— С начала! — рявкнул он.

Я похолодела от ужаса. Он как-то узнал про снятую блузку? Но нет же, ему неоткуда было это узнать!

— Ну… я… вошла в их офис…. - пролепетала я. — И меня… попросили подождать. А потом меня собеседовала Рита.

— Так, — кивнул Шерхан. — Дальше.

— Потом, — чуть осмелев, продолжила я, — она позвала их главбуха. Своеобразная барышня, надо сказать.

— Насрать, — перебил Шерхан, — это к делу не относится.

— Но… ведь мне с ней работать… — возразила я и тут же добавила: — если меня возьмут, конечно. И не просто с ней, а под ее начальством.

Шерхан насупился и поманил меня пальцами. Недоумевая, я подошла ближе, совсем вплотную.

Он тут же выставил ногу вперед, перекинул меня через коленку, вынудив задрать задницу и принялся с чувством по ней шлепать. Я аж взвизгнула от неожиданности и чувствительности первого шлепка.

— Я тебе говорил мне не возражать? — замерев с поднятой рукой и наклонившись ко мне, спросил меня Шерхан.

— Да, Родион… Сергеевич…

Я была уверена, что от этих тяжелых шлепков попа у меня порозовела, но уши порозовели сильнее, когда я осознала, что на нас смотрит персонал ресторана. Зажмурившись, я старалась преодолеть стыд, но вырываться из цепкой хватки Шерхана даже не пыталась, боясь разгневать его еще сильнее.

— Были бы дома, — сказал он. — Отходил бы ремнем. И по голой жопе. Уясни себе наконец — я говорю, ты делаешь. Бес-пре-кос-лов-но. Поняла?

- Да..

Он выпрямил меня и отпустил. Я закусила губу, чтобы не разреветься.

— Сядь напротив, — сказал он.

Я молча сделала, как он сказал и уставилась на салфетницу у окна.

— Так вот, — сказал он, — на бухгалтершу их главную — насрать. Что дальше было?

— Дальше… дальше… — едва не всхлипывая, начала я. — дальше я… пошла в кабинет вашего брата… Меня вызвали к нему. Рита проводила…

— Прекрасно, — сказал Шерхан. — И?

— И он… стал меня соблазнять…

— Ты ему отдалась?

— Что вы! — воскликнула я. — Нет!

— Спокойнее. Точно нет?

— Точно!

— Что, — прищурился Шерхан, — он тебя даже не раздел?

Я не понимала, знает он, что произошло в кабинете Александра Сергеевича или нет, и оттого не знала, как отвечать. Боялась подставиться. Если он не знал — нужно было утаить, что его брат снял с меня блузку и сделал массаж. А если знал — ни в коем случае не утаивать. И оттого, что я не знала, что сказать и испугалась его гнева, слезы брызнули из моих глаз и двумя струйками скатились по щекам.

— Ясно, — вздохнув, сухо сказал Шерхан. — Значит, уясни себе раз и навсегда, — тяжело глядя на меня, проговорил он, — во-первых, ты мне не врешь. Вообще. Ни в чем. Потому что, если ты мне соврешь — я тебя накажу. И финансово в том числе. Это понятно?

— Да, — кусая губу, закивала я.

— Умница, — сухо сказал Шерхан. — Во-вторых, тебе с ним работать. Возьмут тебя скорее всего, в этом я уверен. Но если ты ему отдашься — он потеряет к тебе тот интерес, который нам нужен. Этот интерес следует только подогревать. Ты точно с ним не трахалась?

— Точно… — прошептала я.

— И не сосала ему?

— Нет… — покачав головой, снова прошептала я.

— Слезы вытри, — сказал Шерхан, протянув мне салфетку.

Я сделала, как он сказал и хлюпнула носом.

— Все, успокойся, — произнес Шерхан уже мягче. — Он тебя только раздел, да?

Опустив глаза, я кивнула.

— И массаж еще… — прошептала одними губами.

— Что? — подавшись вперед, спросил Шерхан.

— Массаж… — совсем тихо повторила я.

И тут Шерхан хмыкнул, а затем расхохотался.

— Ну, — сказал он, еще смеясь, — теперь точно возьмет. Просто сто процентов. Ну, братец, блядь… Ловелас херов. Массаж соискательнице — это что-то новое!

Не зная, как реагировать на эти его эмоции, но тем не менее почувствовав из-за них облегчение, я коротко пожала плечам и тоже улыбнулась. Робко.

— Он с меня только блузку снял, — сказала я. — Лифчик нет.

Шерхан зашелся новым приступом громогласного смеха.

— А лифчик почему нет? — сквозь смех спросил он, утирая указательным пальцем уголок глаза.

— Я не дала, — сказала я.

Шерхан взревел смехом. Аж на спинку скамьи упал. Он хохотал так, что, наверное, дрожали стекла и посуда в этом ресторане. Вот уж не думала, что мой рассказ вызовет у него такую реакцию. И глядя на него, я сама заразилась его весельем и, хихикнув пару раз, тоже засмеялась.

— Ладно, — немного успокоившись, сказал Шерхан. — Так даже лучше. Ты его вовремя тормознула. Теперь он будет только о тебе думать. Это хорошо. Плохо то, что он напор удвоит, а ты и так не особо жесткая девочка. Надо потренировать тебя здесь. Чтобы ты поувереннее в себе была. Знаешь что?

Он повернулся к официантам за стойкой бара. Я посмотрела туда же.

— Уволь того, что справа, — сказал он. — Хотя нет. Обоих.

— В смысле? — округлила глаза я.

— В прямом, — совершенно серьезно сказал Шерхан. — Это мой ресторан. А ты для них — моя женщина. Вот иди и уволь. Поскольку ты тут со мной — вопросов не будет.

— Я не могу, — сказала я.

— Можешь, — ответил Шерхан. — Они, между прочим, видели твой позор. Чем не повод? — он хохотнул. — Давай, Наташ, устрани свидетелей.

— Вы ведь… шутите? — с надеждой спросила я.

— Нисколько, — вмиг посерьезнел он. — Если ты будешь такой соплей бесхарактерной — чуть что в слезы, тебя мой брат уже в первый день твоей работы трахнет. Ощути свой новый статус. Сейчас после того, как поедим, поедешь сама в салон красоты и заставишь персонал обслужить себя по первому разряду. Я тебе с собой крутую карту дам. Ощути свой новый уровень. Стань потверже. Иначе мы завалим все предприятие. Поняла, нет?

— Наверное… — неуверенно сказала я.

— Так иди и уволь тогда, — кивнув короткостриженной головй в сторону барной стойки, сказал он.

Видя, что я не решаюсь вылезти из-за стола, он нахмурился и спросил:

— Или ты хочешь мне возразить?

Я машинально поджала губы, а потом сказала:

— Нет, не хочу.

— Тогда действуй, — жестко сказал Шерхан.

Я нехотя встала, выбралась из-за стола и, оправив платье, направилась к барной стойке. Спиной я буквально чувствовала, что Шерхан внимательно наблюдает за мной.

— Чем могу быть полезен? — обратился ко мне один из ребят, когда я подошла ближе.

Вихрастый и улыбчивый блондин лет двадцати, он был явно младше своего темноволосого коллеги, которому на вид было примерно двадцать пять-двадцать семь. Темноволосый протирал тарелку белоснежной тряпкой, а блондин, подавшись через стойку ко мне, сосредоточился на ожидании моего ответа.

— Вы оба, — сказала я, — уволены.

— Чего? — не понял блондин. Темноволосый даже замер, во все глаза уставившись на меня.

— Я говорю: вы здесь больше не работаете, — сказала я. — Можете прямо сейчас собрать вещи и ехать домой. Расчет получите в бухгалтерии.

Я старалась говорить громко, чтобы Шерхан все слышал. Судя по его репликам из-за стола:

— Ребят, вы оглохли? Валите нахер из ресторана! Новая управляющая меняет персонал! он все прекрасно слышал.

Я чувствовала себя ужасно, но старалась вести себя так, как велел Шерхан. Быть более жесткой и решительной. Я прекрасно понимала, что эти два парня тут вообще ни при чем, но то, что они видели, как Шерхан меня отшлепал, действительно придавало мне сил и решимости.

— Мне еще раз повторить? — с нажимом спросила я, стараясь соблюсти максимальную строгость в мимике и голосе, на которые только была способна.

Темноволосый пожал плечами, поставил на барную стойку тарелку и кинул поверх тряпку. Блондин попробовал возразить: — Простите, а… ведь… у нас ведь…

— Вы уволены, молодой человек, — сказала я. — Можете идти домой прямо сейчас.

Он снова захотел что-то сказать, но видимо передумал. Переглянувшись с темноволосым, он направился к выходу в подсобное помещение. Темноволосый последовал за ним.

Прикрыв глаза, я выдохнула, развернулась и пошла к улыбающемуся Шерхану, который продолжал сидеть вполоборота за столиком.

— Эй, парни! — крикнул он.

Официанты остановились и посмотрели на него.

— Ко мне подойдите, — сказал он, поманив их рукой, как недавно меня.

Они снова переглянулись, остановились и в итоге послушались: развернулись и подошли к Шерхану. Одновременно со мной.

— Садись напротив, — сказал он мне.

Я снова забралась за стол и поправив платье и волосы, посмотрела на стоявших рядом с Шерханом ребят. На их лицах царило недоумение.

— Парни, — сказал Шерхан, — короче, нам меню второе на столик и минут через пять мы готовы будем сделать заказ.

— Э-э… Родион Сергеевич, — начал темноволосый, — тут просто девушка, — он взглянул на меня, — сказала, что мы уволены…

— Не, — расплылся в улыбке Шерхан, — не уволены. У нас просто спор небольшой был. Девушка победила. Кароч. В качестве компенсации за этот стресс, вам каждому поднимут зарплату на штукарь.

Молодые люди заулыбались.

— Лично прослежу, парни, — добавил Шерхан. — Все работайте. Считайте это небольшим финансовым повышением.

— То есть нас не увольняют? — на всякий случай уточнил блондин.

— Нет, — совершенно серьезно произнес Шерхан. — Вам только зарплату подняли. Мы долго меню будем ждать?

Оба официанта стремительно ретировались. Даже не переглядываясь.

Глава 8. "Огранка"

До встречи с Шерханом я редко бывала в салонах красоты.

Во-первых, обычно мне было не до того, хотя я понимала, что следует выглядеть более женственной и красивой хотя бы для того, чтобы уважать саму себя. Но у меня всегда было полно других важных дел, которые отчего — то всегда казались важнее посещения салонов. У меня была раздражительная и дотошная руководительница, офисный коллектив, в который я никак не могла влиться в достаточной степени, чтобы стать своей, куча домашних дел, в которые входил целый спектр занятий по обслуживанию мужа, чья работа заканчивалась с приходом домой и часто бесплодные попытки уединиться где-нибудь с книжкой, которой было плевать на то, как я выглядела. Выглядела я обычно. Аккуратно, скромно, без претензий на привлекательность и совершенно неинтересно. Занашивала вещи, многое в вопросах ухода за собой считала блажью розовых дур и совершенно не проникалась ни журналами, ни пабликами, ни лентами, посвященными женской моде, стилю и тому подобным темам. Я считала себя совершенно рядовой женщиной и никаких грандиозных планов на жизнь не строила. Жила, как многие живут. Облезлые кастрюльки, старая мебель, просроченные платежи за коммуналку, потому что замоталась и не оплатила вовремя, муж с выпирающим животиком в семейных трусах с пультом от телека, развешивание белья, мытье посуды и незамысловатый макияж. Когда кончики волос секлись, я шла в парикмахерскую и просила их аккуратно подравнять. Мой гардероб был очень скромен, но проблема "нечего надеть" передо мной стояла редко — выходила из дома я в основном на работу или в магазин, а примерно половина гардероба как раз и состояла из офисной одежды разной степени серости и старости. Ничего особенного, но вполне аккуратно — вот, пожалуй, лучшее определение моему внешнему виду до встречи с Шерханом.