Воспоминание об их близости было еще так свежо, что ей было странно называть его так официально.

– Будь я проклят, если появлюсь в обществе один! – сердито заговорил он. – И я не буду пробираться к вам по задворкам. – Он посмотрел на Мэриан так, словно она забеременела специально, чтобы досадить ему. – Раз ты не можешь сопровождать меня, то найди способ ввести мисс Рейнолдс в общество.

Мэриан перевела искрящийся весельем взгляд с Гэвина на Диллиан.

– Конечно, дорогой кузен, все, что угодно, только бы ты не гневался. Как жаль, что здесь нет Реджинальда. Ему бы понравилась эта сцена. Отшельника Эффингема вытащила из берлоги женщина. Леди Бланш на самом деле так красива, как говорят?

– Даже более, леди Мэриан, – ответила Диллиан. Она так же прекрасна, как ее душа.

– Просто – Мэриан. Я вас поняла. Поскольку мы должны делать вид, что не знакомы, я не могу попросить никого из моей семьи или семьи Реджинальда представить вас в свете. Может, муж моей сводной сестры знает кого-нибудь. Довольно трудно будет проследить связь между нами, не так ли?

Диллиан, встретив повелительный взгляд Мэриан, согласилась.

– Сторож с женой – плохая защита, – вмешался Гэвин. – Надо, чтобы крепкие лакеи днем и ночью стояли у каждой двери. И еще нужна горничная. Вы не переедете туда, пока их не наймут.

– Это просто смешно…

– Иначе я перееду туда вместе с вами, – пригрозил Гэвин. – Больше никаких пожаров и похищений. Вы достаете бумаги. Я нахожу нужных людей. Мы отдаем им бумаги. И уезжаем. Все.

Диллиан охватило странное ощущение, когда она почувствовала на себе взгляд Гэвина. Она стала его собственностью, которую он защищал. Она не могла разобраться, нравится ей это или нет. Она только понимала, что столкнулась с такой силой, которой не могла противостоять.

– Я привел вам горничную, как вы и просили, мисс.

Диллиан скептически оглядела горбатого лакея, которого Гэвин, очевидно, нанял прямо на улице. Спутанные волосы падали ему на лицо, а одежда висела, как на вешалке. Она пожалела, что не может найти предлога, чтобы выгнать его вон. Что-то в его поведении казалось не только знакомым, но и слишком вызывающим для слуги. Но она не хотела ссориться с Гэвином, тем более что еще только один лакей предложил свои услуги. Очевидно, временная работа мало кого привлекала.

Диллиан, на которой портниха закалывала платье, решила поскорее отделаться от нее.

– Пусть она войдет, Гримли. – Диллиан указала на свободное место среди рулонов ткани и разбросанной одежды.

У Диллиан чуть глаза не выскочили из орбит, когда она увидела появившуюся в дверях фигуру. Портниха тоже замерла, уставившись на нее. Швея, помогавшая портнихе, ахнула и тихонько хихикнула. Фигура не шевельнулась. Гримли стоял, удовлетворенно потирая руки.

– Индира Мохаммед, мисс, – с гордостью объявил он, словно это он сам отыскал ее.

Особа, закутанная в белое, с лицом, закрытым вуалью, молчала. Внезапно Диллиан поразила нелепость этой сцены. Стоявшая перед ней на коленях с полным ртом булавок портниха. Девушка, задыхавшаяся от смеха, уткнувшаяся в кусок пестрой ткани. Горбатый лакей в лохмотьях, самодовольный, как высокомерный дворецкий. И, наконец, горничная, которая должна одевать ее по последней моде, причесывать, подсказывать, как вести себя в обществе, – эта горничная стояла перед ней, закутанная с ног до головы в белое. Что-то тут было не так.

Подавив приступ истерического хохота, Диллиан пристально посмотрела на наглого лакея и обратилась к модистке:

– Мадам, будьте добры, оставьте меня наедине с этой горничной. В гостиной вас ожидает чай.

Под грозным взглядом Диллиан лакей попятился к двери.

– Гримли, стойте, где стоите!

Когда за модисткой и ее помощницей закрылась дверь, Диллиан спрыгнула со стула и, волоча за собой приколотый булавками подол, шагнула к таинственной фигуре.

– Бланш, если это ты, я живьем сдеру с тебя кожу! А если это жалкое подобие лакея – О'Тул, клянусь, у меня готов для него нож.

Из-под вуали послышался смех. Так смеяться могла только Бланш.

– Я говорила вам, Майкл, у Диллиан глаза как у ястреба, и ничего не выйдет. – Она отбросила вуаль, и Диллиан увидела следы ожогов на ее бледных щеках и глаза, уже не скрытые повязкой. Бланш заморгала и снова опустила вуаль на глаза.

Горбун, сев на диван среди разбросанных юбок и кисеи, расправил плечи, его горб куда-то исчез, и он помолодел на несколько лет.

– Но разве не стоило попробовать? Какое у нее было выражение лица! Никогда не забуду.

Диллиан схватила ножницы и нацелилась острыми концами в грудь О'Тула.

– Я убью вас, О'Тул! Перережу горло, изрежу на мелкие кусочки и отошлю вашему брату.

Он удивленно посмотрел на нее.

– Черт побери, мисс, где вы слышали такую чепуху? У меня нет никакого брата.

– Ах, нет? Хотите скрывать это и дальше? Или мне рассказать всем? Гэвин не будет возражать.

– Это не смешно. – Майкл повернулся к Бланш, слушавшей их с изумлением и любопытством. – Оставляю вас с ней. Я буду неподалеку. Если понадоблюсь, крикните погромче.

Он поднялся, собираясь уйти, но Диллиан преградила ему дорогу.

– Как вы посмели привезти сюда Бланш, ведь здесь опасно!

– Неужели вы думаете, что я могу подвергнуть опасности леди Бланш?

Бланш рассмеялась.

– Я завернулась в покрывало и спустилась вниз. Сказала кухаркам, что хочу нанять карету. Они впали в истерику, но одна из них, Матильда, погладила меня по руке и сказала, что поможет мне уехать. Он ничего не знал.

– Матильда почти слепа. По-моему, она принимает Гэвина за покойного маркиза. Вероятно, она подумала, что леди Бланш – это маркиза, собравшаяся на бал, – хмыкнул Майкл.

Диллиан возмущенно посмотрела на подругу.

– И что ты собиралась делать здесь в этом одеянии? – Бланш пожала плечами:

– Когда примчался Мак и сказал Майклу, что тебя чуть не похитили, я подумала, что должна что-то предпринять. А насчет одежды… я не могла придумать ничего лучшего.

– А твои глаза? Тебе не больно? Свет здесь яркий.

– Немного жжет глаза, но с этим можно жить. Я не собираюсь всю жизнь ходить с завязанными глазами.

– Вы можете остаться слепой на всю жизнь, – строго произнес Майкл, – если не будете беречь глаза. Я ведь говорил вам об этом.

Бланш показала ему язык и поправила на лице кусок блестящей прозрачной ткани. Диллиан не верила своим глазам. Бланш никогда не вела себя столь неприлично. Бланш даже не задумывалась, как ее выходка может подействовать на мужчину. Повернувшись, Диллиан заметила выражение лица О'Тула. Такое же она часто видела на лице Гэвина.

Этого просто не могло быть! Но что, если Бланш вообще не подозревает о чувствах лакея? Или она знает? Конечно, если О'Тул действительно Лоренс, он не лакей, хотя положение незаконнорожденного брата разорившегося маркиза не делает его подходящей партией.

Но сейчас не время было думать об этом.

– Если хотят убить меня, Бланш опасно находиться рядом со мной. А если охотятся за ней, то нельзя оставлять ее там, где все ее знают.

– Никто не обращает внимания на горничных, – возразила Бланш. – Здесь мне ничто не угрожает. И тебе со мной спокойнее, чем со служанкой, которую можно подкупить.

Мысль о том, что Бланш может быть ее служанкой, привела Диллиан в ужас. Видимо, это отразилось на ее лице, потому что Майкл поспешил вмешаться:

– Если негодяи узнали, что вы путешествуете с Гэвином, то они, прежде всего, направятся в Эринмид. Бланш не могла там оставаться. Вас легче защитить, когда вы вместе.

Диллиан нахмурилась:

– Не понимаю, как можно было узнать, что с ним была я? Может, им просто нужна была женщина?

– Вы проезжали дорожную заставу, верно?

– Кажется, да, – пожала плечами Диллиан. – Мак разговаривал с ними. Мы с лордом Эффингемом оставались в карете.

– Вы разговаривали? Вас могли подслушать? – Диллиан старалась вспомнить.

– Не знаю. Не думаю, что мы много разговаривали. А сборщик налогов едва ли узнал меня.

– Но если с ним был солдат, который спрашивал имена всех проезжавших, он мог заинтересоваться вами. Если вы не сидели тихо; или Мак не держал язык за зубами, солдат мог заметить в карете даму. А на карете герб Эффингема. Всем известно, что он избегает общества, и дама могла вызвать подозрение.

– Солдат мог бы потребовать, чтобы я вышла из кареты. Зачем ему посылать за мной разбойников, чтобы среди ночи меня похитить?

От последующих слов Майкла даже Бланш изумленно раскрала глаза.

– А если солдаты получили приказ Невилла и попытка похищения – дело рук этого негодяя, то они не хотели бы, чтобы следы привели к нему, ведь так? И наняли других людей.

Глава 24

Сидя в роскошной ванне графа Меллона, Гэвин предавался размышлениям. Он думал о таких вещах, которые еще несколько недель назад даже, не пришли бы ему в голову. Таково влияние женщин.

Совсем недавно у него была единственная цель – наскрести, добыть достаточно денег и выкупить земли, окружающие Эринмид, тогда им с Майклом больше не пришлось бы голодать. Но он пока не нашел их владельца. Само имение, представлявшее собой развалины, ничего не стоило. Глупо было тратить на него деньги. Старинные вещи, картины и другие ценности, оставленные там гнить предыдущими владельцами, неожиданно оказались золотым дном благодаря мужу кузины, Реджинальду Монтегю. Реджинальд умел превратить рассыпающийся томик стихов в презренный металл.

Но сейчас Гэвин думал о своих ноющих мышцах и надвигающейся старости. Ему едва исполнился тридцать один год, но у него болели былые раны, и тело утратило быстроту реакции и гибкость, прежде не раз спасавшие ему жизнь. Крики Диллиан помешали ему задушить грабителя, гнев, захлестнувший его, когда они попытались ее похитить, заставил его забыть об осторожности, когда он боролся со вторым. Только ум и сила спасали его все эти годы, но, кажется, теперь на них рассчитывать, не приходится. Он не однажды испытывал унижение, но никогда ему не было так плохо, как в этот раз.