– Давайте поднимемся к нам? Я вас чаем угощу, – предложила Клара.


Петр Яковлевич стал ежедневно отвозить Клару домой. А когда Нину выписали, он поехал с Кларой забрать ее из больницы. Пока их отношения были дружеские. Пожилые люди за эти дни узнали друг о друге почти все: Петр – полковник в отставке, жена умерла три года назад, у него есть единственная дочь, ровесница Светы, разведенная, с двумя детьми. Ей он и помогал. Обычно жил отдельно. До смерти жены купил ей в Купчине квартиру, но дочка предпочитала жить у него, в центре Ленинграда.

В Клару Петр Яковлевич влюбился без памяти. Он понимал, что у обоих слишком много обязательств перед детьми.

– Даже странно, что мы их называем детьми, – смеялся он. Это было общей для него и для Клары проблемой в развитии отношений.

Нина нуждалась в длительном восстановлении после душевной травмы.

– Мам, мы поедем с дедушкой и с Фаинкой на выходные к тете Мане, а ты должна устроить свою жизнь.

– Мудрая ты моя!

Клара поцеловала Нину.

– А знаешь, он мне нравится. Надежный такой и чем-то папу напоминает. Мамочка, я буду очень рада, если ты будешь не одна.

– Пообещай мне, доченька, что ты тоже не зациклишься на неудачном браке, что ты будешь искать свою любовь.

– Существует ли вообще любовь? – усмехнулась Нина.

– Да! Она просто разная: короткая или долгая, радостная или печальная… Но она есть! Надо ее искать. Открыться ей навстречу. Я не сразу полюбила твоего отца, но потом ближе не было у меня человека. Я вот сидела на приеме, и появился Петр Яковлевич. И это случилось тогда, когда вокруг все было так плохо: ты в больнице, моя мамочка, муж и внук ушли. Мне было так невыносимо, так грустно и тоскливо. Но есть якоря: Фаиночка, дедушка, вы – доченьки. И жизнь продолжается. Главное – не упасть в обрыв печали, надо барахтаться, цепляться за любой позитив. Вот Фаинка сказала: «Бусенька моя». Я – бусенька ее. Мне сразу захотелось жить, бегать, смеяться, любить…

– Мамочка! – Нина обняла Клару. – Я так рада за тебя! – Они стояли обнявшись и не могли оторваться друг от друга.

Нина вскоре уехала в санаторий с дедушкой и Фаинкой. Путевки, конечно, достал Петр Яковлевич.

– Тебе нельзя на дачу, все-таки осень. Но я что-нибудь придумаю, – уверенно сказал он.

Когда все разъехались, он перебрался жить к Кларе.

Перед этим Клара побежала к своей единственной подруге, той самой однокурснице-гимнастке Татьяне, которая уже трижды развелась и сейчас встречалась с известным режиссером и жила в Ленинграде. Она стала не врачом, а тренером. Клара даже подумывала водить к ней Фаину на занятия. Сравнивая себя, оплывшую, отяжелевшую, со стройной подругой, она чуть ли не с отчаянием спросила:

– Таня! Ну, как я разденусь перед ним? У меня уже талия с трудом видна, ноги все в венах, а руки – летучая мышь.

– Знаешь, Кларка, меняй настроение! Будь оптимисткой! Как в том анекдоте: «Перемерила все, что может налезть на мою задницу!» – «Ну и как?» – «Туфли – супер!» Ну ты даешь, подруга! Училась медицине, а ничего не понимаешь! Да это счастье – родиться женщиной! Мужчина, если влюблен, никогда не смотрит на эти глупости! Понимаешь, это взрослый мужчина. Кабы он хотел тело, он нашел бы молодую красотку. А он хочет тебя! – Татьяна звонко засмеялась.

– Боже мой, когда замуж за Гришу выходила, так не волновалась! Только про это и думаю, – улыбнулась Клара.

– Так это же прекрасно! Пойдем, я кофе заварю.

– Слушай, а я тейглах испеку. У тебя мед есть? Отлично! Конечно, как у мамы, не получится. И возни с ним много, но вкусно – пальчики оближешь! А заодно шарлотку смастерим, я яблоки купила.

– Ну ты, Кларочка, хозяюшка! Я в тебе не сомневаюсь – ты для любого мужика сокровище!

И подруги пошли на кухню.

Вскоре дом наполнился ароматом яблочного пирога, испеченного под обсуждение сокровенных женских тайн. Татьяна во всех подробностях рассказывала про будущего четвертого мужа.

– Ну, ты их, как четки, перебираешь!

– Кларууся! – потягиваясь, пропела Татьяна. – В этом весь кайф! Понимаешь, если мне становится скучно, я развожусь. Иногда удерживает выгода.

– Что? – не поняла Клара.

– Выгода – быть замужем, пока ищешь новую любовь. Для мужчин, если ты замужем, ты не опасна! На нового избранника обручальное кольцо действует, как презерватив на уверенный секс! Потом возлюбленный разводится с женой, а у меня начинается новый виток отношений.

Глава 33

Петр явился с огромным букетом чайных роз, шампанским, банкой черной икры, свежими фруктами, палкой сервелата и копченым угрем. «Джентльменский набор», – отшутился он от Клариных упреков. В последнее время подобные продукты редко появлялись у Клары на столе. Пока Нина лежала в больнице, она весь «дефицит» несла коллегам. Быстро накрыв стол, Клара поставила свои фирменные блюда: фаршированную рыбу, оливье, борщ с фасолью, который она научилась варить на Украине, бефстроганов с нежнейшим пюре и в завершение королевский торт к цейлонскому чаю. Петр, рассмеявшись, сказал, что придется остаться у нее на неделю, иначе все не съесть. Им было так хорошо и спокойно, как будто всю жизнь они прожили вместе. Шампанское унесло все страхи Клары и даже развеселило. Она вставила в импортный магнитофон кассету, и когда запел Джо Дассен, Петр подошел к Кларе, встал на колени и прижался к ней, как ребенок…

Клара вела себя мудро: они стали любовниками, но замуж она не торопилась. Она знала, что к дочери Пети и его внучке не сможет относиться как к своим девочкам, а быть неискренней ей не хотелось. Но основная причина была в том, что она поняла, что серьезна больна. В последнее время она похудела, ничего для этого не делая, на двенадцать килограммов. Клара понимала, что это онкология, знала, что поражен толстый кишечник и, когда сделала рентгеновский снимок, – сама увидела опухоль, проросшую уже в печень. Таня прибежала к ней, как только узнала о диагнозе.

– Есть в Ленинграде один хирург, Кларка. Теперь уже профессор – Анатолий…

– Толик?! О нет, я не пойду к нему!

– Чего ты боишься-то? Со мной пойдешь.

– Нет, не могу.

Клара рассказала Татьяне все о Толике и о Свете, их дочери.

– Тем более! Пусть Света немедленно прилетит!

– Света собирается с новым мужем в Израиль. Она хочет вырваться из этой тоски и беспросветности. Я не могу ей портить жизнь. Пусть устраивается, да и Юлечке там будет лучше. Света должна забыть пережитое горе, смерть Гарика. Ты знаешь, чем дальше, тем глуше боль. А сейчас? Все переживать заново? Она не выдержит.

– А Нина? О ней ты подумала?

– Подумала. Я решила ее сосватать с Владиком, врачом из больницы, где лежала Нина после отравления. Ты знаешь, все в жизни повторяется, меня тоже когда-то сосватали с Гришей. И ничего. Такие браки тоже возможны.

– А Петя-то твой знает?

– Нет. У него жена от рака груди умерла. Буду скрывать, сколько смогу.

– Какая ты сильная, Кларка!

– Обыкновенная мать и бабушка.


И все же спустя полгода после отъезда Светы в Израиль Клара записалась на консультацию к профессору Анатолию Птенцову. К нему на прием она пришла с Ниной, которая уже поняла, что мама больна раком. Они сидели в длинном коридоре Института усовершенствования врачей и с ужасом смотрели на пациентов в очереди: с первого взгляда было ясно, что все, кто был рядом с ними, тяжело больны. Клару позвали. Нина вскочила и быстро сказала:

– Я с тобой.

– Раздевайтесь! – не поднимая усталых глаз, сказал Анатолий.

– Здравствуй, Толик!

Он сразу узнал ее и испугался. Просто так сюда никто не приходил.

– Клара? Почему только сейчас? – Он смотрел на снимки и перевел взгляд на Клару с Ниной.

– Это моя младшая дочь.

– Я тебя немедленно госпитализирую, – в его голосе звучала тревога и любовь.

Он подошел, ласково взял Клару за руки и посмотрел ей в глаза:

– Я сделаю все возможное… И невозможное… С операцией тянуть нельзя.

Клара не ощущала сейчас к Толику ничего, кроме доверия как к коллеге. Она знала, что лучше его хирурга нет.

Пока ее оформляли, она сказала Нине:

– Сегодня ты позвонишь Владику! Я хочу быть на вашей свадьбе.

– Хорошо, мамочка, – со слезами в голосе пообещала Нина.

– Конечно, я все сделаю, только чтобы ты не волновалась.

Глава 34

Вечером Нина уже сидела с Владиком на кухне и пила чай. Дедушка Яша играл с Фаинкой. Молодая женщина рассказывала однокурснику, как прозевала из-за своего эгоизма болезнь мамы.

– Нина, я готов взять отпуск и посидеть с Фаиночкой. А ты будешь выхаживать маму после операции. – Он обнял потными ладонями лицо Нины и поцеловал на правах будущего мужа. В эту же ночь он остался у нее…

Клару оперировали три часа. Потом вышел профессор Птенцов и позвал Нину:

– Я сделал анастомоз кишечника, чтобы снять непроходимость. Опухоль проросла в печень и уже неоперабельна.

– Сколько?

– Я полагаю, два месяца, не больше. Иди домой, двое суток она будет в реанимации… И еще вот что… вызови Светлану…

Нина ничего не ответила. Она вернулась домой, где царил идеальный порядок и уют, созданный мамой, и ей захотелось завыть в голос.

– А вот и Ниночка пришла, – Владик вынес на руках вырывающуюся Фаинку. И сразу все понял. Притихла и девочка, поставленная на пол.

– Что, так плохо?

Нина не ответила, прошла в комнату и одетая легла на кровать. Она уснула, как только коснулась головой подушки.

Когда она открыла глаза, то увидела перед собой небритого и встревоженного Владика.

– Ты проспала ровно двое суток. Я даже кофеин тебе вводил. Это был какой-то летаргический сон.

Нина резко встала, голова закружилась, она приняла душ и поехала к маме. Она чувствовала себя виноватой в ее болезни. Домой Нина не приходила, только звонила. В который раз дочь оценила мудрость мамы, которая за нее все решила. Ведь если бы не Владик, то она даже представить не могла, что бы было сейчас с Фаиночкой.