Грейвс Трейси Гарвис - Желание

В этом городе сотни девушек не менее привлекательных и милых, чем Клер, так что мне, наверное, лучше переключиться на них, а не тратить время на женщину, которая уже занята.

Может, мне хочется этого именно потому, что я не могу ее получить.

А она была бы не против продолжить общение.

Вероятно, мне стоило предложить увидеться вновь, ведь мне кажется, она бы согласилась.

Встреча в Далласе в пятницу заканчивается слишком поздно, и я опаздываю на самолет. Мне удается купить билет на следующий рейс, но его отменяют. Неделя выдалась долгой и изнурительной, я очень хочу добраться до дома, увидеть Клер и детей и отоспаться в собственной постели. Достаю телефон.

– Привет, – говорю я, когда Клер отвечает. – Я все еще в аэропорту. Встреча затянулась, и я опоздал на самолет. Потом отменили рейс, и я пока в очереди на следующие два. Они довольно забитые, так что у меня мало шансов прилететь домой сегодня.

– Что будешь делать? – спрашивает жена, и я слышу тревогу в ее голосе. – Поедешь в отель?

– Не знаю. На всякий случай забронировал место на рейс в семь десять утра. Что-то подсказывает мне, что полечу я именно на нем. Возможно, останусь пока здесь.

– Наверное, ты очень устал.

– Я в порядке. – Делаю глубокий вдох и выдох. – Как дети?

– Скучают по тебе. Очень расстроятся, если ты сегодня не приедешь, но все поймут.

Вряд ли они поймут. Пару недель назад Клер сказала, что они начинают сторожить дверь за полчаса до моего планируемого прихода. Они обрадуются, лишь увидев меня на пороге.

– Скажи, что завтра мы куда-нибудь сходим и повеселимся.

– Завтра вечером они собирались в цирк с моими родителями, а потом хотели переночевать у них. Мне оставить их дома?

– Нет. Это будет нечестно. Если я сяду на ранний рейс, то должен прилететь где-то к половине десятого, смотря как быстро смогу забрать багаж. У нас будет весь день. – Я замолкаю, услышав объявление по громкой связи. – Ладно, я пока заканчиваю разговор. Напишу тебе, когда что-нибудь узнаю. Надеюсь, завтра утром буду дома, правда, не рано.

– Хорошо. Удачи.

Отключившись, я съедаю отвратительный на вкус тако и жду, думая, попаду на следующий рейс или нет. К сожалению, ничего не выходит. К тому же я понимаю, что тако мне на пользу не пошло, приходится даже выпить антацидное средство. Затем пролистываю оставленный кем-то на сиденье журнал «Тайм». Дойдя до последней страницы, откладываю его и открываю ноутбук. Пару часов работаю, затем улетает следующий рейс, также без меня. Мне совсем не хочется ночевать в аэропорту, но сейчас уже полночь, и я слишком устал, чтобы возвращаться в отель и вновь там регистрироваться. Нахожу свободное место в углу рядом со стеной, сажусь и прячу ноутбук между своим телом и подлокотником кресла. Прислоняюсь головой к стене и урывками ловлю сон, время от времени просыпаясь. Когда утром объявляют посадку на мой рейс, я стою в очереди первым.

В девять тридцать приезжаю домой, сейчас мне срочно нужно выпить кофе, принять душ и побриться. Щетина отросла порядочная. Дети завтракают, а увидев меня, вскакивают со стульев и бегут в мои объятия.

– Папочка!

– Привет, дорогие, – притягиваю я их к себе. – Я очень по вам соскучился.

– Мама сказала, ты нас сегодня куда-то сводишь, – говорит Джош.

– Папа, наверное, очень устал, – подает голос Клер. – Дайте ему хотя бы выпить кофе.

– Ты очень устал, папочка? – спрашивает Джордан.

Она встревоженно смотрит на меня, ее губы дрожат. В руках дочки я, как всегда, мягче воска.

– Для вас я никогда не устаю, – говорю я, поднимая ее на руки и целуя.

Она улыбается и обнимает меня, прижимаясь к моему лицу щекой:

– Ты царапаешься.

– Иди собирайся. – Я крепко обнимаю дочку, затем ставлю ее на пол. – Джош, ты тоже.

Сын доедает хлопья, кладет в раковину миску с ложкой и следует за сестрой.

Я сажусь за кухонный стол, и Клер наливает мне чашку кофе.

– Позавтракаешь? – спрашивает она. – Яичницу будешь?

Я отпиваю кофе, который на вкус гораздо лучше всего, что я пил в аэропорту, и киваю.

– Было бы здорово.

– Так ты вернулся в отель? – спрашивает жена.

– Нет. Остался на ночь в терминале. Когда вылетели все дополнительные рейсы, было уже слишком поздно, казалось, проще остаться на месте. Я слегка вздремнул в кресле.

– Уверен, что не хочешь поспать?

– Я в порядке. – Наблюдаю, как Клер разбивает в миску два яйца. Она тоже выглядит уставшей. – У вас все было хорошо в мое отсутствие?

– Да, – отвечает она, взбалтывая яйца и выливая их на сковороду. – Ничего особенного. Дети вели себя довольно хорошо.

Звенит таймер духовки, и я замечаю на решетках, что стоят на столешнице, остывающее печенье.

– Зачем ты так много печешь?

– Джулия все свалила на меня. Сегодня в школе распродажа печенья, а вчера в одиннадцать вечера я обнаружила, что Джулия об этом забыла. В полдень я должна отвезти в школу восемь дюжин, чтобы дети могли что-то продавать во вторую смену. Я пеку с пяти утра. – Клер открывает духовку и достает противень с печеньем. – Да, пускай всем занимается диабетик, – бормочет она.

– Почему Джулия свалила все на тебя? – спрашиваю я.

– Она говорит, что не помнит, как я просила ее об этом.

Около одиннадцати часов я наконец забираюсь под душ, бреюсь, затем отвечаю на письма, нуждающиеся в немедленном рассмотрении. Потом веду детей в пиццерию рядом с домом. Внутри там расположена галерея игровых автоматов – аттракционы с электромобилями, надувные воздушные замки, горки и скалодром. Дети с радостью проводили бы здесь каждую субботу, если бы им позволили. Когда мы возвращаемся домой, я подстригаю газон и время от времени бросаю мяч Джошу, пока Джордан играет в песочнице. Я ужасно устал и еле стою на ногах. Клер возвращается с распродажи печенья около четырех и ведет детей в душ.

– Скоро поедем к бабушке и дедушке, – говорит она.

– Цирк! – радуется Джош. – Я чуть не забыл.

Дети несутся в дом, чтобы побыстрее приступить к сборам для следующего развлечения.

Я откладываю газонокосилку и тоже захожу внутрь. Клер на кухне, натирает курицу специями и закладывает под кожу лимонные дольки и кусочки масла. Глядя, как жена ставит блюдо в духовку, я думаю: как же здорово отведать домашней еды и провести несколько спокойных часов наедине с Клер, без требующих постоянного внимания детей.

Джош и Джордан спускаются после душа вниз, Клер проверяет их рюкзаки, дабы убедиться, что они взяли для ночевки все необходимое, а не только игрушки, как в прошлый раз.

– Пока, папа, – говорят дети, целуют и обнимают меня, затем бегут к машине.

– Ужин будет готов где-то через час, – улыбается Клер. – Сможем поесть в относительно спокойной обстановке.

– Отличная мысль! – Я улыбаюсь в ответ, потирая глаза.

Затем иду наверх, чтобы снова принять душ.

– Ведите себя хорошо, – напоминаю я детям, подъезжая к родительскому дому. Заношу в дом сумки и обнимаю маму. – Смотри, чтобы они не уговорили тебя купить сувениров в цирке, – предупреждаю я. – И не давай им слишком много сладкого, если не хочешь, чтобы их тошнило.

– Думаю, мы с твоим отцом справимся, – поддразнивает она. Мама берет рюкзаки детей и ставит у подножия лестницы. – А у тебя появится наконец время побыть наедине с мужем. Есть какие-нибудь планы?

– Просто поужинаем дома. Еда в духовке, так что я, пожалуй, поеду. – Целую Джоша и Джордан на прощание. – Они полностью ваши, – говорю я. – Удачи.

Когда я захожу на кухню, меня встречает аромат запеченной курицы. Я кидаю ключи и сумку на столешницу и занимаюсь гарниром. Где-то полчаса готовлю ризотто, ведь это любимое блюдо Криса. Порывшись в холодильнике, нахожу свежий салат. Отлично. До меня вдруг доходит, что в доме очень уж тихо. Зову Криса. Никакого ответа. Его нет ни в кабинете, ни в гостиной, поэтому я поднимаюсь в спальню. Завернутый в одно лишь полотенце, муж отключился, лежа на кровати.

Когда он спит, то выглядит необычайно спокойным, будто одолевающие его демоны наконец исчезли. Пытаюсь разбудить мужа.

– Эй! – говорю я, слегка потрепав его по плечу. – Крис!

Он не шевелится.

Сон – основная потребность человека, и я не могу винить мужа за то, что он в этом нуждается, особенно после долго мучившей его бессонницы. Однако моя эгоистичная и одинокая натура очень хочет, чтобы Крис проснулся. Провожу ладонью по груди мужа. Я давно уже не прикасалась к нему, как и он ко мне, и тепло его кожи будоражит воспоминания о счастливых моментах нашей жизни.

– Проснись, Крис! – говорю я и сильнее трясу его.

Но он спит. Я бросаю это занятие и, спустившись на кухню, сажусь за стол. Ем я в тишине, иногда давая Такеру небольшие кусочки. Закончив с ужином, ставлю еду в холодильник.

Не находя себе места, кладу в карман телефон и беру сумочку. Иду в гараж, сажусь за руль и смахиваю с глаз слезы разочарования. Мысленно ругаю себя за излишнюю эмоциональность.

Выезжаю из гаража и включаю магнитолу. Шерил Кроу: «Достаточно ли он сильный, чтобы стать мужчиной своей возлюбленной?» А я думаю, проснется ли когда-либо мой мужчина и вернется ли домой по-настоящему. Небо озарено солнцем, сейчас шесть часов вечера, но все еще светло. Достаю солнечные очки. Еду я куда глаза глядят, наслаждаясь музыкой. Через некоторое время моя досада слегка угасает. Неплохо иногда выбраться из дома не по конкретному делу, а просто так.

Я могла бы посмотреть фильм; я уже почти привыкла ходить в кино одна. Но сейчас субботний вечер, а мне не хочется встречаться с влюбленными парочками. Можно поехать в книжный магазин, немного побродить там, заказать латте и почитать что-нибудь.

Но, пожалуй, лучше просто покататься. По радио звучит песня «Delilah»[8]. Порой истории о потерянной любви и душевной боли угнетают меня, но сегодня я чувствую некоторое родство с героем и продолжаю слушать. В кармане вибрирует мобильник, но я не отвечаю. Сейчас я не в настроении общаться, особенно с Крисом, если он решил извиниться. Но затем я с беспокойством понимаю, что могли позвонить родители: вдруг возникли какие-то проблемы с Джошем или Джордан? Достаю телефон из кармана и набираю код автоответчика. Улыбаюсь, услышав голос мамы, заверяющей меня, что все отлично и дети хорошо проводят время.