Глава 5

Почти весь список приглашенных составлял Сергей. Из моей семьи присутствовали только мама и отчим, Илона и Егор. Сестра очень не хотела оставаться одна в компании пугающих людей, и сильно расстроилась, узнав, что Ванька не согласился составить ей компанию. В ответ на мой вопросительный взгляд смутилась и сказала, что, в отличии от Егора, он точно понимает, как себя вести в обществе страшных людей вроде родителей Сергея. Ох, знала бы Лона, что Ваня посоветовал мне выселить ее из квартиры, чтобы научить плавать без спасательного круга, запела бы совсем иначе! Впрочем, обсуждать было нечего: Гордеев- младший отказал нам обеим в самой категоричной форме, и я до сих пор считала, что получилось у него почти… грубо.

Свидетелями мы с Сергеем выбрали Петра и Лону. Представив, какими получатся свадебные фотографии в такой компании, я чуть не прослезилась. Хотя, жаловаться было глупо: мама сделала все возможное, чтобы я стала красавицей. Сохранив со времени свадьбы Илоны номера мастеров, она вынудила меня сначала досконально продумать с мастерами образ, потом сделать «примерку», а довершение устроила фотосессию, чтобы обсудить наряд на следующий день и внести коррективы. В ответ на мой ужас от такой щепетильности сказала, что невеста из меня удивительно безответственная. С этим было трудно спорить, учитывая, что я ухитрилась забеременеть до свадьбы.

Платье я выбрала белое, но вечернее. Льнущее к телу, шелковое. Возможно, скрыть потенциальный живот под килограммами колючего тюля было бы проще, но мне хватило одной примерки шедевра из «стеклянной» свадебной ткани, чтобы решиться на риск. К сожалению, я не учла, что подобрать под такой наряд незаметное белье будет очень непросто, и пробегала по магазинам несколько недель. К счастью, результат того стоил: когда я предстала перед родными при полном параде, мама растроганно хлюпнула покрасневшим носом и прижала к глазам платочек. Образ получился изящный, достойный жены политика. Хотя, спорю, мало кто из девушек одобрил бы такой выбор.

День свадьбы выдался непогожим, и все говорили: к добру. Помню, как иррационально радовалась этому обстоятельству, хоть и не верила в приметы. Перед выходом немножко волновалась. Боялась наступить на платье и растянуться прямо на глазах у всех. Или уронить кольцо, не там расписаться или… много было или, но в своем выборе я не сомневалась ничуть. Один раз уже пострадала от собственной нерешительности — хватит.

В ЗАГС решили ехать по отдельности. Не так романтично, как в американских фильмах, где жених и невеста встречаются в церкви, но все лучше выкупа. У меня после свадьбы сестры на них аллергия.

Когда я вышла из такси, Сергей уже ждал. Никогда не забуду, как он смотрел на меня. Если до этого момента оставались какие-то сомнения, то после я готова была клясться на чем угодно, что никогда не выглядела лучше. Вокруг было полно людей, много значивших для Сергея в профессиональном плане, а он стоял и как мальчишка пялился на собственную невесту. Это совсем не походило на мои представления о торжестве с прицелом на сближение с партнерами.

— Это платье выглядит так, будто под ним ничего нет, — негромко сказал Сергей, обнимая меня и будто невзначай проводя пальцами по спине. — Но уже чувствую, что ошибся, — поправился, добравшись до почти неощутимого края белья. — Не уверен, что рад этому.

Должно быть, я покраснела до кончиков ушей. Но это не помешало мне дать смелое обещание:

— Надевать такое платье без белья можно только для собственного мужа. А у меня его пока не имеется.

Сергей весело сверкнул глазами и хотел было что-то сказать, но, будто почуяв провокационную тему, к нам уже спешил Петр. Без летного обмундирования я его едва узнала, хотя, врать не буду, он выделялся даже в костюме.

— Думаю, стоит познакомить наших свидетелей, — предложил Сергей. — Илона, — позвал Сергей мою витающую в облаках сестрицу, которая прижимала к груди корзинку с розовыми лепестками.

Мы быстро представили друг другу свидетелей, те заверили друг друга в приятности встречи, а затем… случился казус:

— Надеюсь, дамы и господа, вы настроены решительно, и никто из-под алтаря не сбежит, — пошутил Петр.

Это было ужасно нетактично, но мы с Новийским расхохотались оба, а Лона начала заикаться:

— Я… я… я, пожалуй, пойду. Проверю шампанское, и все такое.

— Я что-то не то сказал? — удивился Петр и проводил мою сестру задумчивым взглядом.

Смех смехом, но так все между ними и началось. По собственному признанию Илоны, на то, чтобы влюбиться в блистательного капитана авиалайнера (слово-то какое!), ей хватило одного вечера. И эта фраза, угодившая пальцем в небо, сыграла не последнюю роль. Несмотря на то, что шутка была не более, чем средненькой, она произвела на Илону впечатление, и с тех пор сестра поглядывала на Петра слишком часто. Он это, конечно, заметил. Не посмотрел, что она — сестра жены лучшего друга, которую обижать было попросту свинством, и что пришла она с парнем. Петр просто увидел заинтересовавшуюся им не в меру хорошенькую особу и не отказал себе в удовольствии окончательно вскружить ей голову. Гребаный гедонист. Естественно, что еще ему было делать на свадьбе Сергея, как не искать очередную..? Нет, так о сестре нельзя; но, дьявол, каким местом думала Лона, связываясь с человеком, у которого женщины делились на два типа: однократного и многократного использования?

Я же со своими эпохальными событиями даже не сразу заметила происходящее. Сначала бестолково улыбалась Сергею, сияя от счастья, стояла в красивом зале, говорила, что согласна стать женой лучшего мужчины на свете и не видела усмешки Петра, направленной на Лону из-за спины Сергея. Не заметила, как дрожали руки расписывавшейся в журнале регистраций сестры. И уж конечно не обратила внимания на тот факт, что свидетели поехали в ресторан в одном такси. Я искренне полагала, что Лоне больше пяти лет, и ее можно оставить без присмотра в компании незнакомого дяди.


И только в ресторане, видя, как тесно прижимает сестру в танце оживший кошмар любой здравомыслящей мамы, поняла, что дело дрянь. Нет, ну вот что мешало моей сестре крутить роман с Егором? Ну или, прости господи, с Ванькой? Конечно мне было бы не очень комфортно видеть последнего в паре сестрой, но прошло бы время, и я бы смирилась, ибо это вполне жизнеспособный альянс. Увы, но нет! Лоне понадобился любитель игрищ с профессиональными проститутками.

Танец закончился, Петр поцеловал Лоне ладошку, и она развернулась к выходу из зала. Сестра шла быстро, будто ей в самом деле не хватало воздуха. Я поспешила следом, намереваясь вскрыть Лоне череп, покопаться внутри и вернуть мозги на место. Однако стоило мне догнать ее у выхода на улицу и схватить за руку, как до слуха долетели обрывки крайне занимательного разговора.

— С твоей стороны это ужасно безответственно, Сергей! — возмущалась Анна Павловна. — Теперь мне придется платить юристам за оформление документов задним числом.

— Только попробуйте, мама, — мягко проговорил Новийский, но мне почудилось, что он на грани срыва. Такое с Сергеем на моей памяти случалось всего пару раз.

— Можешь говорить что угодно, но ты обязан защитить и себя, и нас. В первый развод тебя спас только брачный контракт. Как думаешь, что будет на этот раз, если учесть, что женился ты на девушке… нуждающейся?

Мы с Лоной обе примерзли к месту. Это было так… грязно. Внутрь живота будто холодной воды плеснули.

— Вот только вы не учли, что я не собираюсь с ней разводиться, — едко сказал Сергей.

— Так и прекрасно. Будет еще одна из тысяч ненужным бумажек. Страховку тоже делают не для того, чтобы пойти отрезать себе ногу.

— Уля, — попыталась остановить меня сестра, но не успела: я уже шагнула на живописную террасу.

Сергей и Анна Павловна стояли не слишком близко ко входу, но в пылу спора перешли на повышенные тона. Плюс, подветренная сторона сыграла свою роль. Заметив меня первым, Новийский пробормотал себе под нос какое-то ругательство, но мне было не до него.

— Я подпишу при одном условии, — проговорила холодно и отстранений. Как же я корила себя за то, что своевременно не дала этой женщине сдачи!

— Что при любом исходе мы с ребенком будет жить не на улице, а в нормальных условиях. Внесите этот пункт в свой контракт.

Анна Павловна не стушевалась, лишь выше задрала голову. Сергей отреагировал более эмоционально: он сжал зубы до скрипа. Ему явно не понравилось мое условие. Да я и сама знала, что он не оставит нас на улице.

— Это разумное требование, — заключила Анна Павловна.

Ох, да неужели? Стерва!

— К сожалению, не могу ответить взаимностью, — протянула я, не скрывая издевки. — Ладно контракт — ну и черт бы с ним, я от вас другого и не ждала. Но вы говорите сыну на его же свадьбе, что безродная девчонка вышла за него замуж исключительно ради денег, будто больше ничего стоящего в нем найти невозможно. Хоть бы до завтра подождали.

Сергей выразительно посмотрел на мать, наслаждаясь моментом; а Анна Павловна пошла красными пятнами, глядя на меня и сердито, и пристыженно.

— Мама, действительно, обсудим это после медового месяца. А я вам предлагаю либо вернуться в зал, либо… — выразительный взгляд в ее сторону, — вспомнить, что в ресторане возникли неотложные дела.

Анна Павловна холодно посмотрела на Сергея, но самообладание к ней уже вернулось.

— В ресторане возникли неотложные дела, прошу прощения, — воспользовалась она предоставленной лазейкой, а затем, как ни в чем не бывало, потянулась, чтобы запечатлеть на щеке сына дежурный поцелуй.

— Поздравляю, милый. Веселитесь и счастливого вам отдыха.

Она ушла собирать вещи, распрямив спину до неестественности. А на второй день после возвращения из медового месяца связалась со мной в обход Сергея, заставив подписать контракт. Надо ли говорить, что я сделала все возможное, дабы ограничить общение своего ребенка с одной из бабушек? Даже наличие у нее замечательного сына не рассматривалось мною в качестве смягчающего обстоятельства.