Глухой стук послышался из-за полога. Клара заерзала и поспешно взбила подушки, чтобы сесть поудобнее. Не может же она прятаться здесь целый день!

Протянув руку, она осторожно пошарила по сбившимся простыням. Окна в Преисподнюю уже не было. Очевидно, меч уже вернулся в свои ножны.

Клара болезненно поморщилась, вспомнив, как Гарет разделил их ложе вчера ночью. Теперь при виде этого меча — и, скорее всего, каждый Божий день до самой смерти — она будет вспоминать, как глупо вела себя в первую брачную ночь.

У нее вдруг мелькнула мысль, что большинство мужчин на месте Гарета просто вышли бы из себя. Многие силой заставили бы ее подчиниться.

Но только не Гарет. Вчера она действительно довела его до бешенства, но он полностью владел собою… Она вышла замуж за человека, чья выдержка могла сравниться лишь с его физической силой.

Клара глубоко вздохнула. Теперь она обязана посмотреть ему в лицо и извиниться. И чем скорее, тем лучше. Леди Желания не привыкла откладывать исполнение своего долга.

— Милорд, у меня просто нет слов, чтобы выразить сожаление по поводу того, что произошло прошлой ночью.

— У меня тоже, мадам.

Досадно, что она не видит его лица. Голос Гарета звучал так холодно и сухо, что невозможно было понять, о чем он сейчас думает. Клара собралась с духом и поспешно выпалила:

— Я очень хорошо понимаю, что не исполнила вчера свой долг и первую обязанность супруги. Правда, у меня были на то веские причины, я говорила вам о них, но только сегодня утром вдруг поняла, что слишком далеко зашла в логических построениях.

— Иными словами, вы пришли к выводу, что сладость телесного блаженства гораздо привлекательнее мудреных игр в дружбу и доверие?

— О нет! Я имела в виду совсем другое! — поспешно воскликнула она. — Я и сейчас очень хочу, чтобы наш брак основывался на дружбе и взаимном доверии. Просто я вдруг поняла, что пыталась достичь этих добродетелей на ложном пути.

Не говоря ни слова, Гарет распахнул занавеси алькова. Пристально посмотрел сверху вниз на жену. Он был уже в рубашке, но не обут. В руке Гарет держал какой-то маленький предмет, который Клара не могла разглядеть.

— Уж не хотите ли вы сказать, что ночью произошло нечто, заставившее вас почувствовать доверие к своему мужу?

Клара замялась, уловив язвительную насмешку в его словах. Удар был болезненным, тем не менее надо ответить со спокойным достоинством…

— Я бы хотела повторить все сначала, милорд. Я готова стать вам настоящей женой и исполнить свои обязанности.

— Вы не ответили на мой вопрос, леди.

— Я верю вам, Гарет, во многом верю. — Она обвела рукой спальню, как бы призывая все здесь себе в свидетели. — Я верю, что вы сможете защитить этот остров. Верю, что с честью исполните свои обязанности перед моими подданными. Верю, что станете мудрым и великодушным правителем…

— Это все?

Она ободряюще улыбнулась:

— По-моему, для начала это не так уж и мало!

— Возможно. Но я хочу большего, мадам. — Он не сводил дымчатых хрустальных глаз с ее лица. — Насколько я понял, вы много размышляли этой ночью.

— Не один долгий час! — заверила Клара.

— В свою очередь, я тоже серьезно обдумал нашу с вами будущую жизнь. И принял решение. Ваши запоздалые извинения не заставят меня изменить его.

Она осторожно заглянула ему в глаза:

— И что же это за решение?

— Окно в Преисподнюю будет разделять наше ложе до тех пор, пока вы не почувствуете, что доверяете мне во всем. И прежде всего, как супругу.

— Но я и так доверяю вам!

— Нет, мадам. Прошлой ночью вы ясно дали понять, что не верите в мою способность сопротивляться страсти.

Кровь прилила к ее щекам.

— Но вы доказали обратное, милорд.

— Неужели?

— Да. Я очень раскаиваюсь в своем упрямстве. Мне казалось, что вожделение заставит вас забыть о нашем соглашении. Теперь я убедилась, что никакая страсть не сможет поработить столь сильного и волевого человека, как вы, милорд.

— Допустим. Мы продолжим нашу беседу чуть позже. А теперь, раз уж вы окончательно пробудились, вставайте и одевайтесь.

— Но, Гарет, мы не должны откладывать обсуждение своего будущего!

— А у меня нет никакого желания вести эти дурацкие беседы с утра пораньше.

— Вы до сих пор не можете простить мне вчерашнего, не правда ли, милорд?

Он потянул ее прочь из постели.

— Вставайте, мадам. Повторяю, мы обсудим это немного позже.

Но Клара все еще колебалась. Ужасная догадка вдруг обожгла ее мозг.

— Гарет, скажите, вы не просто обиделись? Вы решили, что я нарочно хотела причинить вам боль, оттолкнув после того, как сама получила удовольствие?!

— Не будете вы любезны подняться, наконец, с этой чертовой постели, пока я не вытащил вас?

Клара смущенно посмотрела на него:

— Почему я должна вставать?

Гарет скривился, давая понять, что он смертельно устал, однако не намерен терять терпение.

— Я решил, что нам обоим пойдет на пользу небольшая прогулка к утесам.

Лицо ее мгновенно прояснилось.

— Это будет просто прекрасно! Я обожаю утренние прогулки!

— Оденьтесь потеплее, — буркнул Гарет. — Туман рассеялся, но все еще прохладно.

— Непременно!

Клара быстро выскочила из постели. Робко улыбнувшись мужу, она бросилась в соединенную со спальней гардеробную. Распахнув один из сундуков, она вдруг задумалась. Потом поспешно выхватила платье, набросила его на себя и ринулась обратно в спальню.

— Гарет, мы пойдем пешком или, может быть, нам лучше отправиться верхом? Я так люблю… Клянусь глазами святой Эрмины… — запнулась она и тут же в ярости завопила:

— Что ты делаешь?!

Он стоял, опустившись на одно колено перед постелью, и что-то капал на простыни из маленькой бутылочки. Услышав ее крик, Гарет поднял голову. Что-то в лице Клары насторожило его.

— Я делаю это ради тебя, Клара.

— Ради меня?! — Дрожащим от гнева пальцем она ткнула в сторону бутылочки:

— Это цыплячья кровь, я угадала?

— Выслушай меня, Клара.

— Ты пачкал цыплячьей кровью простыни!

— Да. Я слышал, что это наиболее распространенный заменитель… ну, ты сама понимаешь.

Она скрестила руки на груди и впилась в него сверкающими от ярости глазами:

— Я прекрасно знаю, что она заменяет, милорд.

— Клара, служанки, которые придут сюда перестелить постель, будут искать свидетельство проведенной здесь брачной ночи. Весь остров с нетерпением ждет известия о наличии или отсутствии пятнышка крови на простыне. Ты не хуже меня знаешь, что сегодня вес будут говорить только об этом.

— И вы решили позаботиться о том, чтобы ваша честь никак не пострадала?

— Черт возьми… Я заботился о вашей чести, мадам. Я не хочу, чтобы все судачили об отсутствии крови на вашей простыне.

— Вздор! Ни за что не поверю в это! Вас заботит только собственная честь. Вы просто не можете смириться с мыслью, что весь остров будет говорить, будто вы взяли в жены опозоренную женщину!.. Признайтесь же, милорд.

— То есть, я поступил так ради своей чести? — недоверчиво спросил он.

— Да, я ни секунды в этом не сомневаюсь.

Она вихрем пронеслась по комнате, нагнулась и вытащила из-под постели маленький сундучок. Там она спрятала вчера все бутылочки, полученные от любящих женщин острова Желание.

Гарет, нахмурившись, смотрел, как она резко откинула крышку.

— Что вы делаете?

— Вы хотели, чтобы на простыне была кровь? — Она выпрямилась, держа в руках бутылочки. — Вы ее получите, милорд. Уж я позабочусь о том, чтобы крови было достаточно для такого гордого и благородного супруга, как вы!

Он озабоченно наморщил лоб, глядя, как Клара решительно направилась к постели.

— Ты уверена, что хорошо подумала, Клара?

— О, можете не сомневаться, милорд! — Она сладенько улыбнулась ему и вскарабкалась на самую середину огромного ложа. — Смею вас уверить, что никогда еще не думала так хорошо, как сейчас!

Он взглянул на кучу бутылочек:

— Однако меня почему-то не покидает чувство, что нам обоим придется горько пожалеть о содеянном вами.

— Вот уж не знаю, откуда у вас такая уверенность! — Она раскупорила первую бутылочку и подняла ее повыше. — Видите, сэр, не вы одни сомневаетесь в моей невинности!

— Я не сомневаюсь в вашей невинности. Я лишь хотел защитить вас от сплетен.

— Я не верю ни единому вашему слову! Вы лгали мне вчера ночью! Само собой разумеется, вам будет приятно узнать, что вы не одиноки. Смотрите, вот цыплячья кровь, преподнесенная мне отшельницей Беатрисой!

Она опрокинула откупоренную бутылочку и вылила на простыни ее содержимое. Старая кровь, загустевшая и уже свернувшаяся в сгустки за два дня хранения, медленно выползла наружу и безобразной коричневой лужей растеклась посреди постели. Маленькие красные пятнышки, оставленные Гаретом, полностью скрылись под ней.

Он уставился на уродливое пятно, затем с любопытством перевел взгляд на Клару:

— Закончили, мадам?

— Только начала, милорд. — Высоко подняв следующую бутылочку, она показала ее Гарету. — Перед вами подарок почтеннейшей Маргарет, настоятельницы монастыря святой Эрмины. Думаю, это кровь самого чистого цыпленка на свете. Вне всякого сомнения, он умер девственником.

Широким взмахом она перевернула бутылочку. Темно-красная кровь пролилась на простыню, увеличив и без того безобразное пятно.

Гарет скрестил руки на груди и прислонился плечом к столбику постели.

— От моей лучшей подруги Джоанны! — опрокинула очередную бутылочку Клара.

— От моей старой кормилицы Юники, — мрачно улыбнулась она через несколько секунд. Пятно расползлось еще шире.

— И последний, но ничуть не менее ценный подарок от Агнес, моей доброй старой няньки.

Клокочущая ярость душила ее, когда она выплеснула на льняную простыню содержимое последней бутылочки. Потом торжествующе повернулась к Гарету: