Аврора Майер - Жена напрокат

Она непроизвольно расплылась в улыбке и сказала:

— Спасибо Деду Морозу за шикарный подарок. Я о таком даже не мечтала…

— Ну, наконец-то, первая искренняя улыбка за весь день, — с лёгким осуждением сказал я.

Анфиса сегодня сама не своя: неуверенность сквозит в каждом её шаге, за пару дней она сильно изменилась и не знает, как теперь себя вести, чувствует себя не в своей тарелке. Я стараюсь её понять и знаю, ей нужно время, чтобы справиться со своим горем, но у самого очень мало терпения. Вчера стоило только представить, что она никогда не войдёт в этот дом… мы останемся одни… Я сразу четко осознал, что не желаю возвращаться к жизни, когда хочется побыть подольше на работе, чтобы не впадать в тоску и уныние. Моё сердце немного оттаяло, и ему так приятно и комфортно, что совсем не хочется возвращаться в пустоту. Хочу спешить домой и видеть там не только любящую дочь, но и настоящую жену. Которой, как ни парадоксально, и была Анфиса. Она старалась создавать тепло и уют, чтобы всем было хорошо, и всегда безгранично любила дочь. Но я только обижал её…

А может, всё из-за денег? Деньги — немаловажный факт… Но для меня это такая мелочь! Не отношусь к тем, которые считают женщину исчадием ада, если она предпочитает хорошо обеспеченного мужчину. Это значит только одно, что она как минимум неглупа и думает о будущем. А я для этого и работаю, чтобы обеспечить свою семью. Главное, чтобы всего в меру. Вот если она меня ненавидит или я ей противен, это действительно проблема. В любом случае я должен попробовать, ведь разрушить всегда проще, чем построить. Окрылённый идеей сделать счастливой женщину, которая в своё время очень помогла, я носился по магазинам и скупал всё, что, мне казалось, подойдёт ей и может как-то отвлечь от мрачных мыслей. Ведь чтобы она раскрылась и грела нас своим теплом, дарила любовь, ей, конечно, нужно отойти от стресса.

Принял решение, и сразу стало так легко на душе! Теперь не терпелось увидеть её и всё рассказать. Но рядом всё время крутилась Аня, и было не до выяснения отношений.

Сейчас очень удачный момент высказать свои мысли, всё, что на душе, и услышать её мнение на этот счёт.

— Ну что, пойдём? — настойчиво спросил я.

Глубоко вдохнув воздух, Анфиса встала и последовала за мной, словно собиралась прыгать с обрыва.

Мы вышли из дома и направились к ёлке, которая была наряжена во дворе. Она призывно переливалась яркими огнями, будто хотела заманить в свои сети. Ей это удалось, вариантов у нас не было, шли на её свет, как к магниту.

Остановились словно по команде и повернулись друг к другу лицом. Она стояла напротив и куталась в шубу, которую надела сразу на платье, и, очевидно, ей было прохладно. На меня смотрели огромные глаза, полные тоски, растерянности и смятения. Несмотря на макияж и красивые черты лица, просматривались усталость и некоторая болезненность. Я рассматривал такое родное и одновременно далёкое лицо и понимал, как соскучился. Как я вообще собирался отказаться от неё?

Анфиса грустно улыбнулась и первой сказала:

— Наконец-то мы можем поговорить.

— Опять? — шутя спросил я. — Кажется, совсем недавно у нас и так был очень содержательный и серьёзный разговор.

— Да, был. Но… Что делать? Так и не решено…

— Надо обязательно что-то делать? Разве всё так плохо?

— Я не хочу больше доставлять тебе неудобства и портить жизнь.

Сделала паузу. А мне совсем не нравилось, в какую сторону пошёл разговор, он мог испортить все мои планы.

— Если бы ты знал, как я жалею… Мне так стыдно, что по своей эгоистичности заварила всю эту кашу. И я не знаю, как исправить ситуацию, чтобы не причинить боль Ане.

Дотронулся горячей рукой до её лица. Она вздрогнула от неожиданности. Я, воспользовавшись замешательством, притянул её ближе, вконец смутив.

— А что, всё так трагично? Не знаю, какие эмоции у тебя вызываю… Но ты, Анфиса, мне определённо очень сильно нравишься. С твоим приходом в моём доме вновь всё встало на свои места. И в общем, даже было неплохо всё, кроме нас… Но я намерен поработать над этим вопросом, и, думаю, у меня есть шанс исправить ситуацию.

Я сделал паузу и поцеловал для начала её волосы. Она недоверчиво и растерянно смотрела.

— Конечно, если я тебе противен или уж совсем ты меня ненавидишь…

Вдруг из её глаз покатились огромные слёзы, и она, по-моему, их даже не сразу заметила. Я не знал, что делать. Почему плачет… Ведь я ничего плохого не сказал. А когда она увидела шок на моём лице, принялась их быстро вытирать и не хотела больше на меня смотреть.

Я поймал её в объятья и прижал к себе, желая успокоить.

— Почему плачешь? Не хочешь со мной жить и у тебя другие планы? — прошептал я ей на ухо, будто боялся громко произносить эти слова. Вздохнул: — Ну что делать… Сам виноват.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Ну перестань говорить бред! Как ты можешь не нравиться? И как я могу хотеть жить вдали от вас? Вы для меня настоящая семья, и ближе никого нет на свете, — всхлипывая между фразами, проговорила она. — Я плачу от радости, потому что думала — навсегда вас потеряла. Ты же ещё не знаешь, я подделала свидетельство о разводе. Надеюсь, меня не посадят…

— Нет, вот как раз об этом я уже знаю. И хочу сказать, что Антона Валерьевича тебе лучше обходить стороной, он тебя и на порог не пустит.

Она в ответ молчала.

— Но ты не переживай, он же не один. Таких умельцев очень много. Второго января мы тебя отправим в хорошую клинику, присмотрись там сразу к доктору и поговори.

Вдруг она отпрянула. И теперь внимательно смотрела на меня.

— Ты серьёзно говоришь?

— Конечно. Я так понял, ты очень настойчивая девушка, останавливать тебя не собираюсь, имеешь на это полное право. И могу даже помочь.

Она опустила голову.

— Пойдём домой, я уже замёрзла, а мне совсем нельзя сейчас болеть.

— Пойдём. Что-то сегодня не ладится с фейерверками, всем не до них.

— Это точно.



Анфиса

Вошли в дом и увидели крепко спящую на диване парочку. Рыжий комочек устроился почти на лице у Ани в поисках источника тепла. Подошла и прикрыла их пледом, думаю, будить сейчас не стоит. Застыла в умилении над этой картиной, совсем затмившей мысли о только что произошедшем серьёзном разговоре. Объятья Леонида вернули в реальность, от которой кружилась голова. Я никак не могла осознать, что происходит. Он повернул меня к себе и поцеловал. И этот поцелуй был не похож на все остальные, которые случались между нами. Он был бережный, спокойный и совсем не напористый. Мои губы податливо впустили его и ответили. Я робко обняла его, будто всё ещё сомневалась, что меня не оттолкнут. А Леонид вовлекал всё больше и больше в свои объятья. Мне было жаль… Сегодня я не могла ему ответить пылкой страстью, как бы ни хотела быть с ним. Я — раненая птица, и, хоть он сполна решил проблему, которая жгла сердце, очень мало времени прошло с момента трагедии. Я всё ещё не могла забыть о ней, и душевная боль не отпускала.

После его слов вкрай всё запуталось, но он не обижается, и я ему нравлюсь, а это почти сродни чуду.

Мы мягко сползли на пол и оказались под ёлкой. Сидели рядом, и так приятно было чувствовать его объятья. Я не знала, что сказать, мне определённо нужно прийти в себя.

— Анфиса, вон тот подарок тоже для тебя, — указал он вдруг на маленькую коробочку, которая лежала рядом со мной. Она, в общем, не сильно выделялась среди всех остальных, которые были расставлены только для вида. Поэтому раньше её и не заметила. Я потянулась и достала. Мы сидели и вместе рассматривали новогодний рисунок на упаковочной бумаге. Моя первая мысль — кольцо, по форме упаковки очень подходит. Хотя там также могли быть браслет или серьги, а может, и брошь. Но эту навязчивую мысль я упрямо отгоняла — слишком хорошо, чтобы оказаться правдой.

Несмело развернула упаковку. Внутри была красивая бирюзовая коробочка Тиффани. У меня, конечно, в жизни не было ничего подобного, но я чётко знала, что это фирма дорогих украшений. Ещё один шаг, и взгляду предстало колечко с камнем, который красиво переливался под светом гирлянд. Кажется, я даже ахнула от увиденного, и руки ослабели настолько, что чуть не уронила это сокровище. Перевела удивлённый взгляд на Леонида. А он молча взял кольцо и надел мне на палец. Оно прекрасно мне подошло по размеру.

— Давай теперь начнём всё по-настоящему? Анфиса, ты выйдешь за меня замуж?

— Я всё жду, когда проснусь! Леонид, что случилось? Я была здесь, каждый день рядом, и ты почти не замечал меня. Так не бывает! Что могло произойти за каких-то три дня? Такое впечатление, что я что-то упустила, а что — не пойму.

Что происходит?

Было впечатление, что я стала участницей какого-то реалити-шоу. И вот-вот выйдут люди из съёмочной группы и скажут: «Съёмки окончены!».

— Чего ты боишься? И почему паникуешь? Ничего же не изменится, и станет, я надеюсь, только лучше.

— Боюсь проснуться утром и понять, что всё опять неправда, что все твои слова — ложь и обман только для того, чтобы Аня была довольна или клиенты ничего не заподозрили. Наверное, у меня уже какая-то фобия…

— Тогда давай быстрее ложиться, чтобы утром ты смогла убедиться, что всё происходит на самом деле. К тому же, уже три часа ночи.

— Да, отличная идея. Пойдём. Только…

— Что опять?

— Я не хочу в твою комнату… Мне там некомфортно.

Леонид посмотрел удивлённо и немного нетерпеливо.

— Ты же сам сказал не врать тебе. Вот, официально тебе заявляю, что мне неприятно находиться в твоей комнате.