Джулия Кеннер - Желанный

На входной двери был установлен кодовый замок. Эван ввел необходимые цифры, и мы вошли. Я шла за ним и откровенно глазела на окружающий нас красивый интерьер. Я выросла в шикарном доме и сейчас жила в потрясающей квартире. Но то, что я увидела в доме Эвана, было идеальным сочетанием красоты и удобства. Это было совершенным образцом того, как сочетать деньги и хороший вкус, не забывая при этом про исключительный уют. Хотелось устроиться поудобнее и остаться здесь надолго. Тем более мне казалось странным, что он не хотел жить здесь постоянно.

– Это я, – вдруг выкрикнул он, и тембр его голоса прозвучал очень странно. – Кто есть дома?

Спустя мгновение из соседней комнаты вышла крупная женщина в черных штанах на шнуровке и выцветшей майке. Она на ходу вытирала руки о хозяйственное полотенце.

– Мистер Эван! Что же вы не позвонили? Я бы оставила вам обед.

– Не волнуйся, Ава, я попозже что-нибудь перекушу, – он показал на меня. – Это Анжелина Рэйн. Она останется у нас на ночь.

Прежде чем я успела сказать хоть слово, Ава взяла мою руку и мягко ее пожала.

– Как замечательно! Мы так много о вас слышали!

Я удивленно воззрилась на Эвана.

– Спасибо. Я очень ценю ваш теплый прием. Тем более, что я без предупреждения.

Она добродушно отмахнулась от моих ненужных оправданий и только собралась сказать что-то еще, как раздался топот ног по лестнице, ведущей с верхнего этажа. Вслед за ним раздался девичий радостный визг:

– Эван! Эван приехал!

Айви, тут же догадалась я. Но в голосе было нечто неуловимо странное, чего я сразу не смогла определить.

И вот она уже слетела со ступенек с радостным возбуждением ребенка, несущегося открывать рождественские подарки. Волосы ее были распущены и разметались от бега, закрывая лицо. На ней был розовый свитер с гигантским фиолетовым сердцем и старые добрые «Конверсы». Она замерла на мгновение перед нами и откинула волосы с лица. Как только она это сделала, мне пришлось сделать над собой огромное усилие, чтобы не вскрикнуть.

Все ее лицо было настолько испещрено шрамами, что трудно было различить ее черты в принципе. У нее осталась только половинка носа, бровей не было совсем, а рот застыл в какой-то искаженной, изогнутой улыбке. Несмотря на некрасивость искривленных губ, в ее улыбке было столько искренней радости при виде Эвана, что девушка словно светилась изнутри. У меня на глаза навернулись слезы. Замерев на одну восторженную секунду, она кинулась в его распахнутые объятия с криком:

– Я так соскучилась! Что ты мне привез?

– Кое-что прикольное, – сказал он, засовывая руку в карман. Достав кошелек, он вытащил двухдолларовую купюру и протянул ей. – Ты же знаешь, что это?

Она напряженно смотрела на банкноту.

– Деньги?

Эван рассмеялся.

– Правильно. А сколько?

Ее рассеченный глаз немного расширился.

– Два! Два доллара! Ух ты! Я такую раньше не видела. Она настоящая? На нее можно купить лакричных конфеток? – затараторила она.

– Да и да!

– Спасибо огромное! – Она кинулась ему на шею и крепко обняла. – Я так тебя люблю! Я так скучала!

– Я тоже очень соскучился, и ты знаешь, как я люблю тебя! Угадай, кого я привез? – он спросил, когда она слегка ослабила объятия. Он кивнул в мою сторону. – У тебя будет новый друг.

Она повернулась ко мне и широко улыбнулась, обнажив великолепные зубы.

– Привет! А ты красивая!

Я не могла не улыбнуться.

– Спасибо! Ты тоже.

В ответ я получила еще одну ослепительную улыбку.

– И мне тоже нравятся лакричные палочки.

– Правда? Круто! Сколько тебе лет? – последовал вопрос.

– Почти двадцать четыре, – ответила я.

– Да ладно, серьезно? – она удивилась, словно это было нечто удивительное. – А мне двадцать! Это два и ноль, потому что это два раза по десять, так, Эван?

– Совершенно верно, – подтвердил Эван, и, снова кивнув на меня, представил. – Это Анжелина. Лина позволь мне познакомить тебя – моя сестра, Мелисса Айви Блэйк.

Мы провели несколько часов на заднем дворе с Айви, которая умудрялась играть во все сразу. Она бросала Фрисби, играла на ноутбуке, играла в Песочницу, и в Тук-тук-тук. Я не решалась спрашивать Эвана о чем бы то ни было еще. По правде говоря, я не знала, с чего и начать. Я понимала, что наступит время, и он все расскажет сам, когда и как ему будет удобнее.

Ава позвала Айви из кухни.

– Детка, пора принимать лекарство и ложиться спать.

– Можно посмотреть «Губка Боб Квадратные штаны»? – Айви повернулась к Эвану.

– Если Ава разрешит, – Эван устало поднялся. – Пойдем, я отведу тебя в дом.

Он взял ее за руку, и когда она взялась другой рукой за меня, я без колебаний сжала ее ладошку. Ее рука была так же покрыта шрамами, как и остальное тело, и я с ужасом представляла, что под слоем одежды ее бедное тельце было сплошь изрубцованным. Слезы наворачивались на глаза

Айви же, напротив, была весела и жизнерадостна, как беззаботный ребенок.

– А завтра ты здесь еще будешь? – спросила она меня.

Я взглянула на Эвана.

– Мы останемся на завтрак, – ответил он. – А потом мне надо на работу.

– Ты слишком много работаешь.

Эван рассмеялся.

– Я работаю над этим, Айви. Как только я разберусь с делами, мы будем проводить больше времени вместе.

– Отлично. – Она захлопала в ладоши и побежала на кухню за Авой.

– Она – потрясающая, – сказала я, когда сестра Эвана скрылась из виду.

– Ей фактически шесть лет, – сказала он с любовью в голосе. – А это значит, что хоть она и была очаровательной сегодня, завтра, когда придет время уезжать, нам закатят полноценный скандал с катанием по полу и визгом.

Он потянулся к моей руке, и улыбнулся, когда я потянулась к нему.

– О ней никто не знает. Никто, кроме Тайлера и Коула.

– И Джен?

Эван кивнул.

Я вспомнила его слова о том, что ему трудно доверяться людям, и в полной мере оценила ценность подарка, который он мне сегодня сделал. Он не просто доверил мне свою тайну. Он позволил заглянуть себе в душу.

– Я думала, твои мама и сестра живут в другом штате.

– Я хорошо постарался, чтобы так думали абсолютно все.

– Но почему?

Мы дошли до крыльца, и он сел на порог, затем подвинулся, освобождая место для меня.

– Все ради ее безопасности. В моей работе много рисков и опасностей. А страдает в первую очередь всегда семья.

– Ты имеешь в виду криминальные дела, – отважилась я затронуть больную тему.

– Именно, и я расскажу тебе, когда смогу. Но вначале я хотел бы узнать, откуда ты узнала про Айви. Я надеюсь, не от Кевина?

– Нет, – ответила я, прекрасно понимая его опасения. – Одна из девушек в клубе рассказала. Блондинка. Она работала администратором, когда я приходила в первый раз.

– Донна, та еще сучка, – он вздохнул. – Уже год пытается запрыгнуть мне в постель.

– Я думала, ты не спишь с девушками из клуба.

– Ни я, ни Коул, ни Тайлер. Ни в коем случае. У Тайлера была как-то интрижка с официанткой, когда мы только купили это место. Все закончилось плохо. – Он развернулся ко мне лицом. – Давай проясним раз и навсегда. Я был с уймой женщин. Но все это никогда не заходило дальше секса и совместных ужинов в ресторанах. Ты понимаешь, о чем я?

Я облизнула пересохшие губы, пытаясь унять лихорадочное сердцебиение.

– Не уверена. Не хочу пытаться угадывать, а потом понять, что ошиблась.

Он нежно улыбнулся в ответ.

– Я хочу сказать, что для меня не существовало никакой другой женщины, кроме тебя. Единственной для меня всегда была ты, Лина. Раньше, чем я признался в этом даже самому себе, ты уже была смыслом моей жизни.

Я закрыла глаза и втянула в себя воздух. Впервые с тех пор, как Коул вошел в паб и увел Эвана с собой на парковку, я почувствовала, что напряжение отпускает меня.

– Я так скучала по тебе, – выдохнула я. – Ты рядом со мной уже какое-то время, но я все это время скучала по тебе.

Он встал и поднял меня на ноги.

– Я скучал по тебе сильнее.

– Ты расскажешь, что случилось с Айви?

Он повел меня за собой вверх по лестнице.

– Я расскажу тебе все.

Он привел меня в крохотную спальню, в которой кроме двуспальной кровати, письменного стола и еще кое-какой мелочи из мебели ничего не было.

– В этой комнате я вырос. Я никогда не придавал особого значения обстановке, но когда приезжаю сюда, то всегда останавливаюсь здесь.

– А кто хозяин дома?

– Сейчас, собственно, никто. Моя мать умерла год назад, и мы с Айви не особенно много времени проводили здесь.

– Мне жаль. – Мое сердце сжалось.

– Спасибо. – Он прилег на кровать, опираясь на локоть. Я села рядом, скрестив ноги и оперевшись локтями на колени. – Все для меня начинается с Айви и заканчивается ею же. Я очень хотел, чтобы ты ее увидела и полюбила. Ты читала про пожар?

– Разумеется. Тогда об этом было в каждой газете. Жаль, что твой отец так поступил.

– Его не стоит жалеть, – голос Эвана посуровел. – Но вот Айви…

Он задумался ненадолго, а потом резко вдохнул, словно собираясь с мыслями. Или набираясь мужества.

– Все в порядке, – я не хотела давить на него. – Если ты не хочешь говорить об этом, я пойму.

Он протянул руку и положил руку на мое колено. Это прикосновение было столь же интимным и проникновенным, как если бы он занялся со мной любовью.

– Я хочу, чтобы ты знала, – произнес он. – Ей было шесть. Из-за того, что у нее была аутоиммунная болезнь, они не смогли применить восстановительную хирургию – ее организм отторгал все препараты. Она надышалась угарным газом. И к моменту, когда ее реанимировали, она пережила клиническую смерть. В результате: повреждение мозга и приговор о том, что она останется в психологическом возрасте шести лет надолго. Она может повзрослеть ненамного, но достижение девятилетнего возраста – это наилучший прогноз. Честно говоря, я в это не верю, и ее преподаватели тоже. Но я люблю ее, и, что бы ни случилось, я о ней позабочусь.