В половине седьмого утра, поцеловав Алисон, Пейдж вышла в коридор. Все тело ныло и болело, голова кружилась, глаза слипались. В коридоре Пейдж, к своему удивлению, увидела Тригви, спящего на стуле. Он остался здесь на худший случай, а Брэд так и не позвонил. Он просто дерьмо, подумал Тригви, но не сказал этого Пейдж.

Он был рад не меньше Пейдж, что Алисон удалось продержаться эту ночь.

— Идемте, я отвезу вас, оставьте машину здесь, я привезу вас сюда, как только вы сможете вернуться.

— Но я могу взять такси, — попыталась возразить Пейдж. Она слишком устала даже для того, чтобы ходить, не говоря уже о том, чтобы вести машину. Если бы только Алисон выжила, думала Пейдж, садясь на переднее сиденье его машины. Если бы только они спасли ее.

— Вы держались мужественно, — тихо сказал Тригви и, наклонившись, поцеловал ее в щеку, обнял за плечи и похлопал по руке. Машина тронулась.

— Я так боялась, Тригви… мне хотелось убежать куда-нибудь и спрятаться, — призналась она. Эта ночь была для нее чудовищным испытанием.

— Но вы же не убежали. Она выжила. Так что нужно преодолеть это шаг за шагом, — мудро ответил он. Подъехав к ее дому, он посмотрел на Пейдж — она спала. Тригви не хотелось будить ее, но все же он ласково растолкал ее. Она проснулась и улыбнулась ему.

— Спасибо… вы такой верный друг…

— Мне хотелось бы, чтобы мы стали друзьями не только в беде, — сказал он, — ну, как члены одной команды по плаванию… или как в вашей росписи. — Тут он внезапно вспомнил:

— Вы по-прежнему собираетесь на похороны Филиппа?

Она кивнула. Теперь она была уверена, что Брэда туда не затащишь.

— Я подъеду за вами в два пятнадцать. Постарайтесь выспаться за это время. Вам это просто необходимо.

— Постараюсь. — Она коснулась его руки и вышла. Он проследил за ней взглядом, пока она искала ключ от дома.

Там никого не было, хотя было ровно семь утра.

Тригви помахал ей рукой и отъехал, а Пейдж закрыла дверь, думая о том, что сказать Брэду, когда она увидит его. Слов уже не оставалось, разве что «прощай». Или они уже попрощались?

Глава 7

В семь утра Пейдж стояла в гостиной, раздумывая — то ли лечь спать, то ли проведать Энди у Джейн. Она устала до смерти, и больше всего ей хотелось спать, но ведь Энди наверняка хотел ее увидеть. Поэтому она умылась и причесала волосы, потом прослушала сообщения на автоответчике. Не было ни одного от Брэда, и это добавило масла в огонь — как он может заниматься этим теперь, когда Алисон едва жива? И что представляет собой Стефани, если позволяет ему такое?

Пейдж пошла к Джейн и обнаружила там Энди, завтракавшего вместе с ней. Работал телевизор, и Джейн, напевая, готовила Энди свежие вафли.

— Счастливчик! — сказала Пейдж, целуя его в макушку.

Она улыбнулась Джейн, и та заметила, что черные круги под глазами подруги стали еще больше.

— Как Алли? — немедленно спросил Энди, и Пейдж некоторое время не знала, что сказать, пытаясь справиться с подступающими слезами. Она поняла, что просто не может сказать: «Чуть не умерла ночью, но господь не допустил этого». Джейн заметила ее состояние и, похлопав по плечу, приготовила ей кофе.

— В порядке, — ответила она наконец Энди, а потом, повернувшись к Джейн, добавила, понизив голос:

— Сегодня ночью дело было плохо — начался отек мозга после операции, и пришлось подключить искусственное дыхание.

— Она умрет? — вдруг спросил подслушивавший Энди.

Пейдж отрицательно помотала головой. По крайней мере пока она еще жива и умирать не собирается.

— Надеюсь, что нет.

Некоторое время он молчал, раздумывая над ее словами, а потом задал вопрос потруднее:

— А где папа? Он не заехал за мной вечером.

— Наверное, он заработался, а когда приехал домой, ему не хотелось тебя будить.

— Ага. — Этот ответ, кажется, устроил Энди. Он как-то почувствовал, что прошлой ночью между ними что-то произошло, и ему это не понравилось. Казалось, что несчастный случай с Алисон изменил весь мир: люди, которых он любил, стали испуганными и сердитыми, и не осталось ничего надежного. — А я смогу увидеть Алли сегодня?

— Пока нет, дорогой. — Не могла же она показать ему Алисон сейчас — без волос, всю в бинтах, трубках, подключенную к машинам, а вокруг аура смерти и страха.

Этот вид мог испугать кого угодно, тем более семилетнего ребенка. — Вот когда ей станет лучше, когда она проснется… — ответила она, снова пытаясь остановить слезы. На этот раз ей пришлось отвернуться, чтобы он не увидел, как она плачет, а Джейн обняла ее за плечи.

— Теперь тебе нужно поспать. Почему бы тебе не лечь в постель, а я отвезу Энди в школу.

Но Энди, услышав это, поник — он и понятия не имел, как она устала, как страшно было в госпитале. Ему не хотелось, чтобы мама покидала его.

— Ничего, я в порядке. — Пейдж глубоко вздохнула и отхлебнула кофе. — Я вернусь через несколько минут и лягу спать. — Она хотела выспаться перед тем, как Тригви приедет за ней, чтобы взять на похороны. В госпитале знали, где ее найти. Она настолько хотела спать, что, казалось, и шага не могла ступить. Но она все-таки отвезла Энди, но потом едва довела машину до дома. На автоответчике так и не было ничего от Брэда, а звонить ему на работу было еще рано.

У Пейдж не укладывалось в голове: как он мог остаться на всю ночь и даже не позвонить? Чем он сможет это объяснить? «Извини, дорогая, я провел ночь со своей любовницей»? Насколько же далеко зашло дело всего за несколько дней! Их брак, их отношения полетели к черту.

В 8.15 Пейдж была в кровати. Она долго ворочалась, не умея засыпать при утреннем свете и думая об Алисой и ужасах прошлой ночи, но к 8.30 усталость одолела мозг, и она крепко уснула, даже не раздеваясь. Так она проспала до полудня, когда ее разбудили долгие звонки телефона. Пейдж выскочила из постели, боясь, что это звонят из госпиталя.

— Да? — крикнула она в трубку. Слава богу, это была ее мать.

— Боже, что с тобой стряслось?! Ты заболела?

— Нет, мама… я… я… просто спала. — Нужно было слишком многое объяснить матери, и это было непросто сделать.

— Днем? Что-то новенькое. Ты что, беременна?

— Нет-нет. Я просто припозднилась… — У твоей внучки, что лежит при смерти… Пейдж вдруг почувствовала себя виноватой, что не позвонила матери раньше.

— Ты не звонила мне весь уик-энд, хотя обещала. — Мать любила жаловаться и выступать в роли обиженной.

Она всегда говорила, что Пейдж не уделяет ей должного внимания, хотя, по правде говоря, она была гораздо ближе к старшей сестре Пейдж, Алексис. Та жила в Нью-Йорке и много времени проводила с матерью.

— Я была очень занята, мама… — Ну и как же сказать ей об этом, какие слова подобрать? Она закрыла глаза, пытаясь справиться с собственным волнением. — В субботу вечером с Алисон произошел несчастный случай.

— С ней все в порядке? — Даже ей не удалось избежать этих слов и того, что было заключено в них. Вообще-то она была довольно здравой женщиной, но скрывала это, предпочитая жить в мире мечтаний.

— Нет. Она в состоянии комы. В воскресенье ей сделали операцию на мозге. Результат еще не ясен. Извини, что я не позвонила тебе, мама. Я просто не знала, что сказать, и хотела подождать, пока ситуация станет более стабильной.

— А Брэд?

«Странный вопрос», — подумала Пейдж.

— Брэд? С ним все в порядке… его не было в машине.

Она была со своими друзьями.

— Наверное, он очень переживает. — Как это похоже на мать — концентрироваться на нем, а не на дочери, не на том, выживет Алисон или нет, главное для нее — Брэд.

Если бы она не знала хорошо мать, то подумала бы, что ослышалась.

— Нам всем трудно. Брэду, мне, Энди… Алли…

— С ней все будет в порядке?

— Пока не ясно.

— Я уверена, что она выживет. Сначала все ужасно, но потом люди все равно выживают. — Боже! Как это похоже на ее мать! Она всегда стремится спрятаться от реальности. Ничто не изменилось. Впрочем, на расстоянии, не видя Алисон, трудно представить, в каком она состоянии. — Я читала немало статей об авариях и людях, которые лежали в коме, и они потом поправлялись. Она такая молодая. Она справится. — Голос матери звучал так уверенно, что Пейдж почти поверила в ее слова.

— Надеюсь, — отчужденно ответила Пейдж, глядя в пол… И как еще люди могут общаться с ее матерью! С тех пор как ей исполнилось четырнадцать лет, ровным счетом ничего не изменилось. Мать по-прежнему видела только то, что ей хотелось, игнорируя все остальное.

Что бы ей ни говорили. — Я буду держать тебя в курсе.

— Скажи ей, что я люблю ее, — уверенно добавила Марибел Аддисон. — Говорят, что люди в коме все слышат.

Ты ведь говоришь с ней, Пейдж?

Пейдж кивнула, и слезы снова потекли по ее щекам. Разумеется, она говорит с ней… говорит, как любит ее… просит ее не умирать, не покидать их…

— Да, — сдавленно проговорила она.

— Хорошо. Тогда скажи, что бабушка и тетя Алексис любят ее. — И потом добавила, словно это только что пришло ей в голову:

— Ты хочешь, чтобы мы приехали? — Они все делали вместе — ее мать и сестра.

Но Пейдж торопливо оборвала мать:

— Нет!.. Я позвоню, если будет нужна ваша помощь.

— Обязательно, детка, я позвоню тебе завтра. — Это прозвучало как договоренность о бридже в уик-энд. Нет, все-таки ее уверенность в себе просто потрясающа! Она не сомневается, что с Алисон будет все в порядке, и совершенно не боится последствий. И, как обычно, она не собирается утешать или поддерживать младшую дочь.

— Спасибо, мама. Я позвоню, если будут новости.

— Обязательно, детка. Мы с Алексис завтра поедем за продуктами. Я позвоню тебе, когда мы вернемся домой.

Передай привет Брэду и Энди.

— Передам.

Пейдж повесила трубку и невидящим взглядом уставилась в пол. Она старалась не думать о годах, проведенных в родном доме с матерью… Вся эта ложь, притворство, нежелание жить в реальном мире. Алексис еще лучше поднаторела в этом. Она в совершенстве играла в те же игры, что и мать. Все хорошо, никто не совершает ничего дурного, а если совершает, то об этом не говорится; они всегда спокойны, голоса всегда ровные, а внутри страх. Пейдж чуть не умерла от этого, она не могла дождаться, когда сможет расстаться с ними, и, как только поступила в художественный колледж, сразу же захотела уехать. Они не отпускали ее, отказались платить за обучение, и тогда она нашла работу официантки в ночном ресторане, так что могла заплатить за себя сама. Она все сделала, только бы вырваться из дома, отлично понимая, что от этого зависит сама ее жизнь.