Джентльмен открыл табакерку и взял тонкую щепотку табаку.

– Если вам удалось спасти свою честь, мисс Чалонер, то, зная маркиза, могу предположить, что ваши действия были крайне решительными. Вы меня так заинтриговали, что я просто изнываю от нетерпения и любопытства. Расскажите же скорей, что произошло дальше!

– Я стреляла в него, – коротко ответила мисс Чалонер.

Рука, поднесшая было щепоть табаку к носу, на мгновение замерла.

– Примите мои поздравления, – спокойно сказал джентльмен и вдохнул табак.

– Рана оказалась несерьезной, – продолжала мисс Чалонер, – но это сразу его отрезвило.

– Иначе и быть не могло, – согласился джентльмен.

– О да, сэр. Маркиз наконец начал понимать, что я не вульгарная особа, готовая к развлечениям, и что я настроена весьма серьезно.

– Он понял? Вы подумайте, у него, оказывается, неплохая интуиция!

Мисс Чалонер произнесла с достоинством:

– Вы смеетесь, сэр, но уверяю вас, тот момент вовсе не был так забавен, как может показаться.

Джентльмен отвесил поклон.

– Примите мои извинения, – торжественно сказал он, – но, умоляю, продолжайте. Что произошло дальше?

– Маркиз настоял, чтобы я все без утайки ему рассказала. И мне пришлось выложить всю правду. Выслушав меня, он заявил, что видит для меня единственный выход – выйти за него замуж.

Пожилой джентльмен, рассматривавший во время ее речи эмалевый узор на своей табакерке, поднял глаза и устремил проницательный взор на мисс Чалонер.

– Мы подошли к самому интересному моменту во всей вашей истории. Продолжайте же!

Она опустила глаза, глядя на стиснутые на коленях руки.

– Разумеется, я не могла согласиться на такое неожиданное и дикое предложение, сэр. И вынуждена была отклонить предложение маркиза.

– Я не считаю себя идиотом, – сказал джентльмен задумчиво, – но не совсем понимаю вас. Разделяя ваше решение отказать такому беспутному молодому человеку, как маркиз Вайдел, все же признаю, что ваше положение было настолько отчаянным, что вы не должны были отказывать ему. Или существовала еще какая-то причина?

– Во-первых, я знала, что совершенно безразлична маркизу, сэр, – сказала тихо мисс Чалонер. – Во-вторых, несомненно, что брак со мной явился бы для него прискорбным mecalliance. Но, право же, мне не хотелось бы сейчас обсуждать эту тему, если вы не возражаете. И поскольку мне нельзя было возвращаться в Англию, я попросила маркиза довезти меня до Парижа, где надеялась найти подходящую работу, о чем уже говорила вам.

Монокль опять был поднесен к глазу.

– Вы чрезвычайно хладнокровно встретили превратности судьбы, мисс Чалонер. Она пожала плечами:

– А что мне еще оставалось делать, сэр? Падать в обморок и прибегать к нюхательной соли? К тому же у меня на руках был больной маркиз, его рана, хотя и несерьезная, воспалилась. А поскольку он был склонен делать массу вещей, весьма неблагоразумных в его положении, я была слишком занята тем, чтобы не дать ему поступать опрометчиво. Так что почти не оставалось времени думать о моей собственной участи.

– За время нашего короткого знакомства, мисс Чалонер, у меня сложилось убеждение, что вам удалось удерживать лорда Вайдела от опрометчивых поступков.

– О да, – ответила она, – им можно легко управлять, если… если хорошо его знать, сэр. Право же, тогда это вовсе не трудно.

Монокль выпал из рук джентльмена.

– Родители маркиза должны просто мечтать о встрече с вами, – убежденно сказал он. Она горько улыбнулась:

– Боюсь, это не так, сэр. Позвольте спросить, вы знакомы с его светлостью, герцогом Эйвоном?

– Весьма близко, – ответил он и слегка усмехнулся.

– О, но тогда… – Она помолчала. – Короче говоря, сэр, я отказала лорду Вайделу, и мы…

– Но, по-моему, вы только что собирались нарисовать некоторый портрет герцога? – вежливо прервал он. – Или я не прав?

– Хотела, сэр, но, поскольку вы близко знакомы с ним, я воздержусь.

– Не надо, прошу вас. И в каком же чудовищном свете вам предстает сей джентльмен?

– Я никогда в жизни его не видела, сэр. Могла судить лишь по высказываниям других и из немногих замечаний, оброненных маркизом Вайделом. Если хотите, сэр, я считаю герцога человеком бессердечным и безнравственным. Он кажется мне фигурой зловещей и, судя по всему, крайне неразборчив в средствах достижения своих целей.

Джентльмена, казалось, весьма позабавила эта характеристика.

– Я далек от мысли разубеждать вас, мисс Чалонер, но позвольте узнать, вы так мастерски составили сей портрет уж не со слов ли лорда Вайдела?

– Если вы спрашиваете, говорил ли плохо о герцоге лорд, я отвечу: нет, сэр. Мне даже показалось, что он привязан к герцогу. Но мои личные выводы об этом человеке сделаны на основе многих источников, а также принимая во внимание тот поистине животный страх, который испытывает перед герцогом его племянница и моя подруга, мисс Джулиана Mapлинг. Маркиз же как-то дал понять, что герцог обладает каким-то сверхъестественным чутьем, всеведущ и всегда достигает успеха во всех своих начинаниях.

– Приятно слышать, что лорд Вайдел питает столь глубокое уважение к герцогу, – заметил джентльмен.

– Правда, сэр? Имея свое мнение об этом человеке, я поняла, как далек будет герцог от

желания встретиться со мной. И скорее всего лишит наследства лорда Вайдела, если тот вздумает жениться на мне.

– Вы нарисовали замечательный портрет, мисс Чалонер, но смею вас уверить, какими бы чувствами ни руководствовался герцог, он никогда не поступил бы подобным жестоким образом.

– Вы так думаете? Не знаю, но почему-то уверена, что герцог не допустит женитьбы сына на такой ничтожной особе… Но продолжаю рассказ, сэр. Лорд Вайдел, узнав, что я училась в школе вместе с его кузиной, мисс Марлинг, привез меня в Париж и поручил ей заботиться обо мне на то время, пока он не разыщет английского пастора, чтобы тот обвенчал нас. Мисс Марлинг была тайно обручена с неким мистером Комином, но их помолвка распалась – и безвозвратно, так показалось мне. Мистер Комин, будучи истинным джентльменом, предложил мне свою руку, чтобы я могла освободиться от опеки и притязаний лорда Вайдела. И мне стыдно признаться вам, сэр, но мое положение было настолько отчаянным, что я приняла предложение мистера Комина и отправилась с ним в Дижон, где лорд Вайдел случайно нашел английского священника. К несчастью, мистер Комин решил быть порядочным по отношению к маркизу и оставил ему письмо с уведомлением, что мы решили пожениться. Получив его, лорд Вайдел в сопровождении мисс Марлинг догнал нас в Дижоне до того, как мы успели связать себя узами брака. Произошла ужасная сцена. Мистер Комин, желая защитить меня от… от домогательств лорда Вайдела, сказал ему, что мы уже стали мужем и женой. Лорд, пожелав тут же сделать меня вдовой, чуть не задушил мистера Комина. Возможно, он и лишил бы его жизни, крепко стиснув ему горло, если бы я не схватила кувшин с водой и не вылила на них обоих. И только тогда маркиз выпустил мистера Комина…

– Кувшин с водой! – Плечи джентльмена слегка задрожали от сдерживаемого смеха. – Но продолжайте же, мисс Чалонер, продолжайте!

– После этого, – сказала она как о само собой разумеющемся, – они стали драться на шпагах.

– Как интересно! – воскликнул джентльмен. – И где же они дрались на этих самых шпагах?

– О, прямо в гостиничном номере. У Джулианы случилась истерика.

– Об этом вы могли бы и не говорить, трудно предположить иное, но меня сейчас крайне интересует главное: куда делся труп мистера Комина?

– Но он не был убит. Никто не пострадал, сэр.

–Вы меня просто поражаете.

– Конечно, мистер Комин мог бы оказаться убитым, если бы я не остановила дуэль. Поверьте, было самое время, сэр!

Джентльмен воззрился на нее с немым восхищением, но от внимательного постороннего взгляда не ускользнуло бы, что вся эта история его немало забавляет.

– Да, я и сам должен был догадаться, что вы остановили драку, – сказал он, – и какие же методы вы использовали на сей раз?

– Довольно грубые, но эффективные, сэр. Я попыталась накрыть шпаги плащом.

– Вы меня расстроили. Я воображал нечто более искусное. Вас не ранили?

– Немного, сэр. Шпага маркиза прорвала ткань и поцарапала меня, не более того. Зато дуэль сразу закончилась. Мистер Комин сказал, что после всего случившегося считает необходимым признаться маркизу, то есть сказать правду о нас, и я, чувствуя себя неважно и будучи потрясенной происшедшим, ушла в свою комнату. – Она помолчала, потом глубоко вздохнула. – Но не успела я дойти до лестницы, ведущей на второй этаж, сэр, как прибыла мать маркиза в сопровождении, насколько я поняла, лорда Руперта Алайстера. Они не заметили меня, когда прошли мимо, но я слышала, как ее светлость… ее светлость сказала лорду Вайделу, что он не должен на мне жениться ни в коем случае… Я выбежала из гостиницы, села в первый попавшийся дилижанс, отправлявшийся в Париж, он как раз остановился у входа, и приехала сюда. Вот и вся моя история, сэр.

Наступило молчание. Не в силах переносить пронзительный испытующий взгляд старого джентльмена, мисс Чалонер отвернулась. Молчание явно затягивалось, и она нашла в себе силы спросить:

– Теперь, когда вы все знаете, сэр, согласитесь ли вы помочь мне? Я имею в виду, помочь мне выбраться из затруднительного положения?

– Вдвойне теперь желаю этого, мисс Чалонер. Но, поскольку вы были со мной совершенно откровенны, сейчас я потребую еще большей откровенности от вас. Прав ли я в своем предположении, что вы любите маркиза Вайдела?

– Я люблю его слишком сильно, сэр, чтобы выйти за него замуж, – тихо ответила мисс Чалонер.

– Могу я узнать, что значит это «слишком»? Она подняла голову:

– Но как я могу выйти за него, сэр, зная, что его родители возненавидят меня и употребят всю свою власть, чтобы избежать этого брака? И как я могу позволить ему опуститься до своего уровня? Я не принадлежу к высшему обществу, хотя мой дед – сэр Джиль Чалонер. Прошу вас, давайте больше не будем говорить об этом! Я давно все для себя решила. Но время уходит, и боюсь, что маркиз догонит меня и на сей раз, отыскав в этой гостинице.