Марьяна Романова - Жизнь на каблуках

– Зина?!

– Ну да. Как дела?

– Нормально… Я чего-то не поняла, почему ты схватила его мобильник?

– Я ему передам, что ты звонила. Он тебе наберет, – смутилась Зинаида.

– Зинка! Не темни! Что значит «передашь»? – Я почти кричала. – Вы в офисе? Где он? Почему ты разговариваешь по его телефону?!

– Денис в ванной, – выпалила моя бывшая соседка. – Варь, ну ладно, мне пора…

– Зинка, только посмей повесить трубку. Что значит «в ванной»? – вскричала я, хотя прекрасно понимала, что именно это могло значить. Собственно, вариантов было не так уж и много. – Зинка, он что, с тобой встречается?! С тобой?

– Ладно, Варюша, была рада тебя услышать! Пока! – Зинка-змея отсоединилась.

Я быстро перенабрала номер.

«Абонент не отвечает или временно недоступен», – невозмутимо отозвался телефон.

Я решила стать лесбиянкой. Эта мысль озарила меня неожиданно, и я обманчиво приняла ее за брошенный ангелом-хранителем спасательный круг. Действительно, что может быть проще? Влюбиться в женщину, целовать женщину, спать с женщиной. По крайней мере, в психологическом поединке (а в том, что любые отношения от серьезного романа до ни к чему не обязывающего траха есть психологический поединок, я успела убедиться) я смогу просчитывать наперед ее хитроумные ходы. Я же сама женщина, а это значит, что мы прекрасно поймем друг друга.

И потом, у лесбийской любви есть и другие неоспоримые преимущества. Это же почти дружба, которой в моей жизни не было никогда. Конфетно-розовая девчоночья дружба с совместным поеданием пиццы за просмотром романтических комедий, с совместными походами по магазинам (мужчины терпеть не могут ходить по магазинам, значит, это еще один плюс), с совместными танцами на дискотеке и совместным укрощением тренажеров в спортклубе.

Воображение услужливо рисовало почти идиллическую картину: вот, взявшись за руки, мы мчимся на роликах по Поклонке. И в лицо летят пригоршни пахнущего летом ветра, и на нас джинсовые глубоко вырезанные шорты, и все мужчины оборачиваются нам вслед. А нам по фигу – ведь мы лесбиянки.

Или вот так: мы в декольтированных черных платьях стоим у барной стойки закрытого клуба (для большей пикантности пусть это будет не в Москве, а где-нибудь в чопорном Лондоне). Милая, тебе «Текилу Сан Райз» или «Мохитос»? Нет, солнышко, сегодня я пью абсент. Только тягуче-крепкий абсент, как чахоточная парижская красавица начала века. А блондинистый аристократ, сидящий за столиком в полутемной нише, шокированный нашим великолепием, посылает двум заморским красавицам бутылку «Вдовы Клико». Спасибо, милый джентльмен, шипучку мы, конечно, выпьем. Но вы можете катиться к чертовой матери вместе со своим гнусавым лондонским акцентом. Потому что мы – лесбиянки!

Или совсем уж оптимистичная мечта: когда-нибудь на светском рауте я непременно встречу его, Дениса Викторовича Семашкина, в компании очередной томной каланчи. Он взглянет на меня, и… Нет, даже думать об этом не буду, и так понятно, какими будут его предсказуемые действия. Он, конечно, преподнесет мне букет роз. На этот раз он и правда в меня влюбится, ведь в моем облике появится какая-то едва уловимая порочность, некая интригующая тайна… А я ему скажу – прости меня, милый, я бы с радостью, но я люблю другую. Потому что я – лесбиянка!!!

Мечтать обо всем этом было так легко и приятно, но мне было совершенно неясно, как превратить мечты в реальность. Дело в том, что ни одной знакомой лесбиянки у меня не было. В противном случае я непременно бы ей позвонила и, застенчиво кашлянув, предложила свою кандидатуру для пылкой любви.

Я позвонила Наташке. Наташка не имеет никакого отношения к однополой любви, зато она всех и все знает. Наверняка она сможет что-то мне посоветовать.

С тех пор как Натка покинула нашу группу, мы с ней почти не общались. В начале марта ей исполнилось шестнадцать лет – я позвонила, чтобы ее поздравить, и ожидала приглашения на шумную вечеринку. Пятнадцатилетие Натки мы отмечали в разбитном клубе «Маккой» – напились, как матросы, и танцевали на барной стойке. Но в этот раз Наташа устало сказала, что день рождения она праздновать не собирается – слишком много работы. «Снимаем мой первый клип. Сценарист постарался, я должна изображать белую птицу на крыше. Красиво, конечно. Но мой костюм состоит из перьев. А на улице минус десять. Натираюсь водкой и жиром, ужас. Да еще и ветер на крыше». – «Какой кошмар! Зато белые перья – это так гламурно. Это тебе не творения Жирафикова. Наверное, каждая девушка в глубине души мечтает иметь в своем гардеробе белые перья».

И вот теперь я снова звонила Натке.

Не могу сказать, что она была очень рада меня слышать. А может быть, просто устала. Кто знает, не исключено, что клип еще не досняли. Мне ли не знать, какая это морока – съемки клипа и запись первого сингла.

– Наточка! Как я соскучилась, сто лет тебя не видела! – воскликнула я, услышав ее прокуренное басовитое «алло».

– Привет, Варя, – уныло откликнулась экс-подруга, – не ожидала тебя услышать.

– Почему? Успела сбросить меня со счетов?

– Ну что ты. Просто пашу как лошадь, устаю жутко. Представь себе, я даже на свидания не хожу.

– Еще бы. У тебя ведь теперь жених есть. Притом завидный, – не удержалась от сарказма я. – Как он, кстати, поживает?

– Не жалуюсь… Хотя надоел страшно, – со вздохом призналась она, – представь себе, когда он меня целует, мне от отвращения кричать хочется. Я иногда и кричу.

– А он?

– А он думает, что это я так кончаю, – усмехнулась она. – А ты как? Я слышала о том, что произошло с…

– Не стоит об этом, – оборвала ее я, – тем более что тебе наверняка уже обо всем насплетничали.

– Еще бы! Я даже видела его с этой…

– Зинкой? – жадно переспросила я.

С одной стороны, мне хотелось услышать о новом романе Дениса во всех подробностях, с другой – не хотелось знать об этом ничего.

– С ней, – грустно подтвердила Наташка. – Ладно, не будем о них, сволочах.

– И как он? – тихо спросила я. – Только честно. Он выглядит счастливым с ней, да?

Наташа зевнула.

– И охота тебе, Варя, нервы трепать. Он выглядит подлым. Как обычно. А вот она стала хорошенькой.

– Спасибо, – взбеленилась я. – Очень приятно слышать. Ты что, не знаешь, что ли, что настоящие подруги не должны хвалить новых девушек бывших любовников? Только плохое! Могла бы придумать, что у нее усталый вид или сломан передний зуб.

– Ну извини, – удивилась Натка. – Я с этим кодексом незнакома… Варюш, а можно я тебе на недельке перезвоню, а? Я тут спать собиралась. А то скоро мой… жених, как ты выражаешься, придет. Я стараюсь к его приходу уснуть.

– Зачем?

– Во-первых, чтобы лишний раз его не видеть. А во-вторых, чтобы уклониться от секса, – цинично хохотнула она.

– Конечно, созвонимся, когда тебе будет удобно. Только вот… Я в общем-то по делу звоню.

– Да? Выкладывай.

– Мне даже как-то неудобно о таком говорить, но обратиться больше не к кому… – замялась я. Мне и правда вдруг стало стыдно. До чего я докатилась – звоню шестнадцатилетней приятельнице, чтобы спросить у нее адрес лучшего лесбийского клуба. – Может, ты и не сможешь мне помочь…

– Говори, Варька, не тяни резину.

– Короче, я решила стать лесбиянкой! – выпалила я.

Наташа надолго замолчала. Я даже решила, что нас рассоединили, и на всякий случай подула в трубку. Подруга мгновенно отреагировала:

– Не дуй мне в ухо! Что ты сказала?

– Именно то, что ты услышала. Не заставляй меня повторять, я и так сейчас со стыда умру.

– Ты решила стать лесбиянкой? – ошарашенно повторила она. – Интересное кино. Разве это можно – вот так вот взять и решить?

– Выходит, можно, раз я решила.

– То есть ты в кого-то влюбилась? – осенило Наташу. – Влюбилась в девчонку?

– Нет. Это пока просто решение, и мне нужна твоя помощь.

– Девочки меня не интересуют, извини, – испуганно сказала Натка.

Черт возьми, эта дурочка подумала, что я решила приударить за ней.

– Я не тебя имела в виду. И вообще, ты не в моем вкусе, – вернула я ей подачу. – Просто ты все в Москве знаешь, а я особенно нигде не тусуюсь… Короче, Натка, ты не могла бы мне подсказать место, где собираются лучшие лесбиянки?

Она сдавленно хихикнула.

– Лучшие лесбиянки, говоришь? А кто тебя интересует – блондинки, брюнетки? Модельки или дамочки в возрасте?.. Варя, не майся дурью, вот что я тебе скажу. Никакая ты не лесбиянка!

– Нет, лесбиянка! – упрямо повторила я. – Мне лучше знать. Но если ты не хочешь помочь, когда я единственный раз в жизни об этом попросила…

– Варя, ну есть в Москве клубы… «Три обезьяны», например… Но там никакого фейсконтроля, пройти может кто угодно.

– Откуда ты знаешь? – поддела я ее. – Ходишь по злачным лесбийским местам?

– Ты как будто бы с дерева спустилась, – разозлилась Наташка. – Одно время все эти гомо-клубы вошли в моду. Туда ходил кто попало. Но вообще-то я знаю, что тебе нужно… Одно местечко, закрытое…

– Адрес! – потребовала я.

– У меня там знакомый управляющий, так что могу тебя порекомендовать. Только никому ни гугу, потому что это место даже не оформлено как юридическое лицо. Это просто коттедж на Рублево-Успенском шоссе, он находится в частной собственности одной экзальтированной дамочки. Там она каждый вечер устраивает розовые вечеринки. Так что приходи, может быть, кого-нибудь и подцепишь.

Наташка продиктовала мне адрес.

– Туда надо одеваться как-то по-особенному?

– Да, конечно. Ты что, не знала? Надо приходить в костюме из секс-шопа. Знаешь, продаются такие, одежда шаловливой медсестрички или гувернантки.

– Что?

– Да шучу я. Господи, Варька, ну ты и балда. Я даже поверить не могу, что все это затеяла действительно ты. Конечно, никак по-особенному одеваться не надо. Просто дорого и со вкусом. Да, и купальник захвати, там, кажется, есть бассейн.