В течение последних трех ночей он обнимал меня и рассказывал небольшие кусочки информации, которую собрал обо мне во время своих маниакальных слежек. Потом он объяснил, что каждый факт означает, что мы были идеальны вместе, а я все отрицала, пока не уснула.

Себастьян засмеялся.

— Ты гораздо сообразительнее, чем должен быть простой школьный учитель.

— И гораздо легче бегать кругами вокруг генерального директора, чем должно быть.

Через силу я сжала губы в тонкую линию, хотя улыбка угрожала вырваться наружу.

— У меня есть половина ума, чтобы вернуться домой сегодня пораньше.

Его игривый тон вызвал смесь эмоций внутри. Страха среди них не было, и я прокляла этот факт.

Я покачала головой.

— Это мое личное время. Я занята.

— Ты не найдешь для меня времени?

— Нет.

Я закончила осмотр и вернулась в теплицу с новыми отростками.

— Ты меня ранила своим отказом.

В его тоне слышался смех, но я не могла сказать, смеялся ли он надо мной или вместе со мной.

— Хорошо.

— Моя следующая встреча вот-вот начнется, мне пора.

— О, в таком случае, мой день только что стал намного лучше.

Я провела пальцами по атласным листьям карликового рододендрона. Несмотря на мои попытки сосредоточиться на чем-то, кроме Себастьяна, я все еще ждала, когда его голос пронзит динамики.

Он не разочаровал.

— Я подозреваю, что ты запоешь по-другому, как только окажешься вечером в моих объятиях.

— Ты прав, мое пение превратится в храп.

— Я очень в этом сомневаюсь.

— Ты продолжай сомневаться, а я продолжу придумывать способы твоей смерти и план побега.

Его низкое рычание раскалило воздух вокруг меня.

— Я буду преследовать тебя. И поймаю тебя. Думаю, тебе бы это понравилось. Чтобы я снова погнался за тобой. Но на этот раз, вместо того, чтобы подвезти тебя до дома, я бы позволил тебе выплеснуть свою агрессию на меня. Каждая последняя частица твоей энергии была бы потрачена на то, как ты объезжаешь мой член. Трахаясь в открытую, как чертовы животные.

Злые слова проникали в мои уши, глубже погружаясь в самые темные и потаенные глубины моей души. Я надеялась, что он не увидит жара на моем лице и прилива возбуждения, который окрасил в розовый мою кожу.

Низкий смех донесся до меня.

— Ты не сможешь спрятаться от меня. Я — единственный, кто знает, где ты.

Его голос затих, как будто он говорил с кем-то рядом, но я не могла разобрать слов.

Я сделала глубокий вдох, пытаясь успокоить нервы и отказываясь принимать видения о нас двоих, сплетающихся в поцелуе и объятиях в траве вдоль линии деревьев. Это было неправильно, за гранью разума — это был просто испорченный образ, который заставлял мои внутренности скручиваться в узел.

— Мы продолжим сегодня вечером.

В его словах слышалось нетерпение, но он замолчал.

Я работала немного дольше, изо всех сил пытаясь сосредоточиться на своих задачах. Как могли несколько грубых слов с его губ зажечь такой огонь внутри меня? Я не могла выбросить их из головы, и мое тело реагировало так, как будто он шептал мне на ухо, его руки были на мне, как были каждую ночь. Я заставляла себя сосредотачиваться, переходя от задания к заданию, пока не получался рабочий ритм. Мысли не оставались безмолвными, появляясь всякий раз, когда я давала своему разуму шанс отвлечься.

Когда я случайно положила в горшок подготовленный к посадке саженец винограда в смесь из почвы и навоза вместо суглинка (прим. почва с преимущественным содержанием глины и значительным количеством песка), который требовался, я сорвала перчатки и выбежала из оранжереи. Мысли о том, как наши тела сплетаются вместе, о том, как он подтверждает свои слова действиями, о том, что я принадлежу ему, просто взрывало мой мозг. Я должна была избавиться от мыслей, закрыть их, чтобы можно было сосредоточиться на более широкой картине.

Тимоти балансировал на лестнице в фойе, развешивая над дверью Рождественские украшения. Он занимался украшениями все утро.

— Я вздремну, — выпалила я и помчалась вверх по лестнице.

— Хорошо, — крикнул он позади меня. — Я не буду Вас беспокоить. Просто используйте переключатель вызова рядом с дверью, когда будете готовы...

Не оглядываясь, я побежала в спальню, мчась как ракета. После удара по механизму, который позволил двери закрыться, я осталась одна, сокрытая от глаз Себастьяна. Он не узнает.

Но насколько он обеспокоится, что я рано легла спать?

Сначала моя рубашка упала на пол, потом спортивный бюстгальтер, джинсы и трусики. Я лежала на кровати и смотрела на люстру. Я видела, как Тимоти разбирал маленькую камеру, встроенную в одну из декоративных ручек. Она пропала. Несмотря на это, я натянула на себя простыню, легкий контакт с моими ставшими чувствительными сосками послал волну возбуждения через меня.

Я закрыла глаза и раздвинула ноги, позволяя пальцам найти путь к тугому комочку нервов. Один взмах среднего пальца, и тихий стон слетел с моих губ.


Я была готова закончить свои мучения взрывом блаженства. Мой разум создал свой собственный сценарий, такой неправильный, такой… эротический. Себастьян нависал надо мной, его идеальное тело было обнажено. Я была распластана под ним, показывая ему интимное действо того, как прикасаюсь к себе. Я смотрела в его изумрудные глаза, пока он гладил свой толстый член, мышцы на его шее выпирали от напряжения.

— Остановись.

Его голос был глубоким, хриплым.

— Еще рано. Твой оргазм принадлежит мне.

Я обвела свой клитор, дразня его, прежде чем проникнуть внутрь и растереть свои соки по возбужденной плоти. Мои стоны становились громче и в фантазии, и в реальности.

Себастьян облизнул свои полные губы.

— Расставь ножки пошире для меня.

Он поставил колени между моих ног и провел своим членом по всей длине моей киски.

Я изогнулась, мои пальцы погрузились глубже.

— Себастьян, — захныкала я.

Он ухмыльнулся.

— Я говорил тебе об этом раньше: ты принадлежишь мне.

Его член прижался к моему входу.

— Теперь ты почувствуешь это.

Он ворвался внутрь одним резким толчком, доказывая, что я действительно его.

Я вскрикнула и закусила губу. Восхитительный образ подтолкнул меня к краю, мое тело находилось на грани оргазма.

Себастьян схватил меня за волосы и потянул, а затем стал покусывать мою шею, пока каждый его удар сводил меня с ума. Мои ноги начали дрожать, ощущения переполняли меня.

— Себастьян, пожалуйста, — вскрикнула я.

— Я только начал…

Его голос звучал в моей голове, его тело владело моим. Я долго и низко застонала, мое тело выгнулось дугой, прежде чем я взорвалась на миллион ярких кусочков, как колода карт. Закрыв глаза, я видела только ярко-зеленые глаза Себастьяна.


Он оставался со мной, пока я не вернулась с небес и не обмякла на кровати. Я глубоко вздохнула, туман похоти рассеялся в моей голове. Теперь я могла сосредоточиться и перестать думать о Себастьяне, как о ком-то, кроме как о тюремщике.

— Я только что зашел в ванную в офисе. Твое имя было на моих губах, — глубокий голос Себастьяна был хриплым и еле слышимым. — Черт, это было жарко.

Я застыла и дернула одеяло к подбородку, прежде чем гнев вырвался на поверхность.

— Ты сказал, что снял камеры. Ты обещал!

— Я снял.

Его сексуальный смех разжег огонь, который, как я думала, я смогла погасить несколько минут назад.

— Но звук все равно остался.


Глава 28

Себастьян


Она замолчала, а мне так хотелось ее слышать, а еще лучше увидеть. Но я заключил сделку, которую не смог изменить. Не было никакой возможности установить камеры в нашей спальне или ванной.

Когда я получил уведомление от Тимоти, что она вернулась в нашу спальню, я нажал на аудио и вставил наушник в одно ухо, пока слушал новую рекламную компанию.

Ее первое затрудненное дыхание ударило меня прямо в живот, а когда она произнесла мое имя? Я ушел прямо со встречи в свой офис. Мой секретарь бросила на меня растерянный взгляд, когда я приказал ей сказать рекламщикам ждать моего возвращения, затем я захлопнул дверь, запер ее и увеличил громкость. Издаваемые Камиллой звуки чуть не убили меня. И как она произнесла мое имя… Если бы она сделала это лично, это поставило бы меня на колени. Это уже привело меня к кульминации в моей гребаной уборной.

Камилла замолчала после того, как я рассказал ей об аудио секрете, так что пришлось вернуться на собрание. Они возобновили совещание как ни в чем не бывало. Но если раньше я «умственно» отсутствовал, то сейчас я был в психическом «отпуске». Мои мысли кружили вокруг Камиллы, как стервятники вокруг убитого. Она не могла больше отрицать, что хочет меня. У меня было так много необходимых доводов, чтобы убедить ее остаться, но мне все еще не хватало главного — доверия. Что нужно, чтобы его получить?

В комнате стало тихо, и учитывая, как все смотрели на меня, похоже, что это было в течение довольно долгого времени.

Я встал.

— Я рассмотрю ваше предложение и свяжусь с вами в течение недели.

Ведущий рекламщик — пухлый Дон Дрейпер — улыбнулся и поднялся вместе со мной.

— Спасибо за предоставленную возможность.

Линк тоже встал и открыл дверь с выжидательным выражением на тупом лице, наблюдая за мной.

Я прошел мимо него, направляясь в свой офис.

— Себастьян.

Он шел за мной по пятам.

— Мы можем поговорить?

«Нет, но ты можешь пойти и воткнуть ручку себе в глаз».

— О чем ты хочешь поговорить? У меня сегодня очень плотное расписание.

Я сказал правду. Но я собирался все отменить и улететь домой к Камилле. Я мог превзойти ее оргазм в тысячи раз только своим ртом, и она это знала.

— Мистер Линдстром, звонили из «Граффин», чтобы подтвердить бронь на вечер субботы, — моя секретарша поднесла телефон к уху.