Марина Эльденберт - Желание #5

А мне…

Мне хочется большего. Я задыхаюсь от всех этих чувств и уже не сдерживаю глухих стонов, умудряющихся прорываться сквозь наши сомкнутые губы. Хотя это просто поцелуй. Нет, это не просто поцелуй, меня будто подключили к оголенным проводам, и по телу проходят волны тока, заставляя желать лишь одного. Чтобы он пошел дальше. Спустился ниже.

Чтобы делал со мной все, что пожелает.

Ник будто читает мои мысли: скользит ладонью под футболку, обхватывая мою грудь, а затем сжимает пальцами сосок. Я охаю и потревоженной струной выгибаюсь ему навстречу. Это не бабочки в животе, это целое цунами, которое собирается накрыть меня с головой. Особенно, когда Ник выписывает пальцами круги на моем животе.

Я не слышу звука расстегиваемой молнии, я вся зациклена на поцелуе, который заставляет улетать и забывать обо всем. Но когда Ник скользит ниже, под кромку нижнего белья, туда, где меня еще не касался ни один мужчина, меня подбрасывает.

Во мне будто срабатывает какой-то предохранитель, и я резко отталкиваю Ника от себя, прерывая и поцелуй, и объятия.

– Нет!

В глубине серых глаз непонимание и даже гнев. Но потом он прикрывает глаза, и на виске у него бешено бьется жилка. А меня накрывает осознанием, что я почти лежу на столе с разведенными в стороны бедрами. Футболка задралась, а молния на шортах расстегнута, но я ничего из этого не помню. Я помню только поцелуй.

Поцелуй Ника.

До сих пор его чувствую, потому что во мне все сжимается от трепета и желания.

Такого первобытного и знакомого всем.

Но не мне.

А еще я только что едва не отдалась Омельчину прямо на столе кухни.

Капец!

И нужно что-то придумать, чтобы не выглядеть так по-идиотски.

– Это было сносно, – приходит в голову фраза Джорджа. Правда, если мой гуру вкладывает в это слово хоть капельку того, что только что испытала я, то, пожалуй, это лучший комплимент.

– Сносно? – переспрашивает Омельчин и сжимает губы в тонкую линию.

– Да, – киваю я, сползая обратно на стул и даже не трясущимися руками застегивая молнию на шортах.

Да-да-да! Потому что я ни за что не признаюсь, что мне было хорошо, что до сих пор все внутри сжимается от неудовлетворенности, от желания послать все куда подальше и повторить. Нет, не признаюсь, и не просите!

Но, кажется, у Ника свои планы. Потому что он снова подается вперед, проводит большим пальцем по моей щеке и почти касается губами уха:

– Не дразни меня снова, Вета. Я и так на взводе.

В каком смысле?

Он про злость? Или про то, что у него встал от нашего поцелуя?

Нет, равнодушным Омельчин точно не остался, это я почувствовала, и кажется, злится он по этому поводу. А значит, не настолько Ник непробиваемый, каким хочет казаться.

Именно это открытие возвращает мне уверенность в себе.

– Больно надо, – пожимаю я плечами и поворачиваюсь к нему спиной. Вот только от этого не легче, потому что я продолжаю чувствовать Омельчина позади себя. Всем телом.

– Допустим, я тебе поверил.

К счастью, он снова обходит стол, возвращаясь к остывшему завтраку.

– То есть я могу возвращаться в твою квартиру, когда угодно? – хватаюсь я за его фразу.

– Чтобы сегодня в девять была дома, – прищуривается этот гад.

– Но ты же поверил!

– Я сказал: допустим. Или напомнить, как ты только что стонала подо мной?

Вот козел!

– Когда я стонала, – припечатываю я, – то думала о Владе.

Надо видеть лицо Омельчина: от ступора до злости. Такого он точно не ожидал. Но я не собираюсь долго наслаждаться триумфом, пока Ник ошарашен, спрыгиваю с барного стула и покидаю поле нашей битвы, то есть кухню.

Может слегка поспешно, но как есть.

Плотно задвигаю штору в «своей бильярдной» и падаю на разобранный диван. Тело все еще горит от недавно пережитого, дыхание по-прежнему срывается, а мне хочется побиться головой… Да хотя бы о стол! Потому что еще больше хочется унять пожар, в котором я вся продолжаю гореть, касаться груди, живота, скользнуть пальцами под шорты и ласкать себя, представляя, как это делает он…

СТОП!

Я подскакиваю на диване как ужаленная, пересаживаюсь на широкий подоконник, поближе к нагретому солнцем стеклу и подальше от мыслей об Омельчине. Здесь под подушкой хранится мой блокнот желаний. Открываю его на первой странице, и, как назло, в глаза бросается желание номер три:

Стать женщиной

Да, я не из тех, кто считает, что секс должен быть только после свадьбы. Мне кажется, нужно сначала узнать друг друга во всех смыслах. Но и бросаться на первого встречного не собиралась. Тот, кого я выберу, будет опытным, чутким любовником. С хорошим чувством юмора, и он нормально отнесется к тому, что у меня до него никого не было. И после свиданий и поцелуев Влада я считала, что нашла такого парня.

Тогда какого я снова думаю про Ника?!

Развести Вету на поцелуй оказалось даже проще, чем казалось. Мне нужно было всего лишь разогреть девчонку, подвести к черте, где она сама попросит продолжения, а вместо этого я завелся сам. Да так, что готов был ее трахнуть прямо на столе. Я привык контролировать собственное тело и свои желания, но сегодня просто дурел от ее близости. Вдыхал цитрусовый аромат ее волос, наслаждался горячим бархатом кожи, тихими, безумно эротичными и едва сдерживаемыми стонами.

Теми самыми, предназначенными для любителя татуировок!

Интересно, сама Вета понимала, что еще немного, и мы бы не остановились? Она бы оказалась без своих шортиков, а наши поцелуи перешли бы в совершенно другую плоскость. Например, в горизонтальную.

То, как быстро у сладкой взрослой девочки тоже снесло тормоза, мне нравилось. Но…

«Я думала о Владе».

Это было как ушат ледяной воды, после которого желание оторвать гипотетическому поклоннику Веты. Сильнее него было только желание подняться за убежавшей девчонкой и продолжить начатое. Доказать, что рядом со мной она будет думать только обо мне. Ласкать ее до тех пор, пока не попросит пощады.

Я не из тех, кто считает, что если девушка говорит «нет», значит подразумевает «может быть». Нет, все должно быть ради взаимного удовольствия, иначе это не секс, а хрень какая-то, но сегодня Вета каждым своим стоном, каждым ответом на движения рук и языка, кричала «да». Она хотела меня не меньше, чем я ее, но почему-то остановилась. Выдернула нас из одуряющего плена наваждения.

Почему?

Испугалась? Бред! Пусть мне снесло башню, я в отличие от Владика на нее не набрасывался и не напирал. И быстро вернул себе контроль, хотя мне это стоило титанических усилий, потому что Вета на столе с задранной майкой, обнажающей ее упругую грудь, растрепанная и возбужденная – теперь мой личный фетиш.

Или же она сделала это специально? Все спланировала? Может, тигренок настолько злопамятна, что решила подразнить меня, а потом оставить неудовлетворенным и злым?

Вот это больше похоже на правду. Учитывая, что я перекрыл ей возможность встречаться по вечерам с любителем татуировок.

Это она зря!

– Ник сегодня не в духе, – слышу смешок Макса и выныриваю из собственных мыслей о рыжей.

– Угу, он где-то в своей реальности, – улыбается Алена. – Таня сказала, что он с утра не с той ноги встал.

Татьяна – мой менеджер и незаменимая помощница вот уже несколько лет, но иногда она слишком многое себе позволяет.

– Я встал с той ноги, с которой нужно, – отвечаю холодно, – и это не имеет никакого отношения к проекту.

Мои деловые партнеры переглядываются с видом: «Что и требовалось доказать».

– Ты сегодня раскритиковал все предложенные мной идеи, – напоминает Алена. Это не упрек, но где-то близко.

Алена – инста-звезда с миллионной аудиторией. Обладая голливудской харизмой, идеальным телом и целеустремленностью носорога, она набрала популярность за счет своего блога о спорте и здоровом образе жизни, а потом поняла, что хочет большего. Поэтому откликнулась на мое деловое предложение стать лицом нового проекта, который обещал вывести нас на мировой рынок.

Утро с Ветой действительно задало мне настроение на весь день, но не настолько, чтобы я критиковал ради того, чтобы критиковать. Хотя, возможно, сегодня вел себя жестче обычного.

– Нам нужно что-то особенное.

– Согласна, – кивает Алена.

– Но пока я не вижу ничего, что нас всех бы устроило.

Девушка убирает ноги со стула напротив – ее любимая поза, отбрасывает за плечо длинные русые волосы и одним гибким движением поднимается.

– Значит, на сегодня я пас, – говорит она. – Идеи закончились, а для генерации новых мне нужно переключиться на что-нибудь другое. Тем более сегодня суббота и даже для работы уже поздновато.

На часах правда уже больше семи.

Макс встает следом:

– Перенесем новую встречу на понедельник, или на время, когда кого-то из нас осенит чем-то гениальным?

С Максимом мы знакомы очень давно, и вместе открывали спортивные-клубы в Екатеринбурге и Самаре. Ему принадлежит идея пригласить Алену, точнее его команде аналитиков. Но мы так и не пришли к общему мнению, как именно девушка будет представлять проект, и эта встреча снова ни к чему не привела.

Не день, а черти что!

Я морщусь, но понимаю, что Алена права. Некоторым идеям действительно нужно время, чтобы вызреть.

– Мы едем на вечеринку, – девушка кивает на Макса, с которым они явно все обсудили заранее. – К моей подруге. Ты с нами, Ник?

Можно было согласиться, хотя бы ради деловых отношений, но, во-первых, я не хочу ни на какую вечеринку, а во-вторых, мое согласие означает, что к девяти я домой не попаду. А мне бы этого совсем не хотелось.

– Спасибо за приглашение, но здесь я пас.

Алена умна и красива, и в курсе этого, но она не вызывает во мне желания продолжить с ней вечер, не заставляет думать о себе. Так что пусть ее развлекает Макс.