После ужина Криста сразу вернулась к себе в каюту. Она больше не могла выдерживать общества Анри, который день ото дня становился все более назойливым и никак не мог смириться с мыслью о том, что Криста не поддается его галльскому обаянию. Он уже дважды пытался поцеловать ее, когда Марла отворачивалась, и оба раза получил решительный отпор. Заявление Кристы, что у нее есть жених, не произвело особого впечатления на пылкого француза, тем более что он был осведомлен о том, как близок к цели Лефевр.

Анри Жерве с присущей ему самонадеянностью считал, что для того, чтобы не отстать от товарища, ему нужно всего лишь усилить атаку. Он думал, что, даже если Криста и принадлежит к тому типу женщин, которых нелегко соблазнить, она все равно окажется в его постели до конца плавания…

Криста отпустила Марлу, но спать ей совсем не хотелось. Ею владело странное тревожное чувство, тело пылало жаром, а нервы были напряжены до предела, ей казалось, что вот-вот что-то должно случиться, что-то, над чем она не властна. «Кисмет?» — с насмешкой над самой собой подумала она.

Каюта казалась ей душной, а ее теснота наводила на мысли о тюрьме, и, поддавшись внезапному порыву, она набросила на ночную рубашку легкий халат и выбежала прямо на палубу босиком и с распущенными волосами, которые серебристыми прядями в беспорядке падали на плечи и спину. Поскольку было уже за полночь, на палубе не было никого, кроме вахтенного, а он не обратил особого внимания на одинокого пассажира, вдруг решившего прогуляться.

Криста глубоко вдыхала свежий ночной воздух, пропитанный солью, на ее лице оседала водяная пыль, она постепенно успокаивалась и скоро уже со смехом вспоминала охвативший ее внезапный приступ ужаса. Она не имела никакого представления о том, в чем могла заключаться причина ее страхов, и ругала себя за глупое малодушие.

— Прекрасная ночь, cherie. Такие ночи предназначены для любви, — раздался у нее над ухом мужской голос.

Криста вздрогнула от неожиданности, обернулась и с неудовольствием увидела Анри Жерве, стоявшего рядом.

— Что… что вы здесь делаете?

— Думаю, то же, что и вы, — ответил лейтенант, с вожделением глядя на ее тело, соблазнительные формы которого четко вырисовывались под легкой одеждой. — Я не мог заснуть и вышел подышать свежим воздухом. И что я вижу? Волшебное создание в образе прекрасной женщины, купающейся в лунном свете. Представьте себе мое изумление.

Анри придвинулся ближе, и Криста инстинктивно отстранилась, нимало не тронутая его комплиментом.

— Мне пора в каюту, — поспешно пробормотала она, опасаясь, что ей не удастся легко отделаться от своего поклонника.

— Нет, cherie, не сейчас, — промурлыкал Анри тоном обольстителя. — Вы слишком долго мучаете меня. Я так давно изнываю от страсти и еще не добился от вас ни единого поцелуя. Лефевр уже получил все доказательства благосклонности леди Уиллоу, и я не позволю вам больше играть мной.

Его слова вызвали в душе Кристы бурю гнева.

— Вы… вы достойны презрения. Я не хочу больше вас видеть. Мне все равно, что делает леди Уиллоу, и я совсем не такая, как эта женщина. — Она повернулась к нему спиной, собираясь уйти.

Но Анри, полный решимости добиться своего, поймал ее за руку и рывком повернул к себе. Используя явное преимущество в силе, француз увлек ее в укромный угол, где их не мог видеть вахтенный. Криста скоро поняла, что бороться с ним бесполезно, и уже собиралась звать на помощь, решив разбудить своим криком хоть весь корабль, если понадобится, но он зажал ей рот поцелуем. В стремлении утвердить свою власть Анри так грубо терзал ее губы, что она почувствовала во рту вкус крови. Его руки жадно шарили под ночной рубашкой по ее телу, и она едва не задохнулась, пытаясь закричать.

Ярость придала ей сил, и она вырвалась, оставив в руках Анри свою накидку. Он застыл, ошеломленный тем, что открылось его взору, дрожа от вожделения. Ее стройное тело просвечивало сквозь полупрозрачную ночную рубашку, и скользящий по нему лунный свет еще больше подчеркивал его безупречные пропорции.

— Господи! — благоговейно выдохнул Анри. — Она прекрасна, как ангел небесный! — Воспламененный желанием, он двинулся к ней, намереваясь снова сжать в объятиях непокорного ангела.

— Еще один шаг, и я закричу во весь голос, — решительно объявила Криста. — И капитан Дюбуа вас арестует за нанесенное мне оскорбление.

Анри был слишком возбужден, чтобы внять ее предупреждению. Он думал только о том, что должен во что бы то ни стало овладеть этой искусительницей, хочет она того или нет. Даже зажигательная красота леди Уиллоу меркла по сравнению с воздушной прелестью Кристы. Отбросив осторожность, Анри решил затащить ее в свою каюту, прежде чем она выполнит свою угрозу.

— На вашем месте я оставил бы даму в покое, — вдруг раздался из темноты звучный голос.

Анри застыл на месте, не в силах вымолвить ни слова.

— Ступайте прочь! — наконец рявкнул он. — Это не ваше дело.

Из тени выступил человек, и прямо в душу Кристы глянули глаза неправдоподобного изумрудного цвета.

— Это вы! — прошептала она. Ее захлестнула волна ярких воспоминаний об их короткой встрече — она снова переживала сильные эмоции, снова чувствовала, как жар охватывает ее тело, как его взгляд проникает в самую глубину ее существа.

Не отводя взора от Кристы, Марк продолжал тоном, исключавшим возможность возражения:

— Нет, это мое дело, и для вашей собственной безопасности я настоятельно прошу вас удалиться. А если вы еще раз приблизитесь к мисс Хортон, то вам придется об этом пожалеть.

Анри беспокойно переводил взгляд с незнакомца на Кристу. Он чувствовал, что это не просто случайная встреча, было очевидно — два этих человека словно связаны некой невидимой нитью и он здесь лишний. Вдобавок, интуиция подсказывала ему, что в целях самосохранения лучше навсегда прекратить преследование этой женщины. Одного-единственного взгляда в эти необыкновенные зеленые глаза было достаточно, чтобы понять — с этим человеком лучше не связываться. Поэтому Анри счел за лучшее немедленно покинуть сцену: он слегка поклонился незнакомцу и скрылся в темноте. Ни одна женщина не стоит того, чтобы ради нее рисковать жизнью.

Кажется, вы не ожидали меня увидеть, — сказал Марк, с восхищением окидывая взглядом ее прелестную фигурку. — Вы не ранены? Он не причинил вам боли?

— Н-нет, все в порядке, — пробормотала Криста, содрогнувшись при воспоминании о том, как руки Анри прикасались к ее обнаженному телу, о том, что он мог с ней сделать. Это было бы ужасно. Неужели она чувствовала бы такое же отвращение, если бы Брайан решил осуществить свои супружеские права, мелькнуло у нее в голове, и она тут же поняла, что так бы оно и было. Неужели Марк своим единственным поцелуем навек отвратил ее от всех остальных мужчин?

— Вам холодно, — заметил Марк, видя, что она дрожит. Он поднял накидку и набросил ей на плечи, при этом его руки задержались дольше, чем того требовалось.

— Что вы здесь делаете? — спросила Криста, когда немного оправилась от потрясения, вызванного происшествием с Анри и внезапным появлением человека, который занимал ее мысли.

— Когда-нибудь я это объясню, а сейчас позвольте мне проводить вас в каюту. — Он взял ее за руку и повел по палубе, потом вниз по лестнице к каюте. У двери они задержались.

— Так вы таинственный пассажир из соседней каюты! — наконец догадалась Криста. — Почему же вы не показывались раньше? Вы знали, что я плыву на «Милом друге»?

Марку стало ясно, что Криста не отпустит его без объяснений, поэтому он быстро огляделся по сторонам, нежно подтолкнул Кристу к каюте, следом зашел сам и бесшумно прикрыл дверь. Они посмотрели друг другу в лицо — и в его взгляде Криста увидела бездну чувств, в которых была не в силах разобраться.

— Наши судьбы неразрывно связаны, моя сладкоголосая сирена, — глухо проговорил он. — Может быть, теперь и вы поверите в кисмет. Помните, я говорил, что нам суждено скоро встретиться? А еще я говорил, что когда-нибудь вы будете моей.

Невозможный человек! Вечно он изъясняется загадками, а его самомнение просто безгранично.

— Марк, давайте не будем начинать все сначала, — сухо проговорила она. — Просто объясните мне, почему вы оказались на борту «Милого друга» и почему скрываетесь у себя в каюте.

На лице Марка промелькнуло выражение боли.

— Сядьте, Криста. Сейчас я попытаюсь. Все, что я вам скажу, правда, какой бы невероятной она ни показалась. — Он тяжело вздохнул. — История моей страны — это история насилия. Я надеялся изменить положение вещей, став правителем, но теперь далеко не уверен, что такая возможность мне представится.

Криста послушно села, озадаченно нахмурилась.

— О чем вы говорите, Марк?

— Мне нужно было время, чтобы предаться скорби — вот чем вызвано мое добровольное заключение.

— Скорби?

— Да, скорби по моим родителям. Я узнал о том, что отец скончался от удара. Если вы помните, мне пришлось покинуть бал, на котором мы встретились. Так вот, из Алжира прибыл корабль с известием от великого визиря Константины: в связи с внезапной смертью отца я должен был немедленно вернуться на родину.

Голубые глаза Кристы расширились от удивления.

— Но я не понимаю. Почему вы оказались на борту «Милого друга», если в Лондоне вас ждал собственный корабль?

— В этой жизни все так непросто, — мрачно заметил Марк. — В письме великого визиря были и более горестные известия. После смерти отца мой сводный брат Абдулла захватил правление. И будучи военачальником, он получил поддержку янычар. Переворот свершился тем легче, что меня не было в стране, а сторонники отца не смогли удержать власть до моего возвращения. И вот Абдулла объявил себя беем Константины.

— Извините, Марк, — прервала его Криста, — но это все равно не объясняет того, почему вы не воспользовались собственным судном.

— Абдулла узнал о послании великого визиря и послал в погоню свой корабль. И пока мы готовились к отплытию, его корабль под покровом ночи вошел в Темзу, а его люди перебили мою команду и напали на меня. Только благодаря Омару мне удалось спастись бегством. Абдулла жаждет моей смерти и не успокоится до тех пор, пока я не перестану представлять для него угрозу. Он назначил награду за мою голову и запретил мне появляться на территории Константины.