— Какая все-таки чушь история этого итальянца! Парень точно не в своем уме. Он полукровка, вот в чем дело. По дороге сюда я задал ему несколько деликатных вопросов, и он рассказал, что его мать родом из Берлина. Ну, о Берлине, конечно, все слышали, но я все же проверил по карте, чтобы лишний раз удостовериться, и обнаружил, что он находится в Германии! А вовсе не рядом с Падуей! Итальянец, у которого мать немка! Неудивительно, что у него не все дома!

Поделившись этой интересной подробностью из жизни синьора Бартолли, мистер Вест отправился восвояси.

Хелен не удержалась от злорадства.

— Я так и знала! Чувствовала, что мать Винченцо, скорее всего, немка! А вы утверждали, что мы никогда этого не узнаем! Ну вот, пожалуйста, узнали. Я оказалась права.

Мистер Дарси молча смотрел на нее.

— Мы заключили пари, помните? На десять фунтов, если не ошибаюсь, — продолжала Хелен. — Правда, мы не пожали друг другу руки, как это полагается, но вы согласились и добавили, что в жизни не заключали более выгодного пари. Значит, договоренность остается в силе и вы должны мне десять фунтов, — заявила она и предостерегающе подняла руку: — Нет-нет, не обязательно платить сейчас. Я понимаю, что вам потребуется время.

— Спасибо, — ответил мистер Дарси, изображая благодарность за такую чуткость, — рад, что доставил вам удовольствие.

— О, я просто счастлива! — невеликодушно воскликнула Хелен. — У меня снова отличное настроение. Я так не веселилась с тех пор, как… мистер Вест в последний раз выиграл у вас в карты! Спокойной ночи, мистер Дарси!

Не дожидаясь ответа, она выпорхнула из комнаты и в прекрасном расположении духа отправилась спать.

Глава десятая

На следующий день в гостинице “Джордж” появился третий гость, но это был не Винченцо в очередном маскарадном костюме.

Еще до неожиданного визита незнакомца мистеру и миссис Дарси нанес ожидаемый визит достопочтенный Иероним Вест. Судья пришел ближе к вечеру. Он был в отличном настроении, ему не терпелось рассказать, как он расправился с “этим итальяшкой”, что заняло у него добрую половину дня. Прямо с порога он начал произносить речь, которую мысленно разучивал целый час.

— Приветствую вас, мистер и миссис Дарси! Надеюсь, вы в добром здравии, — произнес он, лишь слегка кивнув, что должно было означать определенную степень близости с важными постояльцами.

Мистер Дарси ответил на приветствие не столь торжественно и сразу перешел к делу:

— Исходя из факта вашего присутствия, можно ли предположить, что Иглсторп очистился от иностранных элементов?

— Именно так, мистер Дарси. Иероним Вест — человек слова!

Мистер Дарси уточнил:

— Синьора Бартолли больше нет среди нас?

— Нет, сэр, его нигде нет! — подтвердил судья. — То есть где-то он есть, но не в нашей округе.

— Это обнадеживает. Объяснитесь, пожалуйста, — попросил мистер Дарси.

Мистер Вест с удовольствием сообщил, что избавился от “итальяшки” весьма оригинальным способом: послал ему повестку.

— Повестку?

— Ну да! Знаете, я люблю их рассылать. Выглядят официально, придают весомость. У меня в секретере их целая пачка, уже подписанных, на тот случай, если вдруг возникнет необходимость. Все совершенно законно. О, это не то, что вы подумали. Я храню их под замком, в потайном ящичке.

— Ясно. И какое же… э-э… обвинение вы предъявили синьору Бартолли?

— Нарушение общественного порядка, — ответил мистер Вест, весьма довольный собой.

— Он осознал серьезность этого документа?

— Не вполне, пока я не пригрозил упрятать его за решетку, если он не уберется отсюда.

— Тонко.

— Ну-ну… — рассудительным тоном начал мистер Вест, — я хотел избежать недоразумений.

— Полагаю, он принял ваш ультиматум не без возражений.

— Конечно. Он был вне себя! Подозрительный тип! Я его сразу раскусил. Наговорил мне с три короба, я и половины не разобрал. С самого начала ясно было, что у него не все дома. В общем, я предложил отвезти его с сестрой в Харстед в моем экипаже, поскольку своего у него нет. Решил, что это будет справедливо после того, как я с ним так обошелся.

— И отвезли?

— Отвез. То есть его одного, без сестры. Грациелла, говорит, уехала раньше, не могла здесь больше оставаться, слишком, мол, ей больно. Страдает от разбитого сердца — извините, сэр, что повторяю его слова.

— Бедная мисс Грациелла! — посочувствовала Хелен.

— А? Ну да! Хотя на вашем месте я бы не брал это в голову, миссис Дарси. Темное дело, чертовски темное! И если уж мистер Дарси ничего не помнит, не вижу, почему вы должны обращать внимание на то, что говорит ее братец. Небось, перепутал что-нибудь. Не в себе он, итальянец этот, да и что с него взять, раз у него мать немка. Мисс Грациелла, наверное, тоже с приветом. Вот кое-кто утверждает, что у нас, англичан, немецкие предки, но я эту теорию не признаю. С трудом верится, ей-богу!

Рано поутру, еще до прихода синьора Бартолли, мистер Вест занялся изучением карты Священной Римской империи и теперь явился вооруженный арсеналом новых географических фактов. Он ничуть не удивился, обнаружив, что названия немецких городов почти невозможно произнести на цивилизованных языках — что с них взять, с этих пруссаков, еще тупее итальянцев! Конечно, к Берлину это не относится, но смотрите, что немцы сделали с таким замечательным названием, как Кёльн. Произносят его как…

Тут Хелен встала и, сославшись на мигрень, попросила ее извинить.

— Я чувствовала себя неважно, — пожаловалась она, — но только сейчас ощутила в голове ужасную тяжесть.

Мистер Дарси бросил на жену подозрительный взгляд.

— Дорогая, — озабоченно сказал он, — позвольте мне сопровождать вас.

— Нет-нет, дорогой, — сладким голоском пропела Хелен. — Лучше составьте компанию мистеру Весту.

Мистер Дарси продолжал настаивать.

Судья понимающе кивнул: волнения, естественно, не прошли даром для миссис Дарси и сказались на ее здоровье. С несвойственным ему тактом он заторопился, добавив лишь несколько замечаний об иностранцах вообще и об итальянцах-полукровках в частности.

— Просто поразительно, — заметила Хелен после его ухода, — голова больше не болит! Как это может быть?

Мистер Дарси проявил полное безразличие к внезапному недомоганию супруги и ее чудесному выздоровлению.

— Вы открываетесь мне с неожиданной стороны, дорогая, — усмехнулся он. — Неужели вы не почувствовали угрызений совести, оставляя меня, беззащитного, на милость нашего знатока географии?

Уголки ее губ дрогнули от сдерживаемого смеха.

— Думаю, вы бы отлично сумели защититься, — ответила она и добавила: — Когда создается ситуация, опасная для жизни, я всегда придерживаюсь девиза: “Каждый — за себя”.

— Только бесчувственные люди способны руководствоваться подобным принципом, — назидательно произнес мистер Дарси.

— Не сомневаюсь, что вы любите ближнего, — тут же парировала Хелен, — но только не за карточным столом. Однако давайте поговорим серьезно, обсудим план действий. Наверно, Винченцо уже возвращается.

— Видимо, да, — отозвался мистер Дарси, — но сразу он не явится. Может, только к ночи, если мистер Вест отвез его в Харстед. Оттуда путь неблизкий, так что у нас есть в запасе какое-то время.

Уже давно — начиная с появления Винченцо накануне вечером и последовавшей за этим игры в пикет и сегодня с самого утра — у Хелен на языке вертелся один вопрос. Теперь она решила рискнуть и задала его.

— Конечно, вы не обязаны отвечать, — начала она, подняв на него глаза, — но от меня было бы больше проку, знай я, что вы ищете в его чемодане. Можете не открывать мне всей правды, если не хотите, но хотя бы намекните. Наверно, тогда я бы сообразила, где искать. — Хелен помолчала, стараясь определить его реакцию. — Конечно, можете не отвечать, — повторила она, — если это секрет.

Мистер Дарси заколебался, устремив на нее непроницаемый, изучающий взгляд. Выражение его лица немного смягчилось, по губам скользнула ироническая усмешка.

— Сначала я думал, что ищу дневник, но теперь не уверен.

— Дневник? — словно эхо повторила Хелен в крайнем изумлении. — Никогда бы не подумала! — Она рассмеялась. — Хотя чему я так удивляюсь — сама не пойму. В этом деле все необычно.

Мистер Дарси молчал.

— Дневник трудно спрятать, — продолжала она. — В чемодане нет такого объемистого предмета. Иначе вы бы его уже нашли.

Мистер Дарси кивнул.

— Поэтому я и засомневался. Смущает меня и решимость Винченцо во что бы то ни стало заполучить эту вещь. Видимо, в чемодане спрятано нечто гораздо более ценное, чем я предположил вначале. Возможно, письма или даже какие-то документы.

Хелен так и подмывало спросить о содержании этих писем или документов, но она не решилась.

— Письма можно засунуть куда угодно. Вы прощупали подкладку? Самое подходящее место!

Мистер Дарси подтвердил, что за подкладкой ничего нет.

— Я подумаю, — сказала она, — но одно мне совершенно ясно: что-то там есть, иначе Винченцо не тратил бы столько энергии. И все же странно… вы знаете, что он спрятал в чемодане ценную вещь, имеющую к вам какое-то отношение, но вам неизвестно, что именно.

Пожалуй, решил мистер Дарси, необходимо все-таки кое-что объяснить своей спутнице.

— Да, — признал он, — я понимаю ваше удивление. Но в действительности обстоятельства этого дела не столько странные, сколько чрезвычайно благоприятные! Около месяца назад я был в Венеции, и… мой знакомый случайно сообщил кое-какую интересную информацию об одном джентльмене из Венеции — его имя ничего мне не говорило. Я только слышал, что он недавно умер. Об этом, разумеется, знали все. Не знали другого — что он в родстве с неким commedmnte, а именно нашим Винченцо.