— Котик, я, наверное, в машине оставила! Лола выскочила из квартиры. Два раза щелкнули замки. В машине есть запасные ампулы, как учил Валерка. Магазин — рядом. Лола купила три пакета молока. Пусть — упьется. Шприцем набухала в молочные пакеты разные ампулы. Никто не знает, как молоко реагирует на Валеркино «зелье». Все его «схемы» прицельного запрограммированного действия синтетического наркотика, полетели… очень далеко. Что будет?

Николай Александрович выпил литровый пакет молока. После этого трое суток он лежал почти без сознания. Он спал, иногда бредил. Лола, конечно, перестаралась. Пришлось срочно вызывать Валерку. Он высказал сестре все, что о ней думает. Но клиента упускать нельзя. Дело зашло слишком далеко. Каким-то образом вычислили Нотариуса. На него вышел очень серьезный адвокат, Даниил Загоскин. Надо доиграть по всем правилам. Да и кусок больно жирный. Такого еще не было ни разу. На суд господин Большаков должен явиться как минимум живым. Еще, счастливым человеком, уверенным в правильности выбранного решения. Судья, конечно, обещала, что все пройдет без лишних вопросов. Адвокат Погорельцев — профессионал, доказательная база необходимости и условий развода не вызывает сомнения.

Последние два дня, до суда, Валерий Кодряну не отходил от «клиента». Он колол малые дозы разных препаратов, на ходу расписывал формулы, смешивал порошки. Лола смеялась над братом.

— Колдун, да и только!

Брата она любила нежной любовью сестры. За два часа до начала заседания суда Николай Александрович пришел в сознание. Его быстро побрили, одели. Засунули в его же машину, которую «влюбленный жених», оказывается, давно подарил своей «невесте». Предложение адвоката Загоскина было настолько неожиданно и выгодно, что никто из бандитов не подумал: «А нет ли здесь подвоха?»

Подвоха не было. У противоположной стороны был свой интерес. Необходимо как можно быстрее освободить Татьяну Петровну от мужа — предателя, вора и насильника. Оформление законного брака господина Сикорского и Татьяны Видовой — вторая, неотложная задача. Но ее решение уже не касается бывшего мужа.

Благодаря профессионализму всех участников процесса и затраченным крупным денежным суммам в валюте сделка прошла без сбоев. Мелочи и глупости — не в счет. На Василия Большакова никто не обратил внимания. Адвокат Загоскин предложил имущество супругов оставить «за бывшей женой». «Бывшему мужу» удвоить оценочную стоимость имущества и выплатить в долларах. Адвокат Погорельцев во время судебного процесса потерял способность говорить. «Получаем сумасшедшие бабки и — все! Не надо дальше рисковать, продавать имущество, квартиры».


Разъезжались группами. Валерий, как главарь банды, взял все деньги и уехал с Нашатырем «на базу». В заброшенный домик лесничества, в бескрайних лесах Тверской области на старых «Жигулях» они приехали к утру следующего дня. По дороге в далекую лесную избушку главарь банды принял, на радостях, дозу. Пачка денег, надежно упакованная в несколько слоев толстого целлофана и заклеенная со всех сторон скотчем, лежала под сидением водителя.

Лола на своем «Мерседесе» должна была привести «обколотого» Большакова. Его пересадят в «Жигули». Нашатырь подгонит машину на малом ходу к дамбе, выскочит из машины и столкнет ее в Конаковское водохранилище на Волге.

Перед адвокатом Погорельцевым стояла не менее сложная и очень ответственная задача — уволить члена-корреспондента РАН, профессора с мировым именем с работы. Совсем уволить, бесследно. Погорельский очень волновался. Это — не грузчика с овощной базы убрать. Погорельский, когда составлял «досье» на Большакова, не был уверен в успехе. Очень заметная фигура! Он считал, что все это — пустые хлопоты. Ан нет, сработало! Погорельцев изготовил липовую доверенность на свое имя, которая дает право получения трудовой книжки. Заявление от Большакова… «по собственному желанию» прилагается.

Скромный, но очень милый нотариус рассказал «очаровательной» начальнице отдела кадров Университета, что Николай Александрович, наконец, развелся. Он женился на молодой, очень красивой даме, и они уезжают из Москвы к ней на родину, в теплые края. «Если бы Вы видели эти счастливые глаза влюбленных!» — восклицал нотариус. Начальница — одинокая дама предпенсионного возраста, хорошо знала Большакова. Буквально со студенческих лет мечтала, вдруг — заметит! А он женился на этой генеральской «фифе». Так ей и надо!

Следует подписать заявление у ректора. Ректор несколько раз звонил. Он интересовался, где загулял «наш великий физик». Ректор уже распорядился подготовить проект приказа об увольнении за нарушение трудовой дисциплины. Действительно, уже три недели Большаков не появлялся на работе. Его телефон и телефон его жены не отвечали.

Ректор был очень занят, когда в кабинет «ворвалась» начальник отдела кадров.

— Вот — заявление, собственноручно от Большакова!

Ректор, не читая, подписал. Наконец, он избавился от «тени отца Гамлета»!

— Трудовую книжку не забудьте отдать. Чтобы сюда больше — ни ногой! — крикнул вслед убегающей даме ректор.

Все, что делал, приказывал или о чем выступал на ученом совете новый ректор, обязательно сопровождалось репликами: «А при Большакове это было интереснее. Научный эффект — выше, манная каша в столовой — вкуснее!»

Добровольное увольнение Большакова было, как нельзя, кстати. Ректор затеял капитальную реконструкцию спорткомплекса, построенного «при Большакове». Качество строительства постоянно и въедливо проверял сам Большаков. За два года грамотной эксплуатации современного здания разве что коврики при входе запылились. Компания-подрядчик начислила крупную сумму денег, необходимую для реконструкции. «На здоровье студентов экономить нельзя! Заодно, сарайчик дачный поправить можно. Скромненько, незаметно, миллионов на сто рублей», — прикидывал про себя ректор.

Нотариус Погорельцев с успехом провернул еще одно важное дельце. Денек отдохнет у подружки и поедет в Тверскую область на «базу», за своей долей. О будущем Погорельцев никогда не думал. Он просто не верил в будущее.

Сразу после окончания судебного заседания и получения личной подписи Большакова на квитанции, подтверждающей получение денег, Лола практически на себе выволокла Николая Александровича из зала суда. Она с трудом запихнула его в «Мерседес» и поехала. Она ехала по московским улицам медленно, выискивала безопасное место, где можно остановить машину и убить его. Но она не могла этого сделать! Ей было очень жалко такого необыкновенного мужчину.

Лола влюбилась! В первый и в последний раз в жизни. Как бы она хотела, действительно, уехать с ним далеко-далеко, жить рядом, ухаживать, за ним. Столько, сколько Бог даст! Но она понимала, это совсем невозможно. Деньги у Валерки. А без денег она далеко не уедет. Лола придумала план. Она отвезет Колюню к его матери — Вале, а Валерке скажет, что «клиент» сбежал. Выпрыгнул на светофоре из машины. Она должна была ехать дальше. Но она видела, как «клиент» упал, дернулся и «откинулся».

Иногда Лола разговаривала с Валей по Колюниному телефону. Она не отдала телефон. Наврала, что «клиент» жаловался, что потерял совсем новый мобильник. Бабулька почти не вставала, плохо соображала. Она забыла, сколько ей лет. По городскому номеру телефона Лола узнала адрес Валентины Ивановны. В квартире, как всегда, открыта дверь. Вокруг — никого. Дома идут под снос. Компания-застройщик боится испортить репутацию и ждет, пока престарелая пенсионерка «уйдет сама». Время позволяет, дом стоит в конце нового жилого комплекса.

Лола затащила «своего Колюню» в квартиру, положила на раскладушку, в маленькой комнате. Валя спала на диване, в большой комнате. В углу на стене висел современный телевизор. Андрей Малахов вел очередное ток-шоу.

Николай Александрович был без сознания. Лола поцеловала его в губы, перекрестила и прошептала:

— Живи, если сможешь.

Она тихо вышла на улицу, села в машину и поехала вглубь квартала. Вокруг полуразрушенные, пустые дома. Окна без стекол, болтаются и громко хлопают входные двери. Дорога вся разбита, вода из огромных весенних луж заливает лобовое стекло. Там, далеко за домами — подъемные краны до неба. Они строят высотные дома, тоже — до неба. «Будет очень красиво», — думает Лола.

Она остановила машину, достала из сумочки мобильный телефон Николая Александровича Большакова. Долго вертела телефон в руках, из глаз капали слезы. Лола вынула из телефона сим-карту, щелкнула зажигалкой, но язычок пламени обжигал пальцы. Тогда Лола вышла из машины. На улице моросил теплый весенний дождь. В открытом подъезде пустого дома она разожгла из мусора маленький костерок, бросила в огонь сим-карту. Маленькая желтая пластинка медленно оплавлялась, скукоживалась, наконец, превратилась в комочек размером с горошину. Лола, обжигая руки, вытащила горошину из догоравшего мусора, вышла на улицу. Недалеко от подъезда она увидела около тротуара сливную решетку. Сильный поток весенней талой воды несся к решетке. Вода бурлила, закручивалась в воронку и исчезала в решетке. Лола нагнулась над решеткой и бросила горошину вниз.

Лола вернулась к машине, положила телефон под переднее колесо тяжелого внедорожника, завела двигатель и несколько раз проехала по телефону — вперед-назад, вперед-назад. Все.

Она с силой нажала на газ, тяжелая машина рванула. Лола поехала в Тверскую область. Она надеялась, что Валерка ее простит, поверит в светофор. Не убьет же он родную сестру. А деньги ей не нужны.


Погорельский с великим трудом добрался до домика в лесничестве. Он ездил на простенькой корейской машине. В городе даже удобно. Но когда он съехал с Новой Риги на проселок — тут все и началось. В лесу оказалось еще много снега. Огромные лужи, ямы. Большие ветки и целые деревья лежали поперек дороги. Машину заносило, она постоянно буксовала. Бока машины сильно помялись. Когда Погорельский, наконец, подъехал к домику, он увидел «Мерседес» Лолы. «Жигули» стояли несколько вдалеке от домика. В машине, на кресле водителя полулежал Нашатырь. Погорельский вышел из своей машины и подошел к «Жигулям». Было еще достаточно светло. Из плеча Нашатыря торчал шприц.