Как мне поступить, Габнор? Кажется, он говорит искренне, но я ведь такая дурочка. Хотя постой… Кажется, я до чего-то додумалась. Ведь он убеждал меня бросить его там, во время крушения, в Пасти Аллигатора. Плохой человек не стал бы так себя вести, верно? К тому же, если я не приму его предложение о помощи, меня ожидают такие передряги…

Казалось, будто мистер Редвинг читал мои мысли.

– В этот раз и вовсе нет выбора, маленькая леди, – сказал он.

Я открыла глаза и проговорила, очень быстро, чтобы меня не услышали за пределами комнаты:

– Вы очень добры, мистер Редвинг. Да, тот, которого вы знали как Гарри Ленга, был единственным близким мне человеком, но я не была ему ни женой, ни дочерью. Я не стану называть вам ни наших настоящих имен, ни причин, по которым мы скрывались. Я хочу, чтобы это не было известно никому.

Он откинулся в кресле и вздохнул с облегчением.

– Я знал это! – с радостью и изумлением воскликнул он. – Я знал, что вы благородного происхождения. И вы – англичанка, не так ли? Нет, не трудитесь отвечать, мне не нужно было спрашивать; это просто соскользнуло с губ из-за вашего акцента. – Он взглянул на дверь. – Послушайте, у нас осталось не много времени, и нам может не представиться иного шанса побеседовать наедине, так что давайте перейдем к делу. Итак, чем я могу помочь вам наилучшим образом?

Я говорила медленно, стараясь собраться с мыслями.

– Ну, думаю… я хотела бы уехать с Карибских островов… и мне придется зарабатывать себе на жизнь, но я ничего не умею. Вряд ли найдется работа для девушки, которая только и умеет, что плавать, нырять и управлять шхуной. Правда, я умею красиво и разборчиво писать и могла бы вести хозяйство, потому что когда-то вела… – Я запнулась, поняв, что могу проговориться о своем прошлом, но мистер Редвинг успокоил меня:

– Я уже забыл все сказанное, дорогая. Говорите смело.

– Ну так как вы думаете… Возможно найти работу по дому где-нибудь в Америке?

Он нахмурился.

– Уверен, что смог бы помочь вам, – ответил он, – но я сам не живу там, поскольку мои деловые интересы выходят за ее пределы, и я не смогу обеспечить ваше благополучие там. – Он сжал губы. – А кроме того, что я за человек буду, если отправлю девушку, спасшую мне жизнь, работать поденно?

– Но, мистер Редвинг…

– Сэм. Пока мы вдвоем, пожалуйста, называйте меня Сэм. Не в моих привычках выпрашивать что-либо, но я прошу вас оказать мне честь и принять мою дружбу, Кейси.

На глазах моих вдруг выступили слезы, но то не были слезы печали.

– Благодарю вас, – сказала я. – Я счастлива иметь такого друга… Сэм. Но я не хочу и не позволю себе жить у вас, поэтому не вижу никакой альтернативы тому, чтобы мне идти в услужение. Мне нужно зарабатывать самой, по крайней мере, начать с чего-то. Я не знаю, сколько стоит проезд до Америки, но я могла бы возместить вам этот расход через некоторое время…

– Послушайте, Кейси, – прервал он меня весьма резко, – послушайте меня. Независимость – это прекрасно, но не позволяйте ей переходить в манию. Я в таком долгу перед вами, что вряд ли смогу когда-либо оплатить его; так что это невежливо с вашей стороны, дорогая, в самом деле – не по-человечески будет, если вы любую мою помощь вам станете переводить в денежный долг.

– Да, да, простите, мистер Редвинг. Сэм. Я вечно буду в долгу перед человеком, которого вы знаете как Гарри Ленга, – и никогда не смогу отдать долг.

– Верно. Так что не станем спорить о таких вещах, как оплата проезда, а также деньги на одежду и тому подобное. Давайте-ка подумаем… – Тут он осекся, а затем ударил себя ладонью по лбу. – Ах я чудак! – выдохнул он. – Почему я не подумал об этом сразу? Наверное, все еще действует хлороформ. – Он воспрял духом. – Кейси, девочка, вы были бы рады поехать в Англию?

Я удивленно уставилась на него. Англия… страна, где я родилась, в четырех тысячах миль от Ямайки… Наверное, не могло быть лучшего места, где можно было забыть свое прошлое.

– Да, конечно! – сказала я. – А вы в самом деле можете найти мне там место для работы?

– Никаких проблем. Именно в Лондоне я вел дела в последние несколько лет, и я знаю там очень хорошее агентство по трудоустройству. – Его глаза странно вспыхнули, будто он вспомнил что-то смешное. – Я напишу той леди, которая держит агентство, а она, волею судеб, мой давний друг. – Он, нахмурясь, некоторое время думал. – Надеюсь, вы позволите мне рассказать ей о вас то немногое, что я знаю: я имею в виду, что вы – образованная девушка, но о вашем прошлом не нужно задавать вопросов. Могу я это сделать?

– А это… не отпугнет ее?

– Нет. Это поможет ей подыскать вам наилучшее место. В конце концов, находясь в Англии, вы не сможете представляться полукровкой-кули.

Я была очень смущена. Я не знала, какая жизнь ожидает меня в Англии, но решила поверить Сэму Редвингу, тем более, его последние слова были сущей правдой.

Закончился мой долгий маскарад, и теперь мне нужно было осваивать новую роль. После минутного размышления я сказала:

– Как вы сочтете наилучшим для меня, Сэм.

– Великолепно. – Он вновь взглянул на дверь. – Скоро явится сестра Агнесса, но это не имеет уже значения, предоставьте все мне. Я все организую. Я вновь увижу вас, но уверен, что в присутствии компаньонки, так что все вопросы буду задавать я, а вы отвечайте с креольским акцентом: «дьявол в животе…»

Я с удивлением посмотрела на него.

– Как вы узнали, что я так назвала аппендицит?

– Я слышал, как вы говорили, Кейси. Я слышал, как вы хватали ртом воздух и бормотали в полуобмороке, когда нам открыли дверь монастыря. Я не терял сознания в тот день, со времени начала урагана – и до момента, когда мне дали хлороформ. – Его голос понизился до шепота. – Я все помню, Кейси, девочка. Помню, как вы поднимали меня на вершину скалы, как тащили носилки по каменистой тропе, час за часом сквозь слепящий дождь и ветер. И все это время я знал… я знал, что не было ни секунды, когда бы вы пожелали оставить меня. – Он слегка подвинул свое кресло к моей кровати. – Могу я подержать вашу руку, дорогая?

Я была озадачена, чувствовала, что покраснела, но протянула ему руку. Он нежно взял ее своими большими руками и поглядел на нее с некоторым удивлением. Затем он нагнулся, поцеловал мои пальцы и осторожно положил руку обратно на постель.

– Я горжусь тем, что являюсь вашим другом, Кейси, – нежно сказал он. – Горжусь.

Через минуту вернулась сестра Агнесса.

– Ну, я надеюсь, что вам хватило времени наговориться, мистер Редвинг, – защебетала она. – И надеюсь, вы станете теперь более послушным пациентом, ведь вы лично убедились, что Кейси поправляется. Сегодня днем ей будет разрешено встать ненадолго, и через день-два она будет в полном порядке. Но вы должны много лежать, мистер Редвинг, так что скажите бай-бай Кейси – и мы уходим.

– Да, сестра Агнесса, – сказал он с неожиданной покорностью: глаза сестры Агнессы подозрительно раскрылись. – А пока прощайте, Кейси.

– Хорошо ешь, мистер, – сказала я. – Тебе надо не схватить опять того дьявола в твоем животе.

Он чуть не расхохотался, но ему удалось подавить смех. Он лишь усмехнулся, незаметно от сестры Агнессы взглянув на меня.

– Я запомню, что ты сказала, Кейси. Поверь мне, я буду слушаться.


* * *

Не думаю, что сестрам удалось уговорить мистера Редвинга в тот день много отдыхать, потому что на следующее утро было проделано множество приготовлений. Когда сестра Агнесса утром разбудила меня, она сообщила мне, что я отъезжаю на пароходе всего через два дня, чтобы успеть на корабль, отправляющийся с Гренады в Англию. Одна из старших сестер, Клэр, отправлялась в Англию по причине ухудшения здоровья, и я должна была совершить это путешествие под ее надзором.

Мистер Кэррадайн сказал, что я вполне поправилась, и он собирался быть нашим попутчиком до Гренады; там ему предстояло продемонстрировать новые методы хирургии. Мне сказали, что мистеру Редвингу лечиться еще одну-две недели, до полного выздоровления, так что он собирался отправиться следующим рейсом парохода с Ла-Фасиль месяцем позже.

Я была оглушена внезапностью и поспешностью всего этого, но в то же время чувствовала облегчение, что я наконец уеду с Карибских островов. Я познала здесь три года счастливой жизни вместе с Дэниелом, но в моем будущем меня здесь не ждало ничего, кроме опасности когда-нибудь быть узнанной. На борту «Кейси» я была почти невидимкой. Очень немногие когда-либо видели меня. Но «Кейси» погибла вместе со своим хозяином.

Днем мне разрешили навестить Сэма Редвинга в маленькой комнатке, которую ему предоставили в западном крыле госпиталя. Он выглядел усталым, но довольным, и что-то быстро писал в блокноте, когда сестра Мэри впустила меня.

Его лицо осветилось.

– Кейси, как я рад видеть тебя. Они сказали тебе о поездке в Англию?

– Моя понимать, сестра Агнесса мне сказать, мистер Габнор говорить, что большой остров – Англия, там главная белая королева. Ты посылать меня туда работать?

– Все верно, Кейси. – Он взглянул на сестру Мэри, которая уселась на стул у окна и принялась подшивать рваную наволочку. – Ты поедешь на корабле с сестрой Клэр в Лондон. Пресвятая мать настоятельница распорядилась о том, чтобы ее поселили в тамошнем монастыре, но тебя встретит по прибытии леди, которая владеет агентством по поиску работы в местечке, называемом Блэкхит, возле Гринвича неподалеку от того места, где пришвартуется корабль. – Он незаметно подмигнул мне. – Ты поняла, что я сказал?

Я кивнула.

– Бывают слова, что моя не понимать, но моя уловить много, мистер.

– Я уверен, что ты улучшишь свой английский, если будешь практиковаться в разговоре с сестрой Клэр во время путешествия. Так вот, леди из Блэкхита позаботится о тебе и найдет тебе работу на кухне где-нибудь в большом доме. Кухня – это как камбуз на «Кейси», где ты готовила, но только гораздо больше.