Такой неприятный сюрприз в начале путешествия можно было расценить как дурной знак, не предвещавший ничего хорошего и в дальнейшем, но Бранка не страдала излишним суеверием и скрепя сердце шагнула в кабину вертолета.

Долетели они в Нитерой без каких-либо осложнений, а вот общение с гадалкой и встревожило Бранку, и озадачило.

Она сразу предупредила Консуэло, что интересуется исключительно бизнес-прогнозом, и та, раскинув карты, сообщила:

– Дела в вашей фирме идут неважно, и, к сожалению, на ближайшее время я не вижу изменений к лучшему.

– Но я слышала, вы даете ценные советы бизнесменам. Может, и мне подскажете, как поправить финансовое положение компании?

Консуэло согласно кивнула головой и вновь разложила карты. Затем довольно долго всматривалась в них и наконец изрекла:

– Финансовая устойчивость компании во многом зависит от решений, которые принимает, очевидно, ваш муж. Ведь это он управляет делами?

– Да.

– Ему следует быть более осмотрительным.

– Я так и думала! – огорчилась Бранка. – Должна вам признаться, что мой муж отнюдь не принадлежит к числу талантливых бизнесменов. Поэтому все мои надежды связаны со старшим сыном…

– Еще я вижу здесь женщину, – продолжила между тем Консуэло. – Могущественную женщину! Она представляет для вас серьезную угрозу.

– Женщина?! – изумилась Бранка. – Вы хотите сказать, что у моего мужа есть любовница? Он на такое не способен.

– Я говорю лишь о том, что есть очень сильная женщина, которая далеко не безуспешно пытается подорвать основы вашей семьи.

– Даже не могу представить, кто бы это мог быть, – пришла в замешательство Бранка, и Консуэло задала ей наводящий вопрос:

– А нет ли в вашем окружении женщины, которая вам чем-то досаждает?

– В общем, есть, – припомнила Бранка. – Это мать моей невестки. Она действительно досаждает мне и моему сыну.

– Как видите, карты не лгут, – удовлетворенно заметила Консуэло.

– Да, я вам очень благодарна. А теперь поговорите, пожалуйста, с моей невесткой. Она здесь, за дверью.

Эдуарда вошла к гадалке в сильном волнении, уступив настойчивым уговорам свекрови. И Консуэло сразу же сказала, что Эдуарда испытывает неуверенность в отношениях с мужем.

– Да, с некоторых пор у нас пошли ссоры, – подтвердила Эдуарда. – Муж меня любит, но он слишком подвержен влиянию своей матери.

– Это верно. Карты говорят, что мать имеет на него сильное влияние. Но опасность – не в ней.

– А что, есть какая-то опасность? – испугалась Эдуарда.

– Взгляни на эту карту, – мягко произнесла Консуэло. – Видишь? Молодая красивая блондинка только и ждет, когда вы с мужем серьезно поссоритесь. Поэтому тебе следует избегать семейных ссор, дочка.

– Я знаю эту блондинку! – вспыхнула Эдуарда. – Она давно влюблена в моего мужа, и ее невозможно от него отвадить. Может, вы что-то посоветуете?

– Все зависит только от тебя, дорогая, – сочувственно промолвила Консуэло. – Я вижу, ты пережила большое горе, причем совсем недавно. У тебя были трудные роды с тяжелыми последствиями…

– Нет, все обошлось. Если не считать кесарева сечения.

– Дочка, я не могла ошибиться. Вот карта смерти. Смерти ребенка!

– С моим сыном что-то случится? – вскрикнула Эдуарда.

– Нет, это уже случилось.

– А, поняла! Поняла! – облегченно вздохнула Эдуарда. – Речь идет о ребенке моей мамы, который действительно умер. Так получилось, что мы с ней рожали одновременно, и я тяжело переживала ее горе. А она и до сих пор не смогла от него оправиться. Если я приведу ее к вам, вы ей поможете? Дадите какую-нибудь надежду?

– Девочка моя, ты забываешь, что я не психоаналитик и не священник. Я говорю только то, что мне подсказывают карты, – уклончиво ответила Консуэло.

Эдуарду настолько встревожило предостережение гадалки, что она из аэропорта поехала прямо в офис к Марселу.

– Я уговорю его пораньше уйти с работы, – сказала она Бранке. – Мы куда-нибудь сходим. Вообще нам надо побольше времени проводить вдвоем.

Похвалив невестку за правильно сделанные выводы, Бранка позвонила по мобильному телефону Арналду:

– Поторопись, пожалуйста, домой. Нам предстоит серьезный разговор!

– Что случилось?

– Ничего особенного. Дома узнаешь.

– Но я собирался сегодня в клуб, ты же знаешь.

– Поэтому и звоню. Сегодня не может быть никаких клубов!

По растерянному виду Арналду Изабел поняла, что их сегодняшнее свидание отменяется.

– Вот так всегда, – промолвила она обиженно. – Стоит Бранке позвонить, и ты становишься перед ней на задние лапки.

– Но ведь я женат. А она, по-моему, уже что-то подозревает.

– Так разведись с ней!

– Ты шутишь?

– Нет. Но меня раздражает постоянная зависимость от Бранки. Уж лучше нам вообще прекратить эту связь!

Не понимая, что его попросту шантажируют, Арналду стал оправдываться и умолять Изабел не бросать его. Она же твердила, что не может больше скрывать свою любовь от окружающих, и согласилась потерпеть еще какое-то время лишь после того, как Арналду пообещал подарить ей дорогое колье.

А в соседнем кабинете Лаура обольщала Марселу, открыто предлагая себя в любовницы. Марселу попытался ее пристыдить, но сделал это не слишком уверенно, что позволило Лауре продолжить разговор в том же духе:

– Твой брак оказался неудачным, так что самое время подумать о любовнице.

– У меня все в порядке, и любовница мне не нужна!

– А когда ты гулял со мной, у тебя была куча любовниц, и это лишь придавало остроту нашим отношениям.

– Ты забываешь главное: во-первых, мы с тобой не были женаты, а во-вторых, я тебя не любил.

– Тогда, может, и не любил, а сейчас – любишь!

– Ты несешь чушь! Оставь меня, Лаура. Мне надо работать.

– Нет, это не чушь. Ты, возможно, не отдаешь себе отчета, но под твоим взглядом я чувствую себя клубникой со сливками. Хочешь попробовать? Начни со сливок, дойдешь и до клубники.

– Это уже переходит все границы, – с напускной строгостью произнес Марселу. – Ты пришла сюда по делу, вот и занимайся им вместе с Миленой и Леонарду.

Но выпроводить Лауру было не так просто. Она оставалась в кабинете до тех пор, пока не пришла Эдуарда и не учинила мужу скандал.

– Ладно, вы тут разбирайтесь по-семейному, – улыбнулась Лаура, – а я пошла.

Марселу долго оправдывался, говоря, что Лаура приходила к нему по делу, и не одна, а с Миленой, но Эдуарда продолжала упрекать его:

– Ты с ней любезничаешь и тем самым даешь ей надежду! А Лаура, это известно всем, только и ждет удобного момента, чтобы тебя соблазнить.

Лишь произнеся эту фразу, Эдуарда вспомнила предостережение гадалки: не ссорься с мужем, так как это на руку блондинке. И сразу же переменила тактику:

– Вообще-то я заехала сюда, чтобы пригласить тебя в ресторан. Мы так давно не были нигде вдвоем…

Если бы она предложила Марселу слетать в космос, он бы и на это согласился с радостью, поскольку чувствовал за собой грех и хотел уладить ссору любыми средствами.

Так они оказались вдвоем в ресторане, где впервые за долгое время к ним вернулось то ощущение счастья, какое они испытывали в свой медовый месяц.

Но день, начавшийся с тревожного предсказания гадалки, вероятно, и не мог закончиться идиллически. Судьбе было угодно свести Эдуарду с доктором Моретти, отмечавшим в этом же ресторане какое-то торжество.

Увидев молодых супругов, Моретти сам подошел к ним.

– Наши голубки вылетели из гнездышка поужинать? Эдуарда обрадовалась доктору, и даже Марселу был с ним настолько любезен, что пригласил Моретти за свой стол.

Доктор от приглашения отказался, сославшись на компанию друзей, которых он временно оставил, но подробно расспросил Эдуарду про ребенка и напоследок сделал ей комплимент:

– А ты молодец! Выглядишь прекрасно, словно и не было тяжелых родов.

Марселу, услышав такое, переменился в лице, и это не укрылось от внимания Эдуарды.

– Что он имел в виду? – спросила она Марселу, когда Моретти отошел к своему столу. – Что значит тяжелые роды?

– Наверное, речь шла о кесаревом сечении, – придумал отговорку Марселу.

Эдуарда на время успокоилась, но, придя домой, вспомнила, как болезненно отреагировал Марселу на слова доктора, и снова подступилась к мужу.

– Ты повел себя так, словно Моретти нечаянно проговорился и выдал какую-то тайну. Я хочу знать, что было со мной во время родов! Если ты не расскажешь мне, я завтра же поеду к Моретти или Сезару и сама все узнаю.

Марселу понял, что отмалчиваться дальше невозможно, и открыл ей горькую правду.

* * *

Всю ночь Эдуарда обливалась слезами, оплакивая своих возможных детей, о которых она мечтала и которые теперь уже никогда не родятся.

Потом ей вдруг пришло в голову, что Марселу мог неправильно понять доктора, мог что-то перепутать. Если бы здесь была Элена, то можно было бы спросить у нее, даже ночью позвонить и задать этот страшный вопрос. Мать бы поняла Эдуарду и, вероятнее всего, рассеяла бы ее страхи. Но Элены поблизости не было, и Эдуарда решила прямо с утра позвонить Сезару, а лучше – поехать к нему, чтобы видеть его глаза в тот момент, когда он будет отвечать на этот трудный вопрос. Под пристальным взглядом Эдуарды Сезар не посмеет солгать или отделаться полуправдой.

Когда она сказала, что едет к Сезару, Марселу никак не мог понять, зачем ей это нужно, и даже обиделся: