Наконец джипы затормозили, туристам предложили выйти и дальше проследовать к водопаду пешком. Вскоре они карабкались по деревянным лестницам по склону, чтобы полюбоваться на водопад. Шаткие перила дрожали под нервной хваткой людей, опьяненных озоном и видом первозданной природы. Дмитрий поддерживал Нику под локоть, и ей было приятно его участие, хотя высоты она не боялась. Но когда пришлось цепочкой продвигаться по висячему мостику, раскачивающемуся над ущельем, у нее закружилась голова и ноги на миг подкосились. Дмитрий схватил ее крепче, и дурнота прошла. Вот и смотровая площадка, откуда открывался волшебный вид на падающую вдоль склона воду. Дмитрий стоял, обняв Нику за плечи, потому что лицезреть такую красоту в одиночку было невозможно. А Ника даже не замечала его объятия, таким естественным казалось это сейчас. Взгляд ее был устремлен вниз, где среди зарослей самшита темнел небольшой мрачный водоем. Искрящиеся на солнце брызги водопада и почти неподвижная в нескольких метрах от него черная вода являли собою жуткий контраст. У подножия водопада виднелись глыбы старых обвалов. Ника прикрыла глаза, пытаясь представить картину природного бедствия.

Ее вывел из устрашающих грез голос инструктора. Он пытался перекричать гул падающей воды:

– Господа-товарищи, продолжим экскурсию. Теперь идем в пещеры. Оденьтесь потеплее, там всего одиннадцать градусов! Лишние вещи оставьте у машин.

Дмитрий и Ника достали из сумки свитера и торопливо побежали догонять инструктора. На входе пещеры их ожидало разочарование – на скале были привычно выцарапаны надписи: «Здесь был Вася» и прочее. Сказочное настроение вмиг испарилось: вместо обещанных продавцом естественных пещер – опять нечто вроде «пещеры ужасов» в луна-парке, истоптанной тысячами кроссовок. Однако инструктор повторил, что пещера дикая, неблагоустроенная, что в ней нет освещения и сейчас пригодятся розданные туристам перед поездкой фонари. Идти придется в полутьме, не теряя из виду друг друга.

Пока народ укреплял на голове шахтерские лампы, с непривычки путаясь с ремнями, Дмитрий, роясь в сумке, обнаружил, что фонари он оставил у водопада, когда доставал свитера. Он виновато доложил сопровождающему о своей оплошности. Инструктор не хотел брать в пещеру людей без фонарей, заявив, что через сорок минут туристы, совершив внутри круг, выйдут сюда же. Он велел Дмитрию и Нике дожидаться остальных на этом месте. Но народ в группе подобрался дружный, и «бесфонарным» предложили идти в серединке, используя свет впереди и позади идущих. Маршрут движения был инструктору хорошо известен – им предстояло пройти не более двух километров ходов и лазов, петляющих под горой.

– У меня и газовая зажигалка есть, – обрадовался предложению Дмитрий и продемонстрировал голубой огонек, щелкнув пальцем по механизму.

Инструктор уступил уговорам группы.


Вначале Дмитрий и Ника продвигались без заминки, хотя и на ощупь, поскольку свет соседей, идущих гуськом, определял лишь направление движения и слегка рассеивал тьму пещеры. Под ногами незадачливых растеряшек была довольно гладкая горная порода, отшлифованная ногами предшественников, но расстояние над головой постоянно менялось. Мало того что свод пещеры был невысок, препятствие создавали и нависающие гроздья сталактитов. Дмитрий шел в неудобной позе: одна рука его была поднята над склоненной головой – ею он зондировал высоту, – другой он вел за собой Нику, предупреждая ее о нависших выступах.

И вдруг позади них раздался душераздирающий крик. Дмитрий и Ника одновременно обернулись, но увидели только тьму, потому что одновременно с криком померк и свет фонаря идущего следом туриста. Огоньки других спутников тоже были не видны, поскольку люди двигались по дуге. Опасаясь потерять из виду впередиидущего, Дмитрий сделал шаг вперед, но мутная, желтоватая дорожка, едва видимая ими, исчезла за очередным поворотом. Нику и Дмитрия поглотила мгла. Дмитрий стал лихорадочно чиркать зажигалкой, но Ника, в испуге хватаясь за Дмитрия, выбила зажигалку у него из рук. Они лишились последней искры света. Дмитрий окликнул туриста, идущего позади:

– Эй, друг! Что там у тебя случилось? Ты слышишь меня?

Но даже эхо не отозвалось. Пещера была слишком тесна, чтобы играть звуком.

– Димуля! Что нам делать? Куда идти – назад или вперед?

Оба кружились на месте, теряя ориентиры, и незаметно вступили в боковое ответвление лабиринта.


В тот момент Дмитрий и Ника еще не знали, что с мужчиной, следующим за ними, случился эпилептический припадок, и его, почти тотчас заснувшего, сзади идущим пришлось выносить из пещеры. Так что часть группы вернулась назад. А туристы, шедшие впереди, не сразу спохватились, что группа распалась. Когда обнаружили это, было поздно – они уже находились на дуге, подходящей к выходу с другой стороны, и им оставалось только продолжить путь.

Только когда разрозненные части группы соединились, инструктор, посчитав людей, понял, что двое остались в пещере. Он вместе с помощником еще раз пробежал два километра по известному кругу, заглянул в ближайшие ходы, отходящие от экскурсионной тропы, – двоих нигде не было! Однако группе пора было возвращаться – экскурсия планировалась как однодневная, запасы провизии были минимальны, с собой ни палаток, ни другого снаряжения. В этом месте отсутствовала и мобильная связь. Туристы в молчании потянулись назад, к джипам, чтобы поскорее вернуться на базу и вызвать спасателей.


Дмитрий и Ника на ощупь пробрались еще несколько метров, то куда-то сворачивая, то упираясь в тупики. И даже чуть не угодили в похожий на колодец водоем, когда, заметив тусклый свет, проникающий откуда-то с высоты, через расщелину гор, с надеждой двинулись в его сторону. Теперь приходилось быть особенно осторожными. Они отползли подальше от колодца, вновь утонув в темноте кротовых нор.

– Кажется, мы заблудились, Ника, – буднично констатировал Дмитрий.

– Ты только меня не отпускай, я боюсь! И мне холодно.

– Надень еще и мой свитер!

– Обними меня крепче!

Дмитрий и сам понимал, что если они потеряют друг друга в этой кромешной мгле, то скорее погибнут поодиночке от холода и безысходности. И даже когда у Ники возникла естественная надобность, она попросила Дмитрия не убирать руку с ее плеча. И сама, в свою очередь, безотрывно держалась за него. Еды у них не было, если не считать ментоловых леденцов для освежения дыхания, имеющихся у Дмитрия. Даже закурить он сейчас не мог, поскольку не было огня. Дмитрий достал пачку леденцов и положил себе и Нике по штуке в рот.

Сейчас они уже не были чужими друг другу людьми, но и близкими их назвать было нельзя.

Потеряв надежду найти выход, они решили ждать спасателей, а пока найти место для отдыха. Ощупывая стены, обнаружили почти сухую нишу, образовавшуюся среди кальцитов – эта порода казалась чуть теплее. Дмитрий снял куртку и постелил ее на ровную плоскость. Оба сели, продолжая чувствовать плечо друг друга. Разговор не клеился. Все, что было связано с миром людей, казалось далеким и недосягаемым. Они обсуждали варианты своего спасения, боясь касаться темы гибели.

Неожиданно рука Ники поползла по лицу Дмитрия: крепкий, чуть великоватый нос, широко расставленные глаза. Пальцы ее коснулись слегка обветренных губ товарища по несчастью. И губы эти зашевелились в удивленном шепоте.

– Ты что делаешь, Никуля?

– Когда я училась в «художке», то препод заставлял нас ощупывать гипсовые головы, чтобы лучше понять форму.

– А мне можно? – Дмитрий тоже поднес руку предположительно к тому месту, где должно было находиться лицо Ники, ткнулся в ее ухо. – Какой у тебя необычный завиток раковины!

– А ты знаешь, какими бывают обычные?

Пальцы Ники, блуждающие по его губам, мешали Дмитрию ответить, да она и не ожидала от него ответа. Дмитрий же не стал следовать примеру своей «художницы», рельеф лица девушки его интересовал мало, зато рука его поползла по ее груди. Холмики, вздымающиеся под свитером, были не так уж и малы, но свитер скрадывал формы. Рука Дмитрия спустилась до края свитера, поднырнула под него и вновь поползла вверх, растягивая шерстяную ткань приподнятыми пальцами.

Влажная мгла становилась все плотнее, все сильнее сжимала пленников в своих объятиях. И в глубине этого единства вдруг возник невозможно яркий свет. Он не только ослепил души двоих, но поднял их над этой пещерой и над снежными вершинами Кавказских гор. Едва сдерживаемые стоны нарушали давящую тишину пещеры. Но сдерживать их не было причины – кругом была бесконечная ночь и абсолютное безлюдье.


Утром спасатели с собаками нашли заблудившуюся в пещере пару.

* * *

В Петербург Дмитрий и Ника возвращались рейсовым самолетом.

Недавние пленники коварной пещеры сидели рядом, в соседних креслах, и оба ощущали неловкость – они оказались не готовы к столь стремительному сближению. Ника отвернулась к иллюминатору и задумчиво смотрела на тающие в дымке Кавказские горы. За бортом равномерно гудели моторы.

– Как же нам теперь быть? – нарушил молчание Дмитрий, неуверенно касаясь руки соседки. – Надеюсь, Герман не станет распространяться на работе…

– Как были, так и будем, – отдернув руку, ответила Ника.

Самолет набрал высоту и парил теперь над почти космической беспредельностью – Ника не видела никакой романтической перспективы. Дмитрий вернется к жене, а она снова уйдет с головой в работу и каждый вечер будет засыпать в грустном одиночестве. Она не хотела сомнительного продолжения, не хотела заурядной интрижки с женатым мужчиной, а иного быть не могло.

– Если Герман промолчит, то Татьяна и другие не узнают об этой истории.

– Нет никакой истории, – упрямо возразила Ника и неловко пошутила: – Случился географический казус: туристы заблудились в пещере.

– Но мы встретимся как-нибудь еще? Ты пригласишь меня к себе?

– Конечно встретимся. На работе!

– Я не имею в виду работу. Кстати, Никуля! Ты поможешь мне выбрать проект коттеджа для Кавголова?