Харриет внимательно посмотрела на Лизу. Она давно не видела Кэт, потому что повторный запуск в производство «Мейзу» требовал всего ее внимания.

— Мама никогда мне ничего такого не говорила.

— Ну, ты же знаешь, какая она. Все, что угодно, кроме ссоры или скандала.

Конечно, Лиза была права. Харриет вертела свой стакан. Она должна поехать и встретиться с Кэт, а также объяснить ей, что она сделала только то, что необходимо было сделать. И она должна также съездить к Саймону и рассказать ему все настолько деликатно, насколько это возможно. Она не выполнила своего морального долга из-за какого-то чувства, которое она потом подавила, а потом она была слишком занята, а затем уже было слишком поздно. Она утешала себя, уверяя в том, что Саймон, в любом случае, не сможет ничего услышать о «Мейзу» из-за изолированного образа жизни.

К удивлению Харриет, Лео защитил ее:

— С коммерческой точки зрения это решение является совершенно правильным.

Лиза осуждающе взглянула на него, выказывая некоторое сочувствие. Харриет захотелось узнать, о чем они говорили по дороге от станции метро и сидя за вином, пока ожидали ее прихода.

— Я съезжу встретиться с Кэт, — пробормотала Харриет. — Она поймет, если у меня будет возможность поговорить с ней.

И одобрение матери, и ее поддержка были важны для Харриет. Ее встревожило то, что появление «Мейзу» расстроило ее мать.

Лиза, казалось, уже потеряла интерес к этой теме.

— Кстати, — весело сказала она, — я переезжаю. Наконец-то я уезжаю из дома. Я купила квартиру в Блэкхив, Кен уже сделал взнос.

— Это хорошо, — одобрила Харриет, довольная сменой темы. — Очень хорошо. Тебе давно пора стать самостоятельной.

«Это будет хорошо для Лизы — научиться заботиться о себе самой», — подумала Харриет.

— Не будет больше кофе и торта с грецкими орехами для всех, кто приходит.

Лео рассмеялся, как прежний Лео с его воспоминаниями о гостеприимстве Кэт.

— А как же с большой любовью? — продолжала Харриет.

Лиза отбросила назад занавес из волос. Мужчина с блондинкой мельком бросил на нее взгляд, а затем стал заинтересованно и оценивающе разглядывать.

— Я больше с ним не встречаюсь, — равнодушно ответила она.

Харриет встретилась глазами с Лео. Как похоже, как похоже на нас. Она вновь почувствовала, что сожалеет об утраченном, однако она понимала, что это было неизбежно. Ничего больше не было, но ни один из них не упоминал о разводе. Она считала, что это придет в свое время. Она где-то слышала, возможно, от Генри Орда, что Лео уже с кем-то встречается. Она не интересовалась, кто это. У нее просто не было времени для чего-либо подобного.

Харриет собралась уходить первой. Она ощутила, как сложный клубок семейных дел опутывает всех троих, а потом она вспомнила, что ее ждет напряженный и соблазнительно независимый от всех этих людей вечер с Робином Лендуитом. И это притягивало ее с удивительной силой.

Лео, Лиза и Харриет закончили бутылку вина. Они обсудили планировку новой квартиры Лизы и варианты ее обстановки, а Лео с Харриет согласились с тем, что часть их бытовой техники из старой квартиры можно распаковать и отдать Лизе, которой это нужно. Потом они поговорили о работе, которую делал Лео, и о его планах на конец года.

Людей в баре стало меньше, и места за столиками освободились. Харриет посмотрела на часы. Было около восьми часов, и пора было отправляться на встречу с Робином.

— Давайте пообедаем, — предложил Лео. — Куда бы вы хотели пойти?

Краем глаза Харриет заметила, что Лиза нахмурила брови.

Харриет сказала:

— Сегодня вечером я не могу. Сегодня я уже договорилась о встрече. Фактически, мне уже пора уходить, иначе я опоздаю.

Они ничего не сказали, но обе пары глаз потребовали: «Кто?»

— С мужчиной из фирмы, занимающейся инвестициями, одним из тех, кто вложил деньги, — это, конечно, было слишком подробно. — С Робином, — закончила она. — Мне действительно надо идти.

Она поставила стакан и взяла куртку и сумку.

Харриет понимала, что она отделяется от них. Они были обижены тем, что у нее был бизнес где-то в другом месте, и ее разговорами о деньгах. Ей было не по себе в их узком кругу, но она была неправа, отдаляясь от них.

— Спокойной ночи. — Харриет поцеловала их обоих и освободилась.

Когда она в последний раз посмотрела на них через витрину винного бара, они провожали ее глазами.

На улице похолодало. Харриет накинула куртку и застегнула молнию. Она была рада освободиться от этих проблем на сегодняшний вечер и сознательно взяла их решение на себя. Просто сегодня вечером у нее праздник.

Она шла быстро, почти бежала. Она вдыхала городские запахи уличной пыли и выхлопных газов, смешанные с запахом земли и листьев из парка. «Хорошо быть свободной», — тихо мурлыкала она себе под нос в такт собственным шагам. Хорошо самой решать свою собственную судьбу. Она поздно пришла к этому, но сейчас она сделает максимум возможного. Думая о месяцах после развода с Лео, она сознавала, что была холодной и слишком озабоченной делами. Что ей нужно было сегодня, чего она хотела — так это немного развлечений, немного любви и отдыха. Или если не отдыха, то хотя бы какой-нибудь замены всепоглощающей работе.

Когда она пришла, Робин был уже в ресторане. Когда она подошла к столу, он встал, и она увидела в его глазах удовольствие и восхищение.

Она запыхалась:

— Извините, что я опоздала. Я немного выпила со своей сестрой.

— Это стоит того, чтобы подождать, — просто ответил Робин.

Они сели друг против друга, втиснутые в узкое пространство под рекламой фирмы «Лотрек» и вставленным в раму коллажем из этикеток красного вина. Робин был одет менее официально, чем обычно, не было даже галстука. По внешнему виду он мог быть одним из приятелей Чарли. Он выглядел, как дома, и тогда, когда они обедали вместе в первый раз, среди чопорных скатертей в том роскошном ресторане.

Харриет подумала, что она, пожалуй, недооценивала Робина Лендуита.

Он разлил вино, и они чокнулись. Одновременно соприкоснулись и их пальцы.

— Как дела в «Пикокс»?

Харриет рассказала ему. Робин улыбнулся, показав свои великолепные зубы.

— Я знал, что вам это удастся.

— Я надеюсь, что нам это удастся.

Свободной рукой он накрыл ее руку, лежащую на скатерти. На пальцах Харриет ничего не было. Она давно уже сняла свое обручальное кольцо.

Впоследствии у Харриет почти не осталось воспоминаний об этом обеде. Они много говорили о себе и ничего о деле, и почти также много смеялись. Они уходили из ресторана последними, когда французы-официанты стали уже открыто выражать свое нетерпение.

Улица перед рестораном была пустынной. Харриет подняла глаза, чтобы посмотреть на звезды, которые были едва видны через оранжевую завесу уличного освещения. Она чувствовала себя слегка опьяневшей, возбужденной, но с ясной головой.

Робин обнял ее за талию.

— Вы бы предпочли, чтобы я поехал к вам, — спросил он, — или лучше поехать ко мне домой?

«Неудобный и пахнущий кошками Белсайз-парк или хорошо убранный и богатый Баттерси-парк», — размышляла Харриет.

— Ни то, ни другое, — ответила она. — Я думаю, что предпочла бы отель.

— Маленький и интимный или большой и анонимный?

— Побольше и по возможности безликий, так будет лучше.

Харриет любила отели. Все принадлежности для ванной и чистки обуви, неожиданные удовольствия из небольших холодильников и ощущение маленького, но отгороженного мира, временно образовавшегося за дверью с номером.

— Ну, тогда поехали в «Хилтон», — сказал Робин, как будто не могло быть ничего более вероятного.

Харриет вдруг рассмеялась.

— Но мы ведь не можем ехать туда без багажа, не так ли?

— Я сегодня вернулся из Милана. В багажнике моей машины вполне солидный багаж.

— Вы должны дать мне взаймы рубашку и зубную щетку.

— С удовольствием.

— Робин, уже больше двенадцати часов.

— Меня не волнует, который час. Если ты хочешь в отель, то будет отель.

Харриет предоставила ему возможность руководить. Она с удивлением отметила, что портье и работники отеля спешат выполнять все, что он просит. Она уже не считала, что Робин напыщенный и самодовольный. Было удобно находиться в созданных специально для нее условиях, приятно и лестно быть объектом внимания такого красивого молодого человека. Через несколько минут они оказались хозяевами комнаты с двумя гигантским королевским кроватями, покрытой кафелем ванной, минибаром с половинными бутылками шампанского и окном, открывающим вид на Гайд-парк и длинную дорогу внизу. Швейцар, принесший чемодан Робина, откланявшись, ушел. Робин умел давать чаевые.

Харриет подошла к окну и подняла тяжелые портьеры. Далеко внизу она увидела яркий свет красных и золотых огней автомобилей, преодолевающих площадь Гайд-парк-корнер, и открывающийся перед ней черный занавес самого парка с другой стороны Парк-лейн. Она смотрела на знакомые ориентиры с незнакомого места через огни Найтсбриджских казарм и севернее на Марбл-Арч.

Робин подошел к ней сзади и поцеловал ее в шею.

— Сейчас, — сказал он. — Пожалуйста.

Харриет опустила шторы.

Он расстегнул ее замысловатую куртку и узкие кожаные брюки. Харриет выскользнула из них и аккуратно сложила на стуле. Она рассматривала каждый ярлычок на брюках, не зная, то ли раздеться сразу, то ли продлить ожидание. Робин наблюдал, пока она снимала с себя остальную одежду. К своему удивлению, она обнаружила, что дрожит. Она выпрямилась перед ним, протянув руки легким движением.

— Я некрасивая. Но хотелось бы быть…

Он схватил ее за руку.

— Красивая — это мало. Ты гораздо, гораздо лучше.