– Саш, а какие-то сведения о раненых, лечившихся в госпитале можно найти?

– Можно. Есть списки тех, кого вылечили или перевели в другие госпитали, списки умерших, но как сама понимаешь списки не полные. Госпиталь попал под бомбёжку и те, кто был там, погибли.

– Достанешь мне эти списки?

Мальчишка сверкнул синими глазищами.

– А дуться перестанешь?

– Нет.

– Вот вредина. Ладно, вечером выйду в интернет и запрошу списки.

За их спиной затрещали кусты орешника. На прогалинку вышел огромный лось. Он мотнул головой, посмотрел в сторону замерших людей и потрусил прочь.

– Олень, – прошептала Кармель.

– Сама ты олень – это лось. Мог так наподдать рогами, что кишки по кустам собирали бы.

– А чего ж ты стоял тогда? Растерялся?

Сашка пробурчал:

– Тебя пугать не хотел.

Дальше они двигались с оглядкой. Внимательно осматривали заросли малины и ежевики, особенного внимания удостаивались кусты орешника. За три часа спугнули стайку воробьёв, парочку клестов, нагнали страха на барсука. За это время поставили девять меток. Восемь солдат, лейтенант и майор перестали числиться в пропавших без вести.

Из лесу они выбрались в пятом часу голодные и уставшие.

– Завтра в девять утра, без опозданий, поедем на машине. И не забудь про списки.

В палатке Кармель переоделась в купальник, приготовила чашку с грязным бельём. Апельсинчик прыгал в траве неподалеку от навеса. Невесёлая Лиска, свернувшись клубком, лежала на подушке. Кармель погладила кошку, открыла баночку паштета и поставила перед ней. Лиска понюхала паштет и отвернулась.

– Сильно болит? Съешь хоть кусочек.

Кошка фыркнула и положила голову на лапки.

– Урод ты, Долгов, тебя мало пристрелить, нужно кастрировать.

– Ого, Кольке надо тебя опасаться, – заявил Феликс, подходя ближе.

Кармель взяла чашку с бельём, полотенце, шампунь и молча пошла по тропинке к реке.

– Погоди. Давай поговорим.

– О чём?

– Ну, во-первых, я уверен, ты не виновна в пропаже оружия.

–Отчего тогда молчал?

– Сейчас уверен. А когда Птицын и Тимур осматривали машины и заметили, что на «Ниве» единственной, кстати, ездили ночью – это насторожило. Твоя машина оказалась незапертой, а на полу, в багажнике и даже на сиденьях грязь и ржавчина. Как апофеоз граната на коврике под сиденьем. Что прикажешь, думать.

– Почему поменял мнение?

– Интуиция подсказывает.

К огромному сожалению Кармель на берегу реки загорали все девушки отряда. Увидев её, к ней направилась Лина. Кармель сделала вид, что не замечает манёвров Лины и повернула к облюбованному ею месту. Спуск к воде здесь был не самым удобным, но зато пользовалась им только она. На ветках ивы Кармель развешивала выстиранную одежду, кусты скрывали девушку от любопытных взоров. Шедшего за Кармель Феликса позвала Марина. Кармель уже стала спускаться к воде, когда услышала дикий крик Лины

– Стой! Не шевелись!

Потом произошло странное. Лина повалила Кармель на траву и придавила собой. Чашка с вещами полетела в кусты. С минуту Кармель терпела тяжесть тела Лины, её мокрый купальник намочил халат, потом возмутилась:

– Ты сбрендила?

Лина осторожно приподнялась, посмотрела куда-то вперёд. Привстала.

–Лежи, чёрт тебя подери! – Толкнула она, встающую Кармель. – Феликс, иди сюда, только быстро.

Художник подошёл к девушкам.

– Борьба нанайских мальчиков?

– Если бы. Посмотри на тропинку, ниже по направлению к воде, – посоветовала Лина.

– Граната!

Феликс медленно приблизился, осмотрел гранату. Минуты через три скомандовал:

– Всё, обезвредил. Как ты её заметила? Если бы Кармель прошла к воде, зацепила бы нитку и каюк.

Лина трясущейся рукой вытерла холодный пот со лба.

– Случайно. Я увидела гранату случайно. А ведь грохнуть хотели именно её. Только она тут купается и стирает.

Кармель представила, что произошло бы с ней, если бы не Лина, потом осознала: она, не задумываясь, накрыла её своим телом.

Кармель шагнула к Лине, обняла её и потеряла сознание.

–Эй, ты чего? Такая гордая, а так позорно сомлела.

Кармель почувствовала: её хлопают по щекам. Она открыла глаза, оказывается: Феликс брызгал ей в лицо водой, а Лина тормошила. В поле зрения появилась запыхавшаяся Лена.

– Кирилл сейчас придёт. Вечно, когда он нужен, его рядом нет. Ну чё она пришла в себя?

Кармель села. Вокруг неё вся трава оказалась мокрой.

– Вы меня хотели утопить?

– Раз шутит – значит всё в порядке, – усмехнулась Лина. –Никонову можно дать отбой.

– А я уже туточки. Сначала разбудили гады, а потом отбой. А у меня, между прочим, температура, но кого это волнует? – пробурчал Кирилл, приблизившись к живописной группе.

Перед сидящей в луже воды новенькой на коленях стояли Феликс и Лина.

– Что случилось? Лена прибежала с криком: «Экстрасеншу чуть не убили, скорее спасай!» И умчалась, ничего не объяснив.

Феликс встал – подал руку Лине, потом Кармель.

– Кто-то установил на тропинке гранату. По чистой случайности никто не взорвался. Получается Кармель права, в отряде завелась крыса.

Кармель дотронулась до руки Лины.

– Спасибо. Я дам тебе свой номер телефона. Если тебе будет нужна помощь, только позвони мне.

Лина отмахнулась.

– Не надо сантиментов – не люблю этого. Всякий бы так поступил.

Кармель покачала головой.

– Не всякий. Я бы, наверно, испугалась и убежала, сомневаюсь, что закрыла бы тебя своим телом.

Лина сузила глаза.

– Иногда честность вредит. Ты бы лучше промолчала.

Со стороны лагеря показались Тимур и Птицын.

– Все живы? Ленка, ну ты и паникёрша, – заявил Тимур, придирчиво оглядев Кармель.

Феликс объяснил ситуацию. Кармель удивило побледневшее лицо Тимура.

– Чужих нет, ну и кого подозревать? – Птицын покосился на новенькую. – А ты сама не устроила эту провокацию?

– Жаль тебя огорчать, но я не разбираюсь ни в гранатах, ни в винтовках, – насупилась Кармель, надеясь, что Кате удастся выяснить, кто виновник кражи, а теперь и покушения на неё.

От реки потянуло прохладой, Марина накинула на плечи полотенце.

– Что-то мне не по себе от этих происшествий. Словно вместе с тобой Кармель, у нас появились и неприятности. Девочки, идёмте, а то не успеем приготовить ужин.

Кармель собрала разбросанные вещи, вытащила из кустов чашку.

– Ты что, стирать собралась? – удивилась Лена.

– Я же не успела ни выкупаться, ни постирать.

– Чокнутая, – махнула на неё Лина рукой.

Феликс предложил:

– Я останусь. Покараулю.

Тимур что-то тихо сказал ему на ухо, Феликс, девушки и Птицын ушли в лагерь. Тимур уселся на пригорке. Кармель не хотелось приводить себя в порядок под его взглядом.

– Не надо меня караулить. Сомневаюсь, что для меня приготовили ещё одну гранату.

– И всё же я посижу. Так спокойнее, ни у кого нет желания потом давать показания в милиции.

– А-а-а, так вы о себе беспокоитесь.

Тимур улыбнулся одним уголком рта, не признаваться же, что не ожидал от себя такого страха за её жизнь. Когда Лена ворвалась в лагерь с криком: «Экстрасеншу чуть не убили…». У него сердце окаменело на несколько мгновений, а потом заработало с перебоями. Сейчас он смотрел, как она моет голову, потом выходит на берег грациозной походкой. Даже после пережитого она не забывает красиво двигаться и соблазнительно наклоняться. Вот же вредина! В самой натуре этой девчонки пудрить голову мужчинам. Интересно, когда-нибудь она бывает сама собой?

Кармель выстирала бельё, развесила на ветках сушиться. Взяв щётку, подошла к Тимуру.

– Опоздаешь на ужин.

– Ничего. Думаю, ты сможешь накормить в счёт охраны.

Кармель села рядом с ним и начала медленно расчёсывать волосы. Из-за их густоты и кучерявости они всегда после купания сильно запутывались, поэтому приходилось долго возиться с ними.

– Дай мне.

От неожиданности она беспрекословно протянула ему щётку. Тимур переместился за её спину, осторожно провёл щёткой по влажным волосам девушки от макушки до кончиков волнистых прядей. Шелковистые локоны стоило их чуть отпустить, тут же подпрыгнули. Он наклонился и вдохнул еле ощутимый цветочный запах.

– Ой! – вскрикнула Кармель, когда он нечаянно дёрнул за волосы, пытаясь расчесать спутанные пряди.

– Какие мы нежные. Потерпи, чуть-чуть осталось. – Тимур собрал волосы в хвост и приподнял его вверх. – Давай заколку.

– Я вообще-то собиралась заплести косу, – запротестовала Кармель, мечтая, чтобы он продолжил причёсывать. Она никогда не думала: как это приятно, когда твоих волос касается мужчина, к которому возникла симпатия.

– Мне больше нравится хвост. – Тимур, придерживая волосы, коснулся губами затылка девушки.

Кармель вздрогнула, по коже побежали мурашки. Не оглядываясь, протянула ему заколку. Он снова поцеловал её в шею. Она почувствовала его дыхание на коже и закрыла глаза от удовольствия. Тимур скрепил волосы заколкой, приподнял Кармель и посадил к себе на колени. Она посмотрела в его непроницаемое лицо, в тёмные глаза и почувствовала, как кровь ударила в голову. Пальцы на руках Тимура чуть подрагивали, эта дрожь передалась ей, сбивая дыхание. Он наклонил голову и приник к её губам. Тимур отрывался ото рта Кармель только, чтобы перевести дыхание и посмотреть в её бледное запрокинутое лицо. Он с трудом заставил себя прервать поцелуи.

– Я провожу тебя в палатку. И нужно идти разбираться: кто же на тебя покушался?

Кармель вздохнула. Всё вокруг плыло в медленном танце. Впервые от поцелуев мужчины у неё кружилась голова. Она пошатнулась на ватных ногах, но, собрав остатки воли в кулак, принялась снимать белье с ветвей ивы и укладывать в чашку.


Кармель занесла чашку с бельём в палатку, попросив Тимура поставить чайник на огонь.

– Чёрт! Какая сволочь сделала это, – услышала она его возмущённый голос.