Хелен Диксон - Женщины графа Ланзбури

– Я польщен, вы задели нужную струну. Все, кого я знаю, просто знакомые, а не близкие друзья. Мне недостает доверенного человека – по правде говоря, я очень скучаю по вашему отцу, – тихо проговорил Финн. – Не думаю, что хоть раз говорил с кем-то по душам после того, как уехал из Египта.

Джейн сочувственно улыбнулась.

– Понимаю, о чем вы. Вам надо жениться, Финн, – поддразнила его она, пытаясь повысить градус разговора.

Финн ответил улыбкой на ее улыбку.

– Я слишком стар, чтобы менять привычный образ жизни.

– Ничего подобного! Не сомневаюсь, многие дамы охотно вышли бы за вас.

Он остановился и посмотрел на нее с преувеличенным ужасом.

– Джейн, как вы можете так говорить? Неужели я выгляжу как человек, которому недостает женского общества?

Отсмеявшись, они распаковали ящик с керамикой.

– Чем вы займетесь, когда закроется выставка? – спросила она. – Вы останетесь в Лондоне?

Он покачал головой.

– Группа археологов собирается в Грецию. Я намерен позже присоединиться к ним. – Вдруг он отложил очередную статуэтку и посмотрел на нее с таким видом, словно в голову ему пришла замечательная мысль. – Почему бы и вам не поехать со мной? Нам очень пригодится человек для составления каталогов и прочего. В группе есть ваши старые знакомые. Кроме того, знайте, Джейн: я буду рядом и смогу позаботиться о вас, как если бы вы были моей дочерью.

Растроганная, Джейн обещала подумать.

Прошло четыре недели с тех пор, как Кристофер в последний раз видел ее. Четыре недели после того, как она уехала из Чалфонта и покинула его жизнь. Это время он провел в тумане одиночества, дни казались бессмысленными. Перед матерью он притворялся, что все прекрасно – что Джейн Мортимер перестала существовать. Ему было трудно, потому что Чалфонт полнился грезами о ней, ее образами, куда бы он ни пошел. Невозможно было избавиться от воспоминаний о ней, ее аромата, ее вкуса. Она проникла ему в кровь, под кожу, преследовала его, как безжалостный призрак.

Он знал, что больно ранил ее. Она была девственницей; он лишил ее невинности. Наверное, с его стороны высокомерно было полагать, что она примет его предложение, но именно так он думал тогда. Вначале его мнение о ней как о женщине было нелестным, но тогда он еще не знал ее так хорошо, как сейчас. Неожиданно у него на глазах она превратилась в привлекательную и чрезвычайно желанную молодую женщину. Он вспомнил, какой она была сладкой, какой страстной оказалась в его объятиях. Она буквально сводила его с ума! Он пристрастился к ней, как к наркотику. Она утоляла его голод. Вот почему с тех пор, как она уехала, он погрузился в уныние. В Джейн было что-то успокаивающее, неощутимо уводящее его прочь от тех страданий, которые причинили ему столько боли в прошлом.

Никогда еще он не чувствовал себя таким беззащитным. Мучительное желание проникало в самые потаенные уголки его тела и души. Оно губило его. И все же он продолжал вожделеть ее. Он хотел смотреть на нее, трогать ее, целовать, забыться в ее теле и теплоте. Да, он хочет ее, и, пока он снова ее не получит, он вряд ли сможет обрести душевный покой. Почти всю жизнь им двигали ненависть и гнев. Он так долго питался ими, что они стали единственными эмоциями, которые он признавал, единственными, с которыми умел справляться. Но Джейн Мортимер совершила невозможное. Она принесла ему мир.

Когда он вспоминал о своем существовании до Джейн, то сам удивлялся, насколько пустым и мелким оно было. Он жил без радости, без цели. А потом появилась она, и вдруг в нем расцвели чувства, в существование которых он никогда не верил; он увидел то, чего не замечал прежде. Она возродила ту часть его души, которая много лет была мертва, и дала ему повод с нетерпением ждать будущего, а не барахтаться в прошлом. Она подарила ему дружбу и силу посмотреть на себя со стороны.

Без нее он понял, как он по ней скучает, как много она для него значит. Неужели он любит ее? – спрашивал он себя. Неужели он страдает от того же недуга, от которого поклялся исцелиться после Лили?

Как бы там ни было, он решил, что не может жить без Джейн. Поэтому, движимый отчаянием и желанием снова посмотреть ей в лицо, он поехал в Лондон.

Кэролайн была довольна, что Джейн вернулась в Лондон. Однако ее удивил визит графа Ланзбури в такое время, когда Джейн не было дома. Его слова о сделанном Джейн предложении касались и ее, и женщине стало любопытно, почему Джейн сама ни разу не заикнулась о таком важном событии. Его слова подтвердились в тот же день, когда Кэролайн доставили письмо от леди Ланзбури. Мать Кристофера участвовала в подготовке благотворительного бала, который устраивала Кэролайн. Зная, что для бала нужно выбрать подходящее место, леди Ланзбури писала, что охотно предоставит для события Ланзбури-Хаус. С точки зрения Кэролайн, место казалось идеальным; она понимала, что бал привлечет широкий интерес.

Кэролайн восхитило великодушие леди Ланзбури. Однако вторая половина письма ее озадачила. Леди Ланзбури вкратце сообщила, что произошло между ее сыном и Джейн перед тем, как Джейн уехала из Чалфонта.

Когда Джейн вернулась домой, Кэролайн поделилась с ней радостной новостью о том, что леди Ланзбури предложила для бала свой лондонский особняк. Однако о второй части письма она умолчала. Ей не хотелось, чтобы Джейн думала, будто они сплетничают о ней у нее за спиной. Но ей не терпелось послушать, что сама Джейн думает о произошедшем.

– Джейн, граф Ланзбури сообщил о сделанном тебе предложении, – сказала Кэролайн, когда Джейн вернулась домой. – Он обмолвился, что его предложение стало для тебя неожиданным, и теперь он хочет ухаживать за тобой, как положено. Не скрою, я очень удивилась. Ты ничего мне не говорила. Значит, тебя можно поздравить? Ты неофициально помолвлена с графом Ланзбури?

Джейн была поражена.

– Конечно нет! Если бы все так и было, вам я бы сказала первой. Но мне нечего сказать. Да, граф Ланзбури действительно сделал мне предложение, но я недвусмысленно отказала ему. Он такой… – Гнев быстро овладел ею. – Надменный, властный… Как посмел он явиться к вам и говорить об этом? Как унизительно!

– Судя по всему, ни о каком романе нет и речи! – воскликнула Кэролайн. – Если бы я заметила нечто подобное, я бы настаивала, чтобы ты обо всем рассказала мне в подробностях. Но по выражению твоего лица я вижу, что ты не хочешь выходить за него замуж.

– Нет, не хочу, так что, пожалуйста, не говорите, как глупо я поступила, отказав графу!

– Ничего подобного мне и в голову не приходило. Ты взрослая женщина и живешь своим умом. Если бы ты приняла его ухаживания, у меня как у твоей тетки возникли бы обязательства по отношению к тебе. Я вынуждена была бы дать тебе некоторые советы. Но так как помолвки не будет, я не стану проявлять неделикатность и расспрашивать о причинах твоего отказа. Кроме того, на графиню возлагается большая ответственность. Прекрасно понимаю твое нежелание играть такую роль. Хотя граф Ланзбури так не считает – иначе он не предложил бы тебе руку и сердце. Кто-нибудь из вас говорил об этом с леди Ланзбури?

– Я точно не говорила. И для меня этот вопрос исчерпан.

– Не думаю, что граф Ланзбури с этим согласится, – возразила Кэролайн, пристально глядя на племянницу. – Похоже, ты ему небезразлична, а он не такой человек, который смирится с отказом. Ты в самом деле думаешь, что он устранится и отпустит тебя?

На лбу у Джейн проступила морщинка.

Кэролайн заглянула в фиалковые глаза, которые серьезно смотрели на нее из-под густых темных ресниц, и задала вопрос, который мучил ее с тех самых пор, как граф Ланзбури уехал из ее дома:

– Джейн, ты ведь неравнодушна к нему?

Джейн посмотрела на свои руки, сложенные на коленях. Горло сдавило от слез, которые она не хотела проливать. Она кивнула, не в силах ничего отрицать.

– Неужели все так очевидно, тетя Кэролайн?

Тетка улыбнулась.

– Все написано у тебя на лице.

Джейн ответила дрожащей улыбкой.

– Ах… этого я и боялась!

Джейн в тишине разбирала рисунки и фотографии. Финн отправился на встречу с хранителем Британского музея. Поглощенная работой, она вздрогнула, услышав, как хлопнула входная дверь. Финн еще не мог вернуться. Встав с табурета, она сняла запыленный фартук и вышла в прихожую. При виде Кристофера она испытала потрясение. Ей сразу вспомнилось, с какой горечью они расстались.

Джейн сожалела, что все прошло так. Она поклялась себе, что выбросит воспоминания из головы, уберет, как увядшие цветы. Ей казалось, что она неплохо справляется с собой… до последнего мига.

Стоило ей взглянуть на него, как ее обдало жаром: она живо вспомнила тот день, когда они очутились в беседке… Она помнила, чем они там занимались. Ей и сейчас хотелось зажмуриться от удовольствия при мысли о жарких, блаженных минутах, которые они провели вместе.

Между ними словно сверкнула молния, выжигая, уничтожая все на своем пути. Все пропало, кроме невидимой физической силы, которая наполняла ее изнутри. Рядом с ним ее тело изнывало от страсти, все нервы оказывались обнажены. Чутье подсказывало, что у него все точно так же.

Непрошеная волна возбуждения возникла внизу живота; потом Джейн накрыло ужасом, когда вспомнились их последние горькие слова. Она настороженно следила за ним, жалея, что не в силах пригасить жаркие волны, которые заливали лицо. Больше всего ей хотелось убежать.

После его визита к тете Кэролайн Джейн, конечно, понимала, что рано или поздно он к ней придет. Но зачем? Неужели его чувства к ней изменились? Вряд ли. По крайней мере, в привычном окружении она лучше может защищаться от него и его требований. Сделав над собой усилие, она гордо подняла голову и шагнула ему навстречу.

– Кристофер! Вот сюрприз!

Кристофер стоял спиной к окну, в которое светило солнце, его лицо частично оказалось в тени. Губы его были мрачно сжаты, под мятежными глазами залегли тени. Он казался еще выше, чем раньше, стал более задумчивым, более отстраненным. Джейн опустила взгляд, раненная его видом и воспоминаниями о том, какова была его кожа на ощупь.