Юлия Данцева - Жена Кукловода

— Каверин?! Он посмел?!

Людмила помотала головой, всхлипывая.

— Значит, заставил Лили… Эта рыжая сучка…

Людмила кивнула.

— Что он с тобой сделал? Он тебя трогал?

Людмила опять отрицательно покачала головой.

Потом выдавила из себя:

— В коридоре, в сумке… там мой телефон…фото…

Анна метнулась в коридор.

— Ах ты ж сукин сын! — она была все себя от злости.

Людмила всхлипнула и закрыла лицо руками.

Анна прижала ее голову к груди, гладя по волосам.

— Тише, тише. Успокойся, мы что-нибудь придумаем. Фото еще у него в фотоаппарате. Вряд ли успел скачать на комп или залить на хостинг. Я знаю его привычки. Погоди… Когда возвращается твой муж?

— З-завтра, — выговорила Людмила, и зубы ее стукнули.

Анна схватила свою сумочку и вынула телефон.

— Хай, — сказала она в трубку. — Чел, нужна помощь. Срочно. Приедешь? Интернет? Ну есть, конечно! Давай, записывай. Возьми тачку, за мой счет.

Людмила посмотрела на нее вопросительно. Анна улыбнулась.

— Максимка. Хороший парнишка. Компьютерный гений. Хакер, каких поискать. Всего семнадцать, а умище! Он поможет.

Через полчаса в дверь позвонили. Максимка или Троян, как он представился, оказался светловолосым парнем, напоминающим репера — в огромных штанах, мотающихся между ног где-то в районе коленей, бесформенной куртке в совершенно нелепую оранжевую клетку, тяжелых армейских ботинках и бейсболке, надетой козырьком назад. Из объемного рюкзака он достал ноутбук последней модели, тонкий и стильный. Эта вещица вообще не вязалась с его внешним видом.

— Хай! — сказал он и шмыгнул носом. — Ну че за проблемы?

— Пошли, расскажу, — сказала Анна, пропуская его в гостиную.

Людмила уже немного пришла в себя, а инстинкт матери и хозяйки — накормить гостя, взял свое. Она пошла на кухню, чтобы приготовить бутерброды и чай для своего возможного спасителя.

Когда она вернулась с подносом в гостиную, Анна и Троян склонились над ноутбуком.

Людмила услышала обрывки их разговора:

— Игровой ник? Знаю…сейчас. Даже пароль…А поведется? Точно? Ну отлично… Теперь только ждать… Только бы зашел по ссыли… только бы зашел…

Часа полтора они просидели в гостиной, все также перебрасываясь отрывистыми фразами, иногда совершенно непонятными.

Людмила нервно ходила по кухне, как зверь в клетке. Она уже решила, что лучше рассказать все Руслану… Но что будет, когда он узнает? Страшно подумать…Но все равно у Каверина останутся ее фото… Вдруг он выложит их в сеть? А если их увидит Антошка?! Ужас прошил ее ледяной иглой. Почти упала на стул, уронив безвольно руки.

Сколько она просидела в оцепенении, из которого ее вывел радостный вопль Анны.

— Да! Скачал! Попался!

Троян пробубнил что-то малопонятное.

Потом откинулся на спинку дивана и удовлетворенно сообщил:

— Капец котенку.

Людмила посмотрела на Анну умоляющим взглядом. Та кивнула ей и похлопала по плечу Трояна:

— Чел, ты просто монстр! Я в долгу. Проси что хочешь!

— Ну… За такси обещала заплатить. И это… матпомощь не помешала бы. Ну сколько не жалко. А то хард на четыре тера хочу.

— Да, конечно! Пятерки хватит? — Анна вытащила из сумки кошелек.

— Угу. Ну я почапал, — сообщил Троян и встал с дивана.

Потом бросил взгляд на тарелку с бутербродами. — Эм… а можно я бутеры с собой заберу?

— Пожалуйста! — Людмила встала, чтобы положить их пакет.

— Ага, спасибо. Покедова!

И парень, прижав к груди свой ноутбук и пакет с бутербродами, протопал в коридор.

Анна пошла его проводить. Вернувшись, она с улыбкой сказала Людмиле:

— Ну все, твоя проблема решена.

Людмила не понимала ничего. Анна потянула ее за руку на диван, и села рядом:

— Максимка, это младший братик моей давней подруги, еще с модельного прошлого. Мы с ней видимся редко, но Макс — отличный парень и старых друзей не забывает. Так вот, он сумел подсунуть Каверину зараженный вирусом файл. Как только он вставит в ноутбук флешку от фотоаппарата — выгорит все: и комп, и флешка. Будем надеяться, что твои фото Каверин не загрузил на хостинг. Но вряд ли бы успел. После сессий он обычно грузится коньяком по брови, утром болеет, потом отсыпается или рубится в свои онлайн игрушки.

Людмила поняла из этой речи только то, что ее фотографии должны будут быть уничтожены. Она глубоко вздохнула, но потом вспомнила про свой телефон.

— В телефоне… там фото….

Анна взяла в руки мобильник, быстро удалила картинку.

— Все. Успокойся. Больше он тебе не навредит.

Анна обняла ее, погладила по спине. Людмилу все еще пробивало нервной дрожью.

— Забудь это все как страшный сон. Слышишь? Это не твоя вина. Не вздумай себя грызть за то, в чем ты не виновата. Представь, что это было не с тобой.

Людмила опять разрыдалась, но эти слезы приносили облегчение. Вместе с ними вытекал ее страх, ее стыд и ее боль.

Засыпая в постели, укрытая бережно одеялом руками Анны, она повторяла про себя как молитву:

«Это было не со мной… это было не со мной».

Людмила запахнулась в махровый халат и вышла из спальни. Анна уже хлопотала на кухне, оттуда доносился манящий запах кофе и тостов, она с кем-то негромко разговаривала по телефону.

— Доброе утро, — улыбнулась она подруге.

Анна повернулась к ней и кивнула, продолжив внимательно прислушиваться к голосу в своем мобильном. Потом коротко ответила: «Да, Мастер!» и нажала отбой.

— Шталь? — спросила ее Людмила.

Анна кивнула.

— Прилетает сегодня вечером. Приказал встретить его в аэропорту.

— Руслан тоже должен вернуться вечерней «Красной стрелой», — сказала Людмила.

Помолчав, добавила:

— Спасибо, если бы не ты…

Анна поставила на стол тарелку с тостами и вдруг крепко обняла Людмилу, прижавшись к ней всем телом.

— Ты моя единственная подруга! — горячо сказала она и, отстранившись, посмотрела Людмиле в глаза. — Даже больше!

Звякнули ключи в замке входной двери, и раздался бодрый голос Антошки из коридора:

— Мам! Я дома!

Людмила вышла, чтобы встретить сына. И вдруг, поддавшись внезапному порыву, сжала его в объятиях.

— Мам? — спросил смущенно Антон, — ты чего? Меня не было дома всего день…

— Ничего, ничего, — сказала Людмила, тоже смутившись. — Обычные женские нежности. Просто я тебя очень люблю.

— Я тебя тоже, мам, — смущенно улыбнулся сын.

«Какой взрослый», — подумалось вдруг ей. Внезапно она увидела, насколько Антон становится похожим на отца. Та же решительность и непримиримость, твердая уверенность во взгляде, привычка ерошить волосы в задумчивости, и веселые смешинки в серых «папиных» глазах. В точности как у Руслана в юности. Она вздохнула.

— Ну как выставка? — спросила она, проводя ладонью по жесткому ежику коротко стриженых волос сына.

— Полный фурор! Особенно те фотки, где мы снимали микромир — с улиткой, с ягодами…

— Да! Я тебе говорила! Эти особенно удались! — крикнула из кухни Анна.

Сын радостно улыбнулся и отправился на кухню, чтобы поздороваться с ней.

Потом они вместе завтракали, пряча тревогу за болтовней о всяких пустяках, Антон восторженно строил планы, как уедет следующей осенью в Прагу, а Людмила думала о скором расставании с сыном.

После завтрака Антошка с Анной ушли в его комнату дальше обсуждать выставочные фотографии, а Людмила занялась уборкой. Она увлеченно вытирала пыль со стеллажей, где стояли ее любимые куклы, и даже не заметила, как сзади к ней подошла Анна и обняла за плечи. Людмила вздрогнула, обернувшись.

— Прости, не хотела тебя напугать, — сказала девушка, — я попрощаться. Пойду. Мне еще столько нужно сделать. Ты помнишь, что я тебе сказала вчера? Представь, что это было не с тобой!

Людмила вздохнула и грустно улыбнулась:

— Спасибо. Я попробую.

Вечером она нервно посматривала на часы, мерила шагами гостиную, садилась в кресло, открывала первый попавшийся журнал, бросала его на стол раздраженно, шла на кухню, проверяла в сотый раз, не забыла ли чего к ужину. Она не могла найти себя места, сгорая от волнения и тревоги.

В прихожей тихо щелкнул замок, и Людмила сделала шаг по направлению к коридору.

Руслан бросил ключи в плетеную корзинку на тумбочке, поставил большой кожаный портфель, повесил на крючок сложенный зонт, снял шарф, расстегнул пальто.

Посмотрел на нее долгим-долгим взглядом, словно видел в первый раз.

Время замерло, пульс тревожно стучал в висках…

Вдруг вся обида, злость на мужа, что мучили до расставания, растаяли. Ощутила себя такой слабой, такой беззащитной. Растоптанной, сломанной. Без его защиты, без его надежных объятий было почти невозможно дышать.

Нестерпимо захотелось метнуться к нему и, не давая раздеться, обнять, прижаться щекой к влажной шершавой ткани его пальто, с наслаждением вдохнуть родной, неповторимый запах любимого мужчины, чуть приправленный бензином и дождливой ноябрьской свежестью.

Чтобы он, немного опешив от такой бурной встречи, обнял ее холодными с улицы руками, гладя по спине, поцеловал в макушку и прошептал:

— Ну, здравствуй, родная. Наконец, я дома.

Но Руслан все смотрел и смотрел на нее. И молчал.

Горло перехватило, вырвался всхлип.

Руслан тут же шагнул вперед, обхватил ее лицо ладонями, тревожно всматриваясь в глаза.

— Мила? Что-то с Антошкой? — спросил он тихо и настороженно.

Она молча покачала головой, из последних сил сдерживая рыдания.

— Что случилось?