Он улыбнулся.

– Я всегда знал, что ты впечатлительная натура.

– Кристофер, пожалуйста, не превращай все в шутку. Ты попросил меня стать твоей женой… предложил мне свое имя. Почему? Потому что чувствовал себя обязанным и тебе хватило высокомерия полагать, что я соглашусь…

Он вопросительно поднял брови и улыбнулся шире.

– И ты еще говоришь, что недостаточно хорошо меня знаешь, чтобы выходить за меня замуж!

Она раздраженно покачала головой и отошла от него.

– Пожалуйста, не шути со мной. По-моему, ты прекрасно понимаешь, что я имею в виду.

Он снова подошел к ней вплотную.

– Джейн, я прекрасно понимаю, о чем ты спрашиваешь. – Его голос был тихим, но в нем звучали стальные нотки. – О том, что было, я не хочу говорить, не хочу бередить старые раны, которые так и не затянулись до конца – и никогда не затянутся. Но если не считать этого… вопроса, уверяю тебя, ты знаешь меня гораздо лучше, чем думаешь. Никто не знает меня лучше, чем ты. Даже моя мать. С тех самых пор, как ты уехала из Чалфонта… Возможно, ты мне не поверишь, но я не знаю, что мне делать. – Мягко положив руки ей на плечи, он развернул ее к себе лицом, пользуясь тем, что он сильнее. – Джейн, ты тоже желала меня – и не так давно. Я ничего не забыл, как, думаю, и ты. Наверное, лучше всего выразить мои чувства способно мое тело.

Она поймала на себе его многозначительный взгляд. Желание сквозило в его напряженном лице и горящих глазах. Желание и вожделение. Она все понимала, видела все признаки, потому что и сама чувствовала то же самое.

Граф заставлял себя сохранять хладнокровие.

– По-моему, мы оба понимаем, чего хотим, верно?

Джейн настороженно следила за ним. Внутри у нее все смешалось, находилось в хаосе, но одно чувство выделялось из остальных – несбывшееся желание. Она медленно плавилась внутри, но решила сохранять твердость.

– Я ничего не забыла. Как я могла? – прошептала она с силой. – Да, – признала она, – я хочу тебя. Очень хочу. Но… зачем я тебе нужна? Вот что меня интересует.

– Зачем ты мне нужна? – тихо повторил он, вдруг задумавшись. – Не скрою, ты уже давно возбуждала мое любопытство. В тебе нет ничего напускного, нет манерности, и ты обладаешь храбростью, необычной для женщины. Кроме того, ты горда, независима, и я восхищаюсь твоей смелой откровенностью. Когда сейчас я смотрю на тебя, выражение твоих глаз задевает меня до глубины души и порождает в воображении образы того, какова будет наша с тобой семейная жизнь.

Джейн глубоко растрогали его слова. Он сказал гораздо больше, чем то, на что она смела надеяться. Но достаточно ли этого? Сумеет ли она жить с ним, зная, что он не любит ее? Почувствовав вкус к сексуальному наслаждению, каким бы опьяняющим оно ни было, она поняла, что на самом деле хочет от него совсем другого – душевной близости. Как любовник он способен довести ее до вершин желания, но, как его титул, красота и покой Чалфонта, это не замена любви.

– Неужели ты не понимаешь? Я не хочу, чтобы мои чувства к тебе оставались без взаимности. Я должна уйти, пока у меня еще есть на то силы. Я не хочу влачить жалкое существование, потому что полюбила человека, до которого мне ни за что не дотянуться. Если я полюблю, то хочу, чтобы моя любовь была взаимной.

Кристофер смотрел на нее, прекрасно понимая, что она имеет в виду и о чем просит.

– Ни один из нас не знает, Джейн, что произойдет в будущем. Но можно найти компромисс, который устроит нас обоих.

Не сводя с него взгляда, она покачала головой.

– Тебя очень трудно разгадать. Я никогда не знаю, что ты чувствуешь. А раз так, я не могу ввериться тебе, как того требуют брачные обеты. Как я могу передать тебе бразды правления моей жизнью, не говоря уже о моем сердце, если я не знаю тебя по-настоящему? Если я отдаю в браке всю себя, я хочу взамен получить всего тебя. Без этого наше совместное будущее кажется весьма мрачным.

– Если ты считаешь, что наша совместная жизнь будет именно такой, ничего удивительного, что ты мне отказала. Моя жизнь была… нелегкой, – очень тихо и нехотя ответил он. – Отчасти поэтому я не такой открытый. Раньше мне казалось, что это не имеет значения и чем меньше ты обо мне знаешь, тем выше мои шансы завоевать тебя.

– Кристофер, как ты ошибаешься! А теперь, прошу тебя, не дави на меня. Здесь неподходящее место для… кроме того, как видишь, я работаю.

– Хочешь, чтобы я ушел?

– Ты должен уйти, чтобы я могла продолжать.

– По-моему, ты хочешь, чтобы я ушел, потому что ты боишься меня, – сказал Кристофер, и в его голосе зазвенела сталь, а глаза полыхнули огнем.

Джейн помнила такой его взгляд. Его силу невозможно было недооценивать. Она почувствовала, как в ней закипает кровь.

– Чушь! – парировала она. – Я нисколько не боюсь тебя. С чего мне тебя бояться? – Но на всякий случай сделала шаг назад.

– В глубине души ты понимаешь, что рано или поздно я заставлю тебя покориться. Ты не можешь противиться мне.

– Еще как могу! – возразила она, стараясь не показывать, что задыхается.

Он улыбнулся своей обезоруживающей улыбкой.

– Ты способна устоять против меня? – спросил он. – Давай посмотрим.

Взяв ее за руку, он повел ее за высокую ширму, очень кстати поставленную в углу комнаты.

– Кристофер… – в отчаянии выдохнула она, отворачиваясь.

Она не желала его слышать, понимая, что каждое произнесенное им слово заставляет ее еще больше влюбиться в него. Она попыталась высвободиться, но он крепко держал ее и не отпускал. Она не хотела показывать ему ничего, кроме равнодушия, надеясь, что он уйдет и оставит ее в покое, но оказалось, что это трудно. Зайдя за ширму, очутившись в тесном пространстве, где было тепло и полутемно, Кристофер взял ее лицо ладонями, и они долго – несколько секунд – смотрели друг другу в глаза.

– Прошу тебя, – прошептала она. – Мы не должны… Сюда могут войти.

– Знаю, – негромко ответил он, не желая выпускать ее, утопая в глубинах ее полузакрытых глаз, любуясь ее длинными темными ресницами.

Почти не сознавая, что делает, он опустил голову, охваченный сильным желанием прильнуть к ее губам и испить их сладость. Так он и поступил, уступив порыву, который мучил его несколько недель. Как только их губы встретились, Джейн разомкнула свои, чтобы принять поцелуй, о котором она столько мечтала. И сердце ее воспарило от блаженства. Он целовал ее медленно, нарочито медленно, и Джейн постепенно таяла, и ее сердце устремилось к нему, лишая ее силы.

С глубоким вздохом Кристофер отпрянул и пытливо всмотрелся в нее. Его взгляд и улыбка лишали ее всяких сил.

– Джейн Мортимер, иногда ты меня поражаешь, – пробормотал он, прижимаясь к ее лбу теплыми губами.

Лицо Джейн пылало. Она глубоко и судорожно вздохнула. Все ее существо воспряло к жизни. Но потом Кристофер снова склонился к ней, и его губы снова завладели ею, пробуждая самое чудесное ощущение. Он крепко прижал ее к себе, и она даже сквозь многочисленные юбки почувствовала, как сильно его желание.

С усилием она отпрянула от него и заглянула в его гипнотические глаза; они снова стали серебристо-серыми. Он еще раз легонько поцеловал ее, а затем отпустил.

– Если мы сейчас не остановимся, – сдавленным голосом произнес он, – я повторю то, что случилось с нами в беседке – что я намерен сделать, только не здесь. Не сегодня.

Они вышли из-за ширмы. Дрожащими руками Джейн разгладила платье. Внезапно открылась дверь и в комнату широким шагом вошел Финн. Увидев Кристофера, он остановился, перевел взгляд с Джейн на мужчину и обратно и верно оценил ситуацию.

– Финн! Не ожидала, что вы так скоро вернетесь, – запыхавшись, проговорила Джейн, снова краснея и стараясь взять себя в руки.

– Моя встреча в музее не была долгой. – Какое-то время Финн смотрел на нее, думая, как она восхитительна, когда раскраснелась. И как сияют ее глаза! Ему не нужно было объяснять, что произошло в его отсутствие и является ли этот мужчина знакомым Джейн. – Ну, Джейн, ты не представишь меня своему гостю?

– Д-да… конечно. Позвольте представить вам лорда Кристофера Чалфонта, графа Ланзбури. Кристофер, это Финеас Уэйверли… Финн… старый и дорогой друг моего отца… и мой.

– Рад с вами познакомиться, – сказал Кристофер, протягивая руку. – Я знаю от мисс Мортимер, что вы известный путешественник, археолог и работали во многих экзотических местах вместе с ее отцом.

– Совершенно верно, но там, где работаешь, не сосредоточен на экзотике. В некоторых местах угнетают жара и пыль, уверяю вас. Поскольку вы… пришли, чтобы повидать Джейн, я вас оставлю, чтобы вы могли поговорить.

– Финн, граф Ланзбури уже уходит, – поспешно сказала Джейн, – так что оставайтесь!

– Разве я ухожу?! – Кристофер метнул на нее внимательный взгляд и не без удивления поднял брови.

– Да. По-моему, мы уже сказали друг другу все, что хотели.

Он улыбнулся той улыбкой, которая выводила ее из себя.

– Сейчас да. Завтра суббота. – Он посмотрел на Финна: – Вы сумеете несколько часов обойтись без своей помощницы?

Финн кивнул.

– По субботам мы обычно не работаем. Кроме того, выставка скоро откроется. У нас почти все готово.

Кристофер искоса взглянул на Джейн. Всю жизнь она переезжала из одной жаркой страны в другую, страдала от зноя в пустыне… Она не знала, что такое отдыхать и наслаждаться жизнью. Его мать была права. За Джейн нужно ухаживать.

– Завтра в два часа мы поедем кататься, если позволит погода. С нетерпением жду, когда откроется выставка, – обратился он к Финну. – Не сомневаюсь, она будет весьма интересной. – Вежливо склонив голову, он направился к выходу.

Джейн с тяжелым сердцем смотрела ему вслед. Собственное положение казалось ей поистине нелепым. Она думала, что гордый и высокомерный Кристофер не поедет к ней после того, как она решительно и бесповоротно ему отказала. Может быть, именно гордость и заставляет его упорствовать? Она глубоко задела графа, отказав ему, и сейчас он пытается возместить ущерб, уговаривая ее передумать. Неведомо для нее, на ее лице проступило смятение. Финн без труда сумел считать все ее эмоции.