Хьюго начал понимать, почему Фергюс проводит так мало времени с женой.

— Там запрещается пить и использовать наркотики, но проводится большая фаллоцентрическая стимуляция, — продолжала Аманда. — Они обнимают деревья — как ты понимаешь, это фаллические символы, и едят только сосиски. И везде висят плакаты с соответствующими изображениями. После возвращения Фергюс хотел заниматься сексом по десять раз в день.

Хьюго не был уверен, что хотел слушать дальше.

— Пока в стране только один такой лагерь, — продолжала болтать Аманда. — Где-то в графстве Девоншир. Очевидно, стоит это удовольствие недешево.

Хьюго кивнул. В этом он не сомневался. Все, что связано с детьми, стоит недешево.

— Жаль, что ты не побывал в таком лагере, — задумчиво произнесла Аманда.

— Жаль?! — взорвался Хьюго.

— Да. Получилась бы великолепная статья. Я смогла бы написать о таком лагере для «Ванити фэр». Грайдону бы понравилось.

Хьюго совершенно не представлял, кто такой Грай- дон. Но, только услышав эти слова жены, понял: он его терпеть не может.

— Я думал, что ты больше не пишешь, — подначил он ее. — Ты же говорила, что отказалась от своей журналистской карьеры ради самой великой карьеры из всех — материнства.

Аманда отвела взгляд.

— Да, ну, отказалась. В некотором роде. Но время от времени я могу что-нибудь написать. Знаешь ли, чтобы полностью не выключаться из дела.

* * *

— Я имела в виду: как скоро мы можем вновь заниматься сексом? — спрашивала Лаура Лотти, когда Хьюго вернулся мыслями в настоящее.

Лотги широко улыбнулась.

— О, понятно. Я рада, что вы спросили меня об этом, Лаура. На самом деле сексуальные отношения можно возобновить через несколько недель, если роды прошли без осложнений.

— Несколько недель! — Резко вдохнула воздух Марта.

— Все правильно! — Широко улыбалась Лотти. — Вагина восстанавливается поразительно быстро.

Серенький, неприметный мужчина, юрист с редкой шевелюрой, сидевший рядом с Мартой, заметно оживился при этом сообщении. Лаура тоже выглядела довольной. Она кивнула и весело огляделась. Хьюго упорно не встречался с ней взглядом. Снова воцарилось молчание.

— Что-нибудь еще? — Лотти сделала паузу, затем улыбнулась. — А как вы смотрите на то, если я задам вам несколько вопросов?

Хьюго снова уставился в ботинки.

— Как вы относитесь к тому, что станете папой? — спросила она кого-то.

Его. Хьюго с ужасом понял, что она спрашивает его. Да уж, вопрос из вопросов. Каверзный и трудный. Сердце учащенно билось в груди. Он не знал, куда девать руки. Хьюго открыл рот и снова закрыл. Затем опять открыл.

— Э-э-э… стать отцом… — заговорил он неуверенно. Он сделал паузу, которая, казалось, растянулась на час. — Если честно, я не уверен, — выпалил он.

— Не уверены?

Хьюго заметил, что Джейк смотрит на него с упреком, а Аманда в ярости. Лотти поправляла очки и разглядывала его так, словно он был какой-то букашкой в лаборатории. Его охватил страх, который распространялся по телу со скоростью лесного пожара. Почему, черт побери, он это сказал?

— Я имел в виду, что не уверен в общем и целом. Это очевидно, — заикаясь, выпалил Хьюго, пытаясь ухватиться за соломинку. Возможно, он именно так себя и чувствовал. Может, он полюбит ребенка после того, как тот родится. Может, он увидит в нем личность, а не только снижение стиля жизни и огромные траты.

Лотти быстро перешла на других. Она искала другую жертву.

— А вы что скажете, Джейк? Что вы чувствуете?

«Будто мы не можем догадаться», — угрюмо подумал Хьюго и приготовился к неизбежному.

Джейк ослепительно улыбнулся.

— Мы с нетерпением ждем, когда станем родителями. Правда, дорогая? — Он сжал тонкую ручку Элис, которую уже держал. — Мы ждем не дождемся, когда наш маленький появится на земле. Несмотря на то, как ужасно эксплуатируется наша планета. Несмотря на то, какие надругательства она терпит!

* * *

— Спасибо большое, — рявкнула Аманда на Хьюго после того, как они вышли на улицу. — Ну ты и выставил меня перед всеми!

— Послушай, мне очень жаль, — Хьюго направил брелок на «Тойоту» и нажал его с большей силой, чем требовалось. — Я не хотел, чтобы это так прозвучало.

— Но прозвучало, — заскрежетала зубами Аманда. — Какого черта ты это сказал?

Хьюго посмотрел на нее. Сочувствие и сопереживание никогда не числились в списке добродетелей Аманды. Но с другой стороны, как предполагал Хьюго, они и не могли там оказаться с ее работой. Способность поставить себя на место другого и представить себе, что чувствует другой человек, явно мешала убойным статьям, которые Аманда обычно писала для «Стиля». Он знал, что не стоит ждать от нее понимания его сомнений относительно ребенка. Дело было не только в том, что она отказывалась посмотреть на вещи его глазами. Она просто не умела поставить себя на место другого и на все смотрела только со своей колокольни.

Элис сразу же понравилась Комбе. Деревня Джейка состояла из средневековой церкви, паба с соломенной крышей и небольших деревянно-кирпичных домиков, разбросанных среди зелени. Он жил в одном из таких.

Следует признать, что деревня находилась гораздо дальше от Бата, чем представляла Элис. Она также не предполагала, что из-за принципиального непринятия Джейком всех видов машин до города можно будет добраться только на автобусе. Или на автобусах. Например, для посещения занятий по подготовке к родам требовалось пересаживаться.

Также были и другие сюрпризы. Например, объемы претворения в жизнь убеждений Джейка по охране окружающей среды. Элис поразилась тому, как изобретательно он использовал множество предметов из собственного мусора и подобранных в разных местах.

Она была готова его поддерживать и хотела показать, что является достойным идеологическим партнером, поэтому быстро согласилась, что если старые дуршлаги прикрепить к потолку, то из них получатся привлекательные и эффектные абажуры. Хотя сама она считала, что металлические симпатичнее пластиковых. Также поразительно выглядели пластинки с удаленной серединой. Их них делались рамки для картин. Из бывшего телевизора в гостиной получился отличный аквариум.

— В нашем телевизоре все время что-то происходит, и нам даже не требуется платить за просмотр каких- либо программ, — говорил Джейк.

Несмотря на такие развлечения, Элис обнаружила, что жизнь в сельской местности протекает спокойнее и тише, чем она ожидала. В то время как она не стала бы отказываться от стаканчика вина время от времени, Джейк беспокоился о влиянии алкоголя на плод, поэтому посещение паба, который фактически являлся в деревне единственным местом общения, исключалось. Но и дома было полно дел.

Например, требовалось вычитывать гранки журнала «Собери и используй!» перед тем, как отправить его в печать. Было особенно интересно читать письма, приходящие на адрес журнала.

— Ты только послушай, — говорила она Джейку, когда они однажды вечером сидели над гранками. — «Второй части Китая, где я живу, мы видим голубое небо только примерно двадцать пять дней в году. Голубое небо хорошо подходит для стирки, поэтому, когда небо серое, я думаю: эти брюки не высохнут до заката. Мне придется подождать до завтра, чтобы стирать. Я чувствую деградацию окружающей среды через мои брюки».

Элис захихикала. Однако лицо Джейка оставалось абсолютно серьезным.

— Что смешного? — спросил он. — Его беспокоит изменение привычных погодных условий. А если бы у нас у всех было хоть немного здравого смысла, то и нас бы это беспокоило.

Вечера, когда не требовалось вычитывать гранки, были заняты другими делами. У Элис особенно хорошо получались письма в транснациональные корпорации с требованием использовать менее вредные для планеты технологии или упаковки, дающие меньше отходов. В этом Элис помогал ее опыт юриста.

случаях они с Джейком обычно сидели в кухне за столом и пытались найти новое применение спасенным предметам. Джейк постоянно изобретал новые способы применения отходов. Он очень гордился тем, что у него за месяц набирается только один пластиковый пакет мусора, как и в редакции «Собери и используй!». Элис обнаружила, что поиск нового применения для различных предметов помогает скоротать вечера в деревне. Они делали разъемные кольца для ключей из колечек, на которые вешалась занавеска для душа, или извлекали проволоку из старых блокнотов, а потом превращали ее в вешалки.

— Длина проволоки из среднего блокнота составляет до девяти футов, — обычно говорил ей Джейк во время работы. — Ты только подумай об этом, Элис!

Элис смотрела на охваченное страстью красивое лицо и думала об этом. Она также думала о самом Джейке и благородности его дела. Ее убежденность в том, что он принес смысл ее существованию, стала одной из многих причин ее любви к нему. И, конечно, он принес смысл ее телу. Тело готовилось произвести на свет ребенка и, наконец, выполняло свое предназначение.

* * *

Во-первых, ее шокировало название дома Джейка. Вместо того чтобы называться «Жимолость», «Яблоневый цвет» или как-то подобным живописным образом, дом имел поразительное название «Старый морг».

— Это значит… что здесь хранились мертвецы? — хватая ртом воздух, спросила она у дочери.