Девушка гордо вскинула головку:

– Неужели вы думали, что будете целый день занимать мои мысли, сэр?

– Не скрою, надеялся, что для меня найдется местечко в ваших мыслях!

Мисс Чалонер, не выдержав, вмешалась в этот милый разговор:

– Мне кажется, я сейчас видела мисс Мэтчемс в конце аллеи.

Маркиз недовольно взглянул на нее, но София с притворной радостью воскликнула:

– Где? Я обязательно должна с ней увидеться!

Скоро они разыскали мисс Мэтчемс с братом Джеймсом, и мисс Чалонер окончательно поняла, что эта пара была предназначена для отвлекающего маневра, ибо они немедленно вовлекли Мэри в разговор и попытались отстать от влюбленных вместе с ней. Их попытка не увенчалась успехом, и вскоре, раздосадованные тем что мисс Чалонер упрямо следует за парочкой брат и сестра сердито умолкли. Маркиз и София тихо переговаривались, не замечая никого.

Так как с ней больше никто не разговаривал тем более что мистер Мэтчемс отстал, а мисс Мэтчемс была озабочена лишь тем, чтобы не намочить подол платья в мокрой траве, у мисс Чалонер появилась редкая возможность без помех понаблюдать за голубками, и ей понадобилось совсем немного времени, чтобы понять, что любви между ними нет. Скорее всего сестра наскучит его светлости уже через неделю-другую. Слушая его, наблюдая за ним, Мэри удивилась, что сестра не замечает явного: она лишь очередное легкое увлечение этого человека, не более того. Разумеется, он будет добиваться своего, это было в его привычках – непременно получать то, что он хочет. Мисс Чалонер была теперь убеждена, что, получив свое, он исчезнет, а от любви не останется и следа. Софию постигнет горе и глубокое разочарование. Она напрасно надеется затащить маркиза к алтарю. Вайдел не боится никаких скандалов, он уже дал понять, что его не смущают пересуды и мнение света и он всегда намерен поступать так, как ему нравится. Скандал!.. Мэри чуть не рассмеялась. Да он проигнорирует его в своей обычной высокомерной манере, ничуть не боясь общественного мнения, лишь поднимет черные брови и сделает удивленный вид.

Она думала об этом все время, пока прогулка не закончилась. По тому, как тихо маркиз что-то сказал Софии на прощанье, мисс Чалонер поняла, что следующее свидание назначено. София ни словом не обмолвилась об этом на обратном пути, ее оживленная улыбка исчезла вместе с маркизом. Зато всю обратную дорогу она пеняла сестре на ее «бестактное» поведение. Неужели так трудно было отойти и оставить их с маркизом наедине?!

Что касается Вайдела, расставшегося с Софией, то, неожиданно для себя обнаружив массу свободного времени, он направился на Хаф-Мун-стрит, где жил самый близкий ему по духу родственник.

Несмотря на то, что стрелки часов уже перевалили за двенадцать, маркиз нашел дядю еще в халате и без парика. На столике стоял поднос с остатками завтрака, а лорд Руперт Алайстер курил длинную трубку и читал почту. Услышав, что открылась дверь, он схватил было лежавший поблизости парик, но, увидев племянника, успокоился.

– А, это ты! Вот, посмотри, что скажешь на это? – Он перебросил маркизу письмо, которое только что читал, и вскрыл другое.

Вайдел положил шляпу и трость, подошел к камину, на ходу читая письмо, потом ухмыльнулся.

– Что же здесь непонятного, дядюшка? Мистер Тремлоув будет признателен, если вы оплатите его счет. Что за дьявол, кто этот мистер Тремлоув?

– Чертов парикмахер, – прорычал лорд Руперт, – и каков же, по его мнению, мой долг? Маркиз назвал весьма впечатляющую сумму.

– Все враки! – возмутился лорд Руперт. – Да я таких денег не видел ни разу в своей жизни. А за что? Что я от него получил? Ничего! Пару париков, из которых один ни разу не надел, и флакон с помадой! Неужели этот тип решил, что за это я буду платить?

Вопрос прозвучал чисто риторически, но маркиз спросил:

– Сколько времени он вас знает, Руперт?

– Господи, всю мою жизнь, будь проклята его наглость!

– Ну тогда он и не думает, что вы заплатите.

Лорд Руперт черенком трубки указал на письмо мистера Тремлоува:

– Вот что я тебе скажу, мой мальчик. Выбрось эту наглую ложь в огонь.

Маркиз повиновался без малейших колебаний. Тем временем лорд Руперт читал другое письмо.

– То же самое! – воскликнул он, отправив второе письмо в огонь вслед за первым. – Ничего, кроме проклятых счетов! А что тебе приносит почта, Вайдел?

– Любовные письма, – коротко ответив маркиз.

– Счастливец! – рассмеялся дядюшка. Избавившись от остальной корреспонденции таким же способом, он внезапно посерьезнел. – Что-то я должен был сказать тебе… Но что? – Он покачал головой. – Вылетело из головы начисто. И это дает мне повод дать тебе совет, мой мальчик. Не притрагивайся к бренди! Бургундское – куда ни шло, и если сможешь проглотить – портвейн, но бренди – дьявольское зелье!

– Трещит голова, Руперт? – заботливо осведомился маркиз.

– Как никогда в жизни! – признался лорд руперт. Он вытянул длинные ноги, скрестил их и по-совиному посмотрел на племянника. Его вдруг осенило, что еще слишком рано для визитов. Поэтому он подозрительно спросил: – Что это тебя привело ко мне? Если хочешь занять денег, скажу честно – я на нуле! Вчера проигрался в пух и прах. Неделю уже не выигрывал. Бросаю фараон и перехожу на вист.

Вайдел прислонился спиной к каминной плите, засунув руки в карманы.

– Я никогда не тешу себя несбыточными мечтами, дядя, – сказал он ласково. – Я просто пришел, чтобы иметь удовольствие увидеть вас. Вы верите?

Его светлость выбросил вперед руку запрещающим жестом.

– Не делай этого, мой мальчик. Ты сейчас так похож на Эйвона, что я просто не вынесу. Если ты пришел не затем, чтобы занять денег…

– Вообще-то цель могла быть совсем иной, – прервал его маркиз.

У лорда Руперта отвалилась челюсть.

– Господи, не у тебя ли я занял пятьсот фунтов в прошлом месяце? И когда я обещал вернуть?

– В Судный день, вероятно, – непочтительно ответил племянник. Лорд Руперт кивнул.

– Не раньше, если удача не повернется лицом ко мне, – мрачно согласился он. – Если хочешь, мой мальчик, я попрошу за тебя у Эйвона.

– Я ведь и сам могу у него попросить, не так ли?

– Признаюсь тебе, Вайдел, я не имею желания говорить с ним по поводу денег с тех пор, как за мной начали охотиться судейские крысы. Не то чтобы он негодовал. Но он умеет быть очень неприятным по поводу подобных мелочей. Послушай, Вайдел, если ты собираешься превратиться в двойника Эйвона – ты для меня потерян как друг. С тобой покончено.

– Господи, неужели я переживу это? – насмешливо произнес маркиз.

Руперт начал было вставать, но, застонав, рухнул обратно в кресло.

– Знаешь, ты должен следить за собой. – Он снова принял расслабленную позу. – Одного Эйвона в семье вполне достаточно. Он имеет отвратительную привычку обижать людей, и у него полно врагов. – Он помолчал и поскреб голову. – Да ведь и у тебя их немало?

– Похоже на то, – охотно согласился маркиз, – но меня это не волнует.

– А ты нахал! Послушай, тебя вообще что-нибудь волнует? Маркиз зевнул:

– Пока не пришлось встретиться с поводом, достойным волнения.

– Хм… А как насчет женщин? Тонкие губы скривились.

– Меньше всего хлопот. Лорд Руперт нахмурился:

– Ну должно же быть хоть что-нибудь, Вайдел!

– Проповедь, дядя?

– Совет, мой мальчик. С тобой что-то неладно. Ты вечно гоняешься за какой-нибудь юбкой, но ни одна тебя не интересует по-настоящему! – Внезапно он замолчал и хлопнул себя по лбу. – Вспомнил! То, что я хотел тебе сказать!

– О? – Легкое любопытство прозвучало в голосе маркиза. – Нашли обольстительницу, лорд Руперт? В вашем-то возрасте, дядюшка!

– Не делай из меня выжившего из ума старика! – сказал лорд Руперт с негодованием. – Впрочем, не в этом дело. Это серьезно, Доминик. Где бургундское? Выпей капельку, мой мальчик, это тебе не повредит. – Он взял бутылку и разлил вино в бокалы. – Так вот, на этот раз я серьезно… Ну, как вино? Неплохо, а? Забыл, где я его брал…

– Хорошее вино. – Маркиз налил еще. – Оно из моих подвалов, дядя.

– Правда? Вайдел, ты унаследовал вкус отца, я всегда это знал. Ваша лучшая черта – отменный вкус.

Маркиз поклонился:

– Благодарю. Так что за серьезный разговор?

– Я как раз собираюсь его начать. Не перебивай, мой мальчик, это дурная привычка. – Осушив свой бокал, лорд поставил его обратно на стол. – Немного прояснилось в голове. Я по поводу той, с желтыми волосами. Ну, девицы, с которой ты появился в Воксхолл-Гарден. Не могу припомнить ее имя. – Он протянул длинную руку к бутылке. – Эйвон знает про нее, учти.

– Ну и что?

– Прекрати говорить мне «ну»! Говорю тебе – Эйвон знает, и он недоволен тобой.

– Конечно, мой отец знает. Он вообще знает все и всегда. Но что из того?

– Ты очень самонадеян. Но советую дослушать на этот раз до конца. Эта девица… черт, вылетело из головы ее имя…

– Не важно, продолжайте.

– Ну нет! Не могу же я рассказывать, не зная имени. Как я, по-твоему, должен ее называть?

– Да, пожалуйста, но ведь вы через пять минут все равно забудете. Ее зовут София.

– Да нет же, это была совсем другая, – нетерпеливо возразил лорд Руперт. – София была давно, еще до тебя, задолго до твоего рождения. Она чуть не подцепила меня. Я тебя предупредил, Доминик. Запомни!

– Вы – сама доброта, – вежливо ответил маркиз, – но я могу повторить то, что говорил тысячу раз – я не собираюсь жениться!

– Но ведь эта София отличается от твоя обычных увлечений? Дочь торговца? Готов спорить, ты нарвешься на неприятности.

– Только не я. Кстати, ты говорил о мои врагах, так вот, ее сестрица одна из них, или ничего не понимаю в людях.

– А я видел сестру? Нет? Мамаша точно постарается тебя окрутить. В жизни не видел отвратительней этой гарпии!

– Что касается сестры, она охотно отправила бы меня прямиком в ад. Я не нравлюсь мисс жеманнице.