– Софи… ты моя Софи… – он целовал ее испачканные сажей колени и, кажется, плакал… Хуже не придумаешь. Он, Фред, плакал настоящими слезами! – Ты не знаешь… ты не знаешь, какое нас ждет будущее! Весь мир… я для тебя все, все…

Бах.

На миг Фред потерял сознание. Что это было? Что произошло?

Он отпрянул, тряся головой. Ничего не слышно… Провел рукой по затылку, посмотрел потом на свою ладонь – кровь. «Что это было?»

Потом слух вернулся, с бешеной скоростью завертелись в голове мысли. Софи, маленькая дрянь…

Софи сидела на кровати, сжимая горлышко разбитой бутылки. Той самой. Из которой она до того пила воду. Эту бутылку она только что разбила о его, Фреда, голову.

Пауза. За одно мгновение произошел поворот на сто восемьдесят градусов.

Фред снова был самим собой. Никаких иллюзий. Софи его не любила. Софи только что ударила его бутылкой по голове. Софи хотела убить его. Хоть все красоты мира брось ей под ноги – она так и останется маленькой жалкой дрянью…

Одним движением Фред выбил у нее из рук то, что осталось от бутылки. Ударил девушку – Софи отлетела в угол.

Фред стряхнул с себя осколки и подошел к ней. Он уже ничего не хотел. Он уже понял, что она есть такое, эта Софи… Схватил ее обеими руками за шею.

– Ни-и… – пискнула она.

Еще секунда – и Фред свернул бы ей шею, точно цыпленку. Но в этот момент он опять ощутил удар по голове. «Кто? Как?» – успел подумать он и вырубился.

…Очнулся он не сразу. Открыл глаза и обнаружил, что лежит в той же самой комнате, на той же самой dacha. Связанный.

В окна лился тусклый серый свет – утро. Утро?..

Что же произошло? Кто ударил его?

– Бо! – крикнул Фред, пытаясь освободить руки от веревок. – Бо, тум кэха? Бо, ты где?.. Бо!

Тишина. Похоже, в доме никого не было. Фред замер, прислушиваясь…

– Бо!

Заведенные назад руки были стянуты крепко, профессионально – просто так не освободишься. Фред завертелся ужом, но все было бесполезно…

– Дьябль… – Фред выругался.

Но куда исчезли Бо и Софи? И главное – почему?

Бо.

Бо влюбился в Софи и похитил ее? Бред. Бо вдруг стало жаль бедную девушку? Бред. Всегда послушный, всегда исполнительный и немногословный – Бо не мог себе позволить такого. Бо никогда никого не жалел!

А что, если появился некто третий, ударил его, Фреда, и увел с собой Бо и Софи?.. Ну да, увел Бо и Софи, а его, Фреда, оставил на потом… Тоже бред. Бо врасплох не поймаешь.

Гадать бесполезно – это все-таки Бо ударил его. Это мог сделать только Бо.

Бо – предатель. С ним все ясно.

Фред замер, прижимаясь щекой к холодным шершавым половицам. Он вдруг вспомнил, как был счастлив в те мгновения, когда Софи целовала его. И как он мог поверить, что она любит его? Что она способна испытывать благодарность… нежность… любовь…

Ищите все эти глупости у героинь Достоевского и Толстого. Преданность и благодарность русской девушки – это миф! Софи – это вам не Сонечка Мармеладофф!

Фред себя ненавидел. Старый дурак – вот он кто. Конечно, по возрасту он мужчина еще ого-го, в самом зените, но кто сказал, что старость приходит вместе с морщинами и немощью? Старость начинается именно тогда, когда мужчина теряет связь с реальностью. Перестает здраво соображать. И начинает рассуждать про любофф… И допускает непростительные промахи!

«Зачем я полез за ней в горящий дом? Пусть Софи погибла бы там. Идеальный вариант! Все естественно и натурально… Никто ни о чем не догадался бы, Иса продолжил бы гнить в тюрьме. Я возвратился бы в Гиндостан, у меня там все под контролем, и даже этот Шандар… Шандар никогда не мешал мне… он знает, что без меня он никуда… и гражданская война в Гиндостане очень на руку…»

Нет, ошибку он совершил раньше. Гораздо раньше! Надо было проверить все, проконтролировать. Тогда, тридцать лет назад… Что вместе с женщиной погиб и мальчишка.

Странно, но уже тогда Фред ненавидел Ису.

Никто и ничто этот Иса… Подумаешь, маленький принц! Сын короля. У Фреда отец был швейцаром в ресторане. С угодливой улыбкой отец Фреда распахивал дверь перед посетителями – за жалкие чаевые…

Как так получается, что люди, совершенно одинаковые люди, из плоти и крови, вдруг настолько отличаются друг от друга? Один – сын короля, другой – сын швейцара… Словно незримые печати стояли на них обоих: на маленьком смуглом мальчике и двадцатилетнем белокожем, светловолосом (тогда у Фреда еще были волосы) юноше… Принц и нищий.

Вот поди ж ты, хоть в лепешку разбейся, хоть сколько денег заработай, все равно на них будут стоять эти печати. Принц и нищий.

Спустя много лет Фред, уже находясь в Гиндостане, случайно узнал, что маленький принц, оказывается, выжил, не погиб тогда при взрыве. Шандар тогда очень гневался… Надо было избавиться от Исы! Но и Шандар ненамного отличился – он тоже в свое время не смог убить Гопала. Вернее, не захотел.

Шандара очень тешило, что король сидит в тюрьме. Это так приятно – быть у власти, зная, что истинный правитель живет чуть ли не в выгребной яме, на хлебе и воде…

Фреда тоже очень тешило (позже, когда он узнал, что Иса все-таки жив), что маленький принц живет сиротой в чужой стране. Это еще хуже, чем смерть! Пусть Иса сполна выпьет чашу унижений… Пусть Исе будет еще хуже, чем ему, Фреду, в юности.

Враги должны страдать, потому что убить их – это слишком просто, слишком скучно. Пусть Иса и Гопал мучаются и страдают, все равно им никогда не вернуться на прежние орбиты.

Поначалу Шандар и Фред особо не беспокоились – ну да, Иса жив, но он в далекой стране… ну да, Гопал сбежал из тюрьмы, но где он? Десять лет от Гопала ни слуху ни духу… Помер, поди.

Фред с Шандаром потихоньку разворовывали Гиндостан, не особо задумываясь о будущем (война была им на руку), но год назад они забеспокоились по-настоящему. Потому что перед Фредом и Шандаром замаячили новые, невиданные перспективы. И тут уж надо было довести ситуацию до идеала… Завершить то, что было не завершено десять лет назад.

Фред стал колесить по всему миру в поисках Гопала и Исы. Но лучше бы Фред этого не делал – поскольку события стали развиваться по какому-то странному, непредсказуемому сценарию. Словно некто решил вновь сложить в единое целое кусочки разрозненной мозаики. Недаром есть пословица: лучшее – враг хорошего. К Гопалу вернулась память, Софи узнала тайну Исы… Правда, есть надежда, что Софи никто не поверит и ничего она не сможет доказать…

Но был еще Бо. Бо включился в игру, и один бог знает, что из этого теперь выйдет. Чем больше людей оказывалось посвященными в тайну, тем хуже… Единственный плюс – Бо, кажется, был не в курсе, что произошло год назад, в джунглях Гиндостана.

А если Бо – знал? И теперь верный помощник решил начать свою игру…

Скорее всего, так и есть.

Пока еще не поздно, надо избавиться от них всех. От Исы, Софи и Бо. От всех них! И не тешить свое самолюбие, и не успокаивать себя рассуждениями, что все равно никто ничего не узнает, не поверит, не проверит, не изменит. И в первую очередь надо избавиться от Софи. Во-первых, потому, что она слишком много знает; во-вторых, она самим фактом своего существования мешает ему, Фреду.

Пока она жива, пока она ходит по земле своими очаровательными ножками с узкими ступнями – быть Фреду несчастным, несвободным. Пока Софи жива, он хочет только ее, он зависит от каждого взмаха ее ресниц, от каждого ее вздоха… Нет ни неба, ни солнца, ни огромного мира с его радостями и наслаждениями, есть только Софи. Если Софи не будет, то у Фреда будет и небо, и солнце, и весь огромный мир…

…Фред зарычал, пытаясь сбросить с себя путы. Но Бо связал его крепко, на совесть.

Что будет дальше? Вернутся ли сюда еще Софи и Бо? И с чем они вернутся? С кем? Например, расскажут все местной полиции… Нет, Бо не дурак… Ведь это именно Бо убивал и поджигал! Но почему Бо не избавился от Софи? И от него, от Фреда? Бо ушел вместе с Софи – зачем?..

Мозг у Фреда буквально закипал. Он не знал, чего ему ждать от будущего.

Внезапно вдали, извне, послышался шум мотора. Хлопнула дверца машины. Чьи-то голоса…

Фред замер. Прислушался.

– Воздух-то, воздух-то тут какой! – мужской голос.

– Гена, ну чего стоишь? Где кастрюля? – женский.

– Какая кастрюля?

– Кастрюля с шашлыком! Блин, Свет, Генка кастрюлю дома оставил…

– Ген, я тебя убью сейчас! Ты оставил дома шашлык?..

– Да вот он ваш шашлык… Я его сам в багажник клал… Пиво, пиво надо куда-нибудь в холодок! – говорил уже другой мужчина.

– Петрик, ты золото! Петрик, дай я тебя поцелую…

– Кать, харэ на моего мужа вешаться! Ну кому сказала! – вступил четвертый голос, женский.

– А дрова где?

– Воздух-то какой…

– Где дрова? Забыли?!

– Пиво в холодок надо бы…

– Где дрова? На чем мы шашлык жарить будем?! Ген, езжай к станции, там дровами торгуют…

– Дайте мне отдохнуть в мой единственный выходной! Петь, ты езжай к станции.

– Куда он поедет, Ген, он по дороге уже бутылку пива вылакал… Петрик, на хрена ты пиво пил?

Послышались шаги на веранде. Что-то загремело, покатилось.

– Кать, ну ты корова!

– Откуда я знала, что у тебя тут этот мусор…

– Под ноги смотреть надо! Это не мусор, это детали!

– Какие детали? От чего? Петрик, ты сам не помнишь, от чего у тебя эти детали…

Дверь распахнулась, и в комнату ворвался свежий воздух. Фред, лежа на полу, повернул голову – за порогом топтались четверо. Два мужчины и две женщины. Они замерли, остолбенело уставившись на Фреда.

– Блин… – сказала одна из женщин – упитанная, немолодая, в спортивном костюме ядовито-розового цвета, с накрашенными до висков глазами. – Это кто тут у нас валяется? Петрик, доставай телефон… звони в милицию.

– Да-да, срочно позвоните в милицию! – взволнованно произнес Фред. – Мне нужна помощь… Срочно!

– Петрик, не надо никуда звонить, – нервно сказала вторая женщина – немолодая, упитанная, в белом спортивном костюме с золотыми лампасами, накрашенная и с огромным шиньоном на голове – наподобие тюрбана. – Убери телефон, я сказала! Очень надо с милицией связываться…