Он схватил девушку в охапку и потащил ко второму креслу. Галя начала отбиваться чем только могла, вереща как резаная. В ход пошли ноги, руки, ногти и даже зубы. Когда она вгрызлась в плечо психотерапевта, тот с силой отшвырнул девушку от себя и, вытащив из кармана шприц, зловеще прошипел:

– Если не успокоишься и немедленно не заткнешься, я введу тебе вот это! Знаешь, что произойдет? Ты превратишься в растение, которому все по барабану. «Что воля, что неволя». Поэтому мой тебе совет: сядь и молчи, как рыба!

Галина пару раз растерянно хлопнула глазами, поняла, что он не шутит, и послушно уселась в кресло. Она посмотрела на подругу, а потом на психотерапевта.

– Освободи ей рот, она страдает хроническим тонзиллитом!

– Жаль, что не хронической ангиной, – раздраженно проворчал тот. – Вопит, как выпь на болоте.

– Обещаю, что мы не будем больше кричать, ни я, ни она, – проговорила Галя, хмуро глядя на врача. Тот подошел к Люсьене и сорвал с ее губ скотч. Девушка широко открыла рот и быстро задышала, словно до этого она была под водой. Врач приблизился к Галине и застегнул на ее руках ремни.

– Что ты собираешься с нами делать?

– Мы разве на «ты»?

– А разве нет? Значит, мне послышались слова: если не заткнешься, превратишься в растение.

– Вы меня спровоцировали на грубость, вот я и позволил себе... Извините, впредь буду говорить вам только «вы».

– А вот я буду говорить «ты», потому что у меня язык не поворачивается обращаться к тебе на «вы», после того, как я увидела твое истинное лицо, – грубо ответила девушка. – Что ты собираешься с нами делать? – настойчиво повторила она.

– Всему свое время, – неопределенно ответил тот. – Я приду через полчаса, не скучайте, – добавил он и пошел к двери. У порога он остановился и многозначительно напомнил: – Не забудьте своего обещания, девушки, иначе мне снова придется быть с вами не совсем галантным.

– Я чувствовала, что ты только притворяешься белым и пушистым. Ты за мной все время следил, – произнесла Галина.

– Вы правы, следил, – не стал отпираться эскулап. – Ваша псевдосестра такая же алкоголичка, как я – космонавт. Как только я ее протестировал во время нашей первой беседы, естественно, этот факт меня насторожил, и я понял, что вы совсем не те, за кого себя выдаете. Первое, что я сделал, это лишил вас связи.

– Так это ты стащил наши телефоны?!

– Фу, как вульгарно, – сморщился психотерапевт. – Не стащил, а конфисковал в целях безопасности. Мне ведь нужно было получить о вас необходимую информацию? А как только я узнал все, что требовалось... думаю, дальше вам и самим все понятно. Но хочу отметить один факт и сделать вам комплимент. Не ожидал, что вы проявите такую смекалку и оперативность! Как видно, я вас немного недооценил, милые дамы, – развел он руками. – Допустил небольшую оплошность, на время упустил вас из виду, и вы оказались в этом корпусе. Извините, мне пора, – спохватился эскулап, бросив взгляд на часы. – Не скучайте, через двадцать пять – тридцать минут я обязательно вернусь.

Лев Вениаминович скрылся за дверью, а девушки еще несколько минут сидели молча. Первой опомнилась Люся.

– Галя, как ты думаешь, что они собираются с нами делать? – спросила она у подруги.

– Понятия не имею, – почти равнодушно ответила та. – Я знаю ровно столько, сколько и ты.

– Ну а предположения какие-нибудь есть?

– Что тут предполагать-то? Скоро сами все увидим.

– А если они нас пытать вздумают? – испуганно предположила Люсьена. – Я до ужаса боюсь боли! Прости, конечно, но я расскажу все, что знаю... – откровенно призналась она. – А если очень будет больно, тогда даже то, чего не знаю.

– Валяй, – усмехнулась Галина. – Что нам терять-то?

– Тебе, может, и нечего, а мне очень даже есть, – всхлипнула девушка. – У меня мама больная, у меня собака с попугаем, у меня Сережа! Я не хочу умирать, – зарыдала она. – И зачем мы только сюда поехали?!

– Скажите пожалуйста, как заговорила, – взвилась Галина. – Ты что, забыла, чьей это было идеей? Кто собирался заявиться в клинику в качестве нянечки, да еще и в одиночку?

– Если бы я сюда одна поехала, ничего бы не случилось, – закричала в ответ Люсьена. – Я бы как-нибудь сообразила, что вовремя свалить – тоже неплохой результат! Это все ты придумала – сначала в кабинет к Стасову забраться, а потом и вовсе в этот чертов элитный корпус припереться среди ночи. Слишком бесстрашная, да? Вот и получай за свой героизм! И я еще, как дура, послушалась тебя! За каким, спрашивается, лешим мне все это нужно было?

– Давай, вали все на меня, – усмехнулась Галя, с сарказмом наблюдая истерику подруги. – Мне не привыкать быть стрелочником. И вообще, отстань от меня, и без тебя тошно.

– Тошно, видите ли, ей, – не хотела уняться Люсьена. – У меня сердечный приступ сейчас будет. Тебе Надя русским языком сказала, чтобы мы уезжали отсюда. Почему ты ее не послушала? Почему мне ничего не сказала?

– Я смотрю, у тебя склероз на нервной почве начался? Я тебе рассказала о том, что звонила Наде, еще до того, как мы сюда пришли, – напомнила Галя. – Что ж ты меня не остановила?

– Я говорила, что не хочу сюда идти, боюсь, а ты даже не захотела меня слушать. Что нам делать? – истерично выкрикивала Люся. – Готовить белые тапочки? Только рано мне на тот свет, я не хочу умирать!

– Люсь, очень прошу, давай хоть сейчас не будем ссориться, – устало вздохнула Галина. – Мы ведь еще не знаем, что...

Открылась дверь, и девушка, не договорив, резко захлопнула рот.

– Здравствуйте, милые дамы, – с улыбкой проговорил главный врач, а это был именно он, в сопровождении психотерапевта, Льва Вениаминовича.

– И вам... заболеть бубонной чумой, – еле слышно пробормотала Галя.

– Что же это вы, девушки, так некрасиво себя ведете? – с сарказмом спросил Стасов. – Это нехорошо – с такой неблагодарностью относиться к гостеприимству и доверию.

– Что вам от нас надо? – сердито спросила Галина.

– Нам от вас? – удивленно вскинул брови Стасов. – Мне кажется, что этот вопрос я вам должен задать... но я этого делать не буду. Мне прекрасно известно, кто вы такие и зачем сюда явились.

– И что теперь?

– Все очень просто, – кровожадно улыбнулся Стасов. – Я сделаю то, что должен сделать.

– Вы нас убьете? – дико глядя на врача, спросила Люсьена.

– Боже упаси, – сморщился Стасов. – За кого вы меня принимаете? Все будет намного цивилизованнее и, главное, без крови.

– Что вы имеете в виду? – напряглась Галина, бросив настороженный взгляд на шприц, который положил на стол Лев Вениаминович.

– Представляете, я – врач, а не выношу вида крови, – продолжал Стасов, проигнорировав ее вопрос. – Поэтому и пошел в психиатрию, а не в хирургию.

– И все же, что вы собираетесь делать? – настойчиво повторила Галя. – Вы прекрасно понимаете, что нас будут искать. Мы же не куклы без рода и племени, чтобы о нас никто не беспокоился?

– Что же вы так волнуетесь? – засмеялся Стасов. – Почему вы решили, что о вас должен кто-то беспокоиться, искать? Вы уже сегодня будете у себя дома спокойно пить чай.

– Как?! – не поверила своим ушам Галина. – Вы нас отпускаете?

– Не сию секунду, а... чуть позже.

– Когда?

– Сначала мы со своим коллегой немного поработаем с вами, а уж потом Лев Вениаминович доставит вас до дома в целости и сохранности.

– Черт возьми, или я сплю наяву, или... Вы можете нормально все объяснить? Если вы собираетесь нас отпустить, то зачем вот это все? – она кивком указала на свои пристегнутые руки. – По-моему, вы темните, господин главный врач, – прищурилась девушка. – И не говорите всей правды.

– Я готов ее сказать, но и от вас жду того же.

– Какой правды вы ждете от нас?

– Вы расскажете обо всем, что успели узнать, а я, в свою очередь, поделюсь с вами своими намерениями относительно вашей свободы.

– Да мы так ничего и не успели, – пожала Галина плечами. – Ваш преданный пес нас застукал на самом интересном месте, – кивнула она в сторону психотерапевта.

– Лев Вениаминович, приготовьте все для процедуры, а я побеседую с девушками, – распорядился Стасов. – Не хотите, значит, говорить? – прищурился он, обратившись к Галине. – Ну что ж, на нет и суда нет. Мне в общем-то это и не нужно, просто хотелось послушать, как далеко вы успели зайти. А теперь я с большим удовольствием расскажу вам, милые дамы о том, что же я намерен сделать с вами.

Обе девушки напряглись как по команде, со страхом уставившись на врача.

– Да не волнуйтесь так, – засмеялся тот. – Я поступлю с вами очень мягко и даже, можно сказать, благородно. Вы просто забудете все, что знали об этой клинике, и обо всем, что с ней связано.

– Как это – забудем? – испуганно спросила Люсьена. – Вы хотите с нами сделать то же самое, что и с... с тем парнем, Максимом? Я не хочу забывать! Как я буду жить, не помня ни своего имени, ни близких, ни друзей? А как же моя работа? Нет, вы не имеете права так поступать! – истерично всхлипывала она.

– Люсь, заткнись, – прикрикнула на подругу Галина. – Евгений Яковлевич, вы же прекрасно понимаете, что такой трюк не может пройти для вас гладко, – обратилась она к врачу. – Вы слишком много на себя берете!

– Успокойтесь, ради бога. Я же сказал, что вы забудете только то, о чем вам не положено было знать. Имена и прочие атрибуты вашей жизни останутся при вас.

– Галя, он врет! – закричала Люсьена. – Я ему не верю! Он специально так говорит, а сам сделает из нас не пойми кого. Не имеете права, вас за это посадят! Вам не удастся отвертеться, потому что наша подруга и о вас, и о вашем племяннике...

– Да заткнись, черт тебя побери! – что было сил рявкнула Галина. – Не язык, а помело! Я лично вам верю, Евгений Яковлевич, – обратилась она к доктору. – Только, прежде чем вы сделаете с нами задуманное, у меня к вам будет просьба.

– Какая же?