С тем только уточнением, что, по мере того как проходили дни и чем больше она думала об этом, тем яснее должна была признать, что все, что случилось между ней и Рилли, не было никаким сюрпризом. Признаки этого появились уже давно, просто она не могла их разглядеть. Словно она смотрела на одну из известных картинок, состоящих из множества крошечных на первый взгляд хаотических точек, и вдруг что-то случилось, и она поняла, что за картина там нарисована. Она была столь погружена в Хью, столь сосредоточена на нем одном и на том, чего у нее нет, что не смогла вовремя разглядеть, что же у нее есть. Или, вернее, на том, что у нее может быть, если она все поймет правильно и схватит это обеими руками. Но теперь-то уж она этого не упустит. Она собирается сполна воспользоваться представленной ей возможностью. Что бы ни случилось.


— Господи, да она огромная! Как вы думаете, мы сможем ее засунуть в машину?

Рита смотрела на продавца — жующего резинку шестифутового молодца по имени Митчел, в бейсболке козырьком назад — вовсе не так уж невинно. Он пытался разместить елку на заднем сиденье «Жар-птицы», которое и так уже было завалено разноцветной мишурой, разными коробками с сувенирами и жестяными банками с искусственным снегом. Рита не любила дизайнерское оформление рождественских праздников — все эти минималистские выкрутасы, несколько серебряных веточек, несколько со вкусом подобранных гирлянд, и все, — она предпочитала веселое сияние разноцветных огней, искусственный снег, разбросанный по подоконнику, наклеенные на стекло фигурки святых и снежных баб, рождественские пожелания, как знамена, развешанные по стенам и по потолку.

Митчел вытер со лба пот рукой, одетой в замшевую перчатку, и понимающе улыбнулся обеим: и Рите, и Фрэнки.

— Раньше у меня с этим делом не было никаких проблем. — Его выговор был столь же гладким и мерзким, как покрытый гелем хвостик его волос, высовывающийся, как черный блестящий слизняк, из-под козырька его бейсболки.

Фрэнки сделала каменное лицо. Что за тип. Не мнит ли он себя бог знает каким сексуальным героем?

Но Рита, по всей видимости, именно таковым его и считала. Провокационно посмеиваясь, она подошла к машине и оперлась на ее капот таким образом, чтобы лучше обрисовывались ее груди, — на тот случай, если раньше Митчел еще не успел их заметить. Она знала, что ведет себя просто неприлично, но по-другому не могла. Ведь этим заигрыванием с двадцатилетним парнем на рождественском елочном базаре ограничивались на сегодня все ее сексуальные переживания.

Несмотря на провальную ночь после вечеринки у Картера Мансфельда, они продолжали встречаться с Мэттом, только теперь она начала серьезно сомневаться, сможет ли она долго выдержать общение с человеком, который любит кататься на волнах, но не может прокатиться на рыжеволосой англичанке из Ланкашира. Прошел уже месяц с их первой встречи, а они все еще ни разу не занимались настоящим сексом в постели, и такая ситуация становилась все более и более невыносимой. Рита, конечно, слышала, что в некоторых случаях подобные дела двигаются очень медленно, но все равно это казалось ей настоящим сумасшествием. Если в самом скором времени она не получит чего хочет, то у нее снова вырастет девственная плева.

Но это не значило, что она оставила свои попытки. После сокрушительного провала сексуального белья и массажного масла она решила внять совету Фрэнки о том, что с ним надо просто посидеть и спокойно поговорить о том, что ему мешает или в чем причина его безбрачия. К сожалению, в интерпретации Риты это «посидеть и спокойно поговорить» означало встать посередине спальни и, указывая на свой целлюлит, истошно завопить:

— Это все из-за него? Из-за него?

Неудивительно, что такой нежный и кроткий подход возымел скорее прямо противоположное действие. Она так и не смогла узнать, почему Мэтт не хочет заниматься сексом, и, по существу, как и раньше, точно была уверена лишь в одном: что ее такое положение не устраивает. И что оно начинает ее доставать. Причем сильно.

— Осторожно, не уколитесь! Эти иголки очень острые!

Митчел уже привязал дерево поперек сиденья, то есть в том единственном положении, в котором оно спокойно могло доехать и при этом ни на кого не упасть и не поцарапать.

— Не беспокойся, мне уже досталось столько уколов! — Рита подмигнула Фрэнки, которая пыталась делать вид, что ничего не замечает.

Но она почувствовала явное облегчение, когда их словесное траханье было прервано звонком мобильного телефона, раздавшегося из леопардовой Ритиной сумочки. Этот телефон появился у Риты недавно. Она купила его только на прошлой неделе по совету своей агентессы, которая сказала, что должна иметь возможность связываться с ней в любое время. К сожалению, по каким-то причинам ее номер оказался спаренным с круглосуточным и работающим навынос рестораном с бульвара Вентура, и вместо звонков с приглашениями на просмотры и на съемки фильмов ее затопил шквал дневных и ночных заказов на жареную и копченую свинину, на китайскую лапшу и рис в зеленом соусе.

— Если это снова заказ цыпленка в соусе карри, то я им скажу, чтобы они убирались туда, куда им и не снилось, — прошипела Рита, ныряя в свою сумочку за телефоном. Она вытащила его в ту минуту, когда он уже, по всей видимости, собирался замолкнуть.

— Да? — раздраженно рявкнула она, готовая в любую минуту разразиться оскорбительной тирадой. Только никакой тирады не последовало. Наморщив лоб, Рита плотнее прижала телефон к своему уху. Очевидно, слышно было не очень хорошо, особенно в неумолкающем сопровождении Митчела, который продолжал развивать свои мысли о елке.

— Да, это я… — Наступила пауза.

Фрэнки наблюдала за Ритой, лицо которой внезапно побледнело и стало словно каменное.

— О… да, конечно… то есть, я имею в виду… Ну, разумеется… Да… Хорошо… До свидания… — Она тупо смотрела на телефон в своей руке, как будто ни разу в своей жизни не видела мобильных телефонов.

— Ну? — Фрэнки забеспокоилась, что что-то случилось. Она никогда не видела Риту в таком состоянии. — В чем дело?

Судя по всему, впервые в жизни Рита не могла подобрать нужных слов. Казалось, она находилась в состоянии шока.

— Рита, ради бога, ты наконец скажешь, что происходит?

Трясущимися руками Рита вытащила пачку сигарет и закурила. Она глубоко затянулась, и к ней постепенно начал возвращаться цвет лица, а состояние шока сменилось состоянием возбуждения. На лице ее расцвела улыбка: теперь она выглядела как обладательница счастливого лотерейного билета, которая только что заглянула в тиражную ведомость и все еще сжимает в руке заветную бумажку. Выпустив облачко табачного дыма, она облизнула губы и заговорила медленно и запинаясь, словно у нее возникли трудности с подбором слов:

— Я ее получила… — Она снова запнулась и выпустила из ноздрей две струйки дыма. — Я получила роль в «Малибу-мотеле». Я буду играть Трэйси Поттер, секретаршу… — Голос ее совсем прервался, так как смысл того, что она только что сказала, начал доходить до нее самой. Она схватила Фрэнки за плечи и заглянула ей в лицо: — Ты можешь, блин, в это поверить? Я получила эту чертову роль…


Толпящиеся на базаре «Елки для Звезд» знаменитости инкогнито прекратили загружать норвежские ели величиной с Трафальгарскую колонну в свои практичные спортивные автомобили и все, как один, повернули головы, чтобы посмотреть, откуда раздаются эти вопли. Пытаясь нахмурить свои закрытые кепками лбы, они всматривались сквозь дизайнерские темные очки в рыжеволосую коротышку в леопардовом топе и мини-юбке, которая вопила от радости и прыгала на месте в каком-то сумасшедшем ажиотаже. Схватив нитки мишуры, она заворачивала их вокруг себя и вокруг продавца, как серебряные пушистые боа, подбрасывала вверх хлопья искусственного снега, и он медленно опускался вокруг них, словно они были пластиковыми фигурами в миксере для приготовления коктейлей с мороженым.

Рита понимала, что все на нее смотрят, но не обращала на это внимания. Она стояла в начале пути, на котором ей в будущем грозила бешеная популярность и в сто раз большее внимание, так что ей надо было к этому привыкать. Она собиралась стать знаменитой. В это трудно было поверить, но она получила то, что хотела: Рита Даффин становилась звездой. Настоящей голливудской мыльной звездой.

ГЛАВА 34

— С Рождеством вас, мои дорогие! — Поверх имитирующего змеиную кожу костюма Дориан был облачен в передничек официанта. Он приветствовал Риту и Фрэнки у входа в свою квартиру, размахивая веткой омелы, и с удовольствием расцеловал обеих в щечки и губки. — Обе выглядите, как всегда, сногсшибательно. — Он усмехнулся, облизнул губы и очень по-домашнему обнял обеих за талии. После этого он провел их через порог и сразу же пригласил на свой знаменитый балкон, который был украшен разноцветными фонариками и роскошным, самого высшего класса золотым мишурным деревцем от Барни. Там стоял и сверкал на солнце стеклянный резной графин. — Как насчет шерри?

Сегодня было Рождество, и Рита с Фрэнки по-соседски пришли к Дориану, чтобы отметить этот праздник вместе с ним. Все связанные с наркотическими облавами страхи остались позади, и Дориан снова вернулся к привычному облику от Версаче и к столь же привычному «секс, наркотики и вечеринки» стилю жизни. Не то чтобы это возвращение было стопроцентным. Вместо того чтобы торговать незаконными растительными субстанциями, он теперь переквалифицировался на другой бизнес и испытывал судьбу, торгуя акциями через Интернет. Вместе с началом новой карьеры его посетило желание заняться своим здоровьем. Вместо того чтобы целыми днями валяться в постели с головной болью и с каким-нибудь оплаченным по полной программе экземпляром из числа местной породы женщин-подростков, он вставал теперь в шесть утра, бегал трусцой вокруг Голливудского водохранилища с Элвисом на регулируемом поводке и после целого проведенного возле компьютера рабочего дня сам готовил себе низкокалорийное ризотто из копченого лосося, смотрел фильмы через видюшник и рано ложился спать.