Она замерла и метнула быстрый взгляд на тетушку Изабель. Несмотря на то что глаза женщины оставались открытыми, что само по себе производило жуткое впечатление, с ее губ слетел негромкий храп.

— Подлец был настолько любим всеми, стольких людей одурачил, что потребуется много усилий, чтобы заставить их понять, каким он был на самом деле. Но если я смогу найти достаточные доказательства, мне кажется, я смогу убедить их. Даже если они не услышат это от меня, тогда газеты напечатают правду. Люди не смогут проигнорировать это.

— Газеты? — Габби с трудом сглотнула. — Газеты уж точно потребуют твердых доказательств подобных обвинений, чтобы напечатать их и не побояться гнева семьи Биллингем.

— Пожалуй, — кивнула Лиллиан. — Поскольку старый герцог когда бывал не в Лондоне, то почти все свое время проводил в этом загородном имении, мне кажется, что это очень подходящее место, чтобы поискать здесь его ахиллесову пяту.

— Не говоря о том, — выгнула бровь Габби, — что это — единственный дом, куда тебя пригласили.

Лиллиан опять посмотрела в окно. Габби сказала так не со зла, но слова подруги лишний раз напомнили Лиллиан о ее месте в этом мире.

— Ты права. Герцоги не приглашают меня на балы, но, возможно, в этот раз удача будет на моей стороне.

Габби вздрогнула, словно поняла, что ее высказывание ранило подругу.

— Я уверена, что так и будет, — кивнула она Лиллиан. — Ты найдешь здесь то, что тебе нужно, я знаю. А я сделаю все, что в моих силах, чтобы помочь тебе.

Лиллиан взяла руку Габби и тихонько сжала. Если в ее мире и осталось хоть что-то хорошее, так это Габриэла, лучшая и самая преданная подруга, которая у нее когда-либо была.

Когда отец Лиллиан умер, а младший брат повел разгульную жизнь, именно Габби убедила своего отца позволить Лиллиан остановиться у них и принять участие в сезоне в качестве ее гостьи. Именно Габби каким-то образом умудрилась попасть в списки приглашенных на прием к новому герцогу Биллингему. И наконец, именно Габби написала вдовствующей герцогине от имени отца письмо с просьбой включить в список приглашенных и Лиллиан тоже. И все потому, что Габби знала, как отчаянно Лиллиан хотела восстановить справедливость.

Экипаж замедлил движение и остановился, послышались громкие голоса. В этот момент тетушка Изабель,  издав сонный хрип, проснулась. Изменив свою немного нелепую позу и выпрямившись, она подарила девушкам легкомысленную улыбку и выглянула из-за шторки в окно экипажа.

— Наконец-то мы приехали! Для нас открывают ворота! — все еще хриплым от сна голосом воскликнула она.

Не успела она произнести эти слова, как экипаж тронулся с места и они въехали на территорию имения, где герцоги Биллингемы жили уже одиннадцать поколений. Теперь двенадцать, подумала Лиллиан. В конце концов, сейчас здесь новый герцог.

Ходили слухи, что отец и сын были довольно близки, поэтому сын, возможно, так же испорчен и лжив, как и его отец. По крайней мере так предполагала Лиллиан. Если новый герцог окажется не таким, то это определенно еще больше затруднит поиски доказательств.

Какая странная ситуация: надеяться, что хозяин поместья — негодяй.

Лиллиан выпрямила спину, пока экипаж катился по дорожке, ведущей к особняку. Настало время взять себя в руки и быть готовой ко всяким случайностям. Человек, с которым она скоро встретится, никогда не догадается, что она приехала погубить его. Нет, ей придется быть не холодной или злой, а милой, легкомысленной и не запоминающейся. Тогда новый герцог сосредоточит свое внимание на других бедняжках, за которыми он намерен ухаживать, и забудет о ней, предоставив ей возможность мирно вести свои поиски.

Экипаж остановился, и в ту же секунду началась толкотня и суета, когда лакеи с грохотом вскочили со своих мест. Дверца распахнулась, и тетушка Изабель вышла первой, приветствуя всех сразу. Габби последовала за ней, коротко, но многозначительно посмотрев в сторону Лиллиан.

Как только ее подруга вышла, Лиллиан сделала глубокий вдохи вышла из экипажа, воспользовавшись помощью слуги, который протянул ей руку в перчатке. Она хотела присоединиться к тетушке Изабель и Габби, но, обходя слугу, внезапно остановилась. Эти две женщины были не одни. К ним присоединился мужчина.

И не просто какой-то мужчина, а, возможно, самый красивый из тех, кого ей доводилось встречать на этой земле за свои двадцать семь лет. Он был высоким, примерно на полторы головы выше Лиллиан, широкие плечи прекрасно подчеркивались безупречно сшитыми жилетом и фраком. Густые черные волосы были чуть-чуть длиннее, чем нужно, и падали на лоб мелкими завитками. У Лиллиан появилось странное желание откинуть их назад. У него был твердо очерченный подбородок и полные губы. При взгляде на них она почувствовала необычную мелкую дрожь внизу живота.

Но не из-за этого все вдруг померкло вокруг. Такие черты лица могли быть присущи любому мужчине. На его необыкновенно красивом лице выделялись глаза.

Лиллиан никогда не видела мужчину с глазами цвета жадеита. Ясные и живые, наполненные сообразительностью и юмором с легким намеком на сдерживаемое озорство. И эти зеленые глаза так пристально смотрели на нее, что Лиллиан стало жарко, несмотря на то что от дуновения легкого весеннего ветерка ощущалась приятная прохлада.

— А это — спутница и подружка моей племянницы, мисс Лиллиан Мейхью, — объявила тетя Изабель, единственная, кто не обратил внимания на происходящее во время этой встречи.

Взгляд Габби метался между Лиллиан и мужчиной, она побледнела и плотно сжала губы.

— Добрый день, — прошептала Лиллиан, радуясь, что у нее не дрогнул голос и не выдал ее состояния, в каком она оказалась от одного только мимолетного взгляда незнакомца.

Мужчина взял ее за руку. Его рука была в перчатке, как и рука Лиллиан, но тепло и сила его пальцев проникли через два слоя ткани.

— Добрый день, мисс Мейхью. Добро пожаловать в мой дом. Меня зовут Саймон Крэторн…

У Лиллиан перехватило дыхание, улыбка соскользнула с лица, как капля воды.

— …герцог Биллингем, — закончил незнакомец.


Глава 2


— Ну, теперь, когда у тебя была возможность рассмотреть их, что думаешь о твоих потенциальных невестах? — спросил Рис, усаживаясь в удобное кожаное кресло в кабинете Саймона.

Саймон даже не сдвинулся с места. Он стоял у окна и смотрел на зеленую лужайку, раскинувшуюся за домом. Недавно там собрались все женщины, чтобы выпить чаю с его матерью. Герцогиня приехала в имение, чтобы принять гостей. Она не испытывала от этого особого восторга, поскольку они с сыном никогда не были близки, но выполняла роль хозяйки ради продолжения титула, и Саймон был ей признателен за это.

— Ты говоришь о них так, словно я осматривал скот, Уэверли, — наконец ответил Саймон, обращаясь к другу по титулу, как тот предпочитал.

Саймон напряг глаза, чтобы рассмотреть собравшихся на лужайке, и одна девушка обратила на себя его внимание. Лиллиан Мейхью с золотистыми волосами, которые выглядывали из-под края шляпки. Когда они встретились, он почувствовал странную связь с ней, вспышку, которая взбудоражила все в желудке… и в других частях тела, расположенных ниже. Но когда он представился, она выдернула руку и внезапно побледнела. О, она довольно быстро справилась с собой, но ее реакция не выходила у него из головы.

— Очень удачное сравнение, — прервал его мысли Рис. — Домашний скот — это капитал. И хорошая жена — тоже. Почему ты не должен как следует осмотреть ее, как, например, кобылу или козу?

Саймон отбросил мысли о Лиллиан и с усмешкой отвернулся от окна.

— Так вот, значит, как ты думаешь о своей Энн, а? Как о козе, которая увеличит твой капитал?

— Ты умышленно неправильно толкуешь мои слова. — Рис скрестил руки на груди, раздувая ноздри. — Ты же знаешь, что о моей невесте я вовсе не думаю как о козе, И никто не подумает о ней так. Леди Энн воспитанная, красивая и грациозная. Она станет отличной герцогиней, лучшей хозяйкой в Лондоне ив конечном счете воспитает мне сыновей, которыми я стану гордиться.

Саймон пристально посмотрел на своего друга. Он был обеими руками за то, чтобы соблюдались приличия и браки заключались в своем кругу, но иногда ему казалось, что Рис заходит слишком далеко.

— Но разве брак состоит только в этом? — покачал головой Саймон. — Ты рассуждаешь об этом так, как будто речь идет просто о деловом соглашении.

— И ты ни на йоту не ошибаешься, мой друг. — Рис сделал глоток чая и встал. — Это действительно настоящее деловое соглашение. Любой, кто утверждает обратное, пытается оправдать неудачный выбор.

— Но влечение, дружба, страсть….

— Ну конечно, ты будешь увлечен женщиной, на которой женишься, — махнул рукой Рис. — Все девушки, приглашенные сюда, красавицы, и когда придет время, выполнение супружеских обязанностей будет доставлять тебе удовольствие. Что касается дружбы, то разве в ней есть необходимость? У тебя и так много друзей, вряд ли тебе необходим еще один. А для страсти у тебя будет любовница. — Рис подошел к окну, положил руку на плечо Саймона и стал рассматривать собравшихся внизу дам. — Лучше скажи, какая-нибудь из присутствующих здесь заинтересовала тебя?

Саймон вздрогнул и пожал плечами. Хотя у них с Рисом были разные взгляды на счастье в браке, он уважал мнение друга.

— Пока еще было мало времени, чтобы по-настоящему узнать о них что-то, но я действительно ощутил связь с одной из девушек.

— Замечательно. И кто она?

— Лиллиан Мейхью.

Саймон ткнул пальцем в ее сторону, пока она, сидя во дворе, болтала с другими женщинами.

— Мейхью…

Рис изогнул бровь, безучастно глядя на гостей.

— Она приехала с леди Габриэлой, дочерью графа Уотсенвейла.