Эмилия Грин - Жеребец

Я знала, что он смотрит. И мне хотелось, чтобы он не пропустил ни секунды этого зрелища. Только вот одну деталь я всё-таки решила сохранить на самом донышке души. Целуя Жана, я вновь и вновь представляла, что ласкаю своим языком совершенно другого мужчину…

Они взялись за руки и, улыбаясь друг другу, двинулись по направлению к выходу из парка. Я будто прирос к земле, молча пожирая глазами удаляющиеся силуэты высокого худощавого парня и стройной девушки с распущенными каштановыми волосами.

Демиан и Вильям стояли по обе мои руки, также глядя им вслед.

– Ну, ты ведь уже не остановишься? Я правильно понимаю? – насмешливо заключил Вильям, поворачивая ко мне лицо.

– Трахнуть её – теперь уже дело чести! – сказал я нарочито спокойным голосом, хотя внутри у меня разворачивалась ядерная война.

– Хочешь, мы поможем тебе в этом деле? – серьезно спросил Дем, поправляя свою челку.

– Как-нибудь сам справлюсь. Я буду первым, кто залезет к ней в трусы. А потом хоть пустите её по кругу…

– Как великодушно, братишка! Я с удовольствием там побываю! Эта пигалица заслуживает моего внимания! – Демиан подмигнул, слегка закусив нижнюю губу, а меня передернуло от ярости.

– Лучше заткнись, я не в том настроении…

– Ну, что ты, Эрик, мы же, как три мушкетера! Один за всех – и все за одного, разве забыл?! Я всегда готов поделиться с тобой своей девчонкой! Пока еще не встретил такую, которую хотелось бы оставить себе! Но чем старше становлюсь, тем отчетливее понимаю – это невозможно… – Демиан с видом страдальца понуро опустил длинные ресницы, и мы с Вильямом заржали.

Он был неподражаемым. Темноволосый задира с вечно рассеченной кожей на ладонях из-за постоянных стычек, спортсмен, боксер, один из умнейших парней на юридическом факультете Сорбонны. Его ненавидели и обожали, и не было никого, кто бы оставался равнодушным к Демиану Готье. Только мы с Вильямом знали страшные подробности его детства… Поэтому абсолютно спокойно относились ко всем вызывающим выходках друга, странно, если бы кто-то, кто пережил подобное, вёл бы себя иначе…

Распрощался с друзьями и прыгнул в свой белый «Мерседес». По идее, нужно было обеспечить себе победу в «крестики-нолики», месяц уже подходил к концу, а мы с Демом шли ноздря в ноздрю. Но сегодня я остро нуждался в гордом одиночестве, поэтому выжав педаль газа до упора, с диким ревом мотора сорвался с места, выкрутив руль в сторону дома.

Оставаться в людном месте мне попросту было опасно. Мог сработать внутренний детонатор и разнести всё к чертям.

До сих пор перед глазами стояло зрелище их поцелуя. Ничего более отвратительного в жизни не видел… Особенно после того, как она плавилась в моих сильных руках. Я чуть рассудка не лишился на этом чёртовом колесе. Давненько не испытывал такого сексуального голода и лютого желания обладать.

Шею до сих пор саднило от её острых коготков.

– Маленький дерзкий котик… – губы изогнулись в болезненную улыбку, когда я вспомнил, как отчаянно она сопротивлялась.

Не для галочки, а по-настоящему, хотя я знал, что мог бы преподавать искусство французского поцелуя студентам Сорбонны. С практикой, разумеется.

Но Селеста какого-то черта боролась. Раздвинула бы ноги, и дело с концом. Я просто хотел ощутить её влагу на своих пальцах. Заставить её кусать губы от отчаянного желания, а после неудовлетворенной отпустить к брату. Но она так и не подчинилась.

Теперь уже я не мог отступить. Не захотела по-хорошему, придется пролиться слезам.

Мы распрощались с Жаном, и я быстро скрылась за дверью. Хотелось скорее остаться наедине с собственными мыслями, чтобы прийти в себя после всех событий этого безумного дня.

– Пап, я дома! – прокричала, вешая сумку на крючок в прихожей, после чего прошла в гостиную, удивленно распахнув глаза.

Отец сидел на полу, аккуратно складывая свои рубашки и пиджаки в большой коричневый чемодан.

– Собирайся, дочка, завтра утром я уже должен быть в консульстве Великобритании! Очень важная командировка! – только тут мой взгляд врезался в небольшой бирюзовый чемоданчик, сиротливо лежащий около дивана.

– Что? Не понимаю?.. – ноги сделались ватными, и я медленно осела в стоящее рядом кресло.

– Чего непонятного? Час назад мне позвонили по прямому поручению президента! Завтра днем намечено важное политическое совещание… Я должен быть в Лондоне! И ты, разумеется, поедешь со мной! – моё сердце замедлило свой ход.

Нет, только не это… Мою настоящую жизнь трудно было назвать сахарной, но это была моя жизнь! И ни в коем случае не хотелось покидать Париж! Я знала, чувствовала, что здесь моё место…

– Завтра в обед у меня важный коллоквиум по современной литературе! Я итак уже пропустила один в этом месяце, и преподаватель предупредила – если не приду на этот – останусь в конце семестра без зачета! А еще у меня хвост по химии, и я договорилась со старостой группы о совместных занятиях в библиотеке! Она обещала подтянуть меня за выходные… Никак не могу больше пропускать учебу… – подняла горящие лихорадочным огнем глаза, в надежде, что отец хоть раз прислушается к голосу здравого смысла.

Его странный ледяной взгляд с ног до головы обдал меня инеем. Секунд двадцать мужчина молчал, скользя глазами по моему лицу. Наконец, он растерянно развел руками.

– Но Селеста, я уеду минимум на неделю… Как ты будешь здесь одна? – спросил отец глухо, в то время как в моей душе начинали раздаваться отдаленные звуки фанфар.

– Папочка, ну, ты что? Я ведь уже взрослая! Тем более, мы договоримся каждый вечер созваниваться по видеосвязи! Днем буду находиться на учебе, а вечера коротать в библиотеке, скучая по тебе! – губы растянулись в сладкую улыбочку примерной дочки, которую я безошибочно научилась воспроизводить за эти годы.

Отец уселся в кресло напротив и медленно опустил голову, пока я мысленно взывала ко всем святым. «Боже, пожалуйста, пусть он разрешит мне остаться! Мне так необходим этот глоток свободы…» – крутилось где-то в мозгу, когда он, наконец, поднял на меня свои выцветшие голубые глаза и тихо произнес.

– Ну, хорошо! Честно говоря, в Лондоне мне придется с утра до ночи пропадать в консульстве! И, конечно, не хочется, чтобы у тебя возникли проблемы уже с первого семестра, это в первую очередь может отразиться на моей репутации! Так что я разрешу тебе остаться, но, Селеста, никаких гулянок и вечеринок! Ты слышишь меня? – я нежно улыбнулась, стараясь не выказать, насколько сильно внутри все озарилось сверкающими огнями фейерверков.

– Конечно, поняла! У меня и в мыслях нет никаких гулянок!

– И еще, этот молодой человек, Жан… Что между вами? – взволнованно спросил отец, потирая седеющий висок.

– Да ничего особенного, он также как и я учится на первом курсе Сорбонны, только на юридическом! Просто поделился конспектами по литературе, оказалось, у нас один преподаватель, а сегодня мы немного погуляли в парке… Думаю, дальше дружеских отношений не зайдет! – равнодушно пожала плечами, улавливая в глазах отца вспышку одобрения.

– Ладно… Мне через три часа уже ехать в аэропорт! Все очень серьезно… Иди спать, дочка, а я продолжу сборы!

Примерно через час, покружив немного по округе, я уже находился в престижном пригороде Парижа Мезон-Лаффит, и въезжал на территорию семейного особняка.

Серебристый седан марки «BMW» занял свое место в гараже, и, припарковав рядом свой белоснежный внедорожник, я тут же напрягся. По идее, нужно было сгладить конфликт с Жаном, иначе он мог настучать родителям, а отец итак точил на меня зуб в последнее время.

В эту субботу в нашем доме планировалась крутая вечеринка, и не хватало еще, чтобы предки вернулись на несколько дней раньше. Но у меня в голове была одна единственная мысль – сломать ему нос, и я со всей силы взывал к голосу разума, чтобы не усугублять и без того накаленную ситуацию.

Вошел в дом, ощущая нарастающее раздражение в груди – брат сидел на диване в гостиной, выплескивая на меня взгляд, полный раскаленной стали.

– Ох, братишка! Как самочувствие? Не знаю даже, что нашло на парней… – спросил приторно жалостливым тоном. – Надеюсь, ты не слишком сильно пострадал?! – Жан резко поднялся с дивана, сжимая пальцы в кулаки.

– Какой же ты урод, Эрик… И твои дружки просто дегенераты! – давненько не видел его таким взвинченным.

– Успокойся! Я просто чуть припугнул эту девчонку! Она мне больше не интересна… – сложил губы трубочкой и стал тихонько насвистывать какую-то релаксирующую мелодию.

– Ты за кого меня принимаешь, за слепого дурака?! Да ты не смотрел так ни на одну другую девчонку! Чуть пар из ушей не повалил, когда мы обнялись и направились к выходу! Что, будешь еще спорить??? – он грозно сделал шаг мне на встречу, и я еле подавил смешок.

В общем-то, Жан был неплохим парнем, но непримиримые противоречия с его матерью никак не могли сделать нас дружными родственниками. Я напряженно вздохнул, чувствуя какое-то опустошение.

– Разве ты не видел, с какими девчонками я гуляю? Селеста явно не подходит под мои критерии! Так что расслабься, Жаник! Желаю тебе залезть к ней в трусы хотя бы до окончания универа…

– Не беспокойся, братишка! Я сделаю это гораздо раньше… А еще, ты первый получишь приглашение на нашу свадьбу! – мои брови поползли вверх, кажется. «Свадьбу» – он вообще в своем уме?! Им по 18…