Внезапно Хьюго страшно обрадовался тому, что именно она осматривает всех новорожденных. Он бросился в указанном направлении, завернул еще за один угол и, наконец, увидел слова «Родительное отделение имени Джейн Остин» над двустворчатыми дверьми. Хьюго бросился к дверям, отчаянно надеясь, чтоопоздал. Но только потому, что Аманда очень рассердится, если он пропустит самый важный момент. В глубине души у Хьюго не былокакого желания присутствовать при рождении. И меньше всего хотелось смотреть, как ребенок появляется… «Ты лучше сиди у ее головы, вот что я тебе посоветую», — крикнул Нейл в спину Хьюго, когда тот вылетал из конторы.

Хьюго так и собирался сделать. Во время последнего занятия по подготовке к родам им показывали видеозаписи фактического рождения детей. Огромные волосатые женщины орали в агонии и держались за мужчин с длинными бородами. Одна из женщин их группы — что интересно, патологоанатом из Министерства внутренних дел — расплакалась, увидев, что ее ждет. Хьюго хотелось сделать то же самое. Если честно, то рождение ребенка выглядело ужасно и уродливо. И не только. Оно также выглядело крайне опасным делом.

И теперь, когда Хьюго, наконец, добрался до места действия, у него внутри все сжималось от беспокойства. «Господи, помоги, пожалуйста, чтобы все было хорошо с Амандой и ребенком», — молился он, что делал редко.

Он влетел в двустворчатую дверь, словно пушечное ядро, и оказался внутри родильного отделения имени Джейн Остин. Охранник, дежуривший с той стороны, посмотрел на него тупым взглядом и удивился при виде высокого, возбужденного мужчины в костюме в тонкую полоску.

— Я пришел к жене, — пропищал Хьюго. В горле внезапно пересохло от напряжения. — Ее зовут Аманда Хардвик. Она здесь рожает.

Он выжидательно уставился на охранника, но тот не произнес поздравлений и даже ничего не понял.

Двенадцатичасовая смена охранника наконец подходила к концу, и он просто кивнул, затем медленно провел пальцем по списку.

Хьюго вскрикнул от ужаса.

Элис проснулась, когда было еще темно. Она сразу же инстинктивно поняла, что тупые, периодически повторяющиеся боли предвещают рождение ребенка. На день или два раньше, но определенно это он. Она почувствовала прилив возбуждения, за которым последовали опасения. Но все равно время пришло.

Когда боль медленно стихла, она задумалась, который сейчас час. В Нью-Йорке это можно было определить по движению за окном. Машины носились до примерно двух ночи, затем их шум постепенно стихал в течение часа, затем, между тремя и половиной пятого воцарялась почти полная тишина. Иногда говорят, что Нью-Йорк никогда не спит. Это миф. От четырех тридцати и дальше количество машин снова нарастало, шум усиливался и начинался день. Однако в этой деревне было одинакового тихо как в девять вечера, так и двенадцать часов спустя. И это оказался один из аспектов деревенской жизни, к которым ей было труднее всего приспособиться.

Она лежала и раздумывала. Ей следует разбудить Джейка? Элис повернула голову и посмотрела на его красивый профиль. Ей не хотелось раньше, чем нужно, привлекать его к новым обязанностям. Пусть еще немного поспит.

В любом случае, боли были слабыми, а схватки редкими. Насколько помнила Элис из курса по подготовке к родам, все по-настоящему начнется только тогда, когда боли станут сильными и частыми. Она надеялась, что «сильный» в данном случае — не эвфемизм «болезненного». Нет, Элис не была трусихой. Она всем сердцем соглашалась с Джейком в том, что болеутоляющее эгоистично. Хотя ей самой может стать легче, это также может навредить ребенку. Но теперь, когда приближался момент родов без медицинской помощи, она морщилась при мысли о часах бесконечной агонии.

Пособие под названием «Мысленная подготовка к безболезненным родам», которое ей подарил Джейк в виде альтернативы «результатов бесполезной потери деревьев», которые она купила бы в магазине старой книги, практически помогло мало. Для нее оказалось невозможно по совету книги закрыть глаза и представить, что ее вагина имеет размер Млечного Пути. Возможно, размер батончика «Милки вэй». По мере приближения родов Элис все больше думала о маленьком отверстии, сквозь которое предстояло выйти ребенку. Она пыталась не вспоминать приспособление, демонстрирующее расширение шейки матки, которое им показывала Лотти.

Ух! — боль оказалась резкой. У Элис на глаза навернулись слезы от внезапной боли. Теперь время между схватками уменьшилось?

— Джейк! — прошептала она. — Я думаю, что роды начались.

— Э? — Джейк резко сел. — Не может быть. Еще рано.

— Ну, они начались, рано или не рано, — ответила Элис более спокойно, чем себя чувствовала. Теперь время между схватками значительно сократилось. И они стали сильнее, что к несчастью, означало боль.

— Дерьмо! — Джейк провел обеими руками по растрепанным во сне волосам. — Я еще не собрал родильный бассейн. Не беспокойся. Я решу этот вопрос. — Теперь он метался по комнате абсолютно обнаженным. Пенис и яички возбужденно раскачивались. — Оставайся здесь, — велел он. — Все будет хорошо. Обещаю.

— Я знаю, — Элис улыбнулась, глядя на него снизу вверх. Он натянул футболку и бросился вниз по качающейся лестнице.

Через пять минут она с трудом поднялась на ноги. Ей пришло в голову, что Джейку может потребоваться помощь со сборкой родильного бассейна. Судя по указаниям на коробке, это должно быть сложным делом. Элис выпрямилась и спустилась в гостиную, где в предрассветных сумерках нашла Джейка среди моря картона, пенополистирола и блестящих пластиковых плиток. Джейк выглядел недовольным.

— Сложно? — с опаской спросила она.

— Дело не только в этом, — в припадке раздражения ответил Джейк. — Предполагается, что все здесь экологически чистое, но ты только взгляни на это! — он поднял куски пенополистирола. — Сколько можно уничтожать тропические леса?

Элис почувствовала новый приступ боли. Ее словно сжали тисками и сильно надавали. Элис прикрыла глаза, согнулась и издала долгий, тихий стон. Затем она почувствовала дрожащую, потную руку Джейка у себя на лбу.

— О, Эл, дорогая, не беспокойся…

— Ты позвонил акушеркам? — выдохнула она. — Я думаю, что им, вероятно, пора быть здесь.

Джейк вскочил с беспокойством в глазах и бросился к телефону. Тем временем Элис попыталась облегчить боль, занявшись крошечной кухней. Мойка была заполнена немытыми банками и коробками, которым предстояло найти новое применение у них в хозяйстве. Элис брызнула на них моющим средством, открыла кран с горячей водой и обнаружила, что горячая вода оттуда не течет. Ее охватил ужас. Неужели водогрей выбрал как раз сегодняшнее утро, чтобы опять сломаться? Неужели он не понимает, что предстоит заполнять родильный бассейн?

— Акушерки перезвонят, — объявил Джейк, когда она вернулась в гостиную. Он снова стоял на коленях среди кусков несобранного родильного бассейна. Элис содрогнулась, представив его собранным и полным холодной воды.

— Как ты себя чувствуешь? — заботливо спросил Джейк.

Элис заставила себя улыбнуться.

— Лучше, — прохрипела она. После того, как схватка отпустила, она задышала более ровно.

— Ты уверена?

— Да. Я могу тебе как-то помочь?

— Ляг на софу и не беспокойся.

— Нет, я имела в виду практически, — настаивала Элис. Она не хотела упиваться своей болью. Это было бы эгоистично, и, как часто повторял Джейк, ни у него самого, ни у планеты нет время на эгоистов.

Она взяла руководство по родильному бассейну у него из рук и взглянула на него. Брошюра была полна сложных чертежей, на которых указывались панели, стрелки и болты. На последнем рисунке женщина с большим животом сидела в собранном шестиугольном бассейне и между ее широко разведенных бедер виднелась головка появляющегося на свет ребенка.

–

–

–

–

Но он уже вышел из комнаты. Зазвонил телефон. Держась за живот, Элис неуклюже отправилась к нему.

–

Затем последовали объяснения, продолжавшиеся пару минут.

–

–

Элис в отчаянии опустилась на пол. На глаза от страха навернулись слезы. О Боже! Неужели на самом деле происходит этот кошмар? Затем ей пришла в голову мысль.