Она сама с большим удовольствием воспользовалась бы еще несколькими днями роскошного отдыха. Но Джейку в «Кавендише» совершенно не нравилось, и он был нацелен отвезти ее домой. Он ясно дал понять, что роддом противоречит его принципам.

Вернувшись в «Старый морг», Элис пыталась не обращать внимания на контраст. Или на кучи хлама в кухне, результаты последних «спасательных операций» Джейка. Она отчаянно старалась сдерживаться, когда открыла ящик со своим нижним бельем и увидела, как оттуда вылетели плодовые мушки, беженцы от пищевых отходов, которые так и не желали есть черви.

Вместо этого она сконцентрировалась на позитивном. Например, Джейк сделал пеленальный столик из ящиков, в которых поставляют бутылки с молоком. Стоило Элис подумать, что он немного неустойчив и низковат, как она тут же спрашивала себя, сколько еще отцов потрудятся сделать нечто подобное для своего первенца. Было трудно придумать более трогательное выражение отцовской любви, конечно, соединенное с беспокойством за судьбу планеты.

–

–

–

–

–

–

–

— Сосет? — крикнул Джейк из кухни. Сердце Элис наполнилось любовью к мужу. «Есть ли еще такие заботливые отцы?» — снова подумала она.

— Да, — мягко ответила она, стараясь, чтобы в голосе не звучала боль.

Главным было то, что Роза прекратила плакать, хотя у Элис страшно разболелась грудь. Иногда ей казалось, что деторождение — по крайней мере, то, что происходит сразу же после него, — это постоянная смена одного неприятного опыта на другой.

— Черт побери, у нас закончилось молоко, — пробормотал Джейк себе под нос, и Элис это услышала.

Она посмотрела на Розу в надежде, что с ней самой не случилось того же самого. Это была проблема с кормлением грудью: невозможно сказать точно. Даже после того как Роза часами сосала грудь, или, по крайней мере, это время казалось часами, девочка часто проводила остаток ночи в криках, очевидно голодная. Элис очень надеялась, что сегодня ночью все будет по-другому.

— Ты знаешь, я начинаю задумываться, не будет ли лучше кормить Розу из бутылочки, — сказала она легким тоном, когда Джейк вошел в гостиную с двумя чашками зеленоватой воды без молока.

— Из бутылочки? — повторил Джейк. Элис уловила зловещие нотки у него в голосе.

— О, конечно не детскими смесями, — поспешно добавила она. — Я имела в виду грудное молоко. Можно при помощи грудного насосика откачивать его в бутылочки, а Розе без разницы, откуда его сосать. И тогда моя несчастная грудь может отдохнуть, — добавила

— Эл, неужели ты не понимаешь, что это только первый шаг? — сказал он убедительно. — Если ты переведешь Ро на бутылочку, то не пройдет и пяти дней, как будешь давать ей детские смеси1

Элис удивленно рассмеялась.

— Конечно, не буду. Просто одна из акушерок упомянула, что неплохо вводить бутылочки в конце четвертой недели. Чуть позже — и Роза может их не принять.

— Акушерки! — фыркнул Джейк. — Им всем платят компании, производящие детское питание.

— О-о, Джейк! Я уверена, что это не так. Бутылочка, даваемая время от времени, не принесет вреда. По крайней мере, тогда я буду точно знать, сколько она съедает.

Улыбался он мягко, но в глазах оставался стальной блеск.

— Разве ты не считаешь несколько эгоистичным ставить свой комфорт впереди того, что лучше для Ро?

Элис обреченно вздохнула. Конечно, он прав. Очевидно, что это она виновата. Ей следует прилагать больше усилий и меньше жаловаться.

— Кормление грудью лучше всего для ребенка. — Джейк наклонил голову и поцеловал ее грудь. Она тихо вздохнула. Было поразительно, что после всех испытаний, которые прошло ее тело, Джейк все еще мог вызвать в нем желание самым легким прикосновением. И даже иногда просто взглядом.

— Возвращайся в постель, — прошептала Элис.

Он взял ее за руку.

— Только если ты пойдешь вместе со мной.

Она увидела, что сейчас он смотрит на нее, как тогда, в Нью-Йорке. Глаза горят, взгляд призывный и очень возбуждающий. Ее бросило в жар.

—

–

–

–

–

–

* * *