А потом он глаза открыл и сказал:

— Хочу есть.

Саша фыркнула.

— И почему я не удивлена?

Лежали на диване в обнимку, голые, укрытые лишь её халатом, который между их телами шёлковой тряпицей смотрелся, и Саша невольно потянула край на себя, чтобы прикрыть обнажённую грудь. При этом он с тела Ефимова пополз, и она поторопилась прикрыть и его, хотя бы немного. Для этого пришлось грудью к его плечу прижаться. А чтобы скрыть своё смятение, сказала:

— Сознайся, ты про ресторан подумал после манной каши?

Толя усмехнулся.

— Неправда. Каша была вкусная. Но у тебя выходной, и я обязан тебя развлекать.

— Развлёк.

Его ладонь прогулялась по её телу, поднялась к лицу, и он коснулся Сашиной щеки.

— Ты у меня красавица.

— Знаю, — отозвалась она. Слишком спокойно и легко, и Толя головой покачал, сетуя.

— Вижу перед собой ещё одну задачу. Объяснить тебе, какая ты красавица.

— Попробуй, — улыбнулась она, и халат с него всё-таки сдёрнула, накинула на себя. — Если хочешь в ресторан, одевайся. Митя вернётся в пять.

Ефимов сладко потянулся, совершенно не стесняясь своей наготы.

— Я уже у выхода.

— Вижу.

Саша никогда особо не любила рестораны, возможно, потому, что её в них никто не водил и довольно редко приглашал, даже по каким-то важным поводам, но Толины привычки менять не собиралась. Если он считает это развлечением, то почему бы иногда не развлечься? Тем более с ним? Очень даже приятно. Да и обед в компании Ефимова мало походил на официальный обед. После недолгого общения через стол, Толя просто пересел на соседний с ней стул, а не напротив, переставил тарелку, и следующие полчаса, они не столько ели, сколько разговаривали, даже шептались. Последние сутки их отношения изменили, и Саша то и дело ловила себя на мысли, что не может не улыбаться, глядя ему в глаза. Толя рассказывал ей о своей работе, с подробностями, в которых она ничего не смыслила, рассказывал о Москве, о своей жизни там, о том, как начинал. И Саша понимала, что на этот раз он ничего не скрывает, по крайней мере, старается быть честным и открытым. Они говорили о нём, они говорили о Митьке, и старались говорить о ней, правда, это Саше давалось труднее всего. Не понимала до конца, что именно должна рассказать. Что в её жизни происходит, когда в ней нет Анатолия Ефимова? Но Толя смешил её, даже был милым, но с «милого парня» частенько сбивался именно на насмешку, над самим собой и над всем миром, и это Саше очень нравилось. После того, как первый голод утолил, расслабился, положил руку на спинку её стула, и теперь почти обнимал её.

— А Митька такой смешной, когда в школе, такой важный сразу становится.

— Ты ему это говорил?

— С ума сошла? Это репутация, понимать надо, женщина.

— А-а. Ты такой же был?

— Наверное. Надо тебе об этом у матери спросить. — Сказал это и поморщился. — Надо ещё маме как-то новость преподнести.

Саша следила за эмоциями на его лице.

— Что она скажет?

— Ну, что скажет? По шее мне даст. Но, наконец, успокоится. Она меня уже лет пять женить хочет. Видимо, надоел я ей.

— Толь.

Он голову опустил, коснулся носом её виска.

— Тебе-то чего переживать? Мама тебя всегда любила.

— Пока я не скрыла от неё Митьку.

— И в этом виноват я. Во всём виноват я. Я уже почти с этим смирился. Готов виниться и каяться. — Он выразительно хмыкнул и медоточивым голосом поинтересовался: — Что мне сделать, чтобы загладить свою вину? — Полез к ней целоваться, но Саша увернулась.

— Нас выгонят из ресторана.

— Да пошли все.

Саша загнула рукав его пиджака, посмотрела на циферблат часов.

— Митя будет у школы через полчаса.

— Доедем за пятнадцать минут. — Но всё равно развернулся, жестом подозвал официантку, чтобы счёт попросить. Саша, воспользовавшись этим, чуть отодвинулась, сделала вдох, будто вырвалась в одно мгновение из тёплого кокона в реальную жизнь. Вспомнила о людях вокруг, опасливо огляделась, осознав, что вели они себя с Ефимов не слишком прилично, обнимались и шептались посреди ресторанного зала. Смущённо улыбнулась, когда ей показалось, что женщина за соседним столиком взглянула на неё с укором.

Но эта женщина была мимолётным беспокойством, тенью, миражом, о котором Саша позабыла ровно в тот момент, когда за столиком у окна увидела Лику. Вот та её сверлила совсем не укоряющим взглядом, а убийственным, абсолютно не скрываясь. И даже то, что напротив неё сидел Новиков, её реакции не смягчило. Она сверлила, пытала, убивала Сашу взглядом, и та, встретившись с ней глазами, на минуту, но помертвела. Но всё же заставила себя сестре кивнуть, а тут и Виталик обернулся, махнул ей рукой. Вполне приветливо, надо сказать. И отвернулся, продолжил что-то Анжелике рассказывать, явно не замечая её испортившегося настроения. Можно только позавидовать его железной выдержке. У Саши вот такой не было.

Схватила Ефимова за руку. Наверное, сильно, потому что он посмотрел удивлённо.

— Ты чего?

— Лика здесь.

Он головой закрутил, Анжелику высматривая, и это почему-то отдалось острой болью в Сашином сердце.

— У окна, — всё-таки подсказала она.

Он её увидел и помрачнел.

— Здорово. — Но губы в улыбке растянул и Новикову рукой махнул, как ни в чём не бывало. А подоспевшей официантке протянул банковскую карту и попросил: — Можно нам пирожные с собой? Только побыстрее, пожалуйста. — А Саше пояснил: — Митька нам не простит, если мы не принесём ему ничего из ресторана. — Встретил Сашин взгляд, и успокаивающе сжал её руку. — Не обращай внимания.

Чтобы выйти из зала, пришлось пройти мимо столика Лики и Новикова, от этого никуда было не деться. И Саша сжала зубы, и как ни старалась, улыбнуться не смогла. Они с Ликой уставились друг на друга, и никто не хотел первым глаз опустить. А Толя меж тем обменялся с Виталием рукопожатием, оба весьма успешно делали вид, что ничего не происходит, и просто рады друг друга видеть, бывшие однокурсники.

— Как дела?

— Отлично, — отозвался Ефимов с широкой улыбкой.

— Саня, ты как?

— А ты сам не видишь? — усмехнулась Лика, не спуская с Саши внимательного, гнетущего взгляда. — Цветёт и пахнет.

Толя сверкнул на бывшую любовь улыбкой.

— Я стараюсь.

— Всё хорошо, Витя. — Саша решила не реагировать на «милую» перебранку бывших возлюбленных и старательно Новикову улыбалась, и обрадовалась, когда почувствовала руку Толи на своей талии, что направила её в сторону выхода. Не терпелось сбежать. Но на Лику всё же обернулась.

К гадалке не ходи: проблемы грядут.

13

— Как нас только угораздило, — в досаде проговорила Саша, сев в машину. Толя её слышать не мог, обходил автомобиль, Саша следила за ним взглядом, а как только он открыл дверь и сел на водительское место, постаралась согнать с лица недовольство. Это было трудно, и она никогда не была хорошей актрисой, это знали все, и Толя в том числе, но Саша всё же попробовала. Даже предприняла попытку улыбнуться, когда Ефимов на неё взглянул. И в его взгляде явно был намёк и пытливость, но он ещё не пришёл к выводу, стоит ли её о чём-то спрашивать.

Но он ведь всё понимал! Поэтому Саша сделала вдох и решила ситуацию обсудить. Хоть как-то.

— Кто бы мог подумать, что мы встретимся с Ликой.

Да уж, актриса из неё никудышная.

— Я точно об этом не думал, — хмыкнул Ефимов, посмотрел на часы и тут же повернул ключ зажигания. — Как думаешь, доедем за пятнадцать минут?

— Должны, — отозвалась Саша, не имея ни малейшего представления, успеют они за пятнадцать минут или нет. Пальцы сцепила, и вздрогнула, когда Толя накрыл их своей ладонью.

— Перестань, Саш. Чёрт с ними.

— Как у тебя всё просто.

Толя вздохнул, руку убрал, как только машина снова тронулась с места. Но с Сашей спорить не стал.

— Да, я понимаю, она твоя сестра.

— Дело не только в этом, Толь. Она теперь из меня душу вынет!

— Когда-нибудь это всё равно случилось бы! Что поделать? Чем раньше узнала, тем лучше. К тому же, чего ей беситься? Лика всегда умела устраиваться.

Саша посмотрела на него, пару секунд изучала взглядом его лицо. Потом поторопилась отвернуться. А затем призналась, хотя, это было лишь попыткой сойти с опасного пути:

— Если честно, я не верила до конца, что она с Виталиком. Это так… странно.

Толя усмехнулся.

— Ну, что скрывать, Новиков всегда слюнями исходил при взгляде на неё. Пусть счастья попытает. Глядишь, лет через пять, под серьёзным Ликиным руководством, станет прокурором области. Или хотя бы города. — И после секундного обдумывания, добавил: — Упаси нас Господь, жить при её правлении.

Саша всё-таки стукнула его по плечу и теперь уже она его попросила:

— Перестань. Она моя сестра.

— Я помню. И всеми силами проявляю уважение. Это не заметно?

— Я не поняла, что это именно уважение.

Толя пальцами по рулю постучал, усмехнулся в сторону, а затем пожал плечами.

— Значит, я недостаточно старался.

Саша ненадолго закрыла глаза рукой, пристроив локоть на выступе окна, но в итоге лишь тяжело качнула головой.

— Ладно, оставим эту тему. По крайней мере, до того момента, пока Лика сама не захочет со мной обсудить… — нервно кашлянула, — случившееся.

— А она захочет?

— О, не сомневайся! — выдохнула Саша, и пожалела, что не стукнула себя по губам, прежде чем у неё вырвалось это восклицание. Заметила, что Толя кинул на неё быстрый взгляд, но головы не повернула. Лучше переключиться на сына, мысли о нём всегда отвлекали Сашу от любых неприятностей и забот. И когда, спустя двадцать минут, появился сын, стоило Саше обратить к нему взгляд, чтобы понять — он недоволен. Митя выглядел хмурым, и едва ноги волочил. Горбился из-за школьного рюкзака на спине и шаркал кроссовками по асфальту, и лишь рукой одноклассникам махнул на прощение. Дети расходились, кто к машинам подъехавших родителей, кто шагал к школьным воротам, кто-то ещё носился по спортивной площадке, не спеша расставаться, а вот Митька лицом просветлел только, когда отца у машины увидел. Шаг прибавил, а рюкзак бросил на асфальт. Толя в этот момент по телефону говорил, расхаживая перед автомобилем взад и вперёд, но когда сын у него на руке повис, всё-таки поднял его, тем самым добившись искренней улыбки. А Саше выпала роль поднимать с земли школьный рюкзак. Оглядела его критическим взглядом, отметила новое пятно и ещё больше обтрёпанную лямку, и расстроено качнула головой. Но что могла сказать? Школьный рюкзак не являлся для Мити большой ценностью, и поэтому лишь поинтересовалась: