда, поддержал узурпатора, только чтобы досадить шотландскому королю, потому что отношения между обеими странами всегда были плохими.

— Верно, — согласился граф. — Джемми отправился с армией на юг, но, к несчастью, взял с собой фаворитов, никто из которых не был силен в воинском искусстве, разве что в музыке или живописи. Роберт Кохрейн, выстроивший парадную залу в замке Стерлинг, был самым большим любимцем брата — напыщенный самодовольный человек, без малейшего чувства юмора, не имевший ни единого друга, только врагов. Джемми назначил Кохрейна командовать артиллерией, обойдя нескольких знающих свое дело военных. Это было все равно что поднести факел к бочке с порохом.

Гнусные слухи об этих мерзких фаворитах и Джемми так возмутили Энгуса и его сторонников, что они решили свергнуть Джеймса и возвести на трон его младшего брата Александра, герцога Олбэни. Дворяне вынудили короля лицезреть казнь своих фаворитов и проводили его назад в Эдинбург.

— Ты был с ним? Почему не помог? — требовательно спросила Арабелла.

— Помог, — кивнул граф. — Когда мой сводный брат Александр уехал в Англию, я послал одного из членов клана данморских Стюартов поступить к нему на службу в то время, как Энгус взял в плен Джемми и увез его в Эдинбург, я выехал к границе и встретился с моим человеком, укравшим документ, который ясно доказывал двуличие Олбэни. Мы привезли эту бумагу в столицу, и когда Олбэни прибыл туда на собрание дворян, которые должны были провозгласить его королем Шотландии, он встретил совсем другой прием, чем ожидал. Энгус, глубоко порядочный человек, был потрясен тем, что в своем стремлении добиться трона Александр Стюарт не задумался предать Шотландию в руки англичан. Олбэни был вынужден примириться с Джемми, оставшимся королем, в то время как герцог Ричард возвратился в Англию. Единственной добычей короля Эдуарда оказался город Бервик, который захватил Ричард с помощью Олбэни по дороге в Эдинбург.

— В этом бою был убит мой отец, — тихо сказала Арабелла. — А где сейчас герцог Олбэни, милорд?

— Мертв, девочка. Джемми пытался завоевать любовь брата, дав ему титул вице-короля, но на следующий же год Олбэни был вновь обличен в предательстве. Тогда он сбежал в Англию, где узнал, что бывший покровитель, король Эдуард, скончался, а трон занял Ричард. Ричард отказался помочь Олбэни — поэтому тот отправился во Францию, где и погиб на турнире этой весной.

— Значит, королю Шотландии теперь не угрожают враги, — заметила Арабелла.

— У королей всегда много врагов, — сухо ответил граф. — Королей по большей части обвиняют в том, что плохо воевали, а Джемми — в трусости и желании любой ценой сохранить мир между Англией и Шотландией. Дворяне его не понимают, потому что не желают стать другими, хотя окружающий мир меняется.

— Вижу, ты любишь короля Джеймса, — кивнула Арабелла. — Вы похожи?

— Должно быть, да. Иначе не понимал бы его так хорошо.

Тэвис Стюарт рассмеялся.

— Моя любовь к Джемми зародилась, когда я был еще совсем мал. Как я уже говорил, его мать была очень добра к моей, несмотря на все, что произошло. Хотя отца убили, когда мне было всего три года, королева Мария не забыла, что я его сын.

Джемми в то время было девять. Королева привезла его в Роксбург показать армии короля и вдохновить войска на победу в честь памяти короля Джеймса и оказалась права — шотландцы взяли Роксбург приступом. Через несколько дней моего брата Джемми короновали в аббатстве Келсо. Но он был еще совсем ребенок, а дети-короли опасны, слишком многие мечтают править их именем. Английский король Эдуард вступил в союз с графом Дугласом и лордом Айслом, которые хотели разделить страну между собой и стать вассалами Англии. Но советники Джемми решили отречься от Ланкастеров и заключить перемирие с Эдуардом. На время в Шотландии воцарился мир.

Когда Джемми исполнилось двенадцать, умерла его мать.

Это оказалось большой потерей для нас, ибо королева неизменно была верна сыну и Шотландии. Все же наставник Джемми, епископ Кеннеди, настоятель собора Святого Эндрю, был неизменно верен королю, но, к несчастью, скончался через два года после смерти королевы. Мне было тогда восемь, но помню, как мать и отчим говорили об опасности, угрожавшей четырнадцатилетнему Джемми.

— Они боялись, что ты можешь потерять Данмор? — спросила Арабелла.

— Нет, не думаю. Данмор всегда был твердыней Стюартов, и Йан Флеминг управлял им от моего имени, а его верность всегда была неизменной. Скорее всего они опасались гражданской войны, которая могла бы привести к вторжению англичан, Однако семья Бойдов все решила. Они захватили юного короля в Линлитгоу и привезли его в Эдинбург. Сэр Александр Бойд стал военным наставником Джемми и комендантом замка Эдинбург, где Джемми теперь жил. Боже, как он ненавидит это место даже сейчас!