– Они у тебя что, с собой?

– Конечно, – невозмутимо ответил Сапрыкин.

– Послушай, ты не разыгрываешь меня?

– Нет.

– Тогда приезжай, я тебя жду. А что касается Логинова, то я боюсь за него…

Глава 13

НЕСОСТОЯВШАЯСЯ ПОЕЗДКА В КОКТЕБЕЛЬ, ИЛИ «ПЕЙТЕ, ДЕТИ, МОЛОКО…»

– С кем это ты сейчас разговаривала? – неожиданно появилась в дверях Сара. – Со своим прокурором?

– Нет, не угадала. Логинов пропал. Поехал вчера за мной в «Ландыш» и не вернулся. А разговаривала я с Сапрыкиным. Он должен сейчас подъехать ко мне с фотографией Стеллы.

– Стеллы? Это еще зачем?

– Мне необходимо кое-что выяснить.

– А может, ты все же угомонишься и прекратишь расследование? – вдруг сказала Сара. – У тебя же нервы уже ни к черту.

– Не могу. Слишком уж много совпадений. Мне кажется, что я на верном пути.

– Как хочешь, – пожала она плечами, – тогда я пойду? Раз ты успокоилась, мне здесь делать нечего… Ведь так?

– Не знаю, что будет вечером и тем более ночью, но пока со мной все в порядке.

Сара молча собралась и направилась в прихожую.

– И все-таки советую тебе оставить в покое Ядова. Кстати, ты ведь, кажется, так и не села за рояль. Ты не хочешь посмотреть, чем ему можно помочь?

– Похоже, ты и сама не прочь узнать, где находятся его денежки? А, Сара?

– Конечно. Но решать тебе.

Она ушла, а через несколько минут в дверь позвонил Сапрыкин. Он отдал ей две фотографии и почти сразу же уехал.

– Думаю, тебе лучше некоторое время побыть дома, – на прощанье сказал он. – Я не знаю, чем ты сейчас занимаешься, но Логинов пропал, вся прокуратура стоит на ушах.

– Скажи, Сережа, не в службу, а в дружбу, вы откопали что-нибудь про Ядова?

– Ты и об этом знаешь? Скажу только одно: мы его ищем. Он засветился в одном нехорошем деле и, возможно, имеет отношение к серии убийств. Если ты в курсе, то наверняка знаешь, о ком идет речь. Больше мне тебе сказать пока нечего.

Он ушел, а Наталия разложила перед собой фотографии, на которых крупным планом была изображена Стелла – красивая девушка с легкой улыбкой на лице. Большие глаза, светлые волосы и чуть вздернутый нос, придававший лицу особую прелесть. Где-то она уже видела это лицо, эти глаза и нос… Именно на фотографии.

Она пошла в прихожую и принесла оттуда, из кармана джинсовой куртки, черно-белую фотографию, которую дал ей лодочник. И словно услышала его слова: «А это и есть тот молодой человек, который все расспрашивал про Майю и следовал за нею на лодке, но так и не осмелился познакомиться…» Вот она, долгожданная разгадка: лицо молодого мужчины и лицо Стеллы. Одно и то же лицо. А вот и спортивный костюм. Значит, Стелла, надев парик с короткими волосами и белую бейсболку, спортивный костюм и непомерно большие кроссовки, превратилась в молодого мужчину, который зачем-то преследовал Майю. А ведь это он, вернее, она подбрасывала в кувшинки записки… Зачем? А затем, чтобы испугать Майю и заставить ее уехать из «Ландыша». Ну почему, почему все вертится вокруг этой турбазы? Что в ней такого особенного? Почему Логинов, который отправился туда вчера вечером, пропал? Может, ему повезло и он вышел на след убийцы Шаталова, Майи, Лоры Арсиньевич и Алефиренко?

Наталия принесла сумку, в которой хранила все, что было каким-то образом связано с событиями последних дней, и, обнаружив лубочный пейзаж с пасущимися на лугу коровами, почувствовала вдруг какую-то нервозность. Ее раздражали эти коровы. Эту картинку она прихватила из мастерской Алефиренко. Зачем ему было рисовать такую чепуху? Это далеко не шедевр. И вряд ли он рисовал это по вдохновению. Разве что на заказ. Но для чего? Кому? Похоже на эскиз. Коровы навели на мысль проверить, действительно ли в районе «Ландыша» находится экспериментальная молочная ферма, о которой рассказывал ей лодочник. Но как это сделать?

Она оделась и поехала в районную администрацию. В отделе, ведающем сельским хозяйством, Наталия, представившись журналисткой, справилась, действительно ли существует такая ферма и кто там хозяин. Ей ответили, что в тех краях находится ферма, куда в прошлом году завезли голландских коров, и что она продает свою продукцию молочному комбинату. Хозяин там некий Ядов, вполне благополучный фермер, исправно платящий налоги и собирающийся в ближайшем будущем расшириться, то есть открыть колбасный цех и для этой цели заняться выращиванием свиней.

Наталия вышла из здания администрации в шоке. Даже закурила прямо на улице. «Пейте, дети, молоко, будете здоровы!» Сев в машину, она помчалась в «Ландыш».

Первый человек, которого она увидела, был Александр Карпович.

– Снова к нам? – заулыбался он, идя ей навстречу. – А что же ваш муж? Он был здесь вчера вечером.

– Какой еще муж?

– Тот, который уже приезжал к вам в тот день, когда мы с вами беседовали возле вашего домика, помните, я еще дал вам фотографию? Вы хоть и сказали мне, что в домике никого нет, но я же видел… Так вот, он искал вас вчера, расспрашивал, когда вы уехали.

– Ну и что вы ему ответили? – Она чуть было не сказала «наплели», уж слишком любопытен и назойлив был этот лодочник. «Его убить мало за шпионские замашки».

– Сказал, что вы уехали. Вот и все.

«Все ли?» Ведь он мог выследить и то, с кем и где она провела весь день. «Какой неприятный человек».

– И он уехал?

– Не знаю. У меня пропала лодка, и я отправился ее искать.

– Мне бы хотелось покататься, – сказала Наталия. – Вы не могли бы одолжить одну из ваших лодок? Я заплачу или оставлю паспорт, как хотите.

– Зачем? Вы мне очень симпатичны. Кроме того, я вам верю. Берите любую, вон ту, например, розовую. Вы не заблудитесь?

Он спросил это так, словно уже заранее знал, куда она отправляется. Еще, чего доброго, напросится в провожатые.

– Нет. Я знаю, куда плыть, – заверила она лодочника. – Просто мне необходимо побыть одной.

– У вас, у молодых женщин, одни сложности на уме. Жили бы себе спокойно. А то ездите порознь отдыхать, а потом мучаетесь ревностью, – зачем-то сказал он, выдавая ей весла и помогая оттолкнуться от берега.

И снова тихая речная гладь, спокойные зеленые берета, извилистые протоки. Цветы и ивы. Вот он, берег, на котором она увидела коров. Дубы с размытыми корнями, поваленное бревно, к которому она и привязала лодку. Когда она увидела корову – рыжую, в белых пятнах, – чувство гадливости вновь охватило ее. Крупное животное стояло неподвижно в нескольких метрах от нее. Не шелохнувшись, Наталия с бьющимся сердцем подошла поближе и протянула руку. Коснулась коровы и вновь отдернула ее. Все, как прошлый раз. Только сейчас она не закричит, а попытается понять, почему вид коровы вызывает у нее такое омерзительное чувство. Она снова коснулась шерсти коровы – но это была не шерсть. Корова была совершенно гладкая на ощупь. Гладкая и холодная. Она стояла таким образом, что Наталия не видела ее морды, а только заднюю часть туловища и левый бок. Но ей стало совсем уж не по себе, когда она обошла животное и, к своему ужасу, обнаружила, что это муляж. Корова была сделана из материала, напоминающего папье-маше. В двух шагах от нее стояла еще одна, тоже искусственная, только черная, с белым пятном на боку. Оставив позади себя странных «коров», Наталия забралась на небольшой пригорок, и перед ней открылся великолепный вид: низина, зеленая, вся в цветах, застроенная несколькими рядами белых бараков. Вот она, экспериментальная ферма, принадлежащая Ядову. Высокая изгородь, сделанная из металлической сетки «рабица», не скрывала пасущееся на территории фермы стадо. Но на этот раз коровы были настоящие. Они двигались, жевали траву, пытались прямо там же, на глазах у всех, заниматься любовью, если так можно было назвать этот грубый, по-настоящему животный акт. Территория была огромная и, судя по расположенному на ней высокому строению, напоминавшему вышку в тюрьмах, охранялась. Кроме белых вытянутых построек, предназначенных для содержания скота, Наталия разглядела еще несколько невысоких кирпичных домиков, очевидно, для работников фермы. Красный джип, серая «газель», грузовик, белая «Волга» и серебристая «Мазда» – автомобильный парк Ядова. Неужели Сара об этом ничего не знала? Знала, конечно. Но скрывала. А раз так, значит, у нее были (или до сих пор есть) на это причины. Ай да Сара!

Если она сейчас подойдет к высоким металлическим воротам, то непременно встретится с кем-нибудь из работающих на ферме. А что она им скажет? Представится журналисткой? А если выйдет Ядов? Тогда тем более: она скажет, что все хорошенько обдумала и согласна на него работать. Только таким образом ей удастся попасть на территорию странной фермы. А то, что за понятием «ферма» скрывается нечто другое, она уже нисколько не сомневалась: где это видано, чтобы вокруг обыкновенной, пусть даже и экспериментальной фермы «паслись» картонные коровы? К чему этот дичайший маскарад? И вдруг она вспомнила, как еще осенью ее внимание привлекла напечатанная в местной газете заметка одного журналиста о том, что, пролетая на вертолете над рекой Лизель, он заметил сверху «пасущихся» на снегу странных коров. Он был так поражен, что на следующий же день выбил себе путевку, с тем чтобы проверить этот факт, но коров на этом месте не обнаружил.

«Боже, какая нелепица! Ну зачем, зачем Ядову понадобились эти коровы?»

Выбрав на поляне невысокую кочку, Наталия устроилась на ней и, не сводя взгляда с ворот, стала ждать какого-нибудь движения. Может, ей повезет, и она увидит самого Ядова? Она была почти уверена, что именно здесь он и спрятал свой миниатюрный издательский центр. В одном из этих строений. Оригинальная идея, ничего не скажешь. Но все же: зачем ему эти коровы? И вдруг она поняла. Журналист обнаружил их не случайно. Она вспомнила, что на тот момент, когда эта статья была напечатана, уже выпал снег. А ведь был еще только октябрь. Где-то самое начало месяца. Значит, коровы остались с лета, то есть с тепла. Он оформил документацию на молочную ферму, наверняка взял крупный кредит под это дело, но, вместо того чтобы привозить племенных коров из Голландии и закупать корма, закупил компьютеры и прочую необходимую для подготовки к изданию журнала технику. Построил небольшую автономную электростанцию (Наталия с трудом разглядела ее на задворках фермы) и начал работать. Северин рыскал по городу в поисках девушек-фотомоделей, давая, к примеру, объявления в газетах (это все не составляет труда проверить), и фотографировал их; Шаталов писал тексты и одновременно являлся редактором журнала, Майя осуществляла связь с финнами и, скорее всего, сама отвозила дискеты в Хельсинки… А художник Алефиренко нарисовал эскизы муляжей коров, которых предполагалось расставить таким образом, чтобы создать иллюзию присутствия на территории несуществующей пока фермы настоящего стада.