Мег часто брала с собой младших детей, которые целыми днями играли в Сазерлее. Это очень радовало Пейшенс, так как она любила играть с другими детьми. Она росла крепкой девочкой. Ей уже исполнилось три года. У нее были шелковистые кудрявые волосы каштанового цвета; а ее платья так же украшались лентами, как и платья Джулии в детстве, да и рвались они точно так же.

— Я хочу, чтобы моя детка хорошо выглядела, — говорила Анна, заплетая ей в волосы еще одну ленточку.

Мэри, которая умела общаться с детьми, организовывала игры в парке или Холле, когда там устраивались детские утренники. Адам подарил Анне на день рождения кресло портшез[10], и слуги носили ее в соседнее имение кратчайшим путем.

Мег, которая знала от Адама о том, как относится к Уоррендер Холлу Джулия, всегда проявляла большую осторожность, если разговор шел на эту тему. Никогда она не заговаривала о том, что Джулии придется жить там в будущем, хотя и не пыталась скрывать свою любовь к дому, в котором выросла.

— Как хорошо вновь оказаться в Сассексе, — не раз повторяла она, как бы не веря в то, что с ней произошло такое чудо. Она никогда не приглашала Джулию посетить свой родовой дом. Вместо этого звала ее на концерт с последующим ужином в местной гостинице, славящейся хорошей кухней. Летом она устраивала роскошные пикники на природе, во время которых еду подавали лакеи, а музыканты играли приятные мелодии в ближайшей роще. Вечером лужайка, на которой устраивался пикник, освещалась огнями фейерверков. Дневные пикники для детей были простыми, но веселыми. Вот только Джулия грустила на них о том, что у нее нет своих детей.

Хотя она и ждала почти каждый день, что Адам вот-вот обратится к ней с предложением переехать в Уоррендер Холл, он так и не заводил разговор на эту тему. В те дни, когда ему не нужно было заседать в парламенте, он занимался своим имением и Сазерлеем. Адам часто ездил в Холл, но никогда не брал с собой Джулию.


Ленты Джулии с роялистской символикой, которые она в большом количестве поставляла в магазины накануне коронации, опять потребовались в следующем году после объявления о помолвке между королем и Екатериной Брагансской. Владельцы магазинов в тот же день сделали Джулии заказы, чтобы иметь достаточное количество этого товара еще до свадьбы. В те дни она привозила ленты в маленьких круглых ящичках, раскрашенных белыми и алыми цветами. Один из клиентов заказал ей такие ящички. Их делал знакомый мастер в Чичестере, который брал за работу меньше, чем лондонские мастера. Обычно она перевязывала их лентами, но накануне королевской свадьбы прикрепила к ним еще и колокольчики.

Екатерина Брагансская прибыла в Портсмут, и король обвенчался с ней в соборе. До этого он не видел свою невесту. Джулию очаровал португальский обычай разрезать ленты, снятые с платья невесты, на мелкие части.

Приданое Екатерины среди прочего включало в себя и портовый город Танжер[11]. Король предложил Кристоферу, ставшему доктором Реном, превратить Танжер в морскую базу для королевского флота. Тот с сожалением отверг это предложение, так как знал, что жара и пыль, а также песчаные бури скверно отразятся на его больных легких. Всякий раз, когда болезнь обострялась, он вспоминал предсказание Джулии, что ему суждено прожить до глубокой старости[12], однако слабая грудь внушала ему опасения.


Став профессором астрономии, он перестал преподавать в Грэсхэм-колледже, но по-прежнему регулярно приезжал в Лондон, чтобы посещать заседания ученого общества, состоящего из его старых друзей. Король проявлял интерес к науке и оказывал помощь этому обществу. Проведя день со своими друзьями, Кристофер явился к ужину в дом Адама и Джулии, как делал это всегда, нанося краткие визиты в столицу.

В тот вечер они принимали гостей. Адам, восседая во главе стола, смотрел на серебро и драгоценные камни, украшавшие шею Джулии, и вдруг понял, что она необыкновенно счастлива от того, что общается с Кристофером, сидящим рядом с ней. Ревность проснулась в нем. Когда она разговаривает с Кристофером, в ее глазах появляется какая-то особая теплота. Позднее, после того как Джулия исполнила для гостей песню, аккомпанируя себе на лютне, она вновь села рядом с Кристофером, в то время как кто-то другой стал играть на спинете. Адам, случайно взглянув на жену, непроизвольно сжал зубы — она держала Кристофера за руку и целовала в щеку.

Когда гости разошлись, Джулия сообщила Адаму о подарке, который сделал ей Кристофер:

— Он разрешил мне изготовить ткацкий станок по его проекту, который я видела несколько лет назад в Блечингтоне. На этом станке можно сразу ткать полдюжины лент, — она снимала свое жемчужное ожерелье, сидя перед зеркалом, и, повернувшись на мягком стуле, посмотрела на Адама ликующим взглядом: — Только подумай, что это значит! Я смогу нанять больше вышивальщиц.

— Я полагаю, что именно поэтому ты поцеловала его, когда мистер Кирби играл на спинете.

Он произнес эти слова таким резким тоном, что радостное выражение вмиг исчезло с ее лица. Глаза Джулии вспыхнули.

— Ты предпочел бы, чтоб я целовала его у тебя за спиной? — спросила она с вызовом в голосе.

— Не смеши меня! — воскликнул он, не меняя тона. — Ты не должна этого делать. Пора тебе уже кончать одаривать его своими ласками. Если кто-то из гостей видел этот поцелуй, то, возможно, подумал, что ты делаешь из меня рогоносца!

— Но это в высшей мере несправедливо! Никому из тех, кто знает меня, такое и в голову не придет. В любом случае, я убедилась, что они… — она не закончила фразу и прикусила губу.

В гневе он закончил предложение за нее:

— … слушают мистера Кирби и смотрят на него! Ты не думала, что я могу посмотреть на тебя в этот момент.

— Почему я должна думать об этом? Ты знаешь, что Кристофер и я дружим с детских лет, — она вздохнула. — Я вижу, что очень расстроила тебя. Я не хотела этого делать и весьма сожалею о своем поступке. Больше такого не будет.

Он не сказал ни слова, все еще злясь на нее. Отныне она, может быть, и не станет совершать подобных поступков, но ее постоянно выдают глаза. Он хотел объяснить, что хочет не только того, чтобы она перестала оказывать знаки внимания Кристоферу. Но не смог произнести ни слова. Он был слишком обижен и не мог говорить с ней на эту тему. Адам не видел пока выхода из того положения, в котором они оказались. Он не возражал против дружеских отношений Джулии с Кристофером, если бы только она перестала любить друга своего детства.

Они разделись в полной тишине, не обменявшись ни единым словом, не пожелав друг другу спокойной ночи, и легли, повернувшись спинами друг к другу. Ни Адам, ни Джулия не могли уснуть. Спустя час он повернулся к ней и дотронулся до ее теплого тела. Она сразу же прижалась к нему и разрыдалась. Он понимал, что она плачет потому, что ничего не может с собой поделать, — ее сердце принадлежит другому. Когда она успокоилась, он очень нежно овладел ею. Они помирились, хотя причина ссоры и не была устранена.


Ридли сделал для Джулии ткацкий станок по новому проекту и поклялся хранить это в тайне. Если другие фирмы, производящие ленты, разнюхают об этом станке, то начнут делать такие же. Запершись в отдельной комнате со старшей работницей миссис Блейк и Алисой, Джулия разрешила им опробовать станок. Сначала все шло хорошо, но потом он стал рвать нитки, и они ничего не могли с этим поделать. Так как это случилось в среду, Джулия пошла в Грэсхэм-колледж, где собирались члены королевского научного общества. Она сидела в передней и слышала громкие мужские голоса в комнате за дверью, где проходило собрание.

Когда наконец члены общества стали выходить из комнаты, Джулию поразило то обстоятельство, что большинство из них были ровесниками Кристофера, которому в октябре исполнялся тридцать один год. Это были отнюдь не седобородые ученые мужи, а энергичные, живые молодые люди. Некоторые из них носили модные парики, в то время как другие проявляли полное пренебрежение к одежде. Кристофер не примыкал ни к одной из крайностей — он одевался скромно, но по моде и всегда носил чистую одежду. Он о чем-то увлеченно спорил со своим коллегой. Они то ходили по комнате, то останавливались, не прекращая дискутировать. Отчаянно жестикулируя, Кристофер повернулся в сторону Джулии и увидел ее.

Он так удивился, что на какое-то мгновение на его лице появилось почти то же выражение, которое Джулия видела несколько лет назад, когда Кристофер впервые понял, что она из девочки превратилась во взрослую девушку. Удивление, восторг и желание смешались в его взгляде. Но все это вмиг исчезло, словно он снял с лица маску. Кристофер извинился перед приятелем и подошел к Джулии.

— Что привело тебя сюда, дорогая? — спросил он, светясь широкой улыбкой.

Она объяснила ему цель прихода, и он тотчас же отправился с ней в мастерскую. По дороге они обменялись новостями. Кристофер спросил ее, не собирается ли Майкл приезжать в Сазерлей.

— Нет, боюсь, что ему нездоровится. У него болит желудок, поэтому он не может приехать домой. Управляющий регулярно совершает поездки в Париж и получает от него все необходимые инструкции. Пока что Майкл, кажется, удовлетворен таким положением дел. Адам говорит, что нам нужно как-нибудь съездить к нему. Моему племяннику скоро исполнится три года, и я очень хочу увидеть его.

В мастерской рабочий день уже закончился, и все работницы, за исключением миссис Блейк и Алисы, уже ушли домой. Кристофер быстро починил станок. К удивлению женщин, он сел за него и выткал одновременно шесть лент. Джулия заявила, что собирается поручить Ридли изготовление еще нескольких станков подобного рода.

Не представляло труда заставить работниц держать секрет станка в тайне. Она пообещала им дополнительную плату за большее количество продукции, и никто не хотел терять лишние деньги. В мастерской появились новые станки, и никого из посторонних не пускали в помещение.