В конце концов здесь может появиться отряд — не имеет значения, мятежников или янки, — который оберет их до нитки, оправдывая свои действия необходимостью конфискации на нужды армии! Они ведь тоже производили конфискацию в Пенсильвании и Мэриленде.

Вот и кладбище. Призрачный лунный свет освещал белые могильные камни. Над землей после жаркого дня поднимался туман, и казалось, мраморные ангелы, украшавшие надгробия, вот-вот закружатся в танце.

Дэниел прошел сквозь калитку и подошел к могилам отца и матери.

— Кто прав, папа? Джесс и Келли, которые убеждены в правоте одной стороны, или Кирнан, Криста и я, которые всем сердцем на стороне мятежников? — прошептал он. — Возможно, рабство — это противозаконно, но разве не так же противозаконно, когда одна часть людей поучает другую, как следует жить? Со временем южные штаты сами стали бы освобождать рабов, они, возможно, проголосовали бы за отмену рабства. Говорят, Вермонт некоторое время назад отменил рабство на своей территории. Черт возьми, папа, почему Томас Джефферсон не решил этот вопрос, когда писал конституцию? Так нет, отцы-основатели взвалили его решение на наши плечи!

А теперь мы день и ночь убиваем друг друга. Я решил идти с Виргинией, папа. Я так понимаю свой долг. А Джесс предпочел быть с северянами. А теперь еще и Келли…

Она понравилась бы отцу. Ему понравилась бы ее сила духа и очаровала бы прекрасная улыбка, которая играла на губах всякий раз, когда она смотрела на Джарда.

— Да, теперь еще и Келли! — произнес он вслух. — Откуда мне знать, что на самом деле у нее на сердце, папа? Как снова обрести доверие к человеку? Я хотел бы ей верить, но боюсь. Я причиняю ей боль и, видит Бог, причиняю боль себе.

И даже если она когда-то любила меня, я умудрился превратить эту любовь в пепел.

Дэниел вдруг улыбнулся и зашагал назад. Он и сам не знал, что надеялся здесь найти, но, как ни странно, обрел решимость.

Пройдя мимо коптильни и прачечной, мимо стоявших рядами домиков бывших рабов, он подошел к конюшне. Прошелся вдоль стойл, в которых находились лошади, на ходу разговаривая с ними и осматривая одну за другой.

Красивый жеребец, которого он умыкнул у янки, был вполне приличным конем, но на войну он возьмет не его, а одного из тех, кого сам вырастил и объездил.

Остановившись, он печально вздохнул, вспомнив о тех животных, что убили под ним. Выбрав высокого черного жеребца по кличке Зевс, потрепал его по морде.

— Может, на сей раз нам с тобой больше повезет, старина? — Зевс был арабским полукровкой с характерным для породы чашеобразным носом и отстающим от крупа хвостом. В холке он достигал чуть ли не ста семидесяти сантиметров. — Янки будут гоняться за мной хотя бы для того, чтобы заполучить тебя, старина. Впрочем, они так или иначе будут гоняться за нами. Но об этом мы подумаем завтра. А сегодня… сегодня мы с тобой отправимся на прогулку.

Он взнуздал я оседлал коня, вскочил на него и был таков.

Лунный свет освещал ему путь.

Объехав плантацию, Дэниел еще раз подивился тому, как успешно справляются с хозяйством Криста, Кирнан и близнецы.

Теперь он двигался вдоль реки, стараясь вобрать в себя и запомнить все, что видел, все запахи земли и летней зелени.

У него была цель, и примерно через час он наткнулся на грубую повозку, что они бросили. Покопавшись в темноте среди оставленных в ней пожитков, Дэниел нащупал коробку со свадебным платьем Келли, сунул ее под мышку и снова вскочил в седло.

Когда он вернулся, в доме стояла тишина. В столовой уже никого не было.

Он поднялся по лестнице с коробкой в руках и толкнул дверь своей комнаты.

Ах чертовка! Она заперлась от него!

Ему захотелось сию же минуту выломать дверь, но он сдержался. Нет, еще не время. Если она сейчас лежит без сна, то пусть себе пока помучается в догадках.

И вообще надо же наконец научиться сдерживать себя!

Дэниел снова спустился по лестнице, прошел в кабинет и, отодвинув кресло, уселся, задрав ноги на стол.

У него была единственная ночь под крышей родного дома, а он почти целиком провел ее в седле!

Надо же, Келли заперлась от него в спальне! Ну ничего, это мы еще посмотрим! Он не давал ей никаких обещаний, и ему, черт возьми, все равно, что о нем подумают домашние. Ладно, еще несколько минут, и он войдет в комнату.

— Дэниел?

Он вздрогнул, услышав свое имя, и, оглянувшись, увидел Кирнан.

— Входи, — кивнул он.

Усевшись за стол, она сложила руки на коленях, всем своим видом выказывая недовольство.

— Что такое, Кирнан?

— Ты вел себя довольно грубо.

Дэниел пожал плечами.

— Кирнан, уверяю тебя, моя жена предпочитает вашу компанию моей.

— Ты уверен?

— Полностью.

— Дэниел…

— Кирнан, я тебя очень люблю, — тихо сказал он, — но ты выходишь за рамки!..

— Вот как? А я-то всегда считала, что у Джесса плохой характер.

— Да, у него плохой характер. Просто ты теперь слишком редко видишься с ним и все плохое стерлось из памяти, — поддразнил он ее.

— Дэниел…

— Кирнан.

— Ладно, не буду. Но если хочешь знать, твоя жена изо всех сил старалась не выказать, насколько неловко почувствовала себя, когда ее муж, у которого в распоряжении всего одна ночь, вместо того чтобы провести ее с женой, исчез куда-то прямо из-за стола. Она оказалась в дурацком положении, но, следует отдать ей должное, еще целый час продержалась молодцом. И лишь потом извинилась, сославшись на усталость, что неудивительно, хотя, думаю, она едва ли смогла заснуть от возмущения и горячего желания разорвать тебя на мелкие кусочки.

Дэниел, приподняв бровь, искоса взглянул на Кирнан.

— Меня вовсе не беспокоит состояние жены. Но тем не менее благодарю вас, миссис Камерон.

— И ты не собираешься извиниться?

— Нет, мадам, не собираюсь. Полагаю, жена обратила внимание на мое отсутствие. Голову даю на отсечение, что так оно и есть. Впрочем, я скоро поднимусь.

Кирнан встала.

— Ну что ж, в таком случае я считаю тебя упрямым ослом. Тем не менее хочу предупредить…

— О чем же?

— Я уложила обоих мальчиков в детской Джона Дэниела.

Джон Дэниел вырос из колыбельки, а Джарду она в самый раз.

Оба крепко спят. Думаю, тебе нелишне будет знать об этом. На всякий случай.

— Спасибо, — тихо поблагодарил он.

— Доброй ночи, Дэниел, — сказала Кирнан. — Ты знаешь, я тебя люблю. — Она подошла сзади и, обняв его за плечи, поцеловала в щеку.

Он поцеловал ее руку, лежавшую на плече.

— Я тоже тебя люблю.

Кирнан ушла, а он погрузился в раздумье.

Они с Келли поженились. Он привез ее домой. Сейчас она наверху, в его комнате. Он ее муж и имеет полное право, тем более что скоро уезжает на войну…

В дверях послышался какой-то шорох. Дэниел встрепенулся.

Может быть, это она? Решила, так сказать, перенести военные действия на его территорию?

Но это была не Келли. Раздался тихий стук в дверь, и в комнату заглянула Криста.

— Дэниел!

— Входи, — кивнул он.

— Не угостишь сестренку бренди? — улыбнувшись, спросила она.

Спустив ноги на пол, он достал графин и бокалы и ловко плеснул в них янтарной жидкости. И даже не стал делать замечание по поводу того, что леди не подобает требовать выпивку в столь поздний час.

Ведь леди не подобает и работать, как это делала Криста, чтобы свести концы с концами.

Обойдя стол, он подал ей бокал.

— За настоящую Камерон среди нас, Криста. За ту, которая не дает угаснуть огню в домашнем очаге Камеронов!

Криста улыбнулась:

— Теперь поддерживать огонь в очаге твоего дома будут три женщины, Дэниел. Несмотря на то что ты ведешь себя непозволительно.

Брат вздохнул:

— И ты туда же? И почему каждый считает своим долгом вмешиваться в мои дела?

Криста опустила глаза.

— Ладно, не буду. По крайней мере сегодня. Ты мой брат, и я тебя люблю.

Она вскочила с кресла и порывисто обняла его.

— О Дэниел, я так рада, что ты здесь, и мне не хочется, чтобы ты уезжал! Каждый раз, когда один из вас покидает дом, у меня сердце разрывается от боли. Джесс не был дома уже больше года.

Дэниел обнял ее и погладил по голове.

— Шшш! Все будет в порядке.

— Я тоже так думаю, но временами, Дэниел, мне становится страшно. Ничто и никогда уже не будет по-прежнему. Ничто и никогда.

— Нет, все будет так, как было! Мы останемся прежними, Криста. Ведь мы же одна семья, и мы любим друг друга.

— Да, ты прав. Если не считать того, что Джесс теперь очень далеко. Он все равно что за океаном, между нами глубокая пропасть!

— Криста! — Он взял ее за подбородок и, повернув лицом к себе, заглянул в глаза. — Что происходит, сестренка?

— Дэниел, я хочу выйти замуж. Можно подождать еще несколько месяцев, но не могу же я ждать вечно! Я очень люблю Лейма Макглоски и очень устала ждать и бояться! Если… если ты благословишь меня, то мы наметим бракосочетание на июнь.

Молю Бога, чтобы к тому времени закончилась война. Я так хочу, чтобы она закончилась! Но если война не закончится, Джесс будет далеко… А надо, чтобы он присутствовал…

— Шшш, Криста, может, он приедет.

— Или Кирнан съездит в Вашингтон, увидится с Джевсом , и обо всем ему расскажет.

«Не стоит, — подумал Дэниел. — Кирнан не стоит лишний раз пересекать границу вражеской территории». Слишком многое янки знали, что все члены семьи Джесса — мятежники, включая и его жену. Такова уж была эта война. Хотя Джесс, насколько было известно Дэниелу, одно время подозревал Кирнан в том, что она шпионит в пользу мятежников, они пришли к согласию между собой.

— Есть и другие способы поставить Джесса в известность, — заверил сестру Дэниел. — Я позабочусь об этом.

— Он согласится, как ты думаешь?

Дэниел усмехнулся. Да, кое-что все-таки война изменить не смогла. Криста хотела получить благословение Джесса. Так было принято, так было правильно.