Подавив в себе желание броситься назад в спальню, Эриенн снова толкнула край полки. Шкаф распахнулся шире, открыв небольшое пустое помещение, где за скудным светом ее свечи царила полная тьма. Нервы Эриенн были натянуты до предела, когда она ступила через порог книжного шкафа в узкий коридор с другой стороны. Она высоко подняла свечу и осмотрелась. Вниз вела лестница, и после некоторых колебаний Эриенн поставила ногу на ступеньку, вздрогнув от проникшего под подол халата холода. Сердце рвалось из груди, и от охватившего ее напряжения дыхание стало прерывистым.

Эриенн медленно спускалась по ступеням и, дойдя до площадки, подняла там свечу выше, чтобы осмотреться вокруг. Ей показалось, что она находится в какой-то длинной, узкой пещере, в конце ее виднелось слабое тусклое пятно света. Резкий ветер проникал под ее одежду, однако она почти не замечала этого, двигаясь в направлении слабого огонька и закрывая пламя свечи от усиливающегося сквозняка. Дойдя до поворота, Эриенн сообразила, что пещера продолжается за углом и именно там и находится источник света.

Трясясь от холода и собственного страха, Эриенн задула свечу, сделала шаг за угол, а затем остановилась, не смея дышать. За фонарем, висевшим на крючке, вбитом в стену, двигалась фигура высокого человека, одетого в черное. Эриенн видела только спину, однако она обратила внимание на то, что, начиная от рубахи с длинными рукавами и кончая высокими элегантными сапогами, он был одет во все черное. Человек шагал с легкостью, которая показалась знакомой Эриенн, но только тогда, когда он повернулся лицом к свету, она поняла, что хорошо знает его.

— Кристофер! — вырвалось у нее из груди.

Он резко вздернул голову, прищурился, пытаясь в свете фонаря рассмотреть ее, и шагнул навстречу:

— Эриенн?

— Да, это Эриенн, — заявила она, испытывая сложную гамму чувств — сначала облегчение, радость, страх и, наконец, гнев.

Она остановилась на гневе, чтобы скрыть более нежные чувства.

— Что вы здесь делаете?

Когда она ступила в круг света, Кристофер медленно смерил ее взглядом с ног до головы, и глаза его от представшей перед ними приятной картины потеплели. Подняв взор, Кристофер усмехнулся и просто ответил:

— Исследую.

— Исследуете? В доме моего мужа? Как вы смеете, Кристофер! Вы забыли о приличиях?

Она не могла не признаться себе в том, что демонстрацию гнева ей приходилось поддерживать с усилием. Эриенн отчетливо поняла, что страшно боялась никогда больше не увидеть его, и от этой мысли отмахнуться было не так просто.

— Он знает, что я здесь, — рассеянно заметил Кристофер. — Спросите его, когда он вернется.

— Именно это я и намерена сделать.

Кристофер задал ей встречный вопрос:

— Как вы очутились здесь?

Эриенн слегка пожала плечами и отвернулась:

— Я не могла заснуть и пошла в старую библиотеку поискать одну книгу. А когда почувствовала, что дует от книжных полок, то нашла этот ход.

— Надо было закрыть их плотнее, когда я пользовался ими последний раз, — вслух подумал Кристофер.

Эриенн вновь взглянула на него широко открытыми от удивления глазами:

— Вы хотите сказать, что сегодня вечером проникли сюда каким-то другим путем?

Он неспешно усмехнулся:

— Неужели вы полагали, что я смогу пройти мимо вашей спальни? Я вошел снаружи.

Несмотря на то что щеки Эриенн залил легкий румянец, она не удержалась от вопроса:

— А вы смогли бы пройти мимо спальни Молли?

Кристофер подозрительно сдвинул брови, встретившись с ее нерешительным взглядом.

— Молли? Прошу вас, мадам! Мой вкус гораздо тоньше.

Эриенн внезапно охватило ликование, однако она скрыла свою радость и, указав на то, что окружало их, задала еще один вопрос:

— А для чего этот ход?

— Для чего угодно. Через него бежала мать вашего мужа с двумя сыновьями, когда был убит старый лорд.

— Но с какой целью вы воспользовались им сейчас? Почему вы здесь?

— Лучше вам не знать ответа на этот вопрос. — Нахмурив брови, Кристофер посмотрел на Эриенн. — И я надеюсь, что вы никому не скажете об этом, за исключением Стюарта?

Он выжидательно замолчал.

— Вы — вор? — резко проговорила Эриенн.

Кристофер ответил с коротким смешком:

— Едва ли!

Эриенн расстроил отказ Кристофера ответить на ее вопрос, и в ее тоне явно звучала обида.

— Хотела бы я знать, что же тут происходит!

— Это лишь эпизод из старой борьбы, — вздохнул Кристофер, — и подробности ее еще не ясны.

— Я хотела бы услышать их, Кристофер, — настаивала Эриенн. — Даже Стюарт не делится со мною, а я имею право знать. Я не ребенок.

Скользя по ней глазами, Кристофер улыбался все шире:

— В этом вы правы, мадам.

Затем его улыбка исчезла, и он посерьезнел:

— Однако необходима крайняя осторожность. От этого зависит моя жизнь.

— Неужели вы думаете, что я проболтаюсь, если это грозит вам смертельной опасностью? — с удивлением спросила Эриенн.

— Вы утверждали, что ненавидите меня, миледи, — заметил Кристофер, — и вы не давали оснований доверять вам мою жизнь.

Эриенн не отвела глаз под его взглядом:

— Я не хочу, чтобы у вас были неприятности, Кристофер.

Он долго обдумывал ее ответ, затем резко спросил:

— А ваш отец? Насколько велико ваше доверие к нему?

— Я доверяю отцу не более того, о чем он узнает помимо меня.

— Вам холодно, — заметил Кристофер.

Эриенн была сбита с толку такой резкой переменой темы разговора и попыталась вернуться к тому, с чего начала:

— Мой отец не заслуживает!..

Тут она увидела, куда направлен его взор, и, взглянув вниз, поняла, что бутончики на ее грудях напряглись и выпирают из-под халата. От смущения у Эриенн внезапно загорелись щеки, и, отвернувшись, она закрыла грудь руками и застонала от досады на этого человека.

Кристофер рассмеялся и, сняв свой сюртук, подошел и завернул в него Эриенн.

— Мне больше нравится, когда вы распеленуты и нежны, — мягко промолвил он ей на ухо, — а ваши волосы распущены.

От его близости у Эриенн перехватило дыхание. Его присутствие заставляло все ее существо трепетать, но Эриенн понимала, что, если она хоть как-то выдаст свою слабость, ничего, кроме беды, ее не ждет. Она живо напомнила ему через плечо:

— Вы собирались рассказать об этой пещере.

Кристофер хохотнул, отступил назад и начал ходить взад и вперед, потирая ладони.

— Вероятно, мне необходимо сначала рассказать вам вкратце историю про старого лорда. Бродерик Сэкстон был миротворцем, эрудированным человеком, попавшим в перекрестье огня между англичанами и шотландцами.

Он задумчиво прошел в дальний конец пещеры к тяжелой двери, закрыл ее от сквозняка, а затем вернулся и встал подле Эриенн.

— Около пятидесяти лет назад произошло восстание якобитов. Некоторые шотландцы, главным образом с Южных гор, поддержали английскую корону, в то время как северные горцы, которых разбил Бонни Чарли, взялись за оружие и поклялись освободить свою землю. Граница перемещалась неоднократно, и Сэкстон-холл оказался меж двух воюющих сторон. Хозяин поместья пытался примирить соотечественников и англичан. Его родной отец был англичанином, а мать — из клана Северных гор. За свою преданность ему оставили эти земли после того, как борьба прекратилась и Камберленд стал частью Англии. Некоторые презирали его и говорили о нем всякие ужасные вещи. Он женился на Мери Ситон, также из клана северных горцев, и она родила ему двоих сыновей. Более двадцати лет назад, когда младшему не было и десяти, старого лорда, после того как вся семья улеглась спать, вызвала из усадьбы группа людей, и когда он вышел к ним, то они убили его, прежде чем он смог выхватить свой палаш. Некоторые утверждают, что это были северные горцы, которые пришли рассчитаться с ним.

Кристофер долгое время молчал, погрузившись в глубокую думу, а затем, продолжив рассказ, начал вновь ходить взад и вперед перед Эриенн:

— Другие говорят, что это были не горцы с севера, а люди английской крови, которые ненавидели шотландцев и завидовали могуществу и богатству лорда. Как бы там ни было, они убили его и напали на усадьбу, желая прирезать всех, кто мог стать свидетелем убийства. Безоружные слуги бежали, а Мери Сэкстон пряталась здесь, в пещере, прежде чем смогла уйти с сыновьями.

— Что с ними сталось? — тихо спросила Эриенн.

Казалось, Кристофер не хотел отвечать. Он поднял кружку из ведра с водою и напился, а потом наконец решился дать ответ:

— У маркиза был небольшой дом в Южном Уэльсе, и Мери с сыновьями думали, что смогут пожить там какое-то время в безопасности. Через несколько месяцев была предпринята попытка похитить и убить ее сыновей. Она забрала семью и оставшееся имущество и уехала, не смея никому и слова вымолвить об их наследстве. Когда мальчики выросли, обстоятельства воспрепятствовали скорому возвращению старшего домой. Однако, когда это стало возможным, он обратился с просьбой в высокий суд даровать ему право на фамильные земли и, имея солидное богатство, нажитое собственным трудом, он вернулся в Сэкстон-холл, чтобы потребовать свое наследство.

— И кто-то попытался убить его. — Эриенн вопросительно подняла взор. — Как могли одни и те же люди убить старого лорда и поджечь усадьбу, Кристофер? Первое событие произошло так давно. Если кто-то из них еще жив, то ненависть, несомненно, к настоящему времени притупилась.

— Ненависть. Жадность. Зависть. Кто знает, ослабляет время эти страсти или разжигает их? Но нынешний лорд Сэкстон полон решимости найти виновных независимо от того, ушли они в ад или нет.

Выражение его лица заставило Эриенн содрогнуться, но оно было мимолетным, потому что Кристофер резко отвернулся.