Я поворачиваюсь к ней. Она протягивает мне руку. Ее ногти, с прекрасным маникюром, пожалуй, самая цивилизованная вещь в этом месте.

— Добро пожаловать в сумасшедший дом. Это такое счастье найти кого-то, кто имеет силу воли не поддаваться запудривающим мозги таблеткам целые дни напролет. Я Молли Мосс, кстати.

6.

Лана Баррингтон

Мы летим в Таиланд в полуденный зной. Таиланд, позвольте сказать, это не просто жара, это как гигантская сауна. Влажность такая, что моя одежда начинает прилипать ко мне за пару минут ходьбы по улице из аэропорта с кондиционерами. В машине, я понимаю, что нервничаю, и как только мы прибываем в «Banyan Tree», я оставляю Блейка, поднимаюсь в наш номер, прямиком направляюсь в комнату Билли.

— Привет, — говорит она, довольно красиво загорев и ухмыляясь.

При виде ее расслабленного счастливого лица мое напряжение пропадает. Я просто стала каким-то параноиком. Может быть из-за того, что я была в пустыне, и понимала, что чтобы не случилось я не смогу добраться до нее за пару часов, там мы словно вернулись в прошлое или скорее всего попали в другой мир.

Билли загребает меня в свои объятия.

— Прости, я разрушила твой монументальный приключенческий трах, но я, чертовски, рада тебя видеть.

Я ухмыляюсь.

— Я тоже очень рада тебя видеть. Смотрю, ты уже стала коричневой, как кофе.

— SPF с нулевым рангом всегда делает такой трюк. Заходи, — приглашает она, и закрывает дверь.

— Где он?

— Спит днем, как всегда. Джерри отправилась на кулинарные курсы, — объясняет она, пока ведет меня к его кроватки.

У меня сжимается сердце.

— Мне кажется, как будто он вырос, — шепчу я, взяв на руки его теплое упитанное тельце, и прижимая его к себе. Я вдыхаю его знакомый запах недавно вымытых волос. Я не знаю, о чем я подумала, когда Блейк сообщил, что его мать прилетела в Таиланд, но холодная рука с когтями вцепилась мне в живот. Я крепче прижимаю к себе своего сына. Теперь, когда я чувствую его на своих руках, понимаю, что все переживания были напрасны.

— Я обычно просто колю его булавкой, когда хочу разбудить, — говорит Билли.

Я смеюсь, и последняя оставшаяся тень напряжения во всем моем теле исчезает. Сораб не просыпается и через некоторое время я кладу его обратно в кроватку.

Билли и я болтаем, когда Блейк входит в дверь. Он быстро и мимоходом кивает Билли, его мысли явно заняты другими делами, поворачивается ко мне сообщая, что его мать хочет встретиться с нами внизу через час, чтобы выпить кофе. Затем он поворачивается к Билли.

— Брайан стукнет в дверь через час. Ты принесешь Сораба вниз? — спрашивает он хмурясь.

— Конечно.

— Спасибо, Билли, — говорит Блейк.

— Без проблем.

Он берет меня за руку и начинает выводить из номера, но затем останавливается в дверях и обращается к Билли снова:

— Ты отлично отшила мою мать.

Щеки Билли становятся темно-красными от подобного комплимента.

У меня есть всего лишь время для быстрого душа и переодеться, прежде чем мы спустимся вниз. Я точно не знаю, как мне следует одеться и не совсем внутренне морально готова встретиться с моей свекровью, поэтому нервно натягиваю платье поверх бикини. Я нахожусь в отпуске в конце концов, и было бы глупо наряжаться.

Блейк наклоняется и говорит мне, что я выгляжу на миллион долларов, но я все равно не в силах остановить мандраж и неприятное ощущение внутри моего живота, словно меня вызывает начальница к себе в кабинет.

Когда мы заходим в первоклассный бар я замечаю ее сразу, голубоглазая блондинка с бледной кожей, сохранившаяся словно нестареющий манекен. На ее лице нет ни одной морщинки. Она запросто могла сойти за сестру Блейка!

На ней темно-розовый пиджак, который напоминает мне зубной порошок, хранившийся в шкафу у бабушки в ванной. Ювелирные украшения, висящие у нее на шеи, приковывают взгляд, напоминая рогатую голову буйвола. Ничего подобного я никогда не видела. Очень странное украшение, но красивое. Она не встает при нашем приближении.

Блейк отпускает мою руку и обходит вокруг низкого столика, чтобы поцеловать свою мать в обе щеки. Она приподнимает свое лицо и изящно получает его поцелуи.

— Здравствуй, дорогой, — говорит она тихо.

Блейк выпрямляется и смотрит на нее с выражением, я не могу определить каким, наверное, раздражение, смешанное с уступчивостью.

— Зачем ты приехала сюда, мама?

— Если Магомет не идет к горе, — начинает бормотать она.

Блейк обнимает меня за талию, говоря:

— Лана, познакомься с моей матерью, Хеленой.

— Здравствуй, Лана, — ее голос холодный и слегка отстраненный, но дружелюбный, тон как бы говорит «приближайся, но с осторожностью».

— Здравствуйте, миссис Баррингтон, — отвечаю я, пасуя перед ее значимостью.

— Хелена, — поправляет она с почти дружелюбной улыбкой.

— Хелена, — тихо соглашаюсь я.

Блейк указывает на диван, и я опускаюсь на него, он усаживается рядом со мной. Кажется, его мать пьет негазированную минеральную воду, ее стакан наполовину полон прозрачной жидкостью и стоит бутылка на столе.

— Может вы хотите что-нибудь заказать? — спрашивает она.

— Как насчет кофе? — предлагает мне Блейк.

— Я хотела бы что-то холодное, — у меня пересохло горло.

Улыбающийся официант в униформе оказывается со стороны Блейка с меню, Блейк передает его мне, себе же заказывает маленький экспрессо.

Я начинаю просматривать меню и чувствую, как его мать внимательно окидывает меня взглядом, я не хочу встречаться с ней глазами. Поэтому погружаюсь в изучение всевозможных напитков, через пару минут, поднимаю глаза на официанта и заказываю арбузный сок. Официант с поклоном удаляется.

— Итак, — говорит Хелена.

— Кто-нибудь слышал о матери, которая прерывает медовый месяц своего собственного сына?

— А где это видано, чтобы собственный сын не пригласил свою мать на свадьбу?

— Мы оставили тебе кусочек торта, — его голос звучит ровно, без провокаций.

— Я не ем торт.

Блейк вздыхает.

— Прости, что не пригласил тебя, но я не хотел неприятностей.

— Насколько я слышала, у тебя их было предостаточно, — парирует она.

— Не начинай, — предостерегает ее Блейк.

— Это уже стало притчей во языцех. Мои лучшие друзья не могли дождаться, чтобы не позвонить мне и не рассказать самую крупную сплетню, — говорит она с болью в голосе.

Я кусаю губу, потому что они двое даже не замечают моего присутствия. По правде говоря, Блейку следовало встретиться с ней без меня.

— Ради этого ты проделала весь этот долгий путь, чтобы поговорить об этом? — спрашивает Блейк, и в его голосе звучат первые нотки нетерпения.

— Нет, если честно, я прилетела, чтобы увидеть своего внука.

— Я могу принести его, — быстро вставляю я.

Блейк похоже собирается протестовать.

Но Хелена поворачивается ко мне с улыбкой.

— Это будет просто замечательно. Спасибо, Лана.

Широкая улыбка застывает у меня на лице, я начинаю пятиться от них бочком, и из-за своей поспешности ударяюсь коленом о край стола, глотая крик от боли.

— Ты в порядке? — обеспокоенно спрашивает Блейк.

Я тут же киваю и устремляюсь к выходу. Я почти уже выхожу из бара, но ничего не могу с собой поделать, чтобы быстро не обернуться и не посмотреть на них. Блейк смотрит мне вслед, а его мать наблюдает за ним. Как только подхожу к лифтам, двери открываются, и я сталкиваюсь нос к носу с Билли. Брайан стоит рядом с ней, он ненавязчиво кивает мне, и отходит в сторонку на несколько шагов.

Сораб визжит с нескрываемым восторгом, как только видит меня. Он протягивает ко мне свои ручки, и машет ими с нетерпением. Я беру его на руки, начиная целовать, он крепко обнимает меня за шею и заливается от смеха.

— Ты побледнела. Может ты встретила, демона, одетого в шкуру овцы, — говорит Билли.

— Чрезвычайно шикарную, правда, — говорю я шепотом.

— Да, великолепна до рвотного рефлекса. И каково это?

— Чужой против хищника.

Она смеется.

— И кто из них твой муж?

— Ты имеешь в виду, кто победит?

— Хищник, я думаю.

— Это будет точно он.

— Не дай ей укусить тебя, дорогая.

— Не дам.

— Значит так, я направляюсь к бассейну, чтобы немного позагорать. Приходи ко мне, когда вы закончите, — говорит она и уходит, громко шлепая вьетнамками о блестящий гранитный пол.

— Увидимся позже, — кричу я ей вслед, и с обожанием смотрю на Сораба, оставляя еще поцелуи на его лице, он широко улыбается мне. — Значит, ты скучал по мамочке? — Спрашиваю я, и он крепче хватает меня за шею и оставляет очень влажный поцелуй на моих губах.

— Ладно, пойдем проведаем твою бабушку.

В дверях бара я вижу, что Блейк с матерью что-то бурно обсуждают. Как только она замечает нас, перестает спорить и широко улыбаясь, встает, чтобы поприветствовать своего внука.

— Ах, какой красивый ребенок, — восклицает она. — Голубые глаза и круглое лицо. Дитя Луны. Как и ты, Блейк, — говорит она.

— Нет, он нет, — жестко отвечает Блейк, и мне становится интересно, что они имеют в виду.

Она смеется и протягивает свои прекрасно сохранившиеся руки, с бледно-розовым маникюром к Сорабу.

Но Сораб зарывает лицо мне в шею, и смотрит с тоской на Блейка, к которому он действительно хочет пойти на ручки.

— Он немного сдержанный с незнакомцами, — говорю я извиняющимся тоном.

— Привет, — радостно мурлычет она, но Сораб продолжает держать свою голову у меня на плече, но все же поворачивает лицом к ней, но без улыбки, просто наблюдая.

— Он не много разговаривает, — добавляю я.

Хелена смеется.

— Он такой же, как ты, Блейк. Прямо точно, как ты.

Я смотрю на Блейка, который, не проявляя ни одной эмоции, смотрит на нас, как только он ловит мой взгляд, уголки его губ чуть-чуть приподнимаются вверх. Хелена садится на свое место, берет белую сумочку из крокодиловой кожи, с тихим щелчком открывает ее, в воздухе тут же появляется еле заметный запах новой кожи, и внутри на подкладке мелькает лейбл «Gadino». Она достает чупа-чупс, медленно разворачивает его и протягивает Сорабу. На кончике моего языка вертится слово «нет», мы не даем ему сладости и сахар, но я сдерживаюсь. Сораб зачарованно смотрит на дразнящий красный леденец, и видно, что он хочет его.