– Олег, я знаю от брата всю вашу историю и очень сочувствую и тебе, и твоему сыну. Андрея пока нет дома, но он должен скоро прийти. У его приятеля что-то с машиной, вот они и отправились к тому в гараж. Брат не плохо разбирается во всякой технике и пошел помогать, но как только появится, сразу скажу, что он тебе нужен. А хочешь, можешь на мобильный позвонить, он наверняка ответит.

– Спасибо, как-то я о мобильном и не подумал. Вот что значит привычка звонить на стационарный телефон, – засмеялся Олег Петрович. – Дина, может, вы, то есть ты, составишь мне компанию, например, в походе на выставку, я правда не смотрел, что и где идет, но нам с тобой это и не важно?

– Хорошо, только уже не сегодня, давай договоримся на неделе, я буду на работе каждый день с утра и до обеда, а вечера у меня свободны, Андрей мне всю плешь поел, чтобы я перестала по ночам дежурить в больнице, пришлось отказаться, но это временно.

После этого разговора Ямпольский позвонил Андрею Андреевичу.

– А парень не заигрался в «сыщика»? – спросил тот, выслушав собеседника. – Ты же понимаешь, что дело закрыто и никто не будет его открывать без веских на то оснований. Прости, Олег, но в нашей работе есть и сроки, и начальство и никто, ради «домыслов и ощущений» вашего Стаса не станет напрягаться. У них там, я думаю, и других дел полно.

– Да все я понимаю, – досадливо вздохнул Ямпольский, – извини, что беспокою, но Федька пристал: позвони, посоветуйся, вот я и повелся. Но знаешь, мы ведь с сыном сперва тоже Стасу не верили, думали, мальчишка ерунду говорит, сочиняет, а видишь, как все обернулось. Если не очень трудно, ты узнай, может, у них еще какие подозреваемые были, просто доказательств не собрали. Я заплачу, мне уже и самому стало интересно.

– Хорошо, постараюсь выяснить, денег никаких не надо. У меня в том районе бывший сослуживец работает, он поможет. Давай о чем-нибудь хорошем поговорим.

Дальше разговор пошел на общие темы, и расстались мужчины весьма довольные друг другом. Кузовлев позвонил в конце недели:

– Представляешь, мужик, к которому я хотел обратиться, недавно умер. Он, оказывается, в последние годы много пил, вот сердце и не выдержало. Обидно, за все годы ни одного ранения, ни одной царапины, а ведь он и в Чечне успел повоевать, и в разные переделки мы с ним попадали, особенно в девяностые, не думал я, что он сам себя этой дрянью убьет!

– А сколько ему лет было?

– Если правильно помню, лет сорок девять, он чуть старше меня был.

– Жаль, но ведь согласись, его же никто насильно не заставлял. Как в известном стихотворении говорится: «каждый выбирает по себе», – философски заметил Олег Петрович. – Я так понимаю, информацией разжиться не удалось.

– Удалось, его приятель как раз работал по этому делу, он мне и рассказал.

Андрей Андреевич подробно пересказал все, что услышал от этого человека.

– Спасибо тебе, расскажу Феде со Стасом, и пусть они сами решают, лезть в это дело или оставить все как есть.

С работы Федор привез Стаса к себе домой, обоим было очень интересно послушать то, что Олег Петрович узнал от Кузовлева. Стас с удовольствием ухватился за предложение приятеля, тем более что в последнее время жил у родителей, к себе ему не хотелось возвращаться. Там было пусто и как-то неприкаянно; нельзя сказать, что парень тосковал об ушедшей подруге, просто он совсем не привык жить один. После разрыва с Наташей ему все чаще приходило в голову, что девушка была права, выбрав не его, а того, другого. Стас вдруг почувствовал себя каким-то несостоятельным или, точнее, несостоявшимся в этой жизни, тем более что своя профессия его почти перестала интересовать. Зато все связанное с разного рода загадками волновало и занимало все мысли. Когда Олег Петрович рассказал все, что услышал от Кузовлева, глаза у парня загорелись.

– Как нам все это выяснить? – И тут же сам себе ответил: – Надо придумать что-то такое, что заставит преступника себя выдать. Но для начала будем проверять алиби.

– Не пори горячку, идти по тому пути, по которому уже прошли наши доблестные органы, бесполезно, что смогли, то проверили, а вот машину они не нашли, с этого, пожалуй, и стоит начать. Где в ближайших гаражах к их дому могли починить помятый кузов и не задавать лишних вопросов?

– Отец, ты думаешь, что это не проверялось? Это же убийство, уверен, проверили все гаражи и мастерские. Если помните, со слов свидетельницы можно с уверенностью сказать, машина была светлая и большая.

Через минуту он растерянно спросил:

– У кого из подозреваемых была такая машина, на кого она могла быть оформлена? А вот у Бунича как раз такая и была, только после его фактических признаний никто не озаботился проверкой его алиби и проверкой его машины, а после его смерти дело вообще закрыли.

– Точно, я ведь указал на него, как на человека, ударившего меня ножом. Тут все сыграло роль: и то, что написал его отец, и его признание в убийстве твоей, Федя, мамы, и то, что я накануне того дня следил за ним. Все на него указывало! Хотя он прямо не признался в убийстве Амалицкой, но ведь и не отрицал этого. Неужели я зря его обвинил?

– Стас, даже если ты тогда и ошибся, твоей вины в его смерти нет. К тому же у него руки все равно были в чужой крови, так что он ответил за свои преступления.

До глубокой ночи трое мужчин сидели в гостиной и обсуждали, каким образом они могут выяснить то, что теперь стало необходимо выяснить. Решили обойти все мастерские в округе. Стас предложил машину отца в качестве наживки.

– На ней есть несколько мелких вмятин, скажу, что хочу сделать отцу подарок.

– Сперва надо найти того, кто нам нужен. А он точно где-то есть, вот только бы узнать, где… – и Федор потер усталые глаза.

– Все, мальчики, я пошел спать, у меня завтра вторая и третья пары в институте да еще вечерники.

– Иди, отец, а ты, Стас, позвони домой и оставайся у нас ночевать.

– Нет, я лучше такси вызову, в метро я уже опоздал, а на такси да по пустым улицам мгновенно доберусь.


Павловская Слобода.

Мартин, как всегда совал нос под каждый куст и каждое дерево. Сегодня был последний день осени, деревья стояли почти голые, отбрасывая полупрозрачные тени на дорогу. Перед собакой скакала, ничего не боясь, здоровенная ворона, было похоже, что она пытается дразнить пса, но Мартин не обращал на нее никакого внимания. Марго, улыбаясь в душе, подумала, интересно, кто кого в итоге сможет раздразнить. Она подняла голову, небо начинало светлеть, и становилось видно, что если не набегут тучи, день будет солнечным. Зазвонил телефон, и женщина только теперь вспомнила, с утра должна позвонить заказчица. Прежде чем включить трубку, она мельком взглянула на часы и удивилась, уже восемь часов, а рассвет лишь обозначил свое начало. Впрочем, удивляться нечему, через двадцать два дня будет самая длинная ночь в году.

– Рита, извини, что так рано, я перед уходом на работу решил позвонить. Ты можешь увидеться со мной сегодня? Если вечером занята, то давай в любой другой день, но лучше не откладывать, у нас к тебе разговор.

– Сегодня не получится, Олег, а вот завтра я готова. У вас там все в порядке, голос у тебя больно напряженный?

– Есть немного, Стас опять нас смущает, ты постарайся до завтра вспомнить как можно подробнее все, что говорил тогда Игорь.

– Так ты же на диктофон записывал.

– Копию у меня сняли, а саму запись я уничтожил.

– А если попробовать в полиции попросить опять сделать копию? Я, честно говоря, в тот день была настолько ошарашена всем произошедшим, что в голове и теперь эта история не укладывается. Боюсь упустить детали.

– В том-то и дело, мы все были под впечатлением от записки отца Игоря да еще слова его самого, короче, Стас сомневается в том, что верно указал на Бунича, как на человека, ударившего его ножом.

– Но ведь он сразу узнал Игоря, едва вошел.

– Точно, я так ему сперва и сказал, а потом пришла мысль: он следил за Игорем, хорошо его запомнил, особенно одежду, а до того видел, как твой бывший муж ругается с Амалицкой, да еще разглядел сходство между Федором и Буничем, это и могло сыграть с парнем «злую шутку».

– Возможно, ты прав, – задумчиво проговорила Марго. – Я готова встретиться со всеми вами в любое время, начиная с завтрашнего дня. Заодно передам Стасу проект, там ему тоже надо кое-что сделать, а то он стесняется деньги брать, говорит, что получает больше того, что заслужил, другой на его месте брал бы и не заморачивался, а он молодец, с совестью дружит.

– Да, он хороший парень, не всякий стал бы искать с таким упорством правду, другой давно бы все забыл. Ты, Ритуль, все же попробуй припомнить все детали, а я постараюсь добыть копию записи или хоть прослушать ее еще раз.

На этом они простились, предварительно условившись о времени и месте встречи. Через несколько дней Стасу позвонил Марк:

– Хочу еще раз поблагодарить тебя. Вот уж не думал, что убийцу мамы найдешь ты! Тебе не приходило в голову получить юридическое образование и заниматься тем, что так здорово у тебя выходит?

– Я и сам об этом думал, может, попробую на следующий год поступить на второе высшее. Можно ведь и учиться, и работать, будет чем за учебу платить.

– Вы вроде с подругой собирались приехать в начале декабря. Так что же молчите?

– Ничего не выйдет, Марк, мы расстались, и знаешь, мне кажется, что со смертью Киры Андреевны не все чисто.

– Это ты о чем? – В голосе Марка послышались удивление и настороженность. И Стас рассказал ему обо всем, что в последнее время не давало покоя.

– Да, – озадаченно протянул Марк. – Я сейчас не могу прилететь, сам понимаешь, сезон начался, но ты держи меня в курсе. Я тебе буду звонить часто, с отцом ты это все не обсуждай, он только начал немного успокаиваться. С Леней можешь все вопросы обговаривать, он парень умный, поможет. Ты не обращай внимания на его манеру говорить, Леня только производит впечатление сноба, а на самом деле он добрый и мать нежно любил. Из нас троих только он остался рядом с родителями, пошел по стопам отца, стал врачом. Мы с Митькой разъехались по другим местам, а он все время был с родителями, короче, он тебе поможет в любом случае, и если ты теперь ошибаешься, то все равно спасибо скажет, как и все мы. Связь по скайпу оборвалась, Стас решил не перезванивать, все важное уже было сказано и предстояло как следует обдумать ситуацию, прежде чем предпринимать какие-то шаги.