– Я очень волнуюсь, хотя не уверен точно, за кого именно. Думаю, за обоих.

– Ты же не думаешь, что леди Фелисити как-то может повредить, если меня просто представят ей?

– Не говори ерунды. Подозреваю, леди Фелисити вполне в состоянии позаботиться о себе. – Норкрофт внимательно посмотрел на приятеля и решительно вздохнул: – Просто мне представляется нечто странное: два неподвижных объекта сталкиваются головами.

– Этого не может быть. – Синклер сделал глоток шампанского. – Неподвижные объекты не могут столкнуться. Они неподвижны.

– Именно. – Найджел поправил манжеты на рубашке. – А теперь представь меня бесстрашной леди Фелисити.

Господи, да он направляется прямо к ней! Не прямо к ней. Скандально известный мистер Кавендиш шел по бальному залу в компании с лордом Норкрофтом, но они явно направлялись туда, где находилась она. Разумеется, она не подала виду, что заметила мистера Кавендиша. Она увидела его раньше, когда он только вошел и разговаривал с лордом Норкрофтом и другим джентльменом. Это знакомство не входило сейчас в ее планы. Она еще не подготовилась к первой настоящей встрече.

Рассмеявшись в ответ на какие-то слова партнера и радуясь возможности притвориться сосредоточенной, она думала совершенно об ином. Этому умению научила ее мать.

«Моя милая девочка, никогда не следует давать скучному джентльмену понять, как он скучен. Это нехорошо. Однако нет необходимости изнывать от скуки, когда можно думать о чем-то более интересном».

Лорд Бекхем, приятный человек и прекрасный танцор, без сомнения, не желал быть благородным мистером Найджелом Кавендишем. Даже если благородство только официальный титул.

Просто хотелось узнать, как зовут этого человека, появившегося в ее саду три дня назад. На следующее утро она лишь упомянула в разговоре с горничной Нэнси, что слышала прошлой ночью шум из дома леди и лорда Помфри. Нэнси же слышала от Бриджет, камеристки, которая узнала от поварихи, у которой роман с зеленщиком, поставлявшим свежую зелень и в дом Помфри, что именно произошло, и назвала имя негодяя. Нэнси никогда не упускала малейшей возможности посплетничать. Очевидно, поведение мистера Кавендиша стало развлечением для всех лондонских слуг. Фелисити узнала, что этот человек сейчас живет со своими родителями – лордом и леди Кавендиш – в районе Мейфэр только потому, что дом, сданный ему маркизом Хелмсли, уничтожен пожаром. Нэнси рассказала такую неправдоподобную, но забавную историю о мистере Кавендише, актрисе и попугае. А еще она сообщила, что Кавендиш жил в доме маркиза, поскольку в его собственном доме идет ремонт после подозрительного потопа.

У Нэнси сложилось вполне определенное мнение о мужчинах, развлекающихся с актрисами, имеющими или не имеющими попугаев. Каждый ее рассказ изобиловал преувеличениями; многочисленные пересказы похождений мистера Кавендиша обросли красочными подробностями. Тем не менее в них явно присутствовало зерно правды. Фелисити обратила внимание на то, что в рассказах Нэнси фигурировали вдовы, замужние дамы с сомнительной репутацией, актрисы. Он участвовал во многих скандальных историях, но ни одна из них не скомпрометировала женщину, если только ее репутация уже не была сомнительной. Очевидно, мистер Кавендиш – порядочный человек. Явное указание на то, что ему просто нужна женщина, способная направить его на путь исправления.

Фелисити Констанс Эванстон Мелвилл – именно такая женщина.

Музыка закончилась, лорд Бекхем проводил Фелисити.

За спиной лорда показался мистер Кавендиш.

– У меня такое впечатление, что вы думали не совсем о нашем танце. – Лорд Бекхем улыбнулся и взглянул на нее с любопытством.

– О, что вы, милорд. – В конце концов, он приятный человек. Фелисити вознаградила его самой широкой улыбкой. – Я просто очарована вами, а потому не могла сосредоточиться на шагах и испытывала неловкость. Сплетни явно припишут это действию спиртного, все будут говорить, что вы специально напоили меня, чтобы подчинить своей воле. Моя репутация пострадает, а виноваты будете вы. – Она демонстративно вздохнула.

Мгновение он вглядывался в нее, потом рассмеялся:

– Замечательно!

– Спасибо.

Бекхем посмотрел на нее с любопытством:

– Раньше мы танцевали и разговаривали с вами, но, признаюсь, я не помню, чтобы вы были такой…

– Изысканной?

– Я собирался сказать «обаятельной», но и «изысканной» подходит.

– Знаете, это влияние путешествий. Ничто не сравнится с новыми впечатлениями, новыми местами, это словно… – Она задумалась на мгновение. – Камень, поднятый с земли и превращенный в нечто прекрасное…

– Драгоценный камень, леди Фелисити. – Лорд Бекхем склонился над ее рукой. – Драгоценность. Изысканная, прекрасная и почти безупречная.

Она рассмеялась:

– Как ни приятно это слышать, но у меня есть ужасные пороки.

За спиной лорда Бекхема раздалось покашливание. Тот нерешительно отпустил руку Фелисити и повернулся.

– Добрый вечер, лорд Бекхем, – поздоровался лорд Норкрофт.

– Норкрофт. Рад вас видеть.

– Добрый вечер, леди Фелисити.

– Добрый вечер, милорд.

Фелисити протянула руку, стараясь не замечать рядом с Норкрофтом мистера Кавендиша. Что ему сказать?

– Сегодня вечером вы особенно обворожительны, – пробормотал Норкрофт.

– Милорд, вы, как всегда, любезны.

Норкрофт улыбнулся в ответ:

– Позвольте представить моего старого друга, мистера Найджела Кавендиша.

Фелисити задержала дыхание и заставила себя приятно и беспристрастно улыбнуться.

– Мистер Кавендиш, это леди Фелисити Мелвилл.

– Очень приятно, миледи. – Кавендиш поднес к губам ее руку.

Странно, что она сразу же не растаяла. Он настолько привлекателен, насколько, по ее мнению, должен быть привлекателен мерзавец. Квадратная челюсть, решительное выражение лица. Волосы темно-каштанового цвета, слегка волнистые. В такие волосы любили запускать пальцы женщины, чтобы убедиться, что они в самом деле густые и пышные. Нос с легкой горбинкой, что скорее привлекало, чем портило его. Глаза, ясные и синие, словно летнее небо, придавали Кавендишу по-настоящему веселый вид. Он будто точно знал, чего хочет женщина, и был готов пойти ради этого на все.

– Мистер Кавендиш.

Она взглянула ему прямо в глаза и ощутила непонятную дрожь. Он посмотрел на нее так, будто смутился от увиденного. Фелисити удержалась от желания поправить прическу, проверить, не исчезла ли с нее одежда и не выросло ли у нее из головы дерево.

– Мистер Кавендиш? – проговорила она снова и высвободила свою руку.

– Разрешите пригласить вас на танец? – выпалил он.

Фелисити ожидала, что этот человек гораздо опытнее, но он казался просто сбитым с толку. Удивительно, но это порадовало ее и сняло напряжение.

– Этот танец?

– Да. Если, конечно, вы уже не обещали его кому-то другому. – Он стал говорить тише. – А если обещали, тогда я приглашу вас на следующий танец, а если и он занят, – на следующий и так до тех пор, пока вы не согласитесь потанцевать со мной.

Теперь он превратился в того очаровательного искусителя, которого она ожидала увидеть.

– Или пока не кончатся танцы, – проговорила она.

– Тогда я сделаю так, чтобы музыканты играли столько, сколько потребуется, – упрямо заявил он.

– А вы настроены решительно.

Он улыбнулся легко и уверенно. Очевидно, его смущение улетучилось.

– Так оно и есть.

Странно, Фелисити чуть было не забыла, что вокруг нее люди.

– По-моему, я вижу кое-кого, с кем хотел бы поговорить, – проговорил Бекхем и посмотрел Фелисити в глаза. – Надеюсь, вы оставите за мной следующий танец?

– Разумеется, милорд. – Она искренне улыбнулась ему.

Бекхем кивнул и удалился. Мистер Кавендиш взглянул на Норкрофта:

– По-моему, я тоже вижу кого-то… – Норкрофт улыбнулся Фелисити, окинул друга предостерегающим взглядом и пропал в толпе.

Фелисити взглянула на мистера Кавендиша:

– Я ошибаюсь, или лорд Норкрофт вам не доверяет?

– Уверяю вас, посреди полного бального зала я в высшей степени достоин доверия.

В этом она сомневалась.

– А где еще?

– В другом месте все иначе.

Мистер Кавендиш предложил ей руку:

– Прошу вас.

Они заняли место в калейдоскопе танцоров, двигавшихся под звуки еще одного вальса.

Казалось, они беседуют на улице, а не обнимают друг друга. Ни в словах, ни в глазах Кавендиша совершенно не было даже намека, что он видел ее раньше. Вполне возможно, что он не узнал в ней женщину с балкона. Конечно, она приложила определенные усилия, чтобы разузнать, кто он такой. Не исключено, что он не предпринимал аналогичных усилий. В конце концов, он принял ее за девочку. Просьба о представлении не более чем совпадение.

– Вы понятия не имеете, кто я такой, правда?

– Я знаю, кто вы. Не могу представить, чтобы в Лондоне не прислушивались к сплетням и не знали, кто вы такой, – спокойно заметила она. – Вы – мистер Кавендиш, сын виконта Кавендиша.

– Ну да, но я имел в виду не совсем это.

Они встретились глазами, и Фелисити сразу же поняла, что он знает, кто она такая, точно так же, как она знала, кто он такой.

– Я понимаю, что вы имели в виду. Повторяю, я прекрасно знаю, кто вы такой.

Она улыбнулась, но надо быть начеку, танцуя в его объятиях. Приятный запах, исходивший от него, соответствовал его внешности.

– Признаюсь, довольно трудно разговаривать и одновременно хорошо танцевать. Так что если вы, Фелисити, не против…

– Но я против.

– На балу у Дентонов особенно много вальсов. Ему чрезвычайно нравятся как темп танца, так и близость к партнерше, поэтому я предпочел бы поговорить. Однако если вам неудобно… – Не предупредив, он проводил ее через открытую дверь на террасу. – Мы можем поговорить где угодно.

– Должна сказать, это не совсем прилично.