— Но сегодня мой день рождения, — пробормотала я, пока мои глаза наполнялись слезами.

Мама разочарованно вздохнула позади меня, и это ранило мое уже и так ноющее сердце. Я хотела, чтобы она обняла меня и сказала, что ей жаль, а не раздражалась из-за того, что я все еще хотела, чтобы мой папа любил меня.

— Чем раньше ты осознаешь истину, тем лучше для тебя.

Сердито вытерев слезы, скатывающиеся по щекам, я продолжала пристально смотреть на телефон.

Я хотела, чтобы он позвонил. Мне нужно было, чтобы он доказал, что она не права… но он никогда не звонил.

* * *

Сидя в своей машине во вторник днем и глядя на дом Брендона, я вспоминала этот момент. Этим утром я проснулась, чувствуя отвращение к себе. Мать предупреждала меня не доверять мужчинам. Отец научил, что сказки никогда не сбываются, но почему-то я до сих пор обманывалась в своих надеждах. Я до сих пор жаждала любви от тех, кто готов был дать мне ее. Мужчины всю жизнь разочаровывали меня. Я не могла понять, почему ожидала большего от Дерека.

После нашего поцелуя прошлой ночью Дерек уговорил меня остаться дома. Он сказал, что будет спать в гостевой комнате, пока мы со всем не разберемся. Насколько сильно я хотела с ним спорить, настолько же у меня не было сил бороться с ним.

Я написала Брендону час назад, попросив еще травки, и вот теперь готовлю себя к встрече с ним. Я решила делать вид, что он никогда не сжимал мое бедро, пока развлекался с Дестини, и что я не рассматривала возможность тройничка с ними. Я была пьяна и обкурена. Можно притвориться, что ничего не помню — и именно так я и собиралась сделать.

«Он моложе меня на четыре года. Когда я выходила замуж за Дерека, Брендон был еще подростком», — я говорила себе все это, пока выходила из машины и закрывала за собой дверцу. Все, что угодно, лишь бы чувствовать себя менее нервной и смущенной.

Мое сердцебиение немного замедлилось, когда я вошла в дом Брендона. Стены были раскрашены, а полы чертовски грязные. Я слышала, как из квартиры у лестницы кричал человек. Опустив руку на перила, я сделала свой первый шаг, а затем убрала ее обратно, пересмотрев свое решение. Место выглядело так, словно его не убирали несколько месяцев, а может, и дольше. Дерево под ногами скрипело, пока я поднималась на второй этаж. Поднявшись, я вскинула подбородок и расправила плечи.

Здесь нечего стесняться. Просто возьми свою травку и отправляйся домой.

Подойдя к его двери, я услышала музыку, доносившуюся изнутри квартиры. Глубоко вдохнув, я потянулась и постучала по темному дереву. Ожидая и чувствуя себя неловко, я посмотрела в глазок, а затем на свои ботинки.

Через несколько секунд я снова постучала, и музыка выключилась. Потом дверь распахнулась. Я раскрыла губы, и воздух застрял у меня в горле, когда я уставилась на татуировку орла, пересекавшую грудь, представшую передо мной. Взглядом я исследовала линии, очарованная прекрасной художественной работой.

— Привет. Давай, проходи, — хриплый голос Брендона вывел меня из транса.

Подняв взгляд к его лицу, я закрыла рот, и уголки его губ приподнялись. Он отступил назад, и я прошла мимо, скользнув взглядом по его низко сидящим на талии тренировочным штанам. На нем не было нижнего белья. Он закрывал за мной дверь, пока я неловко стояла, застыв посреди его гостиной. Я подняла руки к ремешку сумки, свисающей с плеча. Я не знала, куда их деть.

— Хочешь выпить? — спросил он, направляясь на кухню.

— Нет, спасибо. Все в порядке.

Он открыл холодильник, и я отвлеклась разглядыванием его квартиры. Она все еще была безупречной.

Может, у него обсессивно-компульсивное расстройство? (Примеч. ОКР — невроз навязчивых состояний).

— Знаешь, ты можешь расслабиться. Я не кусаюсь, — подмигнул он мне одним из своих сапфировых глаз, делая глоток воды.

Остынь, Пенелопа. Он не горяч. Он не горяч.

Я пожала плечами.

— Я расслаблена.

Усмехнувшись, он подошел к дивану возле меня.

— Присаживайся.

Брендон сел и открыл тот же ящик, что и Дестини несколько дней назад. Достав большой пакет, полный травы, и электронные весы, он расположил все на столе, когда я села на краю у подушек подальше от него.

— Так чем будешь заниматься сегодня? — спросил он, доставая из пакета заготовленную травку и отмеряя ее на металлической пластине весов.

— Да особо ничем, — сказала я, поглядывая в широкое окно напротив нас.

Краем глаза я заметила, как он посмотрел на меня.

— Ты работаешь?

Ненавижу отвечать на этот вопрос. Я всегда ощущаю стыд, когда говорю «нет». Я перевела взгляд к коленям, на которых начала ковырять свои ногти.

— Славно. Я тоже сегодня свободен, — сказал он, ухмыляясь.

Воздействие его ухмылки я ощутила прямо между ног. Господи.

— Ну, так ты собираешься зависнуть здесь и раскурить косячок со мной?

— Эм… — я лихорадочно начала осматривать комнату, а затем встретила пристальный взгляд Брендона. — Да, наверное.

— Уверена, что ты не коп? Ты кажешься взволнованной.

Я приподняла брови.

— Нет. Я просто…

Он широко улыбнулся, и я поняла, что он пошутил. Я опустила плечи и выдавила улыбку.

— Так вот как выглядит твоя улыбка, — сказал он и посмотрел на мои губы. — Мне нравится.

Румянец окрасил мою шею и щеки. Я покачала головой на его очевидное заигрывание и, наконец, расслабилась.

— Ты флиртуешь со всеми своими клиентками? — спросила я, наблюдая за тем, как он закрывает пакет своими татуированными руками.

Довольный цифрами на весах, он поднялся и снова пошел на кухню.

— А я флиртовал? — спросил он.

Я изучала татуировку ангелов на его мускулистой спине, пока он отходил.

— Для меня это прозвучало так.

Я встретила его взгляд, когда он направился ко мне.

Брендон вернулся с пакетом поменьше.

— Я лишь сделал комплимент твоей улыбке, отметив, что ты редко ее демонстрируешь.

Я закусила внутреннюю сторону щеки и отвела взгляд, чувствуя, как снова напрягается спина. Хорошая работа, Пенни. Вперед. Продолжай выставлять себя на посмешище.

— Может, я и флиртовал немного.

Придурок.

Собрав травку с весов, он поместил ее в пакетик и положил его на стол передо мной.

— С тебя шестьдесят долларов.

Расстегнув сумочку, я достала три двадцатки, сложенные внутри. Я протянула ему купюры, держа их между двумя пальцами, и, забирая их, он не сводил с меня взгляда.

— Спасибо, — сказала я, прежде чем забрать и открыть пакет. — Хочешь, чтобы я скрутила косячок?

Он покачал головой.

— Не-а. Не волнуйся об этом.

Брендон снова открыл ящик, доставая уже скрученный косяк и черную зажигалку. Один конец косяка он зажал между губ и поджег другой. Он прищурился, держа косяк между большим и указательным пальцами и делая несколько глубоких затяжек. Вынув его изо рта, Брендон втянул побольше воздуха, и его грудь расширилась, когда он задержал дыхание.

Я не могла перестать пялиться.

— Итак, чем занимается твой муж? — спросил он, пытаясь удержать дым, прежде чем выпустить его.

Он передал мне косяк, и я осторожно взяла его.

— Он офицер финансового управления. Майор, — я затянулась.

— Как долго ты здесь живешь?

Я передала косяк обратно ему.

— Около двух лет. А ты?

— Черт, — он замолчал, делая новую затяжку. — Думаю, уже где-то лет пять.

— Что привело тебя в Джексонвилль?

Казалось странным, что он решил жить здесь. Тут особо нечем заняться.

— Я отслужил несколько лет назад и ни разу не покидал город.

Я приподняла брови.

— Ты был морпехом?

— До сих пор им и остаюсь. Однажды морпех — навсегда морпех.

Мне даже не приходило в голову, что Брендон служил в армии. Может, из-за бороды. Я изучала его несколько секунд, пока он снова не передал мне косяк. Он уменьшался, и мы должны были прижиматься пальцами, чтобы передавать его друг другу. Я не замечала, что избегала его прикосновений, до тех пор, пока больше не могла их игнорировать.

— Чем ты занимался? Я имею в виду, в морской пехоте?

— Пехотные войска, — он протянул мне пепельницу, чтобы затушить окурок.

— Ты был заграницей? — спросила я, не зная, хочет ли он говорить об этом.

Я знала, что война была щекотливой темой, особенно для людей, переживших ее на своей шкуре.

Брендон кивнул.

— Да, я отслужил пару сроков в Афганистане.

Наклонившись, он поднял правую штанину и указал на длинный шрам, тянущийся вниз от его коленной чашечки — одно из немногих мест на его теле, не покрытое татуировкой. Я съежилась, когда он посмотрел на меня.

— Я был комиссован по состоянию здоровья.

— Ох, — пробормотала я, чувствуя себя сейчас более уверенно из-за эйфории от наркотиков.

— Да, — он опустил штанину обратно. Пожав плечами, Брендон откинулся обратно на спинку дивана. — Хотя это случилось не там. Каким-то образом я выжил на войне, но чуть не погиб в автомобильной аварии, вернувшись домой.

В комнате стало тихо. Звуки машин с улицы приглушенно отражались в воздухе между нами.

— Ну, теперь ты хочешь выпить? — спросил он с улыбкой. — Уверен, у тебя в горле пересохло.

— Да, пожалуй, выпью немного воды. Спасибо.

Брендон встал и пошел за водой для меня. Я не могла не заметить, что пояс его штанов начинался прямо над изгибом пониже спины. У него была действительно классная задница.

— Так что же произошло той ночью? — крикнул он из кухни.

Черт. Я прикусила нижнюю губу. Не ожидала, что он спросит меня об этом. По крайней мере, надеялась.