— Второй кретин, который кончает с собой на глазах у собственных детей, — пояснил детектив.

— У моей сестры было судебное предписание, — сказал Райан. — Марти… мой зять не имел права сюда приходить.

— Теперь это неважно. — Полицейский пожал плечами. — Мало ли кто на что имел право.

Райан машинально кивнул в знак согласия. Его предупреждали, что с чисто практической точки зрения судебное предписание ничего не значит. Ну почему он не догадался нанять для сестры и племянников охрану?! Слава богу, что все закончилось как закончилось и что Марти убил себя, а не Эви или детей. А ведь все могло сложиться иначе!..

Он еще немного постоял у бассейна, а потом пошел в дом, где женщина-детектив допрашивала Эви и Норин. Племянников еще раньше увезла к себе старшая сестра Инга. Райан не стал мешать и вышел в палисадник, чтобы позвонить Мэнди. Она, однако, не ответила на вызов. Не брал трубку и Дон.

Не позвонить ли Кэмерон, подумал Райан. Уж она-то сумеет понять его лучше, чем кто бы то ни было. Увы, он не мог этого сделать. Кэмерон сейчас с Доном; они отдыхают, наслаждаются выходными и друг другом. К чему портить им удовольствие?

Женщина-детектив закончила записывать показания Эви, и та, заметив в окно брата, поспешила к нему. Райан крепко обнял сестру.

— Можешь поплакать, если хочешь, — сказал он. — Не стесняйся. Все закончилось.

Судорожно всхлипывая, Эви рассказала, как все произошло. Она и Норин готовили в кухне обед и посматривали в окно на мальчиков, которые плескались в бассейне. Внезапно откуда-то появился Марти. Он крикнул, чтобы дети немедленно шли к нему, и добавил, что заберет их с собой в Силверлейк. Мальчики стали вылезать из воды, и Эви выбежала из дома. Норин — за ней.

Марти был пьян. Выглядел он так, словно всю прошлую неделю беспробудно пил и ночевал на улице.

«Уходи! — крикнула мужу Эви. — Тебе нельзя здесь быть!»

«Я приехал за своими детьми, — отозвался Марти, пьяно покачиваясь. — Ты можешь оставаться здесь, а мальчишек я заберу с собой».

«Ты никого никуда не заберешь!» — возразила Эви, храбро заслоняя детей своим телом.

«А вот посмотрим!.. — С этими словами Марти достал револьвер и взмахнул им в воздухе. — Выбирай, либо мальчишки… либо вы все поедете со мной, либо я прямо сейчас вышибу себе мозги. Ну, решай!..»

«Ну что ж, давай!» — ответила Эви. Как она призналась Райану, она ни секунды не верила, что Марти может привести в исполнение свою угрозу.

Но он смог.

Эви закончила свой рассказ, и Райан еще крепче прижал ее к себе.

— Ты ни в чем не виновата, — сказал он. — Марти был пьян, он уже не соображал, что делает. Человек в таком состоянии способен совершить любое безумство.

— Но ведь это я сказала ему «давай стреляй», — всхлипнула Эви. — И мальчики… Ведь все это произошло у них на глазах. Они видели, как Марти… как он…

— Ты ни при чем, — повторил Райан. — Марти выстрелил бы в любом случае. И слава богу, что он убил себя, а не кого-нибудь из вас.

— Ну, я не знаю… — неуверенно проговорила Эви, вытирая слезы. — Быть может, все было бы иначе, если бы мы остались в нашем старом доме в Силверлейке. Если бы я не увезла мальчиков…

— Перестань! — резко прервал ее Райан. — Марти мог застрелиться и в Силверлейке, и в любом другом месте. Ты поступила совершенно правильно, когда увезла детей подальше от человека, у которого мозги пропитались водкой, как губка. Говорю тебе — Марти был способен на любое безумство!

— Ты уверен, Райан?

— Абсолютно уверен, — твердо сказал он. — Вот увидишь, теперь все будет хорошо, — добавил Райан и снова прижал сестру к себе.

* * *

Закончив делать пометки в сценарии, Люси попрощалась с Марлоном и поехала домой. Гнев, который она испытывала, успел остыть — теперь она уже не так злилась на Фила. Он, конечно, все равно оставался лживым мерзавцем, однако Люси считала, что отомстила ему за измену — отомстила в той мере, в какой ей позволяли собственная совесть и ее представления о том, какими должны быть супружеские отношения. С точки зрения Люси, было вполне достаточно того, что она разделась перед посторонним мужчиной, который ее хотел. Идти до конца было вовсе не обязательно, к тому же Марлон не сделал ничего такого, за что она могла бы быть ему особенно благодарна. Правда, он написал хороший сценарий, но за это она ему платит. Кроме того, если все сложится удачно, и сценарий пойдет, Марлон получит отличную возможность пробиться туда, куда он так стремился, — в Голливуд. Фил был склонен покровительствовать молодым талантам, и Люси очень хотелось познакомить его с Марлоном. Нельзя только допустить, чтобы Фил узнал о том, что именно этот молодой красавчик видел ее голой. Она сохранит это в тайне — и будет упиваться собственной местью. Это придаст ей уверенности в себе и в своих силах, а заодно и поможет приструнить мужа. Конечно, вряд ли ей удастся сделать из Фила верного мужа, но, по крайней мере, он будет изменять ей не так открыто, как в случае с Сюки.

Негромко напевая себе под нос, Люси оставила свой «Мерседес» на подъездной дорожке и вошла в дом.

Сын и дочь бросились ей навстречу.

— Мама! Мамочка! Смотри скорее, какой сюрприз приготовил тебе папа!

— Сюрприз? Еще один? — пробормотала Люси себе под нос, но она, конечно, не могла не посмотреть. Подгоняемая любопытством, она направилась следом за детьми в гостиную и, пораженная, остановилась на пороге. Просторная комната была сплошь уставлена огромными букетами роз и тюльпанов в дорогих вазах французского стекла. От запаха цветов у нее даже слегка закружилась голова, и она машинально прислонилась к дверному косяку.

— Разве у тебя сегодня день рождения, мамочка? — спросила Абигайль, которая в свои семь лет была точной копией матери.

— Ты что, глупая? Разве ты не знаешь, что день рождения мамы зимой? — одернул сестру девятилетний Эндрю — коренастый, плотный мальчуган с торчавшими дыбом короткими волосами, носивший круглые, как у Гарри Поттера, очки в проволочной оправе.

— Папа сказал, что ты самая лучшая и тебе нужно дарить много красивых цветов. Хотела бы я быть самой лучшей, — вздохнула Абигайль.

— Ты и есть моя самая лучшая… — Люси погладила дочь по голове.

— Она просто глупая, — фыркнул Эндрю.

В гостиную заглянула гувернантка Нэнни.

— Дети! Пора за уроки, — строго сказала она. — Ну-ка, поскорее!.. Здравствуйте, миссис Люси, — поздоровалась она.

Люси кивнула в ответ. Слава богу, что у нас есть Нэнни, подумала она. Без этой строгой, но доброй женщины ей бы ни за что не справиться — особенно теперь, когда у нее столь грандиозные планы.

Абигайль и Эндрю поцеловали мать и бросились прочь. Люси повернулась, чтобы идти к себе, но столкнулась с Филом, который нес целую охапку каких-то сверточков и коробок.

— Прости меня, Люси, я — идиот! — загремел он на весь дом. — Сексуально озабоченный старый козел. Кретин!

— И это еще мягко сказано, — холодно заметила Люси. — Я бы добавила… Что это?! — спросила она, когда Фил сунул ей в руки несколько коробок и пакетов с логотипами «Тиффани», «Картье» и «Прада».

— Подарки. Подарки моей обожаемой жене, которая всегда готова простить своего заблудшего мужа.

— С чего ты взял, что я собираюсь тебе прощать? — спросила Люси и прищурилась.

— Я тебя обожаю! Боготворю. Ты для меня — все, и даже больше, — торжественно заявил Фил. — Я готов на что угодно, лишь бы заслужить твое прощение.

Люси задумалась. Такой возможностью грех было не воспользоваться.

— Ну тогда… — проговорила она.

— Что угодно, — повторил Фил, прикладывая руки к груди.

— В таком случае помоги мне вернуться в кино и снова стать звездой, — быстро сказала Люси. — У меня есть один план…

* * *

Вернувшись домой после рейда по магазинам, Мэнди с изумлением обнаружила у себя в гостиной Эви и Норин. Она не помнила, чтобы Райан предупреждал ее о приезде сестры и матери. Бросив в кресло сумки и пакеты из «Неймана» и «Сакса», Мэнди недовольно покосилась на мужа и сказала самым приветливым тоном, на какой только была способна:

— Добрый день, Норин, добрый день, Эви. Рада вас видеть, — затараторила она, лучезарно улыбаясь. — К сожалению, я совершенно забыла, что вы должны приехать сегодня, но…

Райан взял ее за руку, останавливая словесный поток жены.

— Произошло несчастье, — сказал он негромко. — Марти застрелился.

Сначала Мэнди решила, что он шутит, но, вглядевшись в заплаканные лица золовки и свекрови, поняла, что Райан говорит серьезно.

— Не может быть!.. — проговорила она, поднося руку к губам. — Как это случилось?

Пока Райан рассказывал ей всю историю, Мэнди думала о том, как странно все это звучит. Зачем Марти понадобилось стрелять в себя в доме Эви, когда он с тем же успехом мог покончить с собой в Силверлейке и тем самым избавить всех от неприятностей? Впрочем, чего еще можно было ожидать от такого эгоистичного ублюдка, каким был этот неудачник и пьяница? Должно быть, от водки у него окончательно поехала крыша, и он уже не соображал, что делал.

Потом Мэнди подумала, что теперь Эви и дети могут снова появиться в ее доме, поскольку им наверняка не захочется оставаться там, где произошла трагедия. А она-то думала, что избавилась от них надолго, если не навсегда! Черт бы побрал этого пьяного идиота! Ну почему, почему она не видит от родственников Райана ничего, кроме проблем?

Райан тем временем закончил свой рассказ, и Мэнди поняла: он ждет, чтобы она как-то отреагировала на услышанное. Ей и самой было ясно — она должна что-то сказать, но что? Фраза «Мне очень жаль» была первой, которая пришла ей в голову, но Мэнди она показалась не слишком подходящей к случаю. В самом деле, кого ей жаль? Марти? Вот уж нисколько. Да и Эви, пожалуй, нужно было скорее поздравить, а не жалеть.